Около года назад Росоружие отказалось от услуг Сбербанка из-за высоких тарифов и регулярных задержек платежей. Конкурс на обслуживание расчетного счета Росоружия был проведен с грубыми нарушениями и выигран Русским резервным банком благодаря активному лоббированию его интересов со стороны Замятина, а также комиссии Государственной думы по безопасности, возглавляемой депутатом Ильичевым. При посредничестве Русского резервного банка Росоружие продало несколько крупных партий портативных зенитно-ракетных комплексов „игла“, значительно превосходящих американские „стингеры“ по тактико-техническим данным. Согласно документам, покупателями выступали военные ведомства Чехии, Венгрии, Бразилии и ряда других стран. Реальными же покупателями, по утверждению автора сообщения, являлись исламские боевики в Чечне и Таджикистане. Значительная часть сумм от этих сделок не дошла до Росоружия, а осела на счетах контролируемых Оласаевыми компаний в офшорной зоне на Кипре. По-видимому, чрезмерная жадность Оласаевых и послужила причиной для аудиторской проверки Росоружия и последующего возбуждения уголовного дела. Через московскую фирму „Данко“, также имеющую на Кипре дочернюю компанию, деньги переводились лично Ильичеву. Анонимный автор также утверждает, что в распоряжении ФСБ и МВД имеются видеозаписи нескольких встреч Ильичева с гендиректором „Данко“ Фурмановым, в ходе которых последний передавал Ильичеву значительные суммы наличными. Имеется также исчерпывающая информация о счетах Ильичева в кипрских и швейцарских банках, на которые поступали деньги от „Данко“. Номера счетов приводятся. Приводится также служебная переписка ГУБЭП с кипрской налоговой полицией, из которой явствует, что связь Русского резервного банка и „Данко“ с нелегальной торговлей оружием доказана со всей очевидностью. Однако в связи с противодействием Генпрокурора России Замятина делу не дается законный ход, поэтому МВД обратилось к кипрским властям с просьбой временно держать эту информацию в тайне и не предпринимать никаких действий против компаний, принадлежащих Оласаевым и Фурманову…» – Лепешкин перевел дух. – Ну как бомба, Александр Сергеевич?! Водородная? Сто мегатонн? Или лажовая? Обида какая: до эфира новостей не поспеют ни опровержения, ни подтверждения.
Ошибаешься, Миша, успеют, подумал Хмуренко, но вслух ничего не сказал. Такую бомбу мог изготовить только один человек – Сосновский, больше просто некому в этой стране. А он на холостые заряды силы тратить не станет.
– Александр Сергеевич! Вы меня слышите? – заволновался Миша.
– Да.
– Лада нашлась. Я передал ей ваше указание, она сидит в Генпрокуратуре, караулит господина и. о. Дума обсуждает импичмент, заседание закрытое. Договорился про интервью с НДР на полвосьмого. Вроде все.
– Хорошо, я пока в Кремле. – Хмуренко отключил телефон, развернулся и зашагал по направлению к кабинету Братишко.
Турецкий. 15 апреля. 13.10
Все утро Турецкий просидел над рапортом для и. о. генерального, пытаясь протокольно-литературным языком выразить, что Хмуренко есть гад и любой мало-мальски порядочный человек ни за какие деньги не согласится иметь с ним дело, а он, Турецкий, человек порядочный. А значит, все, что там Хмуренко насчет него обещал миллионам телезрителей, есть грязная инсинуация.
Литературным языком не получалось.
От этого чудовищно утомительного занятия Турецкого отвлек счастливый Позняк.
– Ну что, отмазал тебя Грязнов? – поинтересовался Турецкий.
– Не понадобилось. – Позняк плюхнулся на стул и расплылся в довольной ухмылке. – В общем, я быстренько провел кое-какие следственные мероприятия, и все подтвердилось. Действительно, примерно месяц назад в этой же самой компрессорной был неописуемый случай. Скрыпник ночью заправлял баллоны угарным газом, и сторож это дело видел. Скрыпник ему наплел с три короба, и сторож про все давно забыл, а когда начали спрашивать, вспомнил.
– А откуда сторож знает, что это угарный газ, а не кислород и не воздух?
– Щас расскажу. Я поинтересовался у дипломированных химиков, как можно получить угарный газ. Оказывается, это не так просто. В идеале надо накалять, например, мел под давлением и без воздуха, где-то после тысячи градусов попрет СО, то есть угарный газ.
– А просто из выхлопа нельзя его набрать?
– В том-то и дело, что нельзя. Там вагон всяких соединений, а как раз СО мало, если просто выхлопами травить, будет вонять и никаких баллонов не хватит, чтобы целую комнату наполнить в нужной концентрации. Но Скрыпник как раз выхлопными газами и пользовался. Только он их обогащал, представляете? Из выхлопной трубы запустил шланг в бочку с водой, а бочка, значит, с крышкой и двумя дырками. В воде углекислота растворяется, а СО собирается над водой. Он его загонял в компрессор, прессовал, в смысле сжижал, и – в баллоны. Сторож эту конструкцию с машиной и бочкой видел, а Скрыпник сказал, что проводит эксперимент для глубоководного ныряния в Черном море, где полно сероводорода.
Замигала лампочка на селекторе.
– У Константина Дмитрича следователь Соколов, – сообщила секретарша Меркулова, – и Константин Дмитрич просил вас случайно заглянуть к нему минут через десять.
Турецкий удовлетворенно хмыкнул и запустил секундомер.
– А где Ильин?
– Ловит Русю. Мне присоединяться или есть другие боевые задания?
– Присоединяйся, – позволил Турецкий.
Выкурив сигарету и на одном дыхании закончив злополучный рапорт, Турецкий «совершенно случайно» заглянул к Меркулову.
– …Ваша преступная халатность едва не стоила жизни молодому сотруднику МУРа. Я полагаю, это основание для возбуждения в отношении вас дисциплинарного расследования… А, Сан Борисыч, заходи.
Соколов сидел как оплеванный. Ничего, в следующий раз он всяких Братишко и на порог не пустит. Если его самого, конечно, не вытурят из прокуратуры.
– Александр Борисович, тут товарищ Соколов недоумевает, почему Генеральная прокуратура вдруг заинтересовалась таким рядовым преступлением, как убийство какого-то Шестова, причем совершенным где-то в далеком Веледникове. Объясните ему, пожалуйста.
Что ж ты делаешь!!! – отчаянно сигнализировал бровями Турецкий. Мол, что я ему буду объяснять?! Но Меркулов сознательно не обращал на его сигнализацию никакого внимания. Пришлось хоть что-то сказать.
– Ну… дело об убийстве Шестова связано с тем, что расследую я, – многозначительно надул щеки Турецкий. – Но разглашать этот факт не в интересах следствия…
– Вы газеты читаете, Соколов? Телевизор смотрите? – иронично поинтересовался Меркулов. – Советую почитать и посмотреть. Совершите над собой небольшое усилие и подумайте, чьи имена сегодня упоминаются в связи с фирмой, в которой трудился Шестов и его убийца Скрыпник.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82