Типа, досрочник. За примерное поведение. Пусть на свободе дохнет, через недельку-другую. Там его смерть никому отчетности не портит… Загнанных монстров пристреливают, рогатый. Вот так.
– А нам-то это как поможет? Мы же еще здоровые вроде…
– Вот и я про то же. Им, выписываемым, уже все равно. Что неделя здесь, что две недели на свободе. Конец один и близко. А нам с тобой – еще нет, верно?
Леха неопределенно мотнул мордой.
– В зал с тушками тебя без всяких бумаг привозят. Ни имени, ни статьи, ничего – голый учетный номер.
– Зачем?
– Ну, типа, защита твоих прав, все такое: чтобы родственники пострадавших мстить не пытались. Но тебе-то уже все равно, ты своего помдепа уже получил, ага?…
Леха вздохнул.
– Ладно, это уже не важно. Схрон ты нашел, а значит, нам тут два дня осталось. Потому что у твоей тушки там, в реале, только четыре циферки, и все. Сечешь? Приходят медики, делают осмотр. Выбирают самых доходяг, которые помрут до следующего осмотра, и отсылают отчет. Приезжает бригада хирургов…
– Сразу? – нахмурился Леха.
– Сечешь… – довольно покивал сатир. – В том-то весь и цимус, что не сразу. Выбывающих надо кем-то заменить. Так что хирурги приезжают через неделю после осмотра, вместе с очередной партией новичков. Новичкам спиливают макушки и заряжают сюда, а доходяг вытаскивают из игры, залатывают черепушки платиновыми скобами, пришивают скальпы… Главное, что хирурги доходяг выбирают по голым номерам. Им глубоко по фигу, кому череп залатывать. Залезают в систему, глядят файл, который им оставили медики, делавшие осмотр… Сатир замолчал, выжидающе глядя на Леху.
– А за время между осмотром и приездом хирургов в этой базе данных может произойти маленький сбой… – в тон сатиру предположил Леха.
– Поспеваешь, – кивнул сатир.
Так… Осталось – два дня. Между осмотром и приездом хирургов – неделя…
– Последний осмотр был пять дней назад? – уточнил Леха.
– Ага. А через два дня приедет бригада.
– А… – Леха запнулся, но потом все же решился: – И сколько человек будут выпускать на этот раз?
– Двоих.
Леха опустил голову. Двоих… Сатир хлопнул Леху по плечу.
– Как раз, – бодро сказал он. – Тебе и мне. Хватит. Если… – если! – сатир многозначительно поднял палец, – в базе случится маленький сбой! Но только этот сбой надо еще заслужить. Так что… – Сатир ухмыльнулся, потирая щеку. – Это хорошо, что мы с тобой схрон так шустро нашли.
Наши каперы, конечно, не самая последняя команда тут, но… Если бы мы схрон так и не нашли и дело дошло бы до гонки, да на равных со всеми… Слабо каперам, – помотал он головой.
– Слабо… Я бы тогда уж на тевтонов ставил… Всего два места. И одно из них уйдет сатиру…
– Ну так где схрон? – спросил сатир.
– Да найду я твой схрон… – дернул мордой Леха.
– Что значит «найду»?!!
– Да то и значит, найду! Куда он денется…
– Ты же… – начал сатир, но задохнулся от переполнивших его эмоций.
А может, сообразил.
Никто и не говорил, что схрон уже найден. Лишь неопределенно мотали мордой. А уж кто как понял, так это его личные проблемы.
– Ах ты, зар-раза хвостатая! – Сатир не столько разозлился, сколько ему стало досадно. Явно не ожидал такого финта от бычка. – Шутки шутить еще мне тут будет… Учишь его тут, учишь уму-разуму… На свою голову! Он же тебе еще и на шею сядет! На нервах играет, как на балалайке! Во народ сволочной… А ну пошел на плато, гаденыш рогатый! И пока схрон не найдешь, чтоб я тебя тут не видел!
Пустыня, уже привычная, словно всю жизнь в ней прожил.
Темные волны дюн на начинающем светлеть небе, ветерок, поземка из песка и пыли. И даже четыре ноги уже не проблема. Больше не нужно сосредотачиваться на них, чтобы не запутаться и не рухнуть. Сами собой переставляются, без всяких усилий, ловко и точно.
Эх, если бы еще и мысли так же четко находили правильное русло!
Два места…
Неделю назад, когда только здесь появился, этого бы хватило. Но сейчас…
Ноги сами несли через дюны на юго-запад, к плато.
Всего два места. И про одно из них можно забыть – оно пойдет сатиру… Черт, черт, черт!
Леха врезал копытом в песок и встал. Щелкнул по браслету, вызывая полупрозрачный занавес карты. Где там угольно-черная точка в Кремневой долине?
На самом краю долины, прямо на четкой жирной черте – так на карте видна скальная стена. Но если присмотреться, то на черте есть заусенцы и даже трещинка в одном месте. Расщелина, вот она. А вон большой выступ стены в Кремневую долину, от него чуть-чуть на север…
Да, сатир уже взобрался на скалу, на свое любимое спальное место. Наверняка уже дрыхнет.
Можно не опасаться внимательных хитреньких глазок, изучающих карту. Леха развернулся и побежал на юго-запад. К Изумрудным горам – там тоже три угольно-черные точки, одна из которых на самом деле медная гарпия. И может быть…
Может быть, вечером она… Ну может же быть?…
Должно же когда-то повезти?!
Звезды на востоке уже пропали – осталась лишь одна яркая-яркая, повисла над самым гребнем скальной стены. Небо за стеной все светлее и светлее.
Но по эту сторону стены, под ней – темно. Светлеющее небо только мешает, слепит глаза. Леха медленно шел вдоль стены, вглядываясь в щели и выступы. Где-то здесь сидит…
Леха сделал еще несколько шагов и встал. Вернулся назад.
О черт… Застыла, как каменное изваяние. Чуть мимо не прошел.
Но не спит.
Все так же в позе лотоса, и кончики крыльев чуть заметно подрагивают. Правда, не так быстро, как вечером… Неужели всю ночь вот так просидела?…
Леха вздохнул и шагнул к ней. Как мог мягче, позвал:
– Ли-ис.
Алиса вздрогнула и открыла глаза.
– А, Лешка… Привет… – медленно, чуть заплетающимся языком.
Пьяная от усталости. И в глазах – такая тоска… Уставилась на кончик крыла.
– Никак с сетью?
Алиса вздохнула, не поднимая глаз:
– Не пойму, что со мной… День… Сутки?… Сколько уже с этим сервис-паком мучаюсь?… И ничего. Ни-че-го! Мозги, что ли, слежались за время, что я здесь?… Заплыли жиром… Господи, я в самом деле стала здесь как курица-пеструшка, такая же безмозглая дура…
– Лис…
– Или это их электроды прямого контакта так на мозг влияют? Вроде крепких наркотиков, так же разрушают?
Теперь уже Леха опустил голову. Как раз мозги-то, может, здесь и не очень портятся. А вот все остальное – неподвижно лежащее в затхлом зале, без лучика солнца, на внутривенном питании… И еще черт его знает, что там в вену подают. Может, и здесь еще экономят, или сами технички по домам растаскивают…
– А через местный форум? – осторожно спросил Леха. – Там как?
– Ни словечка. Да бросили они это дело, ясно как божий день… И правильно. Какой с меня толк? Вон, даже в этой местной сетке завязла… Ничего не умею…
– Лис!
– Все выкрутились, только я попалась, как дура…
– Может, как раз в них дело, не в тебе?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124
– А нам-то это как поможет? Мы же еще здоровые вроде…
– Вот и я про то же. Им, выписываемым, уже все равно. Что неделя здесь, что две недели на свободе. Конец один и близко. А нам с тобой – еще нет, верно?
Леха неопределенно мотнул мордой.
– В зал с тушками тебя без всяких бумаг привозят. Ни имени, ни статьи, ничего – голый учетный номер.
– Зачем?
– Ну, типа, защита твоих прав, все такое: чтобы родственники пострадавших мстить не пытались. Но тебе-то уже все равно, ты своего помдепа уже получил, ага?…
Леха вздохнул.
– Ладно, это уже не важно. Схрон ты нашел, а значит, нам тут два дня осталось. Потому что у твоей тушки там, в реале, только четыре циферки, и все. Сечешь? Приходят медики, делают осмотр. Выбирают самых доходяг, которые помрут до следующего осмотра, и отсылают отчет. Приезжает бригада хирургов…
– Сразу? – нахмурился Леха.
– Сечешь… – довольно покивал сатир. – В том-то весь и цимус, что не сразу. Выбывающих надо кем-то заменить. Так что хирурги приезжают через неделю после осмотра, вместе с очередной партией новичков. Новичкам спиливают макушки и заряжают сюда, а доходяг вытаскивают из игры, залатывают черепушки платиновыми скобами, пришивают скальпы… Главное, что хирурги доходяг выбирают по голым номерам. Им глубоко по фигу, кому череп залатывать. Залезают в систему, глядят файл, который им оставили медики, делавшие осмотр… Сатир замолчал, выжидающе глядя на Леху.
– А за время между осмотром и приездом хирургов в этой базе данных может произойти маленький сбой… – в тон сатиру предположил Леха.
– Поспеваешь, – кивнул сатир.
Так… Осталось – два дня. Между осмотром и приездом хирургов – неделя…
– Последний осмотр был пять дней назад? – уточнил Леха.
– Ага. А через два дня приедет бригада.
– А… – Леха запнулся, но потом все же решился: – И сколько человек будут выпускать на этот раз?
– Двоих.
Леха опустил голову. Двоих… Сатир хлопнул Леху по плечу.
– Как раз, – бодро сказал он. – Тебе и мне. Хватит. Если… – если! – сатир многозначительно поднял палец, – в базе случится маленький сбой! Но только этот сбой надо еще заслужить. Так что… – Сатир ухмыльнулся, потирая щеку. – Это хорошо, что мы с тобой схрон так шустро нашли.
Наши каперы, конечно, не самая последняя команда тут, но… Если бы мы схрон так и не нашли и дело дошло бы до гонки, да на равных со всеми… Слабо каперам, – помотал он головой.
– Слабо… Я бы тогда уж на тевтонов ставил… Всего два места. И одно из них уйдет сатиру…
– Ну так где схрон? – спросил сатир.
– Да найду я твой схрон… – дернул мордой Леха.
– Что значит «найду»?!!
– Да то и значит, найду! Куда он денется…
– Ты же… – начал сатир, но задохнулся от переполнивших его эмоций.
А может, сообразил.
Никто и не говорил, что схрон уже найден. Лишь неопределенно мотали мордой. А уж кто как понял, так это его личные проблемы.
– Ах ты, зар-раза хвостатая! – Сатир не столько разозлился, сколько ему стало досадно. Явно не ожидал такого финта от бычка. – Шутки шутить еще мне тут будет… Учишь его тут, учишь уму-разуму… На свою голову! Он же тебе еще и на шею сядет! На нервах играет, как на балалайке! Во народ сволочной… А ну пошел на плато, гаденыш рогатый! И пока схрон не найдешь, чтоб я тебя тут не видел!
Пустыня, уже привычная, словно всю жизнь в ней прожил.
Темные волны дюн на начинающем светлеть небе, ветерок, поземка из песка и пыли. И даже четыре ноги уже не проблема. Больше не нужно сосредотачиваться на них, чтобы не запутаться и не рухнуть. Сами собой переставляются, без всяких усилий, ловко и точно.
Эх, если бы еще и мысли так же четко находили правильное русло!
Два места…
Неделю назад, когда только здесь появился, этого бы хватило. Но сейчас…
Ноги сами несли через дюны на юго-запад, к плато.
Всего два места. И про одно из них можно забыть – оно пойдет сатиру… Черт, черт, черт!
Леха врезал копытом в песок и встал. Щелкнул по браслету, вызывая полупрозрачный занавес карты. Где там угольно-черная точка в Кремневой долине?
На самом краю долины, прямо на четкой жирной черте – так на карте видна скальная стена. Но если присмотреться, то на черте есть заусенцы и даже трещинка в одном месте. Расщелина, вот она. А вон большой выступ стены в Кремневую долину, от него чуть-чуть на север…
Да, сатир уже взобрался на скалу, на свое любимое спальное место. Наверняка уже дрыхнет.
Можно не опасаться внимательных хитреньких глазок, изучающих карту. Леха развернулся и побежал на юго-запад. К Изумрудным горам – там тоже три угольно-черные точки, одна из которых на самом деле медная гарпия. И может быть…
Может быть, вечером она… Ну может же быть?…
Должно же когда-то повезти?!
Звезды на востоке уже пропали – осталась лишь одна яркая-яркая, повисла над самым гребнем скальной стены. Небо за стеной все светлее и светлее.
Но по эту сторону стены, под ней – темно. Светлеющее небо только мешает, слепит глаза. Леха медленно шел вдоль стены, вглядываясь в щели и выступы. Где-то здесь сидит…
Леха сделал еще несколько шагов и встал. Вернулся назад.
О черт… Застыла, как каменное изваяние. Чуть мимо не прошел.
Но не спит.
Все так же в позе лотоса, и кончики крыльев чуть заметно подрагивают. Правда, не так быстро, как вечером… Неужели всю ночь вот так просидела?…
Леха вздохнул и шагнул к ней. Как мог мягче, позвал:
– Ли-ис.
Алиса вздрогнула и открыла глаза.
– А, Лешка… Привет… – медленно, чуть заплетающимся языком.
Пьяная от усталости. И в глазах – такая тоска… Уставилась на кончик крыла.
– Никак с сетью?
Алиса вздохнула, не поднимая глаз:
– Не пойму, что со мной… День… Сутки?… Сколько уже с этим сервис-паком мучаюсь?… И ничего. Ни-че-го! Мозги, что ли, слежались за время, что я здесь?… Заплыли жиром… Господи, я в самом деле стала здесь как курица-пеструшка, такая же безмозглая дура…
– Лис…
– Или это их электроды прямого контакта так на мозг влияют? Вроде крепких наркотиков, так же разрушают?
Теперь уже Леха опустил голову. Как раз мозги-то, может, здесь и не очень портятся. А вот все остальное – неподвижно лежащее в затхлом зале, без лучика солнца, на внутривенном питании… И еще черт его знает, что там в вену подают. Может, и здесь еще экономят, или сами технички по домам растаскивают…
– А через местный форум? – осторожно спросил Леха. – Там как?
– Ни словечка. Да бросили они это дело, ясно как божий день… И правильно. Какой с меня толк? Вон, даже в этой местной сетке завязла… Ничего не умею…
– Лис!
– Все выкрутились, только я попалась, как дура…
– Может, как раз в них дело, не в тебе?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124