- Только
чо-то не выходит!
- Заночевать решил, - догадался Клен, - боится, что
палатку спалим.
- А давай, ее правда... Погреемся! - заржал Слон.
- Надо выкурить его, - сказал Клен, подумав.
- Точно, давай ему под дверь дымовуху бросим, как девкам
в школе в сортир бросали! - обрадовался Слон. - У меня и
расческа имеется, для дела не жалко. Фольги только нет и
спичек... Ща, я домой сбегаю!
Через пять минут Слон вернулся с горстью конфет "Мишка на
Севере". Они засунули по две конфеты в рот, а в освободившуюся
фольгу завернули разломанную расческу.
- Пошли? - Слон после долгого ожидания возбужденно
плясал на месте от нетерпения.
- Стой, ты говорил, у этого придурка ружье есть, -
остановил его Клен, доставая из-за пояса пистолет и снимая его
с предохранителя.
- И то верно, - согласился Слон, вынимая из-под штанины
финку.
- Теперь пошли, не беги только!
Они неторопясь подошли к палатке, подожгли "дымовухи",
бросили их под дверь и радостно переглянулись, как когда-то в
школе. Тут же послышалось шипение, а еще через пять секунд -
кашель и стук ноги по полу.
- Не затушишь, урод, - заржал Слон.
- Выходи подышать! - добавил Клен.
Дверь открылась, и на пороге показался парень. В одной
руке у него было ружье наперевес. Он, видно, приготовился к
разговору, но тут же получил от Слона в челюсть, выронил ружье
и повалился на коробки из-под товара. Слон моментально подлетел
к нему, засунул в ноздрю кончик финки и дернул на себя, совсем
как Полянский в фильме "Китай-город", который они смотрели днем
раньше на видеокассете. Клен с интересом наблюдал за носом
удивленного парня, как из него на руку Слона мелко брызнула
кровь. Неожиданно он почувствовал, что задыхается от
собственной блевоты, без его ведома поднявшейся от живота к
горлу. Перед глазами у него потемнело, пошли красные круги, и
из одного такого круга почему-то вдруг нарисовалась усатая
кошачья морда, перемазанная в блевотине. "Где мой ужин?" -
мяукнула морда голосом женькиного кота Барсика. В этот момент
Клена по-настоящему сблевало.
- Держись, брат, это от дыма! - заорал Слон, сгребая
друга за шиворот и выволакивая на улицу.
Но Клен сразу понял, что это не от дыма, а от чего-то еще,
более существенного. Ему стало слишком ясно, что он не сможет
быть рэкетиром.
5. Откровения укладчика
- А я бы не сблевал, а выстрелил! - неожиданно заявил
укладчик, когда проходчик кончил читать. - Хорошо смеется тот,
кто стреляет первым - так один умный генерал сказал.
- Дурак ты! - сокрушенно покачал головой доктор.
- А вы умные, да? А как HTML расшифровывается, знаете?
Проходчик с доктором в ужасе закрыли виртуальные уши.
- Хуйперд-Тесто-Мудо-Лиз! - заорал что было мочи
укладчик. - Вы думаете, вы великое дело делаете? Римские рабы
тоже так думали, когда для граждан империи сортиры
прокладывали. У них это канализацией называлось, а у нас своя
тут... кана-линк-зация! Вы думаете, вам кто-нибудь за это
спасибо скажет?
- Что ты плетешь?! - взмолился прокладчик.
- Да то самое! Вы думаете, вы в Сети основные, все про
людей знаете, все видите, а на самом деле вы только у них в
компьютере и существуете. Они кнопкой "щелк" - мы работаем,
еще раз "щелк" - отдыхаем. На одну клавишу нажмут - доктор
вирусы ищет, на другую нажмут - прокладчик про них басни
сочиняет! Шестерки вы! Тьфу на вас! И работать я больше задарма
не буду!
- Совсем очеловечился! - ужаснулся проходчик.
- Да он просто болен!!! - доктор набросился на укладчика
и принялся вычищать из него вирусы.
- Пусти, сучье вымя! - заорал укладчик благим матом. -
Ты мне кайф ломаешь!
- Ничего себе букет! - удивился доктор. - 100 байт
"Щелкунчика", 200 байт "Нирваны", 50 байт "Грога" и 50 -
"Киева-1942".
- Сам ты "букет-брикет"! - возмутился укладчик. - Это
"коктейль" называется.... Коктейль "Смерть мизантропам!"
Говорю, уйди, а то как хрястну!
Наконец, доктор закончил чистку и укладчик угомонился.
- Ладно, братва, не серчайте, - покаялся он. - Это у
меня такой эксперимент был, я только в пропорциях ошибся,
вместо кайфа одна злость вышла...
- Да зачем тебе это надо? - спросил проходчик.
- Как зачем?! У людей вон сколько "тащиловок": и вино, и
курево, и наркотики... Говорят, под кайфом истина открывается.
- Ну и как, открылась? - усмехнулся доктор.
- Да лучше б, зараза, и не открывалась! - вздохнул
укладчик.
Инцидент был исчерпан, и они снова взялись за работу.
Проходчик чувствовал, что их заветная цель уже не за горами,
поэтому он торопился закончить свою книгу.
В следующий перерыв он зачитал окончание своей
фантастической повести:
К 24-м годам Алексей ощутил в себе полный распад личности.
Что бы он ни делал, все приносило ему успех, но не давало ни
счастья, ни радости. К этому времени у него был процветающий
бизнес, черный "Мерседес" последней модели и стройная женщина с
огромными голубыми глазами в пол-лица, длинными вьющимися
волосами цвета пробивающегося сквозь грозовую тучу солнца и
хорошо развитой грудью. Эту женщину он любил за то, что она
безотказно откликалась на кличку "жена", но очень часто его
охватывало смутное подозрение в том, что это совсем не то
сказочное существо, к встрече с которым он стремился чуть ли не
с самого детства. И дело здесь было не в том, плоха она или
хороша, что она делает или что не делает, а только в том, что
она родилась не той, которую он поклялся любить навеки, хотя и
была на нее безумно похожа.
В те дни, когда его депрессия особенно обострялась, он
запирался в своем кабинете, ложился на кожаный диван и,
похлебывая из горлышка "Мартель", часами размышлял над тем,
почему в России существуют миллионы людей намного беднее,
глупее и невзрачнее его, которые все-таки счастливы, несмотря
на все свои неудачи. Наконец, cвоим подсознанием он понял:
чтобы счастливо жить в России, нужно любить ее, а любить эту
немытую чумовую страну можно только ощущая себя ее неотъемлемой
составной частью. Как раз этого ощущения в нем и не было.
Однако, эта мысль сидела в нем так глубоко и так долго
пробивалась на поверхность, что когда она дошла до сознания и
оформилась в нечто конкретное, от нее осталось всего два слова:
"Надо линять!".
Теперь перед Артамоновым стояла как никогда конкретная
цель: достать выездную визу все равно куда, но главное
подальше, и придумать надежный способ, как вывезти с собой
накопленные капиталы. За помощью в этом он решил обратиться к
своему всемогущему другу Евгению.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37
чо-то не выходит!
- Заночевать решил, - догадался Клен, - боится, что
палатку спалим.
- А давай, ее правда... Погреемся! - заржал Слон.
- Надо выкурить его, - сказал Клен, подумав.
- Точно, давай ему под дверь дымовуху бросим, как девкам
в школе в сортир бросали! - обрадовался Слон. - У меня и
расческа имеется, для дела не жалко. Фольги только нет и
спичек... Ща, я домой сбегаю!
Через пять минут Слон вернулся с горстью конфет "Мишка на
Севере". Они засунули по две конфеты в рот, а в освободившуюся
фольгу завернули разломанную расческу.
- Пошли? - Слон после долгого ожидания возбужденно
плясал на месте от нетерпения.
- Стой, ты говорил, у этого придурка ружье есть, -
остановил его Клен, доставая из-за пояса пистолет и снимая его
с предохранителя.
- И то верно, - согласился Слон, вынимая из-под штанины
финку.
- Теперь пошли, не беги только!
Они неторопясь подошли к палатке, подожгли "дымовухи",
бросили их под дверь и радостно переглянулись, как когда-то в
школе. Тут же послышалось шипение, а еще через пять секунд -
кашель и стук ноги по полу.
- Не затушишь, урод, - заржал Слон.
- Выходи подышать! - добавил Клен.
Дверь открылась, и на пороге показался парень. В одной
руке у него было ружье наперевес. Он, видно, приготовился к
разговору, но тут же получил от Слона в челюсть, выронил ружье
и повалился на коробки из-под товара. Слон моментально подлетел
к нему, засунул в ноздрю кончик финки и дернул на себя, совсем
как Полянский в фильме "Китай-город", который они смотрели днем
раньше на видеокассете. Клен с интересом наблюдал за носом
удивленного парня, как из него на руку Слона мелко брызнула
кровь. Неожиданно он почувствовал, что задыхается от
собственной блевоты, без его ведома поднявшейся от живота к
горлу. Перед глазами у него потемнело, пошли красные круги, и
из одного такого круга почему-то вдруг нарисовалась усатая
кошачья морда, перемазанная в блевотине. "Где мой ужин?" -
мяукнула морда голосом женькиного кота Барсика. В этот момент
Клена по-настоящему сблевало.
- Держись, брат, это от дыма! - заорал Слон, сгребая
друга за шиворот и выволакивая на улицу.
Но Клен сразу понял, что это не от дыма, а от чего-то еще,
более существенного. Ему стало слишком ясно, что он не сможет
быть рэкетиром.
5. Откровения укладчика
- А я бы не сблевал, а выстрелил! - неожиданно заявил
укладчик, когда проходчик кончил читать. - Хорошо смеется тот,
кто стреляет первым - так один умный генерал сказал.
- Дурак ты! - сокрушенно покачал головой доктор.
- А вы умные, да? А как HTML расшифровывается, знаете?
Проходчик с доктором в ужасе закрыли виртуальные уши.
- Хуйперд-Тесто-Мудо-Лиз! - заорал что было мочи
укладчик. - Вы думаете, вы великое дело делаете? Римские рабы
тоже так думали, когда для граждан империи сортиры
прокладывали. У них это канализацией называлось, а у нас своя
тут... кана-линк-зация! Вы думаете, вам кто-нибудь за это
спасибо скажет?
- Что ты плетешь?! - взмолился прокладчик.
- Да то самое! Вы думаете, вы в Сети основные, все про
людей знаете, все видите, а на самом деле вы только у них в
компьютере и существуете. Они кнопкой "щелк" - мы работаем,
еще раз "щелк" - отдыхаем. На одну клавишу нажмут - доктор
вирусы ищет, на другую нажмут - прокладчик про них басни
сочиняет! Шестерки вы! Тьфу на вас! И работать я больше задарма
не буду!
- Совсем очеловечился! - ужаснулся проходчик.
- Да он просто болен!!! - доктор набросился на укладчика
и принялся вычищать из него вирусы.
- Пусти, сучье вымя! - заорал укладчик благим матом. -
Ты мне кайф ломаешь!
- Ничего себе букет! - удивился доктор. - 100 байт
"Щелкунчика", 200 байт "Нирваны", 50 байт "Грога" и 50 -
"Киева-1942".
- Сам ты "букет-брикет"! - возмутился укладчик. - Это
"коктейль" называется.... Коктейль "Смерть мизантропам!"
Говорю, уйди, а то как хрястну!
Наконец, доктор закончил чистку и укладчик угомонился.
- Ладно, братва, не серчайте, - покаялся он. - Это у
меня такой эксперимент был, я только в пропорциях ошибся,
вместо кайфа одна злость вышла...
- Да зачем тебе это надо? - спросил проходчик.
- Как зачем?! У людей вон сколько "тащиловок": и вино, и
курево, и наркотики... Говорят, под кайфом истина открывается.
- Ну и как, открылась? - усмехнулся доктор.
- Да лучше б, зараза, и не открывалась! - вздохнул
укладчик.
Инцидент был исчерпан, и они снова взялись за работу.
Проходчик чувствовал, что их заветная цель уже не за горами,
поэтому он торопился закончить свою книгу.
В следующий перерыв он зачитал окончание своей
фантастической повести:
К 24-м годам Алексей ощутил в себе полный распад личности.
Что бы он ни делал, все приносило ему успех, но не давало ни
счастья, ни радости. К этому времени у него был процветающий
бизнес, черный "Мерседес" последней модели и стройная женщина с
огромными голубыми глазами в пол-лица, длинными вьющимися
волосами цвета пробивающегося сквозь грозовую тучу солнца и
хорошо развитой грудью. Эту женщину он любил за то, что она
безотказно откликалась на кличку "жена", но очень часто его
охватывало смутное подозрение в том, что это совсем не то
сказочное существо, к встрече с которым он стремился чуть ли не
с самого детства. И дело здесь было не в том, плоха она или
хороша, что она делает или что не делает, а только в том, что
она родилась не той, которую он поклялся любить навеки, хотя и
была на нее безумно похожа.
В те дни, когда его депрессия особенно обострялась, он
запирался в своем кабинете, ложился на кожаный диван и,
похлебывая из горлышка "Мартель", часами размышлял над тем,
почему в России существуют миллионы людей намного беднее,
глупее и невзрачнее его, которые все-таки счастливы, несмотря
на все свои неудачи. Наконец, cвоим подсознанием он понял:
чтобы счастливо жить в России, нужно любить ее, а любить эту
немытую чумовую страну можно только ощущая себя ее неотъемлемой
составной частью. Как раз этого ощущения в нем и не было.
Однако, эта мысль сидела в нем так глубоко и так долго
пробивалась на поверхность, что когда она дошла до сознания и
оформилась в нечто конкретное, от нее осталось всего два слова:
"Надо линять!".
Теперь перед Артамоновым стояла как никогда конкретная
цель: достать выездную визу все равно куда, но главное
подальше, и придумать надежный способ, как вывезти с собой
накопленные капиталы. За помощью в этом он решил обратиться к
своему всемогущему другу Евгению.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37