Пильная
яма теперь изготавливала доски из бревен средних размеров. Доски на самом
деле были половинками бревен, плоские с одной стороны и полукруглые с
другой. Они шли на изготовление ставен, двери, крыши и пола хижины. Дверь
делалась просто: палки, нарубленные с утра, прибивались к плоским сторонам
шестифутовых досок, скрепляя их друг с другом. Отдав Соне свой топор и
отправив ее искать мистера Писарро, я с минуту понаблюдала за пильной
ямой, а затем снова взялась за работу.
В пильной яме обычно работают по двое. Один человек спускается вниз,
другой стоит наверху, а между ними закрепляется бревно. У того, кто
находится наверху, есть одно преимущество: ему на голову не сыплются
опилки. Но если пильщики меняются местами, то равенство полное.
Мое задание после обеда было следующим: взять глину и мох,
принесенные специальным нарядом (Хуанитой), и замазать щели между
бревнами. К тому времени, когда я вернулась к хижине, двое мальчиков уже
укладывали на стенах третий ряд бревен. Накинув на бревна веревки, они
втаскивали их наверх по наклонным направляющим. Весело улыбаясь и
размышляя об этике, я принялась неторопливо заталкивать в щели мох и
глину.
После того, как Ригги закончил дверь и ставни, появился мистер
Писарро. Стены настолько поднялись, что я даже почувствовала себя ими
окруженной. Чтобы замазать верхние щели, мне уже приходилось вставать на
чурбан.
Затем мистер Писарро и Ригги прорубили окна. Сделав по два пропила
для каждого окна, они просто выбили ненужные части бревен. Лазить внутрь и
обратно сразу стало легче, и это было очень кстати, потому что
устанавливать бревна на место становилось все труднее. Теперь стены
ставили трое мальчиков, мистер Писарро и плюс я, когда у Хуаниты не
хватало для меня глины и мха.
Уложив еще два ряда бревен, мальчики тем же способом, что и окна,
прорубили дверь, и хижина вдруг перестала быть тесной коробочкой. Все
ребята уже вернулись из леса, и мы с Хуанитой проделали еще один,
последний, рейс за глиной. Потом все разом поднажали, и наружная обмазка
была закончена. Работали мы весело, и под конец просто кидались глиной
друг в друга. Большим комом я попала Джимми по спине, он отплатил мне тем
же, и надо было видеть, как пятнадцать человек носились сломя голову,
швыряясь глиной, а мистер Писарро с ухмылкой стоял в сторонке.
Когда наши запасы глины иссякли, он осведомился:
- И что вы теперь собираетесь делать? Ведь у вас только одна смена
одежды.
Посмотрев на реку, Джимми выставил указательный палец.
- Мы собираемся вон туда!
Он понесся к реке и прямо в одежде, пробежав по мелководью, нырнул в
глубину.
В тот же миг я скинула обувь, вытащила из-за пазухи свой блокнот и
побежала следом. Вода была чистая и холодная, течение не быстрое, и
плавать в реке было одно удовольствие. На этот раз я чувствовала себя
совсем иначе, чем некогда на Грайнау. Хоть ситуация была похожа - я
купалась в открытом водоеме планеты, но ощущения - день и ночь... Мы
плескались, крича и визжа, вздымая тучи брызг в лучах клонящегося к закату
солнца, - развлекались, так сказать, старомодно, и очень скоро к нам
присоединились ребята из группы мистера Марешаля, которые, хоть и были
покрыты не глиной, а грязью и опилками, поняли нас сразу, лишь только
увидели, что мы делаем. В воде мы бултыхались, пока нас не позвали.
Мистер Марешаль и мистер Писарро согласились сделать уступку добрым
традициям цивилизации, и чтобы побыстрее высушить одежду, мы отнесли ее на
разведкорабль. В остальном наш уик-энд доставил бы искреннее удовольствие
сэру Генри Торо [Генри Дэвид Торо - выдающийся американский мыслитель и
писатель (1817-1862); здесь автор имеет в виду книгу Г.Торо "Уолден, или
Жизнь в лесу" (1854)], который, я убеждена, был вполне милым дядюшкой,
спутавшим каникулы в деревне с реальной жизнью.
Поев и переодевшись в чистое, ощущая приятное тепло и приятную же
усталость, я прогулялась с Джимми до другой хижины. Она была готова
настолько же, насколько и наша - то есть стены стояли, щели были замазаны,
дверь и окна прорублены, но выглядела она странно. Одна из длинных стен
была выше другой, и это придавало всей постройке какой-то незаконченный
вид, словно хижина была горбатой.
У нас имелись надувные палатки, которые в сложенном виде помещались в
карман, но мы не стали их разбивать. Раскатав вокруг костра спальные
мешки, мы рискнули улечься спать под открытым небом.
Жребий выпал и на меня - я оказалась в числе тех ребят, которые
должны были дежурить ночью. Но мне повезло: мне достался второй час
охраны, и, сменив Гершковича и побродив часок вокруг лагеря, не увидев
ничего, кроме засыпающих ребят, я разбудила Вишну Матура, а сама
отправилась спать.
На рассвете небо было серым, холодным, над головой нависли тучи. Но
затем облака стали рассеиваться, распадаясь на белые клочья, разбегаться в
стороны, и небо снова озарилось ярким солнцем.
Довольно быстро мы подогнали ставни и дверь, уложили коньковые бревна
для двускатной крыши. И вдруг кто-то, посмотрев на соседнюю хижину,
застыл, обнаружив, что марешальцы настилают плоскую односкатную крышу - с
высокой стороны на более низкую.
- Так не честно! - закричала я. - Вы строите сарай, а не хижину!
- Хо-хо! Тем хуже для вас! - откликнулась Вени. Мы загикали.
На подогнанные доски мы положили ветки, днем раньше собранные Ригги и
Соней. Так получилась крыша. Я внутри хижины помогала укладывать пол.
Доски клались полукруглой стороной вниз ребро к ребру, чтобы пол получился
без щелей. Будь у нас время, мы бы сделали плоские стороны досок гладкими.
Но времени как раз не было. Так что по этому полу я не советовала бы
ходить босиком, если, конечно, у вас нет страстной любви к занозам. Но все
же это был добротный, сплошной пол. Джимми на крыше укладывал доски,
забивал мхом щели, стелил ветки. Немного мха провалилось внутрь, но скоро
крыша совсем закрылась и стала выглядеть ничуть не хуже, чем наш пол.
Группе мистера Марешаля мы явно проиграли: она закончила работу почти
на час раньше. Марешальцы даже успели нас подразнить. Но все же мы успели
закончить работу до полудня. Потом я и еще несколько любопытных ребят
интереса ради сравнили постройки, и я честно, то есть объективно должна
сказать, что предпочла бы нашу хижину их сараю. Наша была сработана лучше.
После обеда мы отдыхали, бродя по окрестностям, а потом снова
искупались, но на сей раз уже в купальниках, а не в одежде.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70
яма теперь изготавливала доски из бревен средних размеров. Доски на самом
деле были половинками бревен, плоские с одной стороны и полукруглые с
другой. Они шли на изготовление ставен, двери, крыши и пола хижины. Дверь
делалась просто: палки, нарубленные с утра, прибивались к плоским сторонам
шестифутовых досок, скрепляя их друг с другом. Отдав Соне свой топор и
отправив ее искать мистера Писарро, я с минуту понаблюдала за пильной
ямой, а затем снова взялась за работу.
В пильной яме обычно работают по двое. Один человек спускается вниз,
другой стоит наверху, а между ними закрепляется бревно. У того, кто
находится наверху, есть одно преимущество: ему на голову не сыплются
опилки. Но если пильщики меняются местами, то равенство полное.
Мое задание после обеда было следующим: взять глину и мох,
принесенные специальным нарядом (Хуанитой), и замазать щели между
бревнами. К тому времени, когда я вернулась к хижине, двое мальчиков уже
укладывали на стенах третий ряд бревен. Накинув на бревна веревки, они
втаскивали их наверх по наклонным направляющим. Весело улыбаясь и
размышляя об этике, я принялась неторопливо заталкивать в щели мох и
глину.
После того, как Ригги закончил дверь и ставни, появился мистер
Писарро. Стены настолько поднялись, что я даже почувствовала себя ими
окруженной. Чтобы замазать верхние щели, мне уже приходилось вставать на
чурбан.
Затем мистер Писарро и Ригги прорубили окна. Сделав по два пропила
для каждого окна, они просто выбили ненужные части бревен. Лазить внутрь и
обратно сразу стало легче, и это было очень кстати, потому что
устанавливать бревна на место становилось все труднее. Теперь стены
ставили трое мальчиков, мистер Писарро и плюс я, когда у Хуаниты не
хватало для меня глины и мха.
Уложив еще два ряда бревен, мальчики тем же способом, что и окна,
прорубили дверь, и хижина вдруг перестала быть тесной коробочкой. Все
ребята уже вернулись из леса, и мы с Хуанитой проделали еще один,
последний, рейс за глиной. Потом все разом поднажали, и наружная обмазка
была закончена. Работали мы весело, и под конец просто кидались глиной
друг в друга. Большим комом я попала Джимми по спине, он отплатил мне тем
же, и надо было видеть, как пятнадцать человек носились сломя голову,
швыряясь глиной, а мистер Писарро с ухмылкой стоял в сторонке.
Когда наши запасы глины иссякли, он осведомился:
- И что вы теперь собираетесь делать? Ведь у вас только одна смена
одежды.
Посмотрев на реку, Джимми выставил указательный палец.
- Мы собираемся вон туда!
Он понесся к реке и прямо в одежде, пробежав по мелководью, нырнул в
глубину.
В тот же миг я скинула обувь, вытащила из-за пазухи свой блокнот и
побежала следом. Вода была чистая и холодная, течение не быстрое, и
плавать в реке было одно удовольствие. На этот раз я чувствовала себя
совсем иначе, чем некогда на Грайнау. Хоть ситуация была похожа - я
купалась в открытом водоеме планеты, но ощущения - день и ночь... Мы
плескались, крича и визжа, вздымая тучи брызг в лучах клонящегося к закату
солнца, - развлекались, так сказать, старомодно, и очень скоро к нам
присоединились ребята из группы мистера Марешаля, которые, хоть и были
покрыты не глиной, а грязью и опилками, поняли нас сразу, лишь только
увидели, что мы делаем. В воде мы бултыхались, пока нас не позвали.
Мистер Марешаль и мистер Писарро согласились сделать уступку добрым
традициям цивилизации, и чтобы побыстрее высушить одежду, мы отнесли ее на
разведкорабль. В остальном наш уик-энд доставил бы искреннее удовольствие
сэру Генри Торо [Генри Дэвид Торо - выдающийся американский мыслитель и
писатель (1817-1862); здесь автор имеет в виду книгу Г.Торо "Уолден, или
Жизнь в лесу" (1854)], который, я убеждена, был вполне милым дядюшкой,
спутавшим каникулы в деревне с реальной жизнью.
Поев и переодевшись в чистое, ощущая приятное тепло и приятную же
усталость, я прогулялась с Джимми до другой хижины. Она была готова
настолько же, насколько и наша - то есть стены стояли, щели были замазаны,
дверь и окна прорублены, но выглядела она странно. Одна из длинных стен
была выше другой, и это придавало всей постройке какой-то незаконченный
вид, словно хижина была горбатой.
У нас имелись надувные палатки, которые в сложенном виде помещались в
карман, но мы не стали их разбивать. Раскатав вокруг костра спальные
мешки, мы рискнули улечься спать под открытым небом.
Жребий выпал и на меня - я оказалась в числе тех ребят, которые
должны были дежурить ночью. Но мне повезло: мне достался второй час
охраны, и, сменив Гершковича и побродив часок вокруг лагеря, не увидев
ничего, кроме засыпающих ребят, я разбудила Вишну Матура, а сама
отправилась спать.
На рассвете небо было серым, холодным, над головой нависли тучи. Но
затем облака стали рассеиваться, распадаясь на белые клочья, разбегаться в
стороны, и небо снова озарилось ярким солнцем.
Довольно быстро мы подогнали ставни и дверь, уложили коньковые бревна
для двускатной крыши. И вдруг кто-то, посмотрев на соседнюю хижину,
застыл, обнаружив, что марешальцы настилают плоскую односкатную крышу - с
высокой стороны на более низкую.
- Так не честно! - закричала я. - Вы строите сарай, а не хижину!
- Хо-хо! Тем хуже для вас! - откликнулась Вени. Мы загикали.
На подогнанные доски мы положили ветки, днем раньше собранные Ригги и
Соней. Так получилась крыша. Я внутри хижины помогала укладывать пол.
Доски клались полукруглой стороной вниз ребро к ребру, чтобы пол получился
без щелей. Будь у нас время, мы бы сделали плоские стороны досок гладкими.
Но времени как раз не было. Так что по этому полу я не советовала бы
ходить босиком, если, конечно, у вас нет страстной любви к занозам. Но все
же это был добротный, сплошной пол. Джимми на крыше укладывал доски,
забивал мхом щели, стелил ветки. Немного мха провалилось внутрь, но скоро
крыша совсем закрылась и стала выглядеть ничуть не хуже, чем наш пол.
Группе мистера Марешаля мы явно проиграли: она закончила работу почти
на час раньше. Марешальцы даже успели нас подразнить. Но все же мы успели
закончить работу до полудня. Потом я и еще несколько любопытных ребят
интереса ради сравнили постройки, и я честно, то есть объективно должна
сказать, что предпочла бы нашу хижину их сараю. Наша была сработана лучше.
После обеда мы отдыхали, бродя по окрестностям, а потом снова
искупались, но на сей раз уже в купальниках, а не в одежде.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70