— Вина! — крикнул воин из первого ряда наблюдающих за танцами зрителей.
Я вскочила на ноги и под перезвон своих колокольчиков поспешила к нему. Когда я опрокинула кувшин над его кубком, оказалось, что кувшин пуст. Мне нужно будет снова бежать к подогретому котлу на кухне, чтобы наполнить кувшин.
— Давай беги быстрее! — недовольно поморщился подозвавший меня воин.
— Я сейчас, хозяин, — пообещала я.
Я отбежала от пылающего костра и тут же об кого-то споткнулась в темноте. Мужской голос выругался. Я отпрянула в сторону и в отблеске костра увидела лежащую на траве Тейшу. Счастливое лицо девушки было залито лунным светом, волосы разметались, а раскрытые влажные губы все еще тянулись к мужчине в страстном поцелуе. Я поскорее нырнула в темноту и поспешила к кухне.
У самой кухни меня вдруг рванули в сторону, и я утонула в мужских объятиях. Волосатая рука воина потянулась к потаенным складкам моей невесомой накидки.
— Нет! — испуганно закричала я.
Мужчина приблизил к себе мое лицо. -А-а! Ты — Эли-нор, — пьяным голосом протянул мужчина. — Маленькая лгунья, воровка и предательница!
Я стала выворачиваться из его рук. Он заметил серьги у меня в ушах и сильнее прижал меня к себе.
— Я девушка белого шелка! — воскликнула я.
Он покачал головой и попытался задержать свой пьяный взгляд на белой ленте, обвивающей мой ошейник. На лице у мужчины отразилось разочарование.
— Пожалуйста, — прошептала я, — отпустите меня!
— А что с тобой еще делать? — презрительно усмехнулся он.
Под улюлюканье зрителей посыпанную песком площадку у костра покинула очередная танцовщица. За весь вечер лишь две девушки добились аплодисментов, остальных рабынь выпроваживали с арены объедками фруктов и обглоданными костями.
— Я хочу увидеть, как ты танцуешь, маленькая предательница, — решил схвативший меня воин.
— Я должна приносить вино пирующим, — вывернулась я из ослабевших объятий потерявшего ко мне интерес воина и поспешила к кухонному бараку.
У дверей барака стояла Юта и следила за выдачей вина.
— Юта, не посылай меня назад к столам! — взмолилась я.
— Наливай вино и возвращайся, — скомандовала старшая невольница.
Я наполнила свой кувшин вином и снова подошла к ней.
— Ну пожалуйста, Юта! Прошу тебя! — обращалась я к ней, едва удерживая подступающие к глазам слезы.
Крики у костра зазвучали громче; зрители желали смотреть новые танцы, но никто из девушек не решался выйти на площадку.
— Где Эли-нор? — услышала я чей-то крик. — Элинор, предательница!
Я вздрогнула.
— Тебя зовут, — кивнула Юта в сторону костра.
— Иди сюда, рабыня! Танцуй! — В голосе кричавшего человека — того бородатого воина, который только что сжимал меня в объятиях, — слышалось нетерпение.
— Поторапливайся, рабыня! — подтолкнула меня Юта. Сдерживая рыдания, расплескивая вино из кувшина, я побежала обратно к костру.
Едва лишь его пламя осветило меня, какая-то молодая невольница забрала у меня кувшин.
Меня грубым пинком вытолкнули на середину площадки для танцев. Чьи-то руки сорвали с меня шелковую накидку. Я упала на колени и закрыла лицо руками.
— Лгунья! Воровка! — посыпалось со всех сторон. — Предательница!
Музыканты заиграли снова. Я не могла даже пошевелиться.
Девушки принялись осыпать меня оскорблениями. Послышались возмущенные крики мужчин.
— Принести плеть! — приказал чей-то начальственный голос.
— Давай, рабыня! Потанцуй для своих хозяев! — крикнула Вьерна.
Стоя на коленях в самой середине посыпанной песком площадки, я оторвала руки от лица и протянула их к величественно восседающему на коврах Раску. У меня за спиной раздались шаги приближающегося к арене воина. Я заметила у него в руках длинную плеть-семихвостку. Я застонала и снова с мольбой в глазах посмотрела на Раска. Он должен, должен проявить ко мне жалость и понимание! Он обязан это сделать!
Однако напрасно я ждала от него сочувствия. На лице Раска не дрогнул ни один мускул.
— Танцуй, рабыня, — властным голосом произнес он.
Я вскочила на ноги и застыла с поднятыми над головой руками.
Музыканты снова ударили в свои инструменты.
Элеонора Бринтон из Нью-Йорка, бывшая там богатой женщиной, закружилась в варварском танце перед воинами этого жестокого, грубого мира.
Над лагерем поплыла тихая, наполненная глубокой чувственностью мелодия.
Внезапно на лицах зрителей я заметила восхищение, граничащее с каким-то благоговейным ужасом. Глаза их пылали. Мускулы напряглись. Мужчины подались вперед. Рабыни замерли в напряженном безмолвии.
Не зря я проходила столь долгий курс обучения в невольничьей школе в Ко-ро-ба, и не напрасно нас с Ланой считали одними из самых лучших учениц.
Пляшущие в такт музыке языки костра бросали на меня кровавый отсвет. Сладострастно стонала флейта. В медленную ритмичную дробь барабанов вплетался трепетный перезвон колокольчиков. Обволакивающий меня запах духов обострял чувства зрителей, пьянил разум. Колдовской отблеск золотых серег у меня в ушах зажигал устремленные ко мне взгляды. Пылающая на губах помада будоражила кровь.
Музыканты наращивали темп. Мелодия стала как-то жестче, ее аккорды зазвучали отрывисто.
Я продолжала плыть в ее бурных, поглощающих все вокруг переливах.
Внезапно я осознала ту колоссальную, невероятную власть, которую имеет над мужчинами моя красота, зажигающая их кровь, туманящая разум, сводящая с ума — пробуждающая в них желание.
— Она великолепна! — услышала я восхищенный шепот.
Я заметила произнесшего эти слова воина и в танцевальном движении потянулась к нему всем телом. Он рванулся ко мне, и только схватившим его за руки товарищам удалось удержать его на месте. Я медленно и плавно отошла в другой конец площадки, протягивая к нему ладони, словно изнемогая от боли разлуки с ним — моим возлюбленным.
Парень заскрипел зубами. По рядам зрителей пронесся стон. Я видела, что даже девушки пожирают меня восхищенными взглядами. Мужчины изнемогали от бушующего в их крови желания.
Я отбросила голову назад и отдалась пронизывающей все мое тело разбушевавшейся варварской мелодии.
Из каких-то потаенных глубин моего сознания выплеснулось неведомое мне прежде стремление покорить мужчину своей чувственностью, красотой, женской силой. Да, у меня есть над ними власть — безграничная, не знающая пределов. Я заставлю их страдать! Заставлю умирать от желания!
И я сделаю это совершенно безболезненно для себя, потому что я — девушка белого шелка!
Я могла танцевать перед ними как угодно, пытать их своей соблазнительной красотой и абсолютной раскрепощенностью.
Потрясенные зрители разражались дикими криками, стонали от неутоленного желания и восхищения. Они все были у меня в руках!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117