Если уж она поразила тело, то поедает его, проявляясь в самые неподходящие моменты. Зачем же рисковать? Мне удалось сделать все, чтобы Квим не чувствовал бо­ли и страха, чтобы он умер в иллюзии удовольствия.
Но я отдаю себе отчет, что это не снимает с меня от­ветственности за лишение жизни другого человека.
Мне казалось, что все придумано безупречно и с вы­думкой: спектакль смерти Ричарда был поставлен при стечении огромного количества зрителей. Мне удалось учесть, что все окружавшие его люди имели основание желать ему зла. Это была очень удачная идея: настоя­щая Кристина Воул вонзает нож в черное и подлое сердце Леонарда Воула. Это был великолепный ход!
Я сожалею и прошу прощения у моих друзей и това­рищей за то, что они испытали неудобства, оказавшись, хотя и на короткое время, под подозрением. С моей стороны было глупостью, большой глупостью, надеяться, что дело не зайдет так далеко. Однако мне казалось, что, поскольку никто не пожалеет о Ричарде Драко, его смерть никого не заинтересует – кроме тех, кто прольет крокодиловы слезы на загримированные щеки на похоронах.
Но мне не удалось избежать ошибок. Эта смерть заинтересовала лейтенанта Даллас. Не из-за личности самого Ричарда, конечно: без сомнения, она уже разобралась в этой мерзкой личности. Но она служит закону. Мне кажется, это своего рода ее религия – каждое преступление, особенно убийство, должно быть наказано.
Понимание этого пришло ко мне слишком поздно, когда впервые удалось заглянуть ей в глаза. Недаром же вся моя жизнь прошла в изучении людей, попытках по­нять их суть и суметь это отобразить.
В конце замечу: мне было предначертано сделать это, этого желали мое сердце и душа. Мой долг выпол­нен. Мир избавлен от огромного зла.
Не это ли называется справедливостью?..
ГЛАВА 18
Анна Карвелл оказалась красивой женщиной с пре­красной фигурой – из породы тех, в которых влюбля­ются сразу и навсегда, и за которых так или иначе платят мужчины. У нее был чувственный рот с полными губа­ми, покрытыми блестящей нежной помадой, а кожа от­ливала бледным золотом, которое приятно оттеняло светло-рыжие волосы и карие глаза. Эта женщина наво­дила на мысли о медленном огне, который, однако, сильно обжигает.
Некоторое время она смотрела прямо в глаза Еве, затем быстро взглянула на Пибоди и открыла дверь, жестом приглашая войти в номер.
– Спасибо за то, что приехали так быстро. Уже пос­ле звонка я поняла, что это мне надо было приехать к вам.
– Никаких проблем.
– Надеюсь, вы простите меня за то, что я не знакома с вашими порядками. Мой опыт общения с людьми ва­шей профессии крайне ограничен и небогат. Я заказала шоколад… – Она пригласила их в гостиную, где на сто­лике стоял белый кувшинчик и две маленькие чашечки. – Вы составите мне компанию? На улице сегодня так холодно и промозгло… Я сейчас достану еще одну чашку для вашей помощницы.
– Не беспокойтесь, – услышала Ева из-за спины голос Пибоди, который сопровождался тихим вздо­хом, – Не обращайте на меня внимания.
– Ну что ж, присядем?
Анна села на диван, аккуратно подобрав свою брон­зового цвета юбку, и начала разливать шоколад. В ком­нате играла медленная красивая музыка – что-то мелодичное выводила партия фортепьяно. Рядом с лампой стояла большая ваза с роскошными розами. Их аромат, смешиваясь с нежными духами хозяйки, наполнял ком­нату.
«Какая милая сценка из городской жизни», – поду­мала Ева.
– Я приехала в Нью-Йорк только вчера вечером, – начала Анна. – И обнаружила, что уже успела поза­быть, как мне нравился этот город. Его тепло, даже в та­кую нескончаемую зиму. Вы, американцы, умудряетесь заполнить собой все пространство, но вам и этого мало.
– Откуда вы приехали?
– Из Монреаля. – Она отпила глоток шоколада, держа чашку с истинно женским изяществом, которым Ева так восхищалась в Мире. – Лейтенант, я боюсь, что Кеннет не был до конца откровенен с вами во время вашей беседы. Надеюсь, вы не осудите его за это. Он бес­покоился обо мне.
– Миссис Карвелл, мне нужно ваше разрешение, чтобы включить магнитофон для записи нашего разго­вора.
– Ну конечно же, – кивнула она после легкого за­мешательства. – Пожалуйста. Я понимаю, что все долж­но быть оформлено официально.
– Включай запись, Пибоди.
Пока Ева зачитывала стандартный текст о правах и ответственности, глаза Анны сначала расширились от удивления, затем вновь потеплели. Похоже, ее это забавляло,
– Итак, я – подозреваемая?
– Это обычная процедура. Вы поняли права и обя­занности, которые я вам зачитала?
– Да, все очень понятно.
– Миссис Карвелл, зачем вы приехали в Нью-Йорк из Монреаля вчера вечером?
– Кеннет… Кеннет Стайлс позвонил мне. Ему было необходимо увидеть меня. Он был в отчаянии и расте­рянности. Он полагал, что вы подозреваете его в убий­стве Ричарда Драко. Но поверьте мне, лейтенант Даллас, это просто невозможно.
– Почему?
– Кеннет – добрый и порядочный человек.
– Этот добрый и порядочный человек так сильно избил двадцать четыре года назад Ричарда Драко, что тот слег в больницу, – заметила Ева.
Анна вздрогнула, и ее чашка стукнула о блюдце.
– Импульсивность молодости. Неужели человека можно преследовать за единственную глупость, кото­рую он совершил столько лет назад? Глупость, продиктованную любовью и заботой о другом человеке?
– Все, что мы когда-либо совершаем, преследует нас всю жизнь, миссис Карвелл.
– Я так не считаю. Мне известно по собственному опыту, что при определенной воле свою жизнь можно изменить. – На мгновение ее рука сжалась в кулачок, как будто иллюстрируя эту волю. – Лейтенант Даллас, когда я вчера вечером увидела Кеннета, он был напуган и подавлен. Я могу вам поклясться, что он никогда бы мне не позвонил, если бы совершил то, в чем вы его по­дозреваете.
– Во сколько вы с ним встретились?
– Около восьми часов вечера. Мы встретились в маленьком клубе. Кажется, он назывался «Бездомная кошка».
– Я знаю его.
– Мы разговаривали, потягивая вино… И он расска­зал мне тогда, что назвал вам мое имя и вы будете искать меня из-за моих давних кратковременных отношений с Ричардом. – Ее улыбка светилась таким же прекрасным светом, как и розы позади нее. – Он хотел меня предо­стеречь, чтобы я могла скрыться, избавив себя от неудобств подобной встречи. Я постаралась, как могла, успокоить его, и сказала, что сама поговорю с вами.
– Он больше не звонил вам?
– Нет. Я собиралась сама позвонить ему после нашего с вами разговора. Надеялась убедить Кеннета, что вы больше не подозреваете его в этом страшном преступлении.
– Прошлой ночью Кеннет Стайлс намеревался по­кинуть город. – При этих словах Ева внимательно по­смотрела на Анну. – Когда его попытались задержать, он бросился бежать, в результате чего получил ранения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93