– В част­ности, вы совсем не упомянули меня и мой персонаж. Мне кажется, что Диана никого не защищала.
– Полагаю, она стала бы защищать себя. – Ева по­вернулась и медленно подошла к свидетельскому крес­лу. – Неужели вы думаете, что она осталась бы безучастной после того, как все раскрылось? Что она спокой­но заняла бы место Кристин, которую использовали и выбросили, чтобы заняться свеженькой жертвой? Ду­маю, что она возненавидела бы его. Возненавидела за то, что он надругался над ее красотой, разрушил ее чис­тые мечты, заставил понять, какой дурой она была, по­любив такого циничного мерзавца…
На шее у Карли нервно забилась жилка.
– Вы рассматриваете характер глубже, чем этого требует пьеса.
– Мне так не кажется. Я думаю, Воул недооценивал ее. Люди, в особенности мужчины, очень часто недо­оценивают красивых женщин. Они воспринимают только их внешность. Он ведь совсем вас не знал, не правда ли? Разве он мог подозревать, какая сила харак­тера, страстность и целеустремленность живут внутри вас?
У Карли щеки покрылись лихорадочным румянцем, и это особенно контрастировало с общей смертельной бледностью лица.
– Вам не запугать меня, лейтенант!
– Нет. Вас так легко не запугаешь. Вы из тех, кто на удар отвечает ударом, причем более сильным. Это вы­зывает у меня уважение. Он считал, что может выбросить вас, как уличную шлюху, после того, как она сде­лала все, что от нее требовалось. Ему казалось, что он сможет вас публично унизить – прямо здесь, на этой сцене, перед всей труппой и служащими театра. И они будут смотреть на вас с отвращением или жалостью. Но вы не собирались и не могли смириться с этим. Он дол­жен был за это заплатить.
– Прекратите оскорблять ее! – Майкл подбежал к креслу, на котором сидела Карли. – Оставьте ее в по­кое! Вы же знаете, что ей пришлось пережить.
– Не мешай ей, Майкл. Пусть строит свой замок из песка. – Губы Карли были сжаты в ниточку, но она смогла произнести это спокойным ровным голосом.
– Мужчины никогда не бросали вас, Карли, не так ли? – Ева оглянулась на Майкла. – Им это не было по­зволено, вы бы такого просто не перенесли. А спланировать смерть Ричарда было очень легко – следовало продумать все шаг за шагом. И все действительно было выполнено на самом высоком уровне. Он умирает практически у ваших ног.
– Я требую адвоката!
– Вы можете вызвать хоть целую бригаду адвока­тов. – Ева вернулась к столу для вещественных доказа­тельств и потрогала ручку ножа. – Украсть нож с кухни тоже было несложно. Кто заметит пропажу одного из многих десятков? Вы хорошо знали всю пьесу, знали точные промежутки времени между актами и сценами. Даже если бы вас кто-нибудь заметил, он бы ничего не заподозрил. Вы заняты в этом спектакле, вы его часть, и весьма важная. Взять бутафорский нож, заменить его настоящим и быстро исчезнуть – на все это нужны секунды. Мне интересно другое: трудно ли было вам потом ждать? Говорить слова своей роли, слушать ответные ре­плики других актеров, в то время как перед вашими гла­зами стояла заключительная сцена: нож входит в его сердце, гримаса предсмертного ужаса искажает краси­вое и благородное лицо…
– Это просто смешно! Вы не сможете доказать ни одного слова из сказанного вами, потому что это все не­правда. В конце концов, вы сами будете выглядеть пол­ной идиоткой.
– Я рискну. Карли Лэндсдоун, вы арестованы за убийство Ричарда Драко и Лайнуса Квима. У вас есть право хранить молчание, – продолжала она, в то время как Пибоди подошла к Карли. – У вас есть право на ад­воката, есть право на…
– Отойдите от нее! – раздался крик, когда Пибо­ди намеревалась надеть наручники на Карли. – И не думайте прикоснуться к ней! Она ни в чем не вино­вата!
Айрин оттолкнула Майкла и подбежала к свидетельскому креслу. Ее лицо пылало гневом и было искажено яростью. В руке она держала нож со стола улик.
– Вы не сделаете этого, иначе я вас всех уничтожу! Она не убивала Ричарда. Это сделала я. Мне надо было сделать это много лет назад, тогда бы он не смог прикоснуться к ней своими грязными руками.
– Я знаю. – Ева подошла к ней и вынула из рук безопасный бутафорский нож. – Я давно знаю, что Ан­на Карвелл – это вы. Но, должна сказать, вы прекрасно гримировались. Я вас узнала далеко не сразу.
– Анна?! О боже! Боже мой! – Карли, потрясенная, обхватила себя за плечи, пытаясь унять лихорадочную дрожь.
– Пибоди, уведи всех этих людей. Карли, остань­тесь. Вам надо узнать одну историю.
– Отпустите ее! – Айрин встала между Евой и Кар­ли, в голосе ее звучало отчаяние. – Я расскажу вам все. Неужели вы хотите заставить ее пройти через все это еще раз? Я отказываюсь от всех своих прав. Я их пони­маю и отказываюсь от них. Только отпустите ее!
– Ты?! – Глаза Карли горели уничтожающим ог­нем. – Ты и Ричард?..
– Я сожалею. Я очень сожалею…
– Ты знала! – Карли вскочила с кресла. – Ты все время знала. И ничего не сделала, когда он…
– Нет! Нет, Карли, ты не должна думать, что я стоя­ла в стороне. Да, я знала. Когда тебя взяли в труппу и когда я поняла, что ты… я пошла к нему. О, он никогда не пропускал таких юных, красивых девушек. Я расска­зала ему, кто ты, чтобы он не смел прикасаться к тебе. Это была моя ошибка. – Она закрыла глаза и тяжело вздохнула. – Я не знаю, могло ли что-нибудь на свете остановить его в поисках удовольствий. Я думала, что смогла защитить тебя, а на самом деле… Вместо этого он соблазнил тебя, зная все. Зная все! Тебе не в чем себя обвинять. Тебе совершенно не в чем себя обвинять.
– Он знал… – Карли прижимала руки к груди. – Вы оба знали…
– Когда я узнала, что он сделал, что он делает, я снова прибежала к нему, и мы поругались. Жестоко. Я пыталась его запугать тем, что разоблачу его, расска­жу все прессе. Конечно, я не могла этого сделать. Не могла, потому что это разрушило бы всю твою жизнь. Но он в конце концов поверил мне и разорвал с тобой все отношения. Он был жесток с тобой, потому что знал: мне это будет очень больно.
– Откуда ты узнала обо мне?
– Карли, я… – Айрин опустила голову. – Я нико­гда не вмешивалась в твою жизнь. Я не имела права. Но я всегда следила за тобой.
– Зачем тебе это было нужно? – спросила Кар­ли. – Я ведь была просто ошибкой молодости.
– Нет. Нет. Ты была даром судьбы, который я не смогла сохранить. Я отдала этот дар твоим родителям, потому что не сомневалась: они будут обожать и лелеять тебя. Они защитят тебя. А теперь пришла моя очередь, – сказала она устало. – Я бы никогда не призна­лась тебе, Карли. Никогда. Если бы у меня был выбор. Но я не могла позволить им обвинить тебя, осудить те­бя за то, что сделала я. – Она повернулась к Еве. – Вы не имеете права заставлять ее вновь проходить через все это.
– У каждого из нас своя работа.
– И вы все это называете работой?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93