Или человек распевает ирландские песни в баре, а кто-то подходит к его соседу и выстрелом разносит ему голову. И никто никогда не узнаёт, кто это сделал и почему.
— Проклятие, — улыбнулся Пеллэм, — я знаю, что Джимми Коркоран плюется ядом и проходит сквозь стены. Ничего нового для меня в этом нет.
Рассмеявшись, Кэрол положила голову ему на плечо. От этого прикосновения Пеллэм ощутил в груди электрический разряд, достаточно горячий, чтобы растопить январский снег.
— Ну хорошо, извините за то, что читала вам проповеди, — сказала Кэрол. — Это у меня профессиональное. Но только потом не говорите, что я вас не предупреждала. Раз вам нужен Джимми Коркоран, вы его получите. Дом номер четыреста восемьдесят восемь. Это бар на углу Десятой авеню и Сорок пятой улицы. Коркорана можно застать там три или четыре дня в неделю. Но если вы все же пойдете туда, идите днем. И… — она крепко стиснула Пеллэму руку, — и я настоятельно советую вам захватить с собой друга.
— Ого! — Исмаил спрыгнул к ним со ступенек. — Я его друг!
— Не сомневаюсь, Коркоран уже наложил от страха в штаны.
— А то как же, твою мать!
Исмаил убежал искать другую землеройную технику. Кэрол задержала взгляд на Пеллэме. Тот отвел глаза первым. Кэрол встала.
— Пора возвращаться на соляные копи, — сказала она.
Рассмеявшись, сняла очки.
По дороге назад к центру помощи нуждающимся подросткам Кэрол сказала:
— Кстати, вы не первая творческая личность, которую я знаю. Один из выпускников центра стал писателем.
— Вот как?
— Да, написал бестселлер — про одного серийного убийцу. Плохо только то, что это была автобиография. Пеллэм, позвоните мне как-нибудь. Вот моя визитная карточка.
Данетта Джонсон стояла на Десятой авеню.
Улица была очень широкая. Здания вдоль нее были все как один невысокие, и поэтому она казалась еще шире. Солнце, опускающееся за Нью-Джерси, оставалось еще очень ярким и жарким. Данетта стояла в тени арки давно закрытого ночного клуба, реликвии восьмидесятых годов.
Изучая водителей, которые, проезжая мимо, сбавляли скорость и бросали на нее красноречивые взгляды, она размышляла: «Нет-нет, только не этот.»
«Нет, это просто какой-то козел.»
«Нет, этот тоже не пойдет.»
Данетта стояла в тени не потому, что спасалась от жары — ее роскошные формы покрывали не больше восьми унций одежды, — а из-за подростковых прыщей, покрывших рябью ее лицо, отчего она считала себя уродиной.
Еще одна проезжавшая мимо машина замедлила скорость. Подобно большинству машин на Десятой авеню, на ней были номера Нью-Джерси: авеню вела к тоннелю Линкольна, основной магистрали, соединяющей центральный Манхэттен и «штат Садов»[37].
Здесь девушка могла запросто заработать пятьсот — шестьсот долларов на вечер.
Но только не у этого типа, и только не сегодня. Данетта отвернулась, и машина поехала дальше.
Данетта работала на улице уже восемь лет, с тех пор, как ей исполнилось девятнадцать. Для нее торговля своим телом ничем не отличалась от любой другой профессии. Большинство ее клиентов были порядочными мужчинами: нелюбимая работа, начальник, с которым постоянно происходят конфликты, жена, переставшая давать после рождения первого ребенка.
Данетта предоставляла необходимые услуги. Точно так же, как это делает секретарша, — кем очень хотела видеть Данетту ее мать.
Красный «Ирокез», свернув на Десятую авеню, медленно направился к Данетте, выпуская из двух выхлопных труб сексуальные клубы дыма. За рулем сидел рыхлый итальянец в дорогой белой рубашке с монограммой. У него были тщательно ухоженные усики, а на левом запястье блестели золотые часы «Ролекс». Итальянец производил впечатление владельца автомобильного салона в Вест-Сайде.
— Хочешь потрахаться?
Мило улыбнувшись, Данетта нагнулась к нему и произнесла томным голосом:
— Поцелуй мою черную задницу. Убирайся отсюда.
Пока она возвращалась в тень арки, машина скрылась из виду.
Через несколько минут рядом остановилась «Тойота». В машине сидел худой белый мужчина в бейсболке. Он испуганно огляделся по сторонам.
— Привет. Как идут дела? Сегодня жарко, правда? Чертовски жарко.
Осмотревшись вокруг, Данетта не спеша приблизилась к машине, громко выстукивая высокими каблуками по асфальту.
— Да, жарко.
— Я здесь езжу с работы домой, — продолжал мужчина. — Я тебя уже видел.
— Да? И где ты работаешь?
— В одном месте. В центре.
— Да? И в каком же месте?
— В конторе. Скукотища смертная. Я видел тебя уже пару раз. Я имею в виду, здесь. На этой улице.
Мужчина нервно кашлянул.
Нет, это уже слишком.
— Да, я частенько бываю здесь, — подтвердила Данетта.
— А ты симпатичная.
Она улыбнулась, гадая, как это бывало по сто раз на дню, можно ли будет с помощью пластической операции разгладить морщины на щеках.
— Вот, — пробормотал мужчина.
Смерив его взглядом, Данетта повторила:
— Вот.
Помолчав, добавила:
— Ну что, котик, ты хочешь пригласить меня на свидание?
— Возможно. Определенно, сиськи у тебя классные. Ты ничего не имеешь против того, что я говорю об этом?
— Титьки мои всем нравятся, мальчик.
— И что ты делаешь?
Мужчина вытер лицо. Оно было мокрым от пота. Он начал было снимать бейсболку, но передумал.
— Что я делаю? — нахмурившись, переспросила Данетта.
— Ну, если я приглашу тебя на свидание, как мы с тобой будем развлекаться?
— О, могу тебя заверить, я делаю все. Трахаюсь, беру в рот, а если хочешь, подставлю задницу. Я ничего не имею против. Но тебе обязательно придется надеть резинку. А я воспользуюсь смазкой.
— Ого. — Похоже, мужчина смутился, но Данетта определенно завладела его вниманием. — Мне это нравится — когда ты так говоришь. Сквернословишь.
— Тогда я буду говорить так во время свидания.
— Черт побери, а ты женщина горячая.
— Блин, мальчик, это не новость, — скорчила гримасу Данетта.
— Как тебя зовут?
— Данетта. А тебя?
— Джо.
На противоположной стороне улицы располагался склад. «Джо Септимо, складские помещения и транспортные перевозки». Половина мужчин, останавливавшихся перед Данеттой, предпочитали называть себя «Джо».
— Ну, Джо, как ты относишься к тому, чтобы немножко поразвлечься вдвоем?
Данетта подалась вперед, позволяя мужчине получше разглядеть ее грудь, которая, похоже, ему очень понравилась, показывая, что она не силиконовая, а она сама не трансвеститка.
— Очень положительно.
Он что-то шепнул — что именно, Данетта не расслышала. Она наклонилась к нему, просовывая руки в салон машины. Мужчина с любопытством взглянул на девять перстней на пальцах.
— Что ты сказал, мальчик?
— Я сказал, сколько ты возьмешь? Я имею в виду, за наше свидание?
— С такого милого мальчика как ты? Отсосу твой член за полтинник. За сотню ты сможешь отыметь меня спереди.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84
— Проклятие, — улыбнулся Пеллэм, — я знаю, что Джимми Коркоран плюется ядом и проходит сквозь стены. Ничего нового для меня в этом нет.
Рассмеявшись, Кэрол положила голову ему на плечо. От этого прикосновения Пеллэм ощутил в груди электрический разряд, достаточно горячий, чтобы растопить январский снег.
— Ну хорошо, извините за то, что читала вам проповеди, — сказала Кэрол. — Это у меня профессиональное. Но только потом не говорите, что я вас не предупреждала. Раз вам нужен Джимми Коркоран, вы его получите. Дом номер четыреста восемьдесят восемь. Это бар на углу Десятой авеню и Сорок пятой улицы. Коркорана можно застать там три или четыре дня в неделю. Но если вы все же пойдете туда, идите днем. И… — она крепко стиснула Пеллэму руку, — и я настоятельно советую вам захватить с собой друга.
— Ого! — Исмаил спрыгнул к ним со ступенек. — Я его друг!
— Не сомневаюсь, Коркоран уже наложил от страха в штаны.
— А то как же, твою мать!
Исмаил убежал искать другую землеройную технику. Кэрол задержала взгляд на Пеллэме. Тот отвел глаза первым. Кэрол встала.
— Пора возвращаться на соляные копи, — сказала она.
Рассмеявшись, сняла очки.
По дороге назад к центру помощи нуждающимся подросткам Кэрол сказала:
— Кстати, вы не первая творческая личность, которую я знаю. Один из выпускников центра стал писателем.
— Вот как?
— Да, написал бестселлер — про одного серийного убийцу. Плохо только то, что это была автобиография. Пеллэм, позвоните мне как-нибудь. Вот моя визитная карточка.
Данетта Джонсон стояла на Десятой авеню.
Улица была очень широкая. Здания вдоль нее были все как один невысокие, и поэтому она казалась еще шире. Солнце, опускающееся за Нью-Джерси, оставалось еще очень ярким и жарким. Данетта стояла в тени арки давно закрытого ночного клуба, реликвии восьмидесятых годов.
Изучая водителей, которые, проезжая мимо, сбавляли скорость и бросали на нее красноречивые взгляды, она размышляла: «Нет-нет, только не этот.»
«Нет, это просто какой-то козел.»
«Нет, этот тоже не пойдет.»
Данетта стояла в тени не потому, что спасалась от жары — ее роскошные формы покрывали не больше восьми унций одежды, — а из-за подростковых прыщей, покрывших рябью ее лицо, отчего она считала себя уродиной.
Еще одна проезжавшая мимо машина замедлила скорость. Подобно большинству машин на Десятой авеню, на ней были номера Нью-Джерси: авеню вела к тоннелю Линкольна, основной магистрали, соединяющей центральный Манхэттен и «штат Садов»[37].
Здесь девушка могла запросто заработать пятьсот — шестьсот долларов на вечер.
Но только не у этого типа, и только не сегодня. Данетта отвернулась, и машина поехала дальше.
Данетта работала на улице уже восемь лет, с тех пор, как ей исполнилось девятнадцать. Для нее торговля своим телом ничем не отличалась от любой другой профессии. Большинство ее клиентов были порядочными мужчинами: нелюбимая работа, начальник, с которым постоянно происходят конфликты, жена, переставшая давать после рождения первого ребенка.
Данетта предоставляла необходимые услуги. Точно так же, как это делает секретарша, — кем очень хотела видеть Данетту ее мать.
Красный «Ирокез», свернув на Десятую авеню, медленно направился к Данетте, выпуская из двух выхлопных труб сексуальные клубы дыма. За рулем сидел рыхлый итальянец в дорогой белой рубашке с монограммой. У него были тщательно ухоженные усики, а на левом запястье блестели золотые часы «Ролекс». Итальянец производил впечатление владельца автомобильного салона в Вест-Сайде.
— Хочешь потрахаться?
Мило улыбнувшись, Данетта нагнулась к нему и произнесла томным голосом:
— Поцелуй мою черную задницу. Убирайся отсюда.
Пока она возвращалась в тень арки, машина скрылась из виду.
Через несколько минут рядом остановилась «Тойота». В машине сидел худой белый мужчина в бейсболке. Он испуганно огляделся по сторонам.
— Привет. Как идут дела? Сегодня жарко, правда? Чертовски жарко.
Осмотревшись вокруг, Данетта не спеша приблизилась к машине, громко выстукивая высокими каблуками по асфальту.
— Да, жарко.
— Я здесь езжу с работы домой, — продолжал мужчина. — Я тебя уже видел.
— Да? И где ты работаешь?
— В одном месте. В центре.
— Да? И в каком же месте?
— В конторе. Скукотища смертная. Я видел тебя уже пару раз. Я имею в виду, здесь. На этой улице.
Мужчина нервно кашлянул.
Нет, это уже слишком.
— Да, я частенько бываю здесь, — подтвердила Данетта.
— А ты симпатичная.
Она улыбнулась, гадая, как это бывало по сто раз на дню, можно ли будет с помощью пластической операции разгладить морщины на щеках.
— Вот, — пробормотал мужчина.
Смерив его взглядом, Данетта повторила:
— Вот.
Помолчав, добавила:
— Ну что, котик, ты хочешь пригласить меня на свидание?
— Возможно. Определенно, сиськи у тебя классные. Ты ничего не имеешь против того, что я говорю об этом?
— Титьки мои всем нравятся, мальчик.
— И что ты делаешь?
Мужчина вытер лицо. Оно было мокрым от пота. Он начал было снимать бейсболку, но передумал.
— Что я делаю? — нахмурившись, переспросила Данетта.
— Ну, если я приглашу тебя на свидание, как мы с тобой будем развлекаться?
— О, могу тебя заверить, я делаю все. Трахаюсь, беру в рот, а если хочешь, подставлю задницу. Я ничего не имею против. Но тебе обязательно придется надеть резинку. А я воспользуюсь смазкой.
— Ого. — Похоже, мужчина смутился, но Данетта определенно завладела его вниманием. — Мне это нравится — когда ты так говоришь. Сквернословишь.
— Тогда я буду говорить так во время свидания.
— Черт побери, а ты женщина горячая.
— Блин, мальчик, это не новость, — скорчила гримасу Данетта.
— Как тебя зовут?
— Данетта. А тебя?
— Джо.
На противоположной стороне улицы располагался склад. «Джо Септимо, складские помещения и транспортные перевозки». Половина мужчин, останавливавшихся перед Данеттой, предпочитали называть себя «Джо».
— Ну, Джо, как ты относишься к тому, чтобы немножко поразвлечься вдвоем?
Данетта подалась вперед, позволяя мужчине получше разглядеть ее грудь, которая, похоже, ему очень понравилась, показывая, что она не силиконовая, а она сама не трансвеститка.
— Очень положительно.
Он что-то шепнул — что именно, Данетта не расслышала. Она наклонилась к нему, просовывая руки в салон машины. Мужчина с любопытством взглянул на девять перстней на пальцах.
— Что ты сказал, мальчик?
— Я сказал, сколько ты возьмешь? Я имею в виду, за наше свидание?
— С такого милого мальчика как ты? Отсосу твой член за полтинник. За сотню ты сможешь отыметь меня спереди.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84