- Это может быть что-то вроде двойного рецессивного гена, -
глубокомысленно начала Джил.
- Чего?
- Генетической черты... - она запнулась. - Черт возьми, у вас ведь не
понимают генетики, да?
- Как в выведении пород лошадей? - с улыбкой спросил Ингольд. Она
кивнула.
- Вроде того. Это то, как вы воспроизводите какую-нибудь особенность,
как получаете атавизмы, другие врожденные черты. Когда-нибудь я это
объясню.
- Вы имеете в виду, - сказал Руди, - что этот курносый может помнить,
что случилось с его папашей и дедом? - он покачал ребенка на колене.
- Конечно, - ответил Ингольд, - хотя мы не уверены наверняка, что
именно он будет помнить. Его отец помнит... вернее, помнил, - угрюмый
голос колдуна чуть заметно дрогнул, когда он сказал это в прошедшем
времени, - вещи, которые произошли в эпоху их самого дальнего предка -
Дейра из Ренвета, в ту самую эпоху, когда и появились Дарки.
- Кто? - спросил Руди.
- Дарки, - этот пристальный взгляд из-под тяжелых век вызвал у Руди
неприятное чувство. - Враги, от которых мы скрываемся, - он перевел взгляд
обратно на Джил; свет из западного окна косо падал и окрашивал желтым
резкие черты ее лица. - К несчастью, боюсь, Дарки знают это. Они знают
многое - их сила отличается от моей, у нее другая природа и другой
источник. Я уверен, что их нападения были направлены на Дворец в Гее,
потому что они знали, что Элдор и Тир опасны для них, что память короля и
принца содержала ключ к их полному поражению. Они уничтожили Элдора.
Теперь остался только Тир.
Джил подняла голову и скользнула взглядом по краснощекому малышу,
который самозабвенно изучал связку ключей от мотоцикла, потом по колдуну,
чей профиль вырисовывался на фоне треснутого грязного оконного стекла, за
которым виднелись холмы - заброшенные, безлюдные, мертвое золото в
вечернем свете. Ее голос был спокойным:
- Они могут преследовать вас здесь?
Ингольд быстро взглянул на нее, его лазурно-голубые глаза встретились
с ее глазами, потом он отвел взгляд.
- О, я не думаю, - сказал он мягко. - Они не имеют представления о
существовании Пустоты, не говоря уже о том, чтобы пересечь ее.
- Откуда вы знаете, - настаивала она. - Вы сами говорили, что не
понимаете их сущности и их познаний. В этом мире у вас нет никакой силы.
Если они пересекут Пустоту, сохранится ли у них сила?
Он покачал головой.
- Сомневаюсь, что они смогут существовать в этом мире, - сказал он
ей. - Законы материи тут совсем другие. Что, как мне думается, и сделало
возможной магию, так это смещение действий физических законов...
Когда разговор повернул к обсуждению теоретической магии и ее связи с
военным искусством, Руди слушал, озадаченный; если у Ингольда был свой
логический конец в этом сценарии, то у Джил, ясно как день, был свой.
Через некоторое время Ингольд стал кормить Тира, а Джил вышла на
веранду.
Она сидела на краю высокой платформы, обхватив руками низ стойки
старой шаткой балюстрады, и болтала ногами, рассматривая холмы,
переходящие от рыжевато-золотых к кристальным, подобным ледяным скалам.
Вечерний ветер мягко шевелил золотистую траву на пустырях вокруг. Каждая
скала и засохшее дерево были по-своему неповторимо-прекрасно окрашены
закатом. Теплый свет даже придал что-то неземное и нереальное осевшим
облакам голубой "импалы" и кроваво-красному "фольксвагену", полускрытому
зарослями прячущейся буйной травы.
Она услышала, как сзади хлопнула дверь, и почувствовала тяжелый запах
прокопченного сала и шерсти, когда рядом сел Ингольд, снова одевший свою
темную мантию поверх светлой домотканой рубахи. Несколько минут они молча
смотрели на закат в теплом дружеском молчании. Джил улыбнулась.
Наконец он сказал:
- Спасибо, что приехала, Джил. Ты и сама не понимаешь, как помогла
нам с Тиром.
Она покачала головой.
- Ерунда.
- Ты очень недовольна тем, что приходится взять Руди обратно? - По
его голосу она могла понять, что он почувствовал ее неприязнь и
беспокоится из-за этого.
- Я не против, - она повернула голову, опершись щекой о руку на
перилах. - С ним все в порядке. Если бы я вас не знала, я, наверное, и
сама бы не поверила вашим словам, - она заметила в золотой дымке света,
что, хоть Ингольд был седым, его брови оставались такими же
огненно-рыжими, какими, должно быть, были его волосы в молодости. Она
продолжала: - Но я собираюсь довезти его до главного хайвэя и вернуться. Я
не хочу оставлять вас здесь одного.
- Со мной ничего не случится, - поспешил заверить ее колдун.
- Как сказать, - ответила она.
Он посмотрел в ее сторону.
- Ты же знаешь, что все равно не сможешь помочь, если что-нибудь и
случится.
- Вы лишены магической силы в этом мире, - мягко возразила она, - и
вы в безвыходном положении. Я не оставлю вас.
Ингольд сложил руки на перилах, опершись подбородком на скрещенные
запястья, казалось, он только наблюдает за игрой ветра в высокой траве над
верандой. Вокруг его головы был нимб из солнечных лучей.
- Я ценю твою преданность, - наконец сказал он. - Но ситуация
изменится. Видишь ли, я решил рискнуть и вернуться сегодня, прежде чем
совсем стемнеет.
Джил посмотрела одновременно облегченно и озабоченно:
- А как же Тир?
- Я могу наложить охранительные чары на нас обоих, что должно
защитить его от худшего. - Солнце уже касалось края холмов, вечерний ветер
повеял легкой прохладой. - Когда мы с Тиром вернемся, в моем мире будет
еще целых два часа дневного света - в Пустоте, кажется, происходит
временной сдвиг, твой и мой миры не совсем синхронны. Надеюсь, мы успеем
до темноты.
- Это очень опасно?
- Возможно, - он немного повернул голову, чтобы встретиться с ней
глазами, и в тускнеющем вечернем свете ей подумалось, что он выглядит
уставшим, тень от перил упала на его лицо, но не в силах была скрыть
глубоких морщин вокруг рта и глаз. Его пальцы небрежно скользили по
зарубкам на дереве, ничто не выдавало в нем волнения. - Уж лучше я пойду
на этот риск, чем подвергну угрозе ваш мир, вашу цивилизацию в том случае,
если Дарки станут преследовать меня через Пустоту.
Потом Ингольд вздохнул и встал, будто прогоняя эту мысль от себя. Он
помог Джил подняться, его рука была грубой, теплой и сильной.
Последний отблеск дня окружил их, отчеканив силуэты на фоне пылающих
окон.
- Я имею право рисковать собственной жизнью, Джил, - сказал он, - но,
насколько это возможно, стараюсь не рисковать жизнями других, особенно
тех, кто предан мне, как ты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79