— Это волшебный посох. Шар в темноте светится, так что нам не понадобятся ни факелы, ни светильники. Ночью мы проверили, как он работает. Вполне сносно.
Джеймс кивнул, как бы в знак одобрения.
— А что еще он делает?
— Ничего, разве что является хорошей тростью, — ответил Эрланд. — Но знаешь, — сказал он, обращаясь к брату, — думаю, когда кто-нибудь кинется на тебя с окровавленной алебардой, ты пожалеешь, что у тебя в руках нет старого доброго меча.
— Еще бы, — поддержал его Локлир.
— Купим другой меч, когда приедем в какой-нибудь город, — ответил Боуррик.
— И новую одежду, — вздохнул Джеймс.
— Ты еще главного не видел, — рассмеялся Локлир. — Боуррик, покажи ему сапоги.
Ухмыляющийся Боуррик поднял подол плаща, и Джеймс изумленно покачал головой. На ногах у принца были сапоги из красной кожи; они доходили до середины икры и были украшены желтыми орлами.
— Я их тоже выиграл.
— Думаю, предыдущий владелец был очень рад проигрышу, когда поставил их на кон, — заметил Джеймс. — Ты одет так, словно разъезжаешь с бродячим цирком. Спрячь их скорее, этот контраст между сапогами и плащом просто режет глаз. Эрланд, а ты, похоже, решил в одиночку завоевать весь Кеш. Таких кольчуг я не видел со времен битвы при Сетаноне.
Локлир, одетый, как и Джеймс, в тунику из домотканого полотна и кожаный жилет, заметил:
— Тебе гораздо больше понравится эта кольчуга, когда мы доберемся до края пустыни.
Эрланд не успел ничего ответить — появились Га-мина и ее родители. Паг держал Кейталу за руку, и Джеймс понял, что она действительно очень больна. Может быть, вчера на свадьбе дочери она старалась выглядеть получше, но сегодня всем стало ясно, что жить Кейтале осталось не больше нескольких недель.
— Это прощание, Джеймс, — тихо сказала Кейтала, подойдя поближе к нему.
Джеймс молча кивнул.
— Нам будет очень тебя не хватать, — сказал он после паузы.
— И я буду скучать по всем вам. — Она положила ему на грудь руку, и Джеймсу показалось, что легкие пальцы тронули его сердце. — Мы просто исчезаем с глаз долой. Пока нас помнят, мы живы.
Джеймс, склонив голову, поцеловал ее в щеку.
— Мы всегда будем помнить тебя, — сказал он. Она поцеловала его в ответ и повернулась, чтобы проститься с дочерью.
Паг поманил Джеймса в сторону. Отойдя на такое расстояние, чтобы другие не слышали, чародей сказал:
— Сегодня вечером Кейтала вернется в свой мир. Откладывать нельзя, иначе ей может не хватить сил добраться от Звездных врат на Келеване до границ Турила. Друзья ей помогут, но все равно для столь больного человека путешествие будет тяжелым.
— Разве ты не поедешь с ней? — удивился Джеймс.
— Я должен заняться другими делами, — покачал головой Паг.
Джеймс вздохнул.
— Надеюсь, мы увидим тебя… — Он хотел добавить «скоро», но, заметив выражение лица Пага, запнулся.
Паг оглянулся на жену и дочь, которые, взявшись за руки, стояли молча. И Паг и Джеймс знали, что они разговаривают мысленно.
— Может быть, и нет. Боюсь, если я снова появлюсь здесь, немногие будут мне рады — мое появление будет означать, что пришли страшные времена, такие, как время битвы при Сетаноне.
Джеймс был еще мальчишкой, когда армии моррелов, Братства Темной Тропы, выступили под знаменами своего лже-пророка Мурмандрамаса. Те времена он запомнил навсегда. Он ясно помнил битвы при Арменгаре и Сетаноне, тогда небо раскололось и вернулись повелители драконов, и с их появлением чуть не погибли все люди. Постичь суть битвы, в которой была задействована магия и которой командовали Паг, Томас Эльвандарский, Макрос Черный и Арута, Джеймс никогда не мог.
— Значит, — сказал Джеймс, — тогда ты и будешь нам нужен более всего.
Паг пожал плечами, словно желая сказать, что это не обязательно так.
— В любом случае теперь многое будет зависеть от помощи тех, кто на нашей стороне.
— Что я могу сделать?
— Первое тебе будет нетрудно, — улыбнулся Паг. — Люби мою дочь и заботься о ней.
— Никто лучше меня не сделает этого, — улыбнулся в ответ Джеймс.
— И приглядывай за ее братом.
— Паг, Уилли — хороший, офицер. За ним не надо приглядывать. Думаю, через несколько лет он станет капитаном гвардейцев принца.
Паг еще раз пожал плечами; не всякий мог заметить, как он разочарован тем, что его сын нынче не с ним. О размолвке отца и сына никогда не говорили.
— Во-вторых, я хочу, чтобы ты поддерживал независимость Звездной Пристани.
— Хорошо.
— И помни, о чем я просил сказать, если тебе придется говорить от моего имени.
— Да, — ответил Джеймс. — Я помню. Хотя, находясь на острове, где все жители так или иначе практикуют магическое искусство, не могу не удивляться, что за бессмыслицу мне надо помнить.
Паг похлопал его по плечу.
— Это не бессмыслица. Никогда не совершай эту ошибку — не считай бессмыслицей то, чего тебе пока не понять. Эта ошибка может погубить тебя.
Небольшой отряд направился к паромам, а Джеймс на ходу оглянулся на принцев.
Боуррик и Эрланд болтали о предстоящем путешествии — они были рады проститься наконец с такой, как они считали, скучной для них мирной жизнью, а Джеймс вдруг подумал — не пожалеют ли все они о том, что больше не найдут такого покоя?
***
Порывы ветра бросали в лицо мелкий песок. Братья натянули поводья. Гамина, поглядев на горизонт, громко, так, чтобы все могли ее слышать, сказала:
— Судя по небу, непохоже, что эта буря надолго. Однако она может сильно помешать нам.
Они ехали вдоль края пустыни Джал-Пур по дороге в Нар-Айаб, самый северный город Империи Великого Кеша. Голое плато очень походило на пустыню; лишь кое-где виднелись негустые заросли деревьев и кустарников, расположившихся в основном по берегам небольших ручьев, которые сбегали с холмов у подножья гор, известных у кешианцев под названием Звездных столпов.
Джеймс указал вдаль, туда, где дорога взбиралась на холм, — к ним навстречу ехала группа всадников.
— Это пограничная стража кешианцев, — крикнул он. — Сержант! Пора доставать сигнальные флажки.
По приказанию сержанта вперед выехали двое гвардейцев. Они быстро достали из седельных сумок отрезки древков и скрепили их между собой. Поднявшихся из ложбины патрульных встречали два королевских штандарта — каждый со своим расположением цветов принцев Крондорских.
Капитан патруля — темнокожий человек, у которого клочковатая борода была серой от въевшейся пыли, — махнул рукой, приказывая своему отряду остановиться. Отряд состоял из воинов довольно угрожающего вида. У каждого на высоком седле висел лук, в руках был круглый щит, на поясе — кривая сабля, за плечом — пика. Все они были одеты в грубые штаны, заправленные в высокие сапоги, белые полотняные рубахи, кожаные жилеты и металлические шлемы; длинные льняные выпуски шлемов закрывали шеи и плечи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89