Я не собирался.
Джил потрясла эта нотка усталости в его голосе, словно признание
того, как близко он подошел к ловушке. Он снова нахмурился, посмотрел вниз
во мрак, зиявший у него под ногами.
Потом он вздрогнул и словно очнулся.
- Ты пришла одна? - спросил он.
Она кивнула, хорошо осознавая всю свою нелепость и растерянность, -
несчастная фигура в узких грязных джинсах, с обгорающим факелом в одной
руке и тяжелым чужим мечом - в другой.
- Другие тоже ищут, - сказала она, не объясняя, почему пришла одна.
- Спасибо, - тихо сказал он и положил руку ей на плечо.
- Очень похоже, что ты только что спасла мне жизнь. Я... я
чувствовал, как будто на меня наложили чары, как будто... - Он остановился
и потряс головой, словно для того, чтобы окончательно придти в себя.
- Пошли, - сказал он наконец, - этот выход самый короткий. Возьми с
собой меч, - добавил он, когда она сделала движение положить его туда, где
нашла, - он может тебе пригодиться. Своему хозяину он уже больше все равно
не нужен.
Когда конвой достиг Карста, воздух был холодным, поздний усталый день
клонился к вечеру. Они ехали медленно, потому что голодные лошади
смертельно устали, а дорога была крутой и грязной. Ближе к городу их все
чаще и чаще останавливали мужчины и женщины, которые разбили лагеря в
лесах. Несчастные спешили спуститься к ним по крутым склонам, выпрашивая
что-нибудь поесть.
Янус, ехавший впереди, качал головой.
- Все будут делить в Карсте.
- Тьфу, - плюнула женщина в рваном пурпурном платье. - Карст - это
если ты еще попадешь туда! Уж те, кто сейчас там, наверняка все разделили!
Так они нас и ждали...
Командир молча взглянул на нее и ухмыльнулся.
- Отойди, - он толкнул коленом своего потемневшего от пота жеребца и
проехал мимо нее. Повозки даже не остановились.
- Свинья! - крикнула женщина и резко наклонилась, чтобы подобрать с
дороги камень. Удар оказался достаточно сильным и пришелся в спину. Но
Янус даже не повернул головы. - Все вы свиньи!
Джил не ожидала этого. Она была почти уверена, что их хорошо встретят
в городе.
"Но, - убеждала себя Джил, - люди есть люди - никто не обрадуется
повозке с продовольствием, пока не получит первую порцию". Она оглянулась
на линию обоза и не увидела, чтобы ее чувства отразились на напряженных и
пыльных лицах стражи. "Чертовски дрянная вещь, - подумала она, - рисковать
жизнью для того, чтобы кого-то накормить, а в ответ ждать подлого удара в
спину". Еще она подумала, что стражники, наверное, видели слишком много
проявлений человеческих страстей в этой катастрофе, чтобы еще чему-нибудь
удивляться.
Они медленно шли по голубой вечерней дороге с неутомимой стойкостью,
которой она немного завидовала. Горожане двигались тупо и устало, молча
ведя перегруженных изможденных лошадей. Солнце уже исчезало за вершинами
окружающих гор, вечер становился холодным. Скоро должно было стемнеть.
Кто-то накинул ей на плечи тяжелый плащ с капюшоном, явно прихваченный в
развалинах Дворца, и он беспокойно хлопал ей по лодыжкам, его складки
путались вокруг ее меча; ритмическое похлопывание оружия в ножнах по икре
было непривычным, но в то же время успокаивающим. Вот бы взять меч с собой
в Калифорнию как память об этом странном и ужасном происшествии.
"Откуда, черт возьми, приходят все эти люди", - удивлялась она, когда
дюжина или даже больше людей спустились, хватаясь за папоротники на
склоне, к дороге перед их повозками. Она посмотрела наверх и, окинув
взглядом лес, увидела сотни жалких лагерей, усеявших склоны рядом с
Карстом.
Пресвятая Богоматерь, ведь они думают, что вокруг этого места
существует магическое защитное поле! Они что, действительно верят Алвиру,
будто все тут в безопасности?
Беженцы увязались за обозом, шагали за измученными лошадьми и
стражей, следовали за ними через голубые пятна теней между первыми домами.
Некоторые стражники вытащили мечи, но против них никто не сделал и
движения - люди просто шли следом, тесня друг друга, но не воинов, только
чтобы наверняка получить свою долю при разделе. Джил слышала гул голосов,
доносившийся с поросших мхом стен, чувствовалось напряжение и
недовольство. Так много людей и так мало повозок с едой!
А потом они выехали на сумеречную площадь. Джил застыла в шоке, как
от физического удара: холодное предчувствие сдавило ей грудь. Площадь была
битком забита людьми всех возрастов, обоего пола, грязных, в лохмотьях или
одежде, достаточно перепачканной, чтобы казаться лохмотьями. Их взгляды
были сродни волчьим. Огромные костры прошлой ночи были уже зажжены в
четырех углах площади, и прыгающий алый свет повторялся в великом
множестве мерцающих глаз, подобных глазам крыс в подземельях. Страшное
напряжение было почти осязаемым, даже лошадь Джил, шатавшаяся от
усталости, почувствовала это и вскинула голову с испуганным храпом.
Янус повернул коня в сторону толпы, направляясь через площадь к
особняку, где должны были делить провизию. Произошло слабое движение, но
никто не сошел со своего места. Боевой конь начальника занервничал и
попятился от стены. Янус вытащил меч.
Потом Джил почувствовала, как ее телега скрипнула от неожиданного
движения, и Ингольд, который дремал сзади, встал на сиденье погонщика. В
свете огней он был виден всем на площади, капюшон упал с головы, открыв
его мужественное лицо с круглой порослью белой бороды и глазами, холодными
и мрачными, как штормовое небо. Он ничего не сказал, ничего не сделал,
лишь стоял, опираясь на посох, глядя на толпу. После долгого молчания люди
расступились перед дверями особняка. Образовался проход перед стражей,
обозом и колдуном.
У Януса оказался неприятный, срывающийся голос.
- Начинайте разгрузку. Заносите груз в дом под тройной охраной.
Но сам он не спешился, в отличие от других стражников, появившихся из
дома вперемешку с личными воинами Алвира в красной одежде и
монахами-воинами Церкви тоже в красном - кровавое войско Бога.
Джил прислонилась к лошади, чувствуя струящийся холодный пот на лице,
тепло животного через плащ, куртку и рубашку, усталая и довольная, что все
наконец кончилось. Толпа с площади схлынула, теснясь вокруг костров, и с
нескрываемым любопытством продолжала смотреть на движущиеся цепочки
вооруженных людей, складывающих пищу.
Джил услышала чей-то выкрик:
- Мой господин Ингольд!
Повернувшись, она увидела, как какой-то человек настойчиво кивал со
ступеней.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79
Джил потрясла эта нотка усталости в его голосе, словно признание
того, как близко он подошел к ловушке. Он снова нахмурился, посмотрел вниз
во мрак, зиявший у него под ногами.
Потом он вздрогнул и словно очнулся.
- Ты пришла одна? - спросил он.
Она кивнула, хорошо осознавая всю свою нелепость и растерянность, -
несчастная фигура в узких грязных джинсах, с обгорающим факелом в одной
руке и тяжелым чужим мечом - в другой.
- Другие тоже ищут, - сказала она, не объясняя, почему пришла одна.
- Спасибо, - тихо сказал он и положил руку ей на плечо.
- Очень похоже, что ты только что спасла мне жизнь. Я... я
чувствовал, как будто на меня наложили чары, как будто... - Он остановился
и потряс головой, словно для того, чтобы окончательно придти в себя.
- Пошли, - сказал он наконец, - этот выход самый короткий. Возьми с
собой меч, - добавил он, когда она сделала движение положить его туда, где
нашла, - он может тебе пригодиться. Своему хозяину он уже больше все равно
не нужен.
Когда конвой достиг Карста, воздух был холодным, поздний усталый день
клонился к вечеру. Они ехали медленно, потому что голодные лошади
смертельно устали, а дорога была крутой и грязной. Ближе к городу их все
чаще и чаще останавливали мужчины и женщины, которые разбили лагеря в
лесах. Несчастные спешили спуститься к ним по крутым склонам, выпрашивая
что-нибудь поесть.
Янус, ехавший впереди, качал головой.
- Все будут делить в Карсте.
- Тьфу, - плюнула женщина в рваном пурпурном платье. - Карст - это
если ты еще попадешь туда! Уж те, кто сейчас там, наверняка все разделили!
Так они нас и ждали...
Командир молча взглянул на нее и ухмыльнулся.
- Отойди, - он толкнул коленом своего потемневшего от пота жеребца и
проехал мимо нее. Повозки даже не остановились.
- Свинья! - крикнула женщина и резко наклонилась, чтобы подобрать с
дороги камень. Удар оказался достаточно сильным и пришелся в спину. Но
Янус даже не повернул головы. - Все вы свиньи!
Джил не ожидала этого. Она была почти уверена, что их хорошо встретят
в городе.
"Но, - убеждала себя Джил, - люди есть люди - никто не обрадуется
повозке с продовольствием, пока не получит первую порцию". Она оглянулась
на линию обоза и не увидела, чтобы ее чувства отразились на напряженных и
пыльных лицах стражи. "Чертовски дрянная вещь, - подумала она, - рисковать
жизнью для того, чтобы кого-то накормить, а в ответ ждать подлого удара в
спину". Еще она подумала, что стражники, наверное, видели слишком много
проявлений человеческих страстей в этой катастрофе, чтобы еще чему-нибудь
удивляться.
Они медленно шли по голубой вечерней дороге с неутомимой стойкостью,
которой она немного завидовала. Горожане двигались тупо и устало, молча
ведя перегруженных изможденных лошадей. Солнце уже исчезало за вершинами
окружающих гор, вечер становился холодным. Скоро должно было стемнеть.
Кто-то накинул ей на плечи тяжелый плащ с капюшоном, явно прихваченный в
развалинах Дворца, и он беспокойно хлопал ей по лодыжкам, его складки
путались вокруг ее меча; ритмическое похлопывание оружия в ножнах по икре
было непривычным, но в то же время успокаивающим. Вот бы взять меч с собой
в Калифорнию как память об этом странном и ужасном происшествии.
"Откуда, черт возьми, приходят все эти люди", - удивлялась она, когда
дюжина или даже больше людей спустились, хватаясь за папоротники на
склоне, к дороге перед их повозками. Она посмотрела наверх и, окинув
взглядом лес, увидела сотни жалких лагерей, усеявших склоны рядом с
Карстом.
Пресвятая Богоматерь, ведь они думают, что вокруг этого места
существует магическое защитное поле! Они что, действительно верят Алвиру,
будто все тут в безопасности?
Беженцы увязались за обозом, шагали за измученными лошадьми и
стражей, следовали за ними через голубые пятна теней между первыми домами.
Некоторые стражники вытащили мечи, но против них никто не сделал и
движения - люди просто шли следом, тесня друг друга, но не воинов, только
чтобы наверняка получить свою долю при разделе. Джил слышала гул голосов,
доносившийся с поросших мхом стен, чувствовалось напряжение и
недовольство. Так много людей и так мало повозок с едой!
А потом они выехали на сумеречную площадь. Джил застыла в шоке, как
от физического удара: холодное предчувствие сдавило ей грудь. Площадь была
битком забита людьми всех возрастов, обоего пола, грязных, в лохмотьях или
одежде, достаточно перепачканной, чтобы казаться лохмотьями. Их взгляды
были сродни волчьим. Огромные костры прошлой ночи были уже зажжены в
четырех углах площади, и прыгающий алый свет повторялся в великом
множестве мерцающих глаз, подобных глазам крыс в подземельях. Страшное
напряжение было почти осязаемым, даже лошадь Джил, шатавшаяся от
усталости, почувствовала это и вскинула голову с испуганным храпом.
Янус повернул коня в сторону толпы, направляясь через площадь к
особняку, где должны были делить провизию. Произошло слабое движение, но
никто не сошел со своего места. Боевой конь начальника занервничал и
попятился от стены. Янус вытащил меч.
Потом Джил почувствовала, как ее телега скрипнула от неожиданного
движения, и Ингольд, который дремал сзади, встал на сиденье погонщика. В
свете огней он был виден всем на площади, капюшон упал с головы, открыв
его мужественное лицо с круглой порослью белой бороды и глазами, холодными
и мрачными, как штормовое небо. Он ничего не сказал, ничего не сделал,
лишь стоял, опираясь на посох, глядя на толпу. После долгого молчания люди
расступились перед дверями особняка. Образовался проход перед стражей,
обозом и колдуном.
У Януса оказался неприятный, срывающийся голос.
- Начинайте разгрузку. Заносите груз в дом под тройной охраной.
Но сам он не спешился, в отличие от других стражников, появившихся из
дома вперемешку с личными воинами Алвира в красной одежде и
монахами-воинами Церкви тоже в красном - кровавое войско Бога.
Джил прислонилась к лошади, чувствуя струящийся холодный пот на лице,
тепло животного через плащ, куртку и рубашку, усталая и довольная, что все
наконец кончилось. Толпа с площади схлынула, теснясь вокруг костров, и с
нескрываемым любопытством продолжала смотреть на движущиеся цепочки
вооруженных людей, складывающих пищу.
Джил услышала чей-то выкрик:
- Мой господин Ингольд!
Повернувшись, она увидела, как какой-то человек настойчиво кивал со
ступеней.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79