Вагон мягко качнулся. Константинов поставил правую ногу на пол и почувствовал холод.
Сначала он подумал, что это следствие тугого бинтования. Сосуды пережаты, и кровь не поступает в ступню, оттого и холодно. Но, посидев немного, понял, что дело не только в наложенной повязке. Он нагнулся и потрогал пол руками.
Вода! По полу вагона струилась холодная вода.
«Значит, времени остается все меньше и меньше. Времени? Или жизни?»
Он пожал плечами. «Какая разница? По-моему, это одно и то же. Жизнь не начинается завтра или послезавтра. Вот, мол, что-то сделаю, что-то куплю, чего-то добьюсь, и тогда начнется настоящая жизнь. Жизнь — вот она, проходит здесь и сейчас. И не просто проходит — она уходит».
Он уперся ладонями в сиденье, собрался и рывком поднялся на ноги.
«Жизнь продолжается. И только в моих силах сделать так, чтобы она продолжалась как можно дольше».
Константинов не стал дожидаться, пока толстяк подойдет к нему и поможет идти. Он сам упрямо поковылял вперед.
«Жизнь продолжается». Он это знал еще с тех времен, когда, бывало, второпях съедал пару вонючих чебуреков у ближайшей станции метро. И больше ничего за весь день.
«И то, какой она будет, зависит только от тебя. Вперед!»
Его качало из стороны в сторону, лицо кривилось от боли, но Константинов упрямо шел вперед, придерживаясь за поручень.
Денис с Алисой быстро догоняли голубоватое свечение.
Оно было ближе, чем первоначально показалось Денису. «Наверное, дело в темноте, — сообразил он. — У меня же не было никаких ориентиров».
Теперь у него складывалось ощущение, будто огонек дрожит всего в нескольких шагах; стоит только протянуть руку, и он сможет его коснуться.
Однако пока их разделял по меньшей мере один вагон. Сколько Денис ни прислушивался, он так и не смог услышать голоса, топот шагов или еще какие-нибудь звуки, издаваемые человеком. Или людьми. Скорее всего людьми: Денис не сомневался, что за огоньком идут несколько человек.
Крепко сжимая Алисину руку, он тащил девушку вперед.
Он настороженно ловил ее дыхание; к счастью, Алиса дышала свободно и ровно. Она немного запыхалась, как и сам Денис, но в ее дыхании он не различил грозных свистящих звуков, предвещавших приступ.
Значит, надо было торопиться.
Они перелезли через очередной пролом в стекле, проделанный Денисом. Он нащупал в темноте ее маленькую ладошку и двинулся дальше.
Они прошли уже половину вагона и вдруг, в паре метров от своей ноги, Денис почувствовал какое-то шевеление. Он услышал тихое поскребывание, шорох и нечленораздельную речь.
Денис вздрогнул и остановился. Алиса уткнулась в его плечо.
— Что это? — прошептала она.
— Ты тоже слышала?
— Да.
— Не знаю.
Денис выставил ногу в сторону и носком ботинка описал аккуратную дугу. Пол был пустой. Ничего вокруг.
Несколько секунд он стоял, прислушиваясь. Вдруг шорох повторился. Шорох и… тихий плач.
— Денис… — Алиса отошла от него и сделала шаг вперед.
Он остановил ее и прижал к себе.
— Не смей! — прошептал он ей на ухо. — Слышишь? Стой здесь и никуда не двигайся!
— Но ведь это может… — начала Алиса. Истомин вскипел.
— Стой здесь! — закричал он. — Даже не вздумай!
Он понимал, что его вспышка гнева вызвана не чем иным, как страхом. Страхом, который таила темнота.
Человека больше всего пугает неизвестность.
Денису казалось, что он слышит, как бьется его сердце — быстро и громко. Быстро и громко. Быс-тро-и-гром-ко…
Еще немного, и оно выскочит из груди.
Внезапно послышалось недовольное ворчание и сразу, без перерыва, заливистое тявканье.
— Боже мой! Там собака! — воскликнула Алиса.
Денис украдкой перевел дыхание.
— Конечно, собака, — преувеличенно бодро сказал он. — А ты чего ожидала?
«Вопрос в том, чего ты сам ожидал?» — подумал он и не нашел ответа.
— Как она здесь оказалась?
— Ну, как… — Денис усмехнулся. — Наверное, так же, как и мы…
— Бедненькая, — причитала Алиса.
Она нагнулась и стала водить рукой по полу, пытаясь нащупать собаку.
— Где ты? Иди сюда! На-на-на…
Денис покачал головой. В этом была вся Алиса. Будьте уверены: если в жаркий летний денек на пляже вдруг случилось замешательство, и все оглядываются на полоумную, идущую по песку в тулупе и валенках, значит, это она. Собственной персоной.
— Алиса! Брось ее! Нам пора… — пытался сказать Денис, но она не дала ему вставить ни слова.
— Дурак! Как ты не понимаешь? Мы должны взять ее! Обязательно. Посмотри!
Смотреть было некуда. Кругом царила непроницаемая темнота, но Денис явственно представлял жесты, которыми Алиса сопровождала свои слова. «Чертова коротышка! Если она упрется… »
— Посмотри! Кто здесь? Тупые, бестолковые люди, которые, ко всему прочему, еще и заплатили за это! А? И мы с тобой тоже! А она? Быть может, она вовсе и не хотела ехать!
Денис услышал, как Алиса шарит по полу. Раздался глухой стук. «Она встала на колени. Бесполезно. Лучше помочь ей, чтобы побыстрее найти эту проклятую шавку».
Он уже так и хотел поступить, но в этот момент раздалось:
— Вот она! Моя хорошая! Ее заперли в сумку, представляешь? Малышка моя…
«Вжжжи-ккк!» Звук расстегиваемой молнии. Затем обрадованный прерывающийся визг.
Денис посмотрел в сторону голубоватого огонька. Он снова стал медленно удаляться.
— Пойдем, девочка моя. А?
Алиса, спотыкаясь и прижимая собаку к себе, пошла по вагону.
Денис вдруг почувствовал острую щемящую боль в груди. Это было странное ощущение того, что вся его жизнь сосредоточилась в этом одном-единственном мгновении; уместилась в нем целиком.
— Алиса! — Денис крепко обнял девушку.
Собачонка зарычала и попыталась его укусить. Она коснулась его пальцев мокрыми губами, но Денис даже не шелохнулся и не отдернул руку.
— Алиса! Я хочу тебе кое-что сказать…
— Да?
— Я… Ты знаешь, я очень тебя люблю. Я так тебя люблю… Алиса, я никого никогда так не любил и, наверное, уже не буду…
Она издала неопределенный звук.
— Да-да, это смешно звучит, конечно… Но… Я правда так думаю. Ты мне веришь?
Алиса повернулась к нему и уткнулась лицом в грудь.
— Я это знаю.
Ее пальцы легли на его лицо.
— Я… Может быть, я редко говорил тебе об этом…
Он крепко обнял ее.
— Дама с собачкой. Как ее зовут?
— Хм-м-м… «Trouble is my middle name, bla-bla-bla…» — хрипло пропела она строчку из какой-то американской песенки в стиле кантри.
В переводе на русский это приблизительно означало: «Мое имя — невезуха, ля-ля-ля… »
— Пошли быстрее. Они, — он показал на огонек, дрожавший вдали, — уходят.
— Пошли. Кстати, там, на полу, всюду вода. Так что нам действительно надо торопиться.
Она сказала это таким тоном, словно не сама только что тратила драгоценные секунды на розыски какой-то собаки.
— Да?
Она была права. Под ногами хлюпало, и ботинки постепенно промокали.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64