Ничего не меняют, лишь бередят… Черт возьми! Взял бы ее срок на себя, если бы это можно было сделать! Только это невозможно… Невозможно даже просто обнять ее и прижать к плечу, будь оно все проклято!
Алиса уже не сдерживала слез. Деревянная маска таяла, а из-под нее проступала первая волна отчаяния – того безысходного отчаяния, которое уже не остановить, которое, если началось, разбивает человека. Превращает еще хорохорящегося воробья в вечно трусливую синичку… Безвозвратно. Навсегда.
– Лис, у тебя тушь потекла.
Алиса вздрогнула, нахмурившись:
– Потекла? Где?…
Невольно подняла крыло к лицу… и замерла, сообразив.
– Тьфу на тебя, Лешка!
Но на ее лице появилась улыбка. Робкая, грустная – но все-таки улыбка.
– Нашел время, да? Только бы поиздеваться над несчастной девушкой…
Леха осторожно втянул воздух. Господи, неужели пронесло?! Но сказал как можно мрачнее:
– Ты не девушка, ты хакерша.
– Вот так, да? – Алиса картинно надула губки.
Боль разочарования никуда не ушла – но, по крайней мере, отчаяние отступило. И истерика прошла мимо. Уж лучше так, грустно валять дурака…
Впрочем, есть и кое-что посерьезней юмора висельников.
– В программе одной поможете разобраться, девушка?
– В про… Что? – Алиса уставилась на Леху.
– Да так… – с самым невинным видом сказал Леха, тихонько щелкая по браслету. – Программа как программа. Одно рабочее поле, вокруг куча кнопочек и менюшек… Так поможете? Девушка.
Через четверть часа на голени Алисы, там, где изящная ножка переходит в чешуйчатую птичью лапу, сверкал золотом браслет. Такой же, как и над Лехиным копытом.
Сама Алиса словно выпорхнула из своей аватары. Замерла и уставилась куда-то сквозь Леху, не замечая ничего вокруг. Только кончики крыльев чуть заметно подрагивают – словно чуткие пальцы над клавишами рояля. Или клавиатуры…
– Лис…
– Да… Да-да, сейчас, секундочку… – пробормотала она. И снова замолчала, ни на что не реагируя и всматриваясь во что-то, доступное только ей. И только чуть заметно дрожат кончики крыльев.
– Лис, – снова позвал Леха. Она уже пять минут где-то витала…
Сатир оказался прав, программу составили из стандартных кусков. Под чутким руководством Алисы Леха сначала зачитывал надписи на кнопках и описывал ей пиктограммы, пока она не разобралась, какие блоки откуда выдернуты и какие функции выполняют.
Потом щелкал по клавишам – достаточно было лишь представить, что клавиша утапливается, – и копался в выпадающих менюшках… Кнопочки, менюшки, поля. Поля, кнопочки, менюшки. Папки, аббревиатурные названия файлов, на которых проще язык сломать, чем правильно выговорить…
И вот она, копия программы, переданная Алисе.
Получила – и словно провалилась в другой мир.
– Лис…
– Угу… Сейчас-сейчас… Почти…
Леха щелкнул по своему браслету, вызывая карту. Черная точка сатира – совсем рядом с двумя зелеными охотников. Уже подкрался к ним, и в любой момент…
Больше тянуть нельзя! Как только сатир врежет по ним молнией, переведет дух и взглянет на карту…
А если, не дай бог, еще и включит связь и услышит, что тут говорится…
– Лис, мне пора.
– А?… Я… Подожди.
Она наконец-то вынырнула. Лицо обрело выражение, глаза сфокусировались на Лехе.
– Леш, я… – Она виновато улыбнулась. – Я же почти месяц без клавы…
Она дурашливо шмыгнула носом. Невинный доверчивый котенок. Разве можно на такую сердиться?
– Уже уходишь?
Леха кивнул. И спросил самое главное:
– Есть шансы?
– Пока ничего, Леш, – погрустнела Алиса. – До местной сетки добралась, до форумов игровых добралась, но это все на их собственных серверах. А дальше… Там куча защит забита, сразу и не сообразишь, как их обойти… Но я еще только начала! – Она улыбнулась и дурашливо тряхнула головой. Бравый котенок, которому море по колено – И жевать мне коврик из-под мыша моего дедушки, если через час я не буду в сети!
Валуны, камни. Камни, валуны…
Змейкой с одного края плато до другого. Между палящим солнцем и дышащими жаром камнями – но почти не замечай этого.
Час! Всего час!
Ну, пусть два…
Да хоть три! Это уже не принципиально. Когда она выйдет в сеть, то тогда уж точно достучится до своих друзей, и…
– Эй, у третьего котла!
Леха замер, чуть не споткнувшись.
Сатир. Только голос сразу и не узнать. Жесткий и повелительный. С той полнейшей уверенностью в праве отдавать команды, которая бывает только у тех, кто в самом деле привык повелевать другими… либо у очень хороших актеров.
– Опять под хвостами выкусываем?!
И опять что-то цитирует. Все-таки за что он сюда попал, интересно?
– Тебя бы сюда… – от души прошипел Леха, щурясь от солнца.
Даже когда закрываешь глаза, темноты нет: перед опущенными веками прыгают следы от стальных зерен в камнях, ярко блестящих под солнцем. От солнца еще можно спрятаться, наклонив голову, а от них – никак. Под ногами, со всех сторон, в каждом камне… Ослепительно сверкающие, режущие глаз, засвечивающие сетчатку. Точки-следы висят перед веками, меняя цвета: от фантастически-фиолетового, которого никогда не бывает в реальной жизни, до синеватых, зеленых, желтых…
– Ну, рогатый? – уже с обычным ехидством позвал сатир. – Чего тормозим-то, а? Я тебе зачем карту дал? Чтобы ты берег ее как невинность младшей сестренки – или как?
Леха щелкнул по браслету и сразу же заметил. Трудно не заметить – само в глаза бросается! Четыре зеленые точки, почти слившиеся в одну. В каких-то десяти верстах от северного края плато. И очень быстро ползущие прямо сюда.
– Это… – начал Леха и замолк. Голос перехватило.
– Ну да, они самые, – пробурчал сатир. – Наградные-то за твою рогатую голову никто не отменял, дитя пестрой коровы. И потом, ты же их лично добил тогда – или забыл уже? А потом всю теплую немецкую кровушку из них вылакал… Эти ребята такое не забывают. Теперь снять с тебя скальп для тевтонцев дело чести… Ну чего стоишь, гад?! – взвизгнул сатир. – Копыта за тебя переставлять тоже я должен?!
– А каперы… – начал Леха, шаря взглядом по карте. Вроде вот тут же они были, рядышком. К западу от плато крутились… Но рядом было только то скопление из четырех точек – тевтоны.
– Каперы… – прошипел сатир. – Протри глаза, не успеют к тебе каперы!
Скопление из трех точек было далеко на востоке пустыни, у самой стены.
– Ладно, я сам, – сказал Леха. – Здесь спрячусь. На южном краю целый лабиринт, там они меня…
– Я тебе спрячусь, салага рогатая! А если они найдут?
– Не найдут. Я…
– Да не тебя! Ты мне на хрен не сдался! Схрон если они найдут!
Леха стиснул зубы, чтобы не зашипеть.
Схрон! Ему схрон – а скальп снимать будут с кого?!
– Ну, чего встал?! С места в карьер! Брысь оттуда!
– Как я с ними сам! – не выдержал Леха. – Их четверо, на машине!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124
Алиса уже не сдерживала слез. Деревянная маска таяла, а из-под нее проступала первая волна отчаяния – того безысходного отчаяния, которое уже не остановить, которое, если началось, разбивает человека. Превращает еще хорохорящегося воробья в вечно трусливую синичку… Безвозвратно. Навсегда.
– Лис, у тебя тушь потекла.
Алиса вздрогнула, нахмурившись:
– Потекла? Где?…
Невольно подняла крыло к лицу… и замерла, сообразив.
– Тьфу на тебя, Лешка!
Но на ее лице появилась улыбка. Робкая, грустная – но все-таки улыбка.
– Нашел время, да? Только бы поиздеваться над несчастной девушкой…
Леха осторожно втянул воздух. Господи, неужели пронесло?! Но сказал как можно мрачнее:
– Ты не девушка, ты хакерша.
– Вот так, да? – Алиса картинно надула губки.
Боль разочарования никуда не ушла – но, по крайней мере, отчаяние отступило. И истерика прошла мимо. Уж лучше так, грустно валять дурака…
Впрочем, есть и кое-что посерьезней юмора висельников.
– В программе одной поможете разобраться, девушка?
– В про… Что? – Алиса уставилась на Леху.
– Да так… – с самым невинным видом сказал Леха, тихонько щелкая по браслету. – Программа как программа. Одно рабочее поле, вокруг куча кнопочек и менюшек… Так поможете? Девушка.
Через четверть часа на голени Алисы, там, где изящная ножка переходит в чешуйчатую птичью лапу, сверкал золотом браслет. Такой же, как и над Лехиным копытом.
Сама Алиса словно выпорхнула из своей аватары. Замерла и уставилась куда-то сквозь Леху, не замечая ничего вокруг. Только кончики крыльев чуть заметно подрагивают – словно чуткие пальцы над клавишами рояля. Или клавиатуры…
– Лис…
– Да… Да-да, сейчас, секундочку… – пробормотала она. И снова замолчала, ни на что не реагируя и всматриваясь во что-то, доступное только ей. И только чуть заметно дрожат кончики крыльев.
– Лис, – снова позвал Леха. Она уже пять минут где-то витала…
Сатир оказался прав, программу составили из стандартных кусков. Под чутким руководством Алисы Леха сначала зачитывал надписи на кнопках и описывал ей пиктограммы, пока она не разобралась, какие блоки откуда выдернуты и какие функции выполняют.
Потом щелкал по клавишам – достаточно было лишь представить, что клавиша утапливается, – и копался в выпадающих менюшках… Кнопочки, менюшки, поля. Поля, кнопочки, менюшки. Папки, аббревиатурные названия файлов, на которых проще язык сломать, чем правильно выговорить…
И вот она, копия программы, переданная Алисе.
Получила – и словно провалилась в другой мир.
– Лис…
– Угу… Сейчас-сейчас… Почти…
Леха щелкнул по своему браслету, вызывая карту. Черная точка сатира – совсем рядом с двумя зелеными охотников. Уже подкрался к ним, и в любой момент…
Больше тянуть нельзя! Как только сатир врежет по ним молнией, переведет дух и взглянет на карту…
А если, не дай бог, еще и включит связь и услышит, что тут говорится…
– Лис, мне пора.
– А?… Я… Подожди.
Она наконец-то вынырнула. Лицо обрело выражение, глаза сфокусировались на Лехе.
– Леш, я… – Она виновато улыбнулась. – Я же почти месяц без клавы…
Она дурашливо шмыгнула носом. Невинный доверчивый котенок. Разве можно на такую сердиться?
– Уже уходишь?
Леха кивнул. И спросил самое главное:
– Есть шансы?
– Пока ничего, Леш, – погрустнела Алиса. – До местной сетки добралась, до форумов игровых добралась, но это все на их собственных серверах. А дальше… Там куча защит забита, сразу и не сообразишь, как их обойти… Но я еще только начала! – Она улыбнулась и дурашливо тряхнула головой. Бравый котенок, которому море по колено – И жевать мне коврик из-под мыша моего дедушки, если через час я не буду в сети!
Валуны, камни. Камни, валуны…
Змейкой с одного края плато до другого. Между палящим солнцем и дышащими жаром камнями – но почти не замечай этого.
Час! Всего час!
Ну, пусть два…
Да хоть три! Это уже не принципиально. Когда она выйдет в сеть, то тогда уж точно достучится до своих друзей, и…
– Эй, у третьего котла!
Леха замер, чуть не споткнувшись.
Сатир. Только голос сразу и не узнать. Жесткий и повелительный. С той полнейшей уверенностью в праве отдавать команды, которая бывает только у тех, кто в самом деле привык повелевать другими… либо у очень хороших актеров.
– Опять под хвостами выкусываем?!
И опять что-то цитирует. Все-таки за что он сюда попал, интересно?
– Тебя бы сюда… – от души прошипел Леха, щурясь от солнца.
Даже когда закрываешь глаза, темноты нет: перед опущенными веками прыгают следы от стальных зерен в камнях, ярко блестящих под солнцем. От солнца еще можно спрятаться, наклонив голову, а от них – никак. Под ногами, со всех сторон, в каждом камне… Ослепительно сверкающие, режущие глаз, засвечивающие сетчатку. Точки-следы висят перед веками, меняя цвета: от фантастически-фиолетового, которого никогда не бывает в реальной жизни, до синеватых, зеленых, желтых…
– Ну, рогатый? – уже с обычным ехидством позвал сатир. – Чего тормозим-то, а? Я тебе зачем карту дал? Чтобы ты берег ее как невинность младшей сестренки – или как?
Леха щелкнул по браслету и сразу же заметил. Трудно не заметить – само в глаза бросается! Четыре зеленые точки, почти слившиеся в одну. В каких-то десяти верстах от северного края плато. И очень быстро ползущие прямо сюда.
– Это… – начал Леха и замолк. Голос перехватило.
– Ну да, они самые, – пробурчал сатир. – Наградные-то за твою рогатую голову никто не отменял, дитя пестрой коровы. И потом, ты же их лично добил тогда – или забыл уже? А потом всю теплую немецкую кровушку из них вылакал… Эти ребята такое не забывают. Теперь снять с тебя скальп для тевтонцев дело чести… Ну чего стоишь, гад?! – взвизгнул сатир. – Копыта за тебя переставлять тоже я должен?!
– А каперы… – начал Леха, шаря взглядом по карте. Вроде вот тут же они были, рядышком. К западу от плато крутились… Но рядом было только то скопление из четырех точек – тевтоны.
– Каперы… – прошипел сатир. – Протри глаза, не успеют к тебе каперы!
Скопление из трех точек было далеко на востоке пустыни, у самой стены.
– Ладно, я сам, – сказал Леха. – Здесь спрячусь. На южном краю целый лабиринт, там они меня…
– Я тебе спрячусь, салага рогатая! А если они найдут?
– Не найдут. Я…
– Да не тебя! Ты мне на хрен не сдался! Схрон если они найдут!
Леха стиснул зубы, чтобы не зашипеть.
Схрон! Ему схрон – а скальп снимать будут с кого?!
– Ну, чего встал?! С места в карьер! Брысь оттуда!
– Как я с ними сам! – не выдержал Леха. – Их четверо, на машине!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124