В одном из них лежал резиновый конус, который он прихватил из спальни Драко, когда Ева смотрела в другую сторону.
– Мне просто нужно было прочистить мозги перед беседой со свидетельницей, неужели ты не понимаешь?
– Ага-м-м…
– Послушай, ты хорошо знаешь Мансфилд, и мне хотелось бы, чтобы после нашей с ней беседы ты поде­лился со мной своими наблюдениями.
– Ну вот, я тебе и понадобился!
Ева шагнула к мужу и дотронулась ладонью до его щеки. Порой приступы любви случались у нее в самые неожиданные моменты.
– Ты мне всегда нужен.
Рорк взял ее руку, повернул ладонью кверху и поце­ловал. По телу Евы пробежала дрожь.
– Ну все, сейчас не время расслабляться! – скоман­довала она.
Через несколько минут Ева уже нажимала кнопку звонка у апартаментов Айрин Мансфилд.
Актриса была одета в длинный шелковый халат. Она выглядела испуганной, удивленной – и не слишком до­вольной.
– Лейтенант Даллас? Рорк? Я… Я вас не ждала. – Затем ее огромные ясные глаза расширились. – У вас какие-то новости? Вы поймали…
– Нет. Мне неловко, что мы вас побеспокоили, но я хотела бы задать вам еще несколько вопросов.
– О-о-о… А я думала… Я надеялась, что, возможно, все уже закончилось. Ну что ж…
Она прижала пальцы с накрашенными розовым ла­ком ногтями к вискам, словно пытаясь унять боль. Под глазами Айрин виднелись темные круги.
– Боюсь только, что сейчас не самое подходящее время для допроса. Скажите, это так необходимо?
– Простите за причиненное неудобство, но это не займет много времени.
– Да, это действительно неудобно. Видите ли, я не одна. Я… – Словно сдаваясь на милость победителя, она бессильно махнула рукой. – Ладно уж, проходите.
Ева и Рорк вошли. Этот пентхаус был очень похож на тот, в котором они только что побывали, – и по раз­мерам, и по убранству. Обстановка, правда, здесь была более мягкой, женственной, в цветовой гамме превали­ровали голубые и кремовые тона.
А на одном из трех диванов расположился Чарльз Монро – весь в черном, элегантный и подтянутый.
«Рехнуться можно!» – подумала Ева. Ей захотелось врезать этому жиголо по яйцам с такой силой, чтобы они выскочили у него изо рта.
Монро самодовольно ухмыльнулся, но, заметив яростный огонь в глазах Евы, напустил на себя устало равнодушный вид и поднялся на ноги.
– Лейтенант! Всегда рад вас видеть.
– Все еще трудишься в ночную смену, Чарли?
– К счастью, да. Рорк, приятно вновь встретиться с вами.
– Взаимно.
– Айрин, позволь наполнить твой бокал.
– Что? – Взгляд Айрин метался между присутст­вующими, ее пальцы нервно перебирали позвякиваю­щие цепочки на шее. – Нет-нет, благодарю. Так вы знаете друг друга?
Румянец, придававший ее лицу дополнительное очарование, стал еще глубже. Беспомощным жестом она опять поднесла руки к горлу.
– Мы с лейтенантом встречались много раз. У нас с ней даже есть общий друг…
– Не споткнись, Чарли! – проговорила Ева, и в ее голосе звучало холодное бешенство. Чувствовалось, что она может взорваться в любую минуту. – Это просто светская встреча, или ты – на боевом посту?
– Вы должны знать, что мужчины моей профессии не обсуждают подобные темы.
– Послушайте, не надо! – Айрин продолжала пере­бирать свое ожерелье и не заметила, что на губах Чарль­за заиграла циничная улыбка. Зато это заметила Ева. – Вы, очевидно, знаете, что Чарльз – профессионал. Мне не хотелось оставаться одной, я нуждалась в какой-ни­будь… необременительной компании. И мне пореко­мендовали Чарльза… То есть мистера Монро.
– Айрин, – очень спокойно произнесла Ева, – Я бы с удовольствием выпила кофе. Вы не откажетесь угостить меня?
– О да, конечно! Простите, что я не подумала об этом сразу. Сейчас…
– Позвольте, я сам побеспокоюсь о кофе. – Чарльз погладил Айрин по руке и двинулся по направлению к кухне.
– А я ему помогу. – Рорк многозначительно по­смотрел на Еву и пошел следом за жиголо.
– Я понимаю, как это, должно быть, выглядит со стороны, – смущенно заговорила Айрин. – Вероятно, вы считаете меня бессердечной эгоисткой, раз я нанимаю партнера для сексуальных игр на следующую же ночь после того, как…
– Меня удивляет другое – то, что такая женщина, как вы, платит за это деньги.
Грустно усмехнувшись, Айрин взяла бокал с вином и начала мерить комнату шагами. Шелк обвивался во­круг ее стройных ног.
– Элегантный комплимент, завернутый в обертку подозрений. И доставка – на высшем уровне!
– Я здесь не для того, чтобы расточать вам компли­менты.
– Разумеется. – В глазах Айрин зажглась насмеш­ливая искорка. – Разумеется, не для этого. Простой от­вет на ваш скрытый вопрос заключается в том, что я не могу долго находиться наедине с собой. Наверное, это проистекает из того, что в юности я очень много време­ни проводила в компаниях, на вечеринках. Вы наверня­ка уже слышали о моих эмоциональных срывах, о том, что я принимала наркотики. Теперь все это в прошлом.
Она повернулась к Еве и вздернула подбородок.
– Справиться со всем этим было непросто, но мне это удалось. И сейчас удается. Я потеряла многих лю­дей, которых когда-то считала друзьями. Я порвала с теми, с которыми общалась из-за наркотиков, отверну­лась от них. Эти люди перестали для меня что-либо зна­чить после того, как я поборола пагубную привычку. И теперь для меня существует только работа, а она не оставляет мне времени для светской жизни и романти­ческих приключений.
– У вас был роман с Драко?
– Нет. Никогда. Давным-давно мы занимались сек­сом, но это была чистая физиология – ни душа, ни сердце тут были ни при чем. В последнее время нас объединял только театр. Я вернулась в Нью-Йорк, лейте­нант, потому что хотела играть в этом спектакле и зна­ла, что в главной роли будет блистать Ричард. Я была рада этому. Таких партнеров, как он, не было и уже не будет. О господи…
Она закрыла глаза и поежилась.
– Это ужасно. Ужасно! Я скорблю о нем не как о человеке, а как об артисте. Только как об артисте, хотя мне и стыдно признаваться в этом. Нет, я не могу быть одна! – Словно лишившись последних сил, Айрин опу­стилась на диван. – Я не выношу одиночества. Не могу спать. Меня мучают кошмары. Стоит мне закрыть гла­за, как я тут же вскакиваю, и мне кажется, что мои руки покрыты кровью. Кровью Ричарда…
Она подняла глаза на Еву, и их взгляды встретились.
– Эти жуткие кошмары преследуют меня постоян­но. Они лезут мне в голову, я просыпаюсь с криком, вся испачканная его кровью. Вы не можете себе предста­вить, что это такое! Просто не можете!
Однако Ева могла. Крохотная холодная комната, за­литая кровавым светом уличной рекламы. Боль, ужас при мысли о том, что сейчас тебя будет насиловать твой собственный отец; рука, сломанная во время отчаянной борьбы. А потом – кровь. Повсюду.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93