– Разумеется, дорогая. Мне претит мысль, чтобы ты мучилась, как рабыня в гареме, и не получила должного вознаграждения. Так что, ты говорила, у нас на ужин?
– Куча разных блюд со странными, забавными на­званиями.
– Хм…
– Я полагаю, если тебе не понравится меню, можно успеть приготовить что-нибудь другое. Например, яич­ницу. – Ева соскользнула с кровати и остановилась, обнаженная, оглядываясь вокруг. – Здесь где-то долж­но быть мое платье.
– Боюсь, что ты ошибаешься. – Он порылся в куче подушек и белья в углу кровати и извлек из нее вконец измятое платье, больше напоминающее теперь ночную рубашку. – Ты можешь надеть на себя то, что от него осталось.
– Не имеет значения.
Ева надела то, что раньше называлось платьем, скользнув в него, как змея в старую кожу.
– Ну, вот теперь, когда перед глазами такое велико­лепное зрелище, аппетит разыгрался до невозможно­сти.
– Тебе придется напрячься, даже если ты и не в си­лах после последнего раунда.
Когда он ухмыльнулся, Ева решила, что для спасе­ния платья будет разумнее снять его немедленно.
Ева не знала и половины названий блюд, которые они ели. Но приходилось признаться, что они были весьма вкусными.
– Повтори, как это называется?
– Fruit de la mer a la parisienne.
– Полагаю, если бы они назвали его рыбной солян­кой под соусом, вкус блюда от этого не изменился бы.
– Так же, как и с любым другим названием. – Он наполнил ее стакан минеральной водой. – Лейтенант….
– Что?
– Ты, по-моему, изо всех сил стараешься не думать о прошедшем дне. Но все-таки – почему бы тебе не рассказать мне, как ты провела его?
Ева взяла еще один эскалоп.
– Я целый день потратила на… – Она оборвала се­бя, прикусив от досады язык. – Нет, лучше ты расска­жи мне, как провел день.
– Я? – спросил он удивленно.
– Ну, да. Что ты делал сегодня, как шли дела?
– У тебя странное настроение, – пробормотал Рорк себе под нос, но сдался. – Сегодня я купил на бирже пакет акций, которые шли вниз, но скоро наверняка поднимутся. И продал те, которые, по моему мнению, вот-вот пойдут вниз. Затем изучал ежедневный анализ биржевых сводок некоторых компаний, чтобы внести коррективы в свои планы.
– Да, это отнимает много сил и времени…
– Достаточно много. Но после полудня я отправил­ся в офис. – Ему было интересно, насколько хватит терпения Евы, прежде чем она начнет умирать от скуки. – Я провел два расширенных совещания по пробле­мам «Олимпийского комплекса». Превышение расхо­дов остается в рамках допустимой нормы – пять процентов. Однако, анализируя ход реализации проекта пункт за пунктом, я обнаружил признаки снижения продуктивности производства, которая требует внима­тельного анализа и корректировки,
Рорк подсчитал, что прошло уже девяносто секунд. Внимательно наблюдая за женой, ему показалось, что она скисла после шестидесятой секунды.
– Затем я купил тебе шоколадку.
– Этот момент мне нравится больше всего.
Он отрезал кусок булочки и намазал его маслом.
– Ева, ты вышла за меня замуж из-за денег?
– Ты рискуешь своей задницей, а я бы на твоем месте поберегла ее. Она тебе еще пригодится.
– Весьма приятно слышать это именно от тебя, до­рогая.
Ева начала злиться.
– Полагаю, мы закончили обсуждать твой прошед­ший день?
– Мне кажется, что закончили. А как ты провела свой? Что в нем было главным?
– Любовь! По крайней мере, все признаки указыва­ют на это, – проинформировала она мужа, продолжая усердно очищать тарелку от еды. – Поразительная шту­ка – любовь!
Рорк задумчиво покачал головой.
– Кеннет Стайлс напал на Драко и зверски избил его, отправив в больницу. Интересные мысли приходят в голову, когда начинаешь сравнивать этих двух муж­чин, не правда ли? Драко – выше, сравнительно тяже­лее и, несомненно, на первый взгляд сильнее. Никаких свидетельств того, что Стайлс был ранен во время той драки?
– Никаких. Я тоже задумывалась над этим вопро­сом. Похоже, что один был пьян, а другой – в бешеной ярости. Пьян был Драко, а в ярости – Стайлс.
– И эта бешеная ярость обошлась Стайлсу в несколько миллионов долларов.
– Да. Ко всему прочему, его все равно бросила его девушка.
– Анна.
– Пибоди обнаружила нескольких Карвелл в горо­де. Но все они не подходят по возрасту, так что нам пришлось расширить рамки поиска. Мое чутье подска­зывает мне, что у нее есть ответы на некоторые во­просы.
– Cherchez la femme.
– Что?
– Ищите женщину, – перевел Рорк.
- Анна? – прошептал он чуть слышно, но сразу понял, что его узнали. – Ничего не говори. Пожалуйста. Просто слушай. Мне необходимо поговорить с тобой. Это очень важно. Не по телефону. Ты не могла бы встретиться со мной?
– Это связано с Ричардом?
– Это связано со всем.
На приготовления ушло много времени. Стайлс был уверен, что за ним следят, и шарахался от собственной тени. Он сидел перед зеркалом в своей гардеробной и старательно, с особой тщательностью гримировался. Он изменил цвет глаз, нос, брови и даже цвет кожи, добавил небольшие усики и маленькую испанскую бород­ку. Что касается темного парика, то его Стайлс надел бы в любом случае.
Он не мог себе позволить выглядеть старым в ее гла­зах.
Все выглядело натурально, кроме самой сути глядя­щего на него из зеркала человека. За свою долгую жизнь Стайлс сыграл сотни различных характеров. Он преобра­жался в них так же легко и свободно, как после долгого рабочего дня человек надевает свои домашние тапочки.
Подумав, он добавил объема своим субтильным фор­мам и надел на это произведение гримерного искусства простой темный пиджак. Высокие каблуки на туфлях прибавили ему еще дюйм роста. После этого он потратил немало времени, внимательно разглядывая результаты своей работы в большом трехстворчатом зеркале и ища в нем какие-либо черты Кеннета Стайлса. В первый раз за последний час он позволил себе улыбнуться.
Он спокойно мог отправиться к лейтенанту Еве Даллас и поцеловать ее в губы. И пусть земля разверз­нется у его ног, если она узнает в нем Кеннета Стайлса!
Испытывая воодушевление, как это всегда с ним случалось в новой роли, он набросил на плечи плащ и отправился на встречу с женщиной, которую любил всю свою жизнь.
Анна заставляла себя ждать – она никогда не умела приходить вовремя. Для встречи он выбрал маленький старомодный клуб, убранство которого навевало ностальгические настроения. Музыка здесь была медлен­ная и тихая, в основном блюзы, хозяева следили за порядком в своем заведении, а напитки приносили бы­стро.
Он сидел и потягивал джин с тоником, глядя в рас­крытый потрепанный томик сонетов Шекспира. Это был их пароль.
Эту книгу Анна подарила ему много лет назад. Стайлс тогда принял это за знак любви, а не дружбы, но, даже когда понял свою ошибку, не перестал доро­жить этой книгой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93