Сейчас, в се'кара, уже не сезон, чтобы спускать на воду корабли. Большинство переходов, за исключением, конечно, плаваний на круглых судах, делаются, как правило, начиная с конца весны и до начала осени. В се'кара, тем более в конце месяца, море очень неспокойно. Да, наши противники захватили нас совершенно не подготовленными. Сейчас их нападение было особенно опасным. В том, как нанесен был этот дерзкий, самоуверенный удар, чувствовалась рука не Луриуса, убара Коса, а Чембара из Кастры, убара Тироса, этого Морского Слина.
Я восхищался этим человеком. Это настоящий капитан.
— Что будем делать, капитан? — снова спросил офицер.
— У вас есть какие-нибудь предложения? — усмехнувшись, повернулся я к нему.
— По-моему, у нас только один выход, — удивленно начал он, — погрузить на борт ваши сокровища и рабов, благо корабли уже наготове, и скорее удирать отсюда. Мы вполне сильны и сумеем захватить себе какой-нибудь небольшой остров на севере. Там вы сможете стать нашим убаром, а мы — вашими людьми.
— Многие из капитанов давно лелеют эту мечту, — заметил второй офицер, — и готовы хоть сейчас осесть где-нибудь на северных островах.
— Или на южных, — подхватил стоящий рядом с ним.
— Тасса широка, — заметил их товарищ, — выбор у нас есть.
— А как же Порт-Кар? — поинтересовался я.
— А что за него держаться? Домашнего Камня у него все равно нет.
Я усмехнулся.
Это верно. Порт-Кар единственный из городов Гора не имел Домашнего Камня. Не знаю, то ли жители не любили его, потому что у него не было Домашнего Камня, то ли у него не было Домашнего Камня именно потому, что город не пользовался любовью.
Офицеры яснее ясного предлагали оставить город на разграбление и уничтожение матросам Тироса и Коса.
Ничего удивительного: Порт-Кар — город без Домашнего Камня.
— И многие из вас считают, — спросил я, — что у Порт-Кара нет Домашнего Камня?
Собравшиеся удивленно переглянулись: каждый знал, что Камня нет.
Воцарилось молчание.
Затем Таб сказал:
— Я думаю, нашему городу можно было бы иметь свой Домашний Камень.
— Но он его еще не имеет, — уточнил я.
— Нет, — покачал он головой.
— Интересно, — мечтательно произнес один из капитанов, — каково это — жить в городе, у которого есть свой священный Камень?
— А как город приобретает свой Домашний Камень? — спросил я.
— Люди решают, что он у него будет, вот и все, — пожал плечами Таб.
— Правильно, — сказал я. — Именно так у города и появляется свой Камень,
Присутствующие снова обменялись взглядами.
— Пришлите ко мне мальчишку-раба, Фиша, — распорядился я.
Приказ мой не прибавил капитанам понимания происходящего, но один из них отправился за Фишем.
Я знал, что никто из рабов не убежит. Им это не удастся. Тревога поднялась ночью, а в это время суток рабов, по горианскому обычаю, где-нибудь запирают. Я ни на шаг не отступал от этой традиции; даже Мидис, после того, как она в достаточной степени ублажила меня на шкурах любви, я всегда пристегивал цепью к кольцу, вделанному в основание моего ложа. Фиш сейчас тоже сидел на цепи на кухне, вместе с Виной.
Через минуту мальчишку, бледного и испуганного, привели в зал.
— Выйди на улицу, — приказал я, — найди какой-нибудь камень и принеси сюда. Он недоуменно взглянул на меня.
— Давай быстро! — прикрикнул я. Он мигом выскочил из зала.
Мы терпеливо, в полном молчании ждали, пока он не вернулся. В руках он держал камень размером с мой кулак — обычный голыш, серый с прожилками.
Я взял у него камень.
— Нож, — потребовал я.
Мне протянули нож, и я вырезал им на камне заглавные буквы названия Порт-Кара.
Покончив с этим занятием, я поднял камень над головой, так, чтобы его могли видеть все присутствующие.
— Итак, что у меня в руке? — обратился я к ним.
— Домашний Камень Порт-Кара, — едва слышно ответил Таб.
— Ну, — взглянул я в лицо офицеру, предлагавшему нам спасаться бегством, — можем мы теперь убегать?
Тот, не отрываясь, смотрел на камень у меня в руке, как на какое-то чудо.
— У меня еще никогда не было Домашнего Камня, — пробормотал он.
— Но теперь, когда он у нас есть, — допытывался я, — можем ли мы бежать отсюда?
— Нет, — не совсем уверенно ответил офицер. Я снова обвел глазами присутствующих.
— Так есть у нас теперь свой Камень или нет? — спросил я их.
— Я признаю этот камень своим священным Домашним Камнем, — торжественно произнес мальчишка-раб, Фиш.
Никто не засмеялся. Даже то, что первым признал Камень Порт-Кара мальчишка, раб, не вызвало у присутствующих раздражения: говорил он как настоящий убар.
— Я тоже признаю, — решительно кивнув головой, пробубнил Турнок.
— И я! — сказал Клинтус.
— И я! — воскликнул Таб.
— И я! — все, как один, закричали остальные.
И вдруг зал наполнился радостными криками, лязгом оружия и поздравлениями. Сотня мечей одновременно вылетела из ножен и замерла в воздухе, отдавая честь Домашнему Камню Порт-Кара. Я с удивлением заметил слезы, заблестевшие на глазах бывалых моряков, и ликование, какого прежде мне не доводилось видеть на их суровых, сдержанных лицах.
Я отыскал глазами Турнока.
— Освободите всех рабов, — приказал я. — Пусть бегут по всему городу, на пристань, в таверны, на рынки, площади — повсюду! Пусть всем сообщат эту новость! Пусть каждый узнает, что Порт-Кар обрел священный Домашний Камень!
Люди с радостью бросились выполнять мое распоряжение.
— Офицерам, — продолжал я, — вернуться на свои корабли! Выставить их в один ряд у входа в гавань, в четырех пасангах к западу от причалов Севариуса!
— Турноку и Клинтусу, — распорядился я, — остаться в моем имении.
— Нет! — в один голос воскликнули они.
— Оставайтесь в имении! — настойчиво повторил я.
Они тревожно переглянулись.
Я не мог послать их на смерть. У меня не было никакой надежды, что Порт-Кару удастся собрать достаточно кораблей, чтобы отразить нападение объединенной флотилии Тироса и Коса.
Я сжал в кулаке Домашний Камень и зашагал по коридорам, прочь из зала.
Выйдя из здания на широкую площадку, протянувшуюся до внутреннего искусственного озера, соединяющегося с одним из городских каналов, я приказал приготовить себе легкий, быстрый баркас с вырезанным у него на носу тарларионом.
Даже сюда доносились крики людей на улицах, сообщавших друг другу об обретении Порт-Каром своего Домашнего Камня, и виднелись отсветы многочисленных факелов, освещающих город как днем.
— Убар мой, — услышал я за спиной и почувствовал, как мне на плечо легла ладонь Телимы. — Ты нe собирается уходить из города?
— Прислушайся, — сказал л. — Слышишь, чго они кричат, там, на улицах?
— Кричат, что у Порт-Карa появился Домашний Камень, — пробормоталa она. — Но ведь это чушь, у Пора-Кара никогда не было и не будет священного Камня.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98
Я восхищался этим человеком. Это настоящий капитан.
— Что будем делать, капитан? — снова спросил офицер.
— У вас есть какие-нибудь предложения? — усмехнувшись, повернулся я к нему.
— По-моему, у нас только один выход, — удивленно начал он, — погрузить на борт ваши сокровища и рабов, благо корабли уже наготове, и скорее удирать отсюда. Мы вполне сильны и сумеем захватить себе какой-нибудь небольшой остров на севере. Там вы сможете стать нашим убаром, а мы — вашими людьми.
— Многие из капитанов давно лелеют эту мечту, — заметил второй офицер, — и готовы хоть сейчас осесть где-нибудь на северных островах.
— Или на южных, — подхватил стоящий рядом с ним.
— Тасса широка, — заметил их товарищ, — выбор у нас есть.
— А как же Порт-Кар? — поинтересовался я.
— А что за него держаться? Домашнего Камня у него все равно нет.
Я усмехнулся.
Это верно. Порт-Кар единственный из городов Гора не имел Домашнего Камня. Не знаю, то ли жители не любили его, потому что у него не было Домашнего Камня, то ли у него не было Домашнего Камня именно потому, что город не пользовался любовью.
Офицеры яснее ясного предлагали оставить город на разграбление и уничтожение матросам Тироса и Коса.
Ничего удивительного: Порт-Кар — город без Домашнего Камня.
— И многие из вас считают, — спросил я, — что у Порт-Кара нет Домашнего Камня?
Собравшиеся удивленно переглянулись: каждый знал, что Камня нет.
Воцарилось молчание.
Затем Таб сказал:
— Я думаю, нашему городу можно было бы иметь свой Домашний Камень.
— Но он его еще не имеет, — уточнил я.
— Нет, — покачал он головой.
— Интересно, — мечтательно произнес один из капитанов, — каково это — жить в городе, у которого есть свой священный Камень?
— А как город приобретает свой Домашний Камень? — спросил я.
— Люди решают, что он у него будет, вот и все, — пожал плечами Таб.
— Правильно, — сказал я. — Именно так у города и появляется свой Камень,
Присутствующие снова обменялись взглядами.
— Пришлите ко мне мальчишку-раба, Фиша, — распорядился я.
Приказ мой не прибавил капитанам понимания происходящего, но один из них отправился за Фишем.
Я знал, что никто из рабов не убежит. Им это не удастся. Тревога поднялась ночью, а в это время суток рабов, по горианскому обычаю, где-нибудь запирают. Я ни на шаг не отступал от этой традиции; даже Мидис, после того, как она в достаточной степени ублажила меня на шкурах любви, я всегда пристегивал цепью к кольцу, вделанному в основание моего ложа. Фиш сейчас тоже сидел на цепи на кухне, вместе с Виной.
Через минуту мальчишку, бледного и испуганного, привели в зал.
— Выйди на улицу, — приказал я, — найди какой-нибудь камень и принеси сюда. Он недоуменно взглянул на меня.
— Давай быстро! — прикрикнул я. Он мигом выскочил из зала.
Мы терпеливо, в полном молчании ждали, пока он не вернулся. В руках он держал камень размером с мой кулак — обычный голыш, серый с прожилками.
Я взял у него камень.
— Нож, — потребовал я.
Мне протянули нож, и я вырезал им на камне заглавные буквы названия Порт-Кара.
Покончив с этим занятием, я поднял камень над головой, так, чтобы его могли видеть все присутствующие.
— Итак, что у меня в руке? — обратился я к ним.
— Домашний Камень Порт-Кара, — едва слышно ответил Таб.
— Ну, — взглянул я в лицо офицеру, предлагавшему нам спасаться бегством, — можем мы теперь убегать?
Тот, не отрываясь, смотрел на камень у меня в руке, как на какое-то чудо.
— У меня еще никогда не было Домашнего Камня, — пробормотал он.
— Но теперь, когда он у нас есть, — допытывался я, — можем ли мы бежать отсюда?
— Нет, — не совсем уверенно ответил офицер. Я снова обвел глазами присутствующих.
— Так есть у нас теперь свой Камень или нет? — спросил я их.
— Я признаю этот камень своим священным Домашним Камнем, — торжественно произнес мальчишка-раб, Фиш.
Никто не засмеялся. Даже то, что первым признал Камень Порт-Кара мальчишка, раб, не вызвало у присутствующих раздражения: говорил он как настоящий убар.
— Я тоже признаю, — решительно кивнув головой, пробубнил Турнок.
— И я! — сказал Клинтус.
— И я! — воскликнул Таб.
— И я! — все, как один, закричали остальные.
И вдруг зал наполнился радостными криками, лязгом оружия и поздравлениями. Сотня мечей одновременно вылетела из ножен и замерла в воздухе, отдавая честь Домашнему Камню Порт-Кара. Я с удивлением заметил слезы, заблестевшие на глазах бывалых моряков, и ликование, какого прежде мне не доводилось видеть на их суровых, сдержанных лицах.
Я отыскал глазами Турнока.
— Освободите всех рабов, — приказал я. — Пусть бегут по всему городу, на пристань, в таверны, на рынки, площади — повсюду! Пусть всем сообщат эту новость! Пусть каждый узнает, что Порт-Кар обрел священный Домашний Камень!
Люди с радостью бросились выполнять мое распоряжение.
— Офицерам, — продолжал я, — вернуться на свои корабли! Выставить их в один ряд у входа в гавань, в четырех пасангах к западу от причалов Севариуса!
— Турноку и Клинтусу, — распорядился я, — остаться в моем имении.
— Нет! — в один голос воскликнули они.
— Оставайтесь в имении! — настойчиво повторил я.
Они тревожно переглянулись.
Я не мог послать их на смерть. У меня не было никакой надежды, что Порт-Кару удастся собрать достаточно кораблей, чтобы отразить нападение объединенной флотилии Тироса и Коса.
Я сжал в кулаке Домашний Камень и зашагал по коридорам, прочь из зала.
Выйдя из здания на широкую площадку, протянувшуюся до внутреннего искусственного озера, соединяющегося с одним из городских каналов, я приказал приготовить себе легкий, быстрый баркас с вырезанным у него на носу тарларионом.
Даже сюда доносились крики людей на улицах, сообщавших друг другу об обретении Порт-Каром своего Домашнего Камня, и виднелись отсветы многочисленных факелов, освещающих город как днем.
— Убар мой, — услышал я за спиной и почувствовал, как мне на плечо легла ладонь Телимы. — Ты нe собирается уходить из города?
— Прислушайся, — сказал л. — Слышишь, чго они кричат, там, на улицах?
— Кричат, что у Порт-Карa появился Домашний Камень, — пробормоталa она. — Но ведь это чушь, у Пора-Кара никогда не было и не будет священного Камня.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98