В какой-то момент я даже позавидовал его наивной доверчивости и способности принимать за чистую монету все, что говорят ему люди.
Сзади ко мне подошел Чейд и легко коснулся рукой плеча. Я повернулся, тяжело вздохнув и понимая, что он придумал новое задание. Но старик лишь обнял меня за плечи и прошептал на ухо:
— Мне очень жаль, мой мальчик. Мы попытались. А еще мне очень жаль, что Шут умер. Мы с ним не всегда одинаково смотрели на вещи, но он сделал для Шрюда и для Кетриккен то, что никто другой сделать не мог. Даже несмотря на наши разногласия по поводу драконов, я никогда не забывал об этом. Впрочем, он все-таки одержал победу. — Чейд поднял голову к небу, словно ожидал увидеть там драконов. — Он победил и оставил нас пожинать плоды своей победы. Не сомневаюсь, что они будут столь же непредсказуемы, каким был он сам. Уверен, его бы это страшно порадовало.
— Он сказал мне, что умрет здесь. Но я до самого конца ему не верил, ну, не совсем верил. Я сожалею о вещах, которые не успел ему сказать.
Я вздохнул, неожиданно осознав бесполезность подобных размышлений и всего, что я собирался сделать, но так и не сделал. Тогда я попытался отыскать в своей душе какую-нибудь разумную мысль или чувство, но ничего не находил. Меня переполняла боль потери, не оставляя места ни для чего другого.
Мы двинулись дальше. В нашем отряде в основном царило приподнятое, радостное настроение. Теперь Баррич лежал на санях один, неподвижный, безмолвный, и неуклонно от нас уходил. Мы со Свифтом молча шагали рядом с санями. Во время остановок я вливал немного воды в рот Баррича, он глотал ее, но я все равно знал, что он умирает, и не пытался обмануть Свифта.
Когда спустилась ночь, мы остановились и приготовили ужин. Теперь у Олуха появилось множество друзей, готовых о нем заботиться, и он наслаждался всеобщим вниманием. А я уговаривал себя, что мне не стоит обижаться и чувствовать себя так, будто он про меня забыл. Сколько дней я мечтал избавиться от необходимости за ним присматривать, а теперь жалел, что у меня отняли эту «обузу». Пришел Уэб и принес Свифту поесть, а мне кивнул, показывая, что я должен немного отдохнуть. Однако когда я отошел от Баррича и Свифта, ночь показалась мне еще темнее и холоднее.
Я остановился около костра Лонгвика, и он поделился со мной свежими новостями. Некоторые из слуг Бледной Женщины находились с ней еще со времен войны красных кораблей. Когда-то их было гораздо больше, но многих она безжалостно скормила драконам. Сначала поселение стояло на берегу рядом с каменоломней, но после войны Бледная Женщина начала опасаться, что островитяне поднимут против нее оружие. Кроме того, она с самого начала решила прикончить Айсфира. Легенды утверждают, что туннели и залы под ледником построены многие поколения назад. Она дождалась, когда наступит ежегодный большой отлив, чтобы найти подо льдом вход, а попав туда, приказала своим слугам прорубить свод ненадежного туннеля и сделать тайный вход, которым можно было пользоваться во время любого отлива.
Разрушив поселение на берегу, Бледная Женщина велела своим слугам перенести под землю одного из двух каменных драконов и поставить в большом зале. Это оказалось почти невыполнимой задачей, но ей было наплевать на то, сколько человеческих жизней и времени потребуется.
После войны она жила под ледником, получая дань с кланов, которые продолжали ее бояться или надеялись вернуть назад своих родных. Бледная Женщина заключала сделки на самых жестоких условиях — за корабль с провизией обещала отдать тело члена семьи или что пленник никогда не покинет ее владений и не навлечет позор на свой клан. Когда я спросил Лонгвика, знали ли островитяне, где она живет, он покачал головой.
— Мне показалось, что они стыдились этого. Те, кто платил ей дань, никогда не говорили о своем договоре с ней.
Я кивнул. Наверняка многие представители клана нарвала и не подозревали, какая страшная участь постигла Эртр и Косей. Кому, как не мне, знать, что самые важные тайны можно сохранить.
Итак, Бледная Женщина создала свое царство руками частично «перекованных» воинов. Когда кто-то из них становился слишком старым, демонстрировал непослушание или заболевал, его отдавали дракону. Пытаясь оживить каменное чудовище, она пожертвовала ему множество человеческих жизней. Мы прибыли на остров, когда ее могущество пошло на убыль. Ей служило всего несколько десятков воинов, в то время как раньше она распоряжалась судьбами сотен. Дракон и тяжелый труд убили многих.
Бледная Женщина и сама попыталась расправиться с Айсфиром, но у нее ничего не вышло, она лишь мучила его, но прикончить не смогла. Она боялась убрать лед, в который он был закован, а найти надежное оружие, чтобы проткнуть толстую шкуру под чешуей, ей не удалось. О ее страхе и ненависти к нему среди рабов ходили легенды.
— Я все равно не понимаю, — тихо сказал я Лонгвику, глядя в пламя затухающего костра. — Почему они ей служили? Как ей удавалось подчинять себе «перекованных»? Те, которых я видел в Баккипе, вообще никого не слушались.
— Понятия не имею. Я участвовал в войне красных кораблей и понимаю, что ты имеешь в виду. Ребята, с которыми я поговорил, смутно помнят, что с ними происходило, когда они ей служили. Они вспоминают только боль — ни удовольствий, ни запахов, ни вкуса пищи. Им было легче ей подчиниться и делать то, что она требовала, чем идти против нее. Тех, кто восставал, скармливали дракону. Думаю, здесь мы столкнулись с более изощренным использованием «перековывания», чем в Шести Герцогствах. Один парень рассказал мне, что, когда она отняла у него любовь к дому и семье, ему стало казаться, будто в мире осталась только Бледная Женщина и он должен ей служить. И он ей служил, хотя даже смутные воспоминания о том, что он делал, вызывают у него стыд.
Когда я ушел от Лонгвика и отправился к Барричу, я заметил в тени между палатками Дьютифула и Нарческу. Они стояли, взявшись за руки и склонив друг к другу головы. Мне стало интересно, как относится мать Эллианы к их будущему браку. Ей он должен представляться противоестественным и неожиданным союзом с бывшим врагом. Станет ли она его поддерживать, когда выяснится, что ее дочь должна будет покинуть материнский дом, чтобы править далекой чужой страной? И что сама Эллиана думает по этому поводу, ведь она совсем недавно вновь обрела мать и сестру? Захочет ли она расстаться с ними и отправиться в Шесть Герцогств?
Уэб сидел со Свифтом и Барричем, когда я к ним подошел. За короткое время, прошедшее с тех пор, как был ранен Баррич, мальчик превратился из ребенка почти в мужчину. Я тихонько сел рядом с ними на край саней. Над ними поставили палатку, чтобы защитить Баррича от пробирающего до костей ночного ветра, внутри горела одинокая свеча.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255
Сзади ко мне подошел Чейд и легко коснулся рукой плеча. Я повернулся, тяжело вздохнув и понимая, что он придумал новое задание. Но старик лишь обнял меня за плечи и прошептал на ухо:
— Мне очень жаль, мой мальчик. Мы попытались. А еще мне очень жаль, что Шут умер. Мы с ним не всегда одинаково смотрели на вещи, но он сделал для Шрюда и для Кетриккен то, что никто другой сделать не мог. Даже несмотря на наши разногласия по поводу драконов, я никогда не забывал об этом. Впрочем, он все-таки одержал победу. — Чейд поднял голову к небу, словно ожидал увидеть там драконов. — Он победил и оставил нас пожинать плоды своей победы. Не сомневаюсь, что они будут столь же непредсказуемы, каким был он сам. Уверен, его бы это страшно порадовало.
— Он сказал мне, что умрет здесь. Но я до самого конца ему не верил, ну, не совсем верил. Я сожалею о вещах, которые не успел ему сказать.
Я вздохнул, неожиданно осознав бесполезность подобных размышлений и всего, что я собирался сделать, но так и не сделал. Тогда я попытался отыскать в своей душе какую-нибудь разумную мысль или чувство, но ничего не находил. Меня переполняла боль потери, не оставляя места ни для чего другого.
Мы двинулись дальше. В нашем отряде в основном царило приподнятое, радостное настроение. Теперь Баррич лежал на санях один, неподвижный, безмолвный, и неуклонно от нас уходил. Мы со Свифтом молча шагали рядом с санями. Во время остановок я вливал немного воды в рот Баррича, он глотал ее, но я все равно знал, что он умирает, и не пытался обмануть Свифта.
Когда спустилась ночь, мы остановились и приготовили ужин. Теперь у Олуха появилось множество друзей, готовых о нем заботиться, и он наслаждался всеобщим вниманием. А я уговаривал себя, что мне не стоит обижаться и чувствовать себя так, будто он про меня забыл. Сколько дней я мечтал избавиться от необходимости за ним присматривать, а теперь жалел, что у меня отняли эту «обузу». Пришел Уэб и принес Свифту поесть, а мне кивнул, показывая, что я должен немного отдохнуть. Однако когда я отошел от Баррича и Свифта, ночь показалась мне еще темнее и холоднее.
Я остановился около костра Лонгвика, и он поделился со мной свежими новостями. Некоторые из слуг Бледной Женщины находились с ней еще со времен войны красных кораблей. Когда-то их было гораздо больше, но многих она безжалостно скормила драконам. Сначала поселение стояло на берегу рядом с каменоломней, но после войны Бледная Женщина начала опасаться, что островитяне поднимут против нее оружие. Кроме того, она с самого начала решила прикончить Айсфира. Легенды утверждают, что туннели и залы под ледником построены многие поколения назад. Она дождалась, когда наступит ежегодный большой отлив, чтобы найти подо льдом вход, а попав туда, приказала своим слугам прорубить свод ненадежного туннеля и сделать тайный вход, которым можно было пользоваться во время любого отлива.
Разрушив поселение на берегу, Бледная Женщина велела своим слугам перенести под землю одного из двух каменных драконов и поставить в большом зале. Это оказалось почти невыполнимой задачей, но ей было наплевать на то, сколько человеческих жизней и времени потребуется.
После войны она жила под ледником, получая дань с кланов, которые продолжали ее бояться или надеялись вернуть назад своих родных. Бледная Женщина заключала сделки на самых жестоких условиях — за корабль с провизией обещала отдать тело члена семьи или что пленник никогда не покинет ее владений и не навлечет позор на свой клан. Когда я спросил Лонгвика, знали ли островитяне, где она живет, он покачал головой.
— Мне показалось, что они стыдились этого. Те, кто платил ей дань, никогда не говорили о своем договоре с ней.
Я кивнул. Наверняка многие представители клана нарвала и не подозревали, какая страшная участь постигла Эртр и Косей. Кому, как не мне, знать, что самые важные тайны можно сохранить.
Итак, Бледная Женщина создала свое царство руками частично «перекованных» воинов. Когда кто-то из них становился слишком старым, демонстрировал непослушание или заболевал, его отдавали дракону. Пытаясь оживить каменное чудовище, она пожертвовала ему множество человеческих жизней. Мы прибыли на остров, когда ее могущество пошло на убыль. Ей служило всего несколько десятков воинов, в то время как раньше она распоряжалась судьбами сотен. Дракон и тяжелый труд убили многих.
Бледная Женщина и сама попыталась расправиться с Айсфиром, но у нее ничего не вышло, она лишь мучила его, но прикончить не смогла. Она боялась убрать лед, в который он был закован, а найти надежное оружие, чтобы проткнуть толстую шкуру под чешуей, ей не удалось. О ее страхе и ненависти к нему среди рабов ходили легенды.
— Я все равно не понимаю, — тихо сказал я Лонгвику, глядя в пламя затухающего костра. — Почему они ей служили? Как ей удавалось подчинять себе «перекованных»? Те, которых я видел в Баккипе, вообще никого не слушались.
— Понятия не имею. Я участвовал в войне красных кораблей и понимаю, что ты имеешь в виду. Ребята, с которыми я поговорил, смутно помнят, что с ними происходило, когда они ей служили. Они вспоминают только боль — ни удовольствий, ни запахов, ни вкуса пищи. Им было легче ей подчиниться и делать то, что она требовала, чем идти против нее. Тех, кто восставал, скармливали дракону. Думаю, здесь мы столкнулись с более изощренным использованием «перековывания», чем в Шести Герцогствах. Один парень рассказал мне, что, когда она отняла у него любовь к дому и семье, ему стало казаться, будто в мире осталась только Бледная Женщина и он должен ей служить. И он ей служил, хотя даже смутные воспоминания о том, что он делал, вызывают у него стыд.
Когда я ушел от Лонгвика и отправился к Барричу, я заметил в тени между палатками Дьютифула и Нарческу. Они стояли, взявшись за руки и склонив друг к другу головы. Мне стало интересно, как относится мать Эллианы к их будущему браку. Ей он должен представляться противоестественным и неожиданным союзом с бывшим врагом. Станет ли она его поддерживать, когда выяснится, что ее дочь должна будет покинуть материнский дом, чтобы править далекой чужой страной? И что сама Эллиана думает по этому поводу, ведь она совсем недавно вновь обрела мать и сестру? Захочет ли она расстаться с ними и отправиться в Шесть Герцогств?
Уэб сидел со Свифтом и Барричем, когда я к ним подошел. За короткое время, прошедшее с тех пор, как был ранен Баррич, мальчик превратился из ребенка почти в мужчину. Я тихонько сел рядом с ними на край саней. Над ними поставили палатку, чтобы защитить Баррича от пробирающего до костей ночного ветра, внутри горела одинокая свеча.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255