Но, обладая инертной
атмосферой, была безжизненна. Жизнь вообще решающий фактор при решении
вопроса о колонизации: окажись там хоть самые простейшие ее формы, и
люди бы ушли. Но Терфа была мертва, и поэтому начались работы. Прежде
всего предстояло преобразовать атмосферу. На планете смонтировали сеть
установок, которые обслуживала небольшая группа ученых из пяти человек.
Состав небольшой экспедиции раз в полгода менялся. Дело было не новое и
продвигалось достаточно быстро: через три года на Терфе уже прижились
первые растения; оставалось совсем немного до того, как воздух станет
пригодным для человека... И вдруг с планеты пришел сигнал бедствия!..
Никаких объяснений не последовало, потому что связь прервалась...
Спасатели прибыли через сутки. Четверых нашли в помещении Станции.
Люди были живы, но находились в состоянии полной прострации, безучастно
взирая на прибывших. Двое сжимали в руках разряженные энергаторы.
Казалось, здесь разыгралось настоящее сражение: испещренные лучами
стены, уничтоженное оборудование, разбитый координационный компьютер. Он
управлял всеми атмосферными установками на планете, которые теперь
остановились. Однако не это волновало сейчас спасателей. Они искали
пятого члена экспедиции, но тщетно на Станции его не было.
Кто-то обратил внимание на то, что в ангаре не хватает одного
легкого гравилета. Через несколько часов спасательный крейсер с помощью
локации обнаружил его с орбиты у одного из отрогов Большой каменной
гряды. Прибывшая к месту группа нашла там и последнего члена экспедиции.
В бессознательном состоянии он лежал в сотне метров от машины. Рядом
валялся оброненный энергатор. Только этот был заряжен полностью человек
не сделал ни единого выстрела. По характеру следов установили, что он
бежал к гравилету, вероятно, рассчитывая укрыться в нем от какой-то
опасности или спешно покинуть это место...
Расследованием занялись сотрудники Службы космической безопасности.
К работе было привлечено много ученых-экспертов, но никаких причин,
приведших членов экспедиции к полному лишению рассудка, обнаружить не
удалось. Даже сама природа болезни осталась непонятной. Медики не могли
разобраться, как, а главное, от чего лечить пострадавших: никаких
повреждений мозга они не нашли. Однако, вывезенные на Землю, люди
довольно быстро выздоровели, правда, не сохранив никаких воспоминаний о
разыгравшейся драме.
Дело осталось нераскрытым. Безопасное пребывание людей на планете
гарантировать было невозможно. И Терфу закрыли, несмотря на огромные
энергетические ресурсы, затраченные на преобразование.
Одним из членов этой драматической экспедиции был Лиман Александр
Фрос...
IV
Что ж, весьма интересно: таинственная смерть участника таинственной
экспедиции...
Я поднялся из кресла, потянулся и промерил кабинет взад-вперед. Все
это было действительно очень любопытно, но не более. Моя версия убийства
не продвинулась ни на шаг. А может, ну ее к черту. Высасываю из пальца
неизвестно что, голову ломаю, тогда как все проще простого. Умер человек
и умер. Мало ли отчего люди умирают. Можно подумать, эти врачи все
знают. Вон на Терфе целая группа сошла с ума, а они даже не поняли, что
с ними. Так и сейчас... Стоп! Я вновь подсел к компьютеру и послал
несколько запросов: в голову пришла мысль поинтересоваться, как сейчас
поживают сотоварищи Фроса по несчастью.
Первой пришла информация на Гэла Питера Миза, ботаника экспедиции.
Бегло просмотрев текст, я задержался на последнем абзаце: здесь
сообщалось, что вот уже почти два месяца продолжаются его розыски в
заповеднике бассейна Амазонки, куда он отправился в одиночку изучать
какие-то растения. Тревогу подняла служба заповедника после того, как
Миз в назначенное время не вышел на связь. Поиски вела группа спасателей
местного отделения Службы космической безопасности.
Любава Марта Воря. Врач экспедиции. Единственная женщина. С ней
было все в порядке. Сейчас работала главным врачом лечебного центра
где-то в Сибири. На всякий случай я зафиксировал для себя адрес.
Третьим шел Тиман Лори Гвич. Инженер-техник. Именно он отвечал за
работу всех автоматических систем на Терфе. Как сообщалось, пребывал в
настоящее время в добром здравии у себя дома на Камосе.
Записав его шифр связи, я обратился к последнему участнику
экспедиции.
Андерс Шервин Вэл. Руководитель группы, физик. Крупный ученый. Даже
я, весьма далекий от науки человек, знал это имя. Благодаря открытому им
эффекту стало возможным создание новейших быстроходных гравилетов. Не
было необходимости подробно изучать приводимую о нем справку: две недели
назад всю Земную Ассоциацию облетела весть о его трагической гибели. Во
время карнавала, посвященного встрече лета в Европе, Андерс Вэл
организовал фейерверк в духе старины. По раскопанным им где-то описаниям
были изготовлены пороховые ракеты, которые запускались со специальных
подставок при помощи тлеющего фитиля. Зрелище получилось впечатляющим.
Сам автор поджигал запалы, толпа рукоплескала давно забытому чуду. Но
тут произошло несчастье одна из ракет взорвалась на старте. Вэл был убит
наповал...
Да... Дела... Отодвинувшись от компьютера, я подпер подбородок
кулаком. За последние два месяца двое умерли, и один пропал. Как
сговорились... И все происходило на Земле, хотя мало ли планет в
Ассоциации. Гвич, вон, живет на своем Камосе, и все с ним в порядке. И
Фрос у себя на Тилле, видно, на жизнь не жаловался. А прилетел на Землю
и на тебе... Миз и Вэл, те другое дело они здесь постоянно проживали.
Хотя нет, эта Любава жива-здорова... Все может быть лишь совпадением. А
вдруг теперь ее очередь?!
Охватившее меня волнение смешивалось с растерянностью. Что
предпринять, я не знал. Очень хотелось ознакомиться с материалами
расследования гибели Андерса Вэла и исчезновения Гэла Миза. Не мешало бы
подробно изучить дело Терфы. Но... Ключ к каталогу Службы космической
безопасности имеют только штатные сотрудники, а практиканты, вроде меня,
обязаны обращаться к своему руководству. А оно уж решает, надо им это
или нет. Никакого желания идти к Фоггу не было: Но выбирать не
приходилось. Кроме того, я был просто обязан доложить ему о вскрытых
фактах, оставляя, впрочем, за собой право никак их не комментировать.
Уговорив себя таким образом, я поднялся и отправился к начальству.
Разговор с Альбином Фоггом получился гораздо короче, чем можно было
предположить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76
атмосферой, была безжизненна. Жизнь вообще решающий фактор при решении
вопроса о колонизации: окажись там хоть самые простейшие ее формы, и
люди бы ушли. Но Терфа была мертва, и поэтому начались работы. Прежде
всего предстояло преобразовать атмосферу. На планете смонтировали сеть
установок, которые обслуживала небольшая группа ученых из пяти человек.
Состав небольшой экспедиции раз в полгода менялся. Дело было не новое и
продвигалось достаточно быстро: через три года на Терфе уже прижились
первые растения; оставалось совсем немного до того, как воздух станет
пригодным для человека... И вдруг с планеты пришел сигнал бедствия!..
Никаких объяснений не последовало, потому что связь прервалась...
Спасатели прибыли через сутки. Четверых нашли в помещении Станции.
Люди были живы, но находились в состоянии полной прострации, безучастно
взирая на прибывших. Двое сжимали в руках разряженные энергаторы.
Казалось, здесь разыгралось настоящее сражение: испещренные лучами
стены, уничтоженное оборудование, разбитый координационный компьютер. Он
управлял всеми атмосферными установками на планете, которые теперь
остановились. Однако не это волновало сейчас спасателей. Они искали
пятого члена экспедиции, но тщетно на Станции его не было.
Кто-то обратил внимание на то, что в ангаре не хватает одного
легкого гравилета. Через несколько часов спасательный крейсер с помощью
локации обнаружил его с орбиты у одного из отрогов Большой каменной
гряды. Прибывшая к месту группа нашла там и последнего члена экспедиции.
В бессознательном состоянии он лежал в сотне метров от машины. Рядом
валялся оброненный энергатор. Только этот был заряжен полностью человек
не сделал ни единого выстрела. По характеру следов установили, что он
бежал к гравилету, вероятно, рассчитывая укрыться в нем от какой-то
опасности или спешно покинуть это место...
Расследованием занялись сотрудники Службы космической безопасности.
К работе было привлечено много ученых-экспертов, но никаких причин,
приведших членов экспедиции к полному лишению рассудка, обнаружить не
удалось. Даже сама природа болезни осталась непонятной. Медики не могли
разобраться, как, а главное, от чего лечить пострадавших: никаких
повреждений мозга они не нашли. Однако, вывезенные на Землю, люди
довольно быстро выздоровели, правда, не сохранив никаких воспоминаний о
разыгравшейся драме.
Дело осталось нераскрытым. Безопасное пребывание людей на планете
гарантировать было невозможно. И Терфу закрыли, несмотря на огромные
энергетические ресурсы, затраченные на преобразование.
Одним из членов этой драматической экспедиции был Лиман Александр
Фрос...
IV
Что ж, весьма интересно: таинственная смерть участника таинственной
экспедиции...
Я поднялся из кресла, потянулся и промерил кабинет взад-вперед. Все
это было действительно очень любопытно, но не более. Моя версия убийства
не продвинулась ни на шаг. А может, ну ее к черту. Высасываю из пальца
неизвестно что, голову ломаю, тогда как все проще простого. Умер человек
и умер. Мало ли отчего люди умирают. Можно подумать, эти врачи все
знают. Вон на Терфе целая группа сошла с ума, а они даже не поняли, что
с ними. Так и сейчас... Стоп! Я вновь подсел к компьютеру и послал
несколько запросов: в голову пришла мысль поинтересоваться, как сейчас
поживают сотоварищи Фроса по несчастью.
Первой пришла информация на Гэла Питера Миза, ботаника экспедиции.
Бегло просмотрев текст, я задержался на последнем абзаце: здесь
сообщалось, что вот уже почти два месяца продолжаются его розыски в
заповеднике бассейна Амазонки, куда он отправился в одиночку изучать
какие-то растения. Тревогу подняла служба заповедника после того, как
Миз в назначенное время не вышел на связь. Поиски вела группа спасателей
местного отделения Службы космической безопасности.
Любава Марта Воря. Врач экспедиции. Единственная женщина. С ней
было все в порядке. Сейчас работала главным врачом лечебного центра
где-то в Сибири. На всякий случай я зафиксировал для себя адрес.
Третьим шел Тиман Лори Гвич. Инженер-техник. Именно он отвечал за
работу всех автоматических систем на Терфе. Как сообщалось, пребывал в
настоящее время в добром здравии у себя дома на Камосе.
Записав его шифр связи, я обратился к последнему участнику
экспедиции.
Андерс Шервин Вэл. Руководитель группы, физик. Крупный ученый. Даже
я, весьма далекий от науки человек, знал это имя. Благодаря открытому им
эффекту стало возможным создание новейших быстроходных гравилетов. Не
было необходимости подробно изучать приводимую о нем справку: две недели
назад всю Земную Ассоциацию облетела весть о его трагической гибели. Во
время карнавала, посвященного встрече лета в Европе, Андерс Вэл
организовал фейерверк в духе старины. По раскопанным им где-то описаниям
были изготовлены пороховые ракеты, которые запускались со специальных
подставок при помощи тлеющего фитиля. Зрелище получилось впечатляющим.
Сам автор поджигал запалы, толпа рукоплескала давно забытому чуду. Но
тут произошло несчастье одна из ракет взорвалась на старте. Вэл был убит
наповал...
Да... Дела... Отодвинувшись от компьютера, я подпер подбородок
кулаком. За последние два месяца двое умерли, и один пропал. Как
сговорились... И все происходило на Земле, хотя мало ли планет в
Ассоциации. Гвич, вон, живет на своем Камосе, и все с ним в порядке. И
Фрос у себя на Тилле, видно, на жизнь не жаловался. А прилетел на Землю
и на тебе... Миз и Вэл, те другое дело они здесь постоянно проживали.
Хотя нет, эта Любава жива-здорова... Все может быть лишь совпадением. А
вдруг теперь ее очередь?!
Охватившее меня волнение смешивалось с растерянностью. Что
предпринять, я не знал. Очень хотелось ознакомиться с материалами
расследования гибели Андерса Вэла и исчезновения Гэла Миза. Не мешало бы
подробно изучить дело Терфы. Но... Ключ к каталогу Службы космической
безопасности имеют только штатные сотрудники, а практиканты, вроде меня,
обязаны обращаться к своему руководству. А оно уж решает, надо им это
или нет. Никакого желания идти к Фоггу не было: Но выбирать не
приходилось. Кроме того, я был просто обязан доложить ему о вскрытых
фактах, оставляя, впрочем, за собой право никак их не комментировать.
Уговорив себя таким образом, я поднялся и отправился к начальству.
Разговор с Альбином Фоггом получился гораздо короче, чем можно было
предположить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76