— Месиво… — повторил он, обращаясь к оператору. — Пойдем ближе.
Оператор кивнул и поправил камеру на плече.
В конце концов, это была их работа. Трудная, тяжелая, нервная, но кто-то должен был ее делать по возможности сухо и бесстрастно.
Назимов однажды прочитал, что самые бездушные люди — это врачи. Помнится, его поразила эта мысль. «Самая гуманная профессия… » С другой стороны, невозможно оставаться профессионалом и при этом переживать за каждого пациента. Нормальная человеческая психика этого не выдерживает.
В его случае было нечто похожее. Невозможно «затрачиваться» на каждый репортаж, но тогда чем он отличается от тех же зевак? Ради чего все это: дорогая камера, спутниковая антенна, микрофон? Что это — инструменты искусного подглядывания? Или нечто большее?
Они приближались к выходу из метро и теперь слышали крики, прорывавшиеся сквозь рев сирен. Сейчас ему хотелось, чтобы сирены выли как можно громче, заглушая стоны и плач.
Дорогу преградил солдат-срочник в милицейской форме.
— Туда нельзя, — сказал он.
Назимов заглянул солдату за плечо. Двое людей: один в оранжевом жилете, другой в синей форменной куртке — несли на носилках человека. Рядом бежала сестра и придерживала пострадавшего.
Мужчина на носилках дергал головой, словно хотел боднуть кого-то. Все лицо его было залито кровью. Одна нога свесилась с носилок и безвольно болталась, будто под штаниной ничего не было. Сестра аккуратно подхватила ее и положила на носилки. Человек заорал и запрокинул голову назад, словно хотел дотянуться затылком до лопаток.
Носилки с раненым запихнули в ближайшую машину, через боковую дверь посадили женщину кавказского вида. Она придерживала правую руку левой и все время качала головой, точно не могла с чем-то согласиться.
«Газель» дала задний ход, развернулась и помчалась к Волоколамскому шоссе.
— Посмотри, — сказал Назимов оператору и кивнул в сторону «Макдоналдса». — Они жрут.
Оператор без лишних слов направил камеру на стеклянные стены закусочной. Молодой человек в толстом сером свитере методично жевал гамбургер, или чизбургер, или еще какую-нибудь ерунду.
— А что ты хочешь? — отозвался оператор. Голос его звучал монотонно: он должен был оставаться неподвижным, чтобы «картинка» не дрожала. — Для них это — очередное шоу «За стеклом». Привыкли уже…
— Пойдем-ка возьмем пару интервью, — сказал Назимов. — Я хочу, чтобы этот сукин сын прямо в кадре сблевал себе на колени.
— Не горячись, Леша. — Оператор выключил камеру и пошел за ним, обходя оцепление. — Он просто даст тебе по репе, и все.
— Это не страшно, — отозвался Назимов. — У меня яркий галстук. На бланш никто не обратит внимания.
— Ну-ну…
Оператор не возражал. Сюжет строил Назимов, и вроде бы все получалось неплохо. Не совсем то, чего от них ожидали, зато живо.
Правда, Назимов нарушал основную заповедь — всегда оставаться бесстрастным, но он, похоже, делал это сознательно.
Все произошло почти так, как предсказывал оператор.
Назимов ворвался в «Макдоналдс» и ринулся искать парня в сером свитере. Тот, не подозревая, что его ожидает, дожевывал свой сэндвич и пялился на происходящее «за стеклом».
Назимов кивнул оператору, и тот включил подсветку.
Алексей, не спрашивая разрешения, уселся напротив ресторанного зрителя (оператору пришлось присесть, чтобы взять в кадр что-то еще, помимо двух затылков) и сунул ему микрофон под нос.
— Здравствуйте! НТВ! Скажите, пожалуйста, что вы чувствуете, когда видите, как спасатели выносят пострадавших?
Парень побагровел, покосился на камеру и махнул на оператора рукой. Он пробубнил что-то нечленораздельное, затем с усилием проглотил кусок и нервно закричал:
— Не надо меня снимать!
Назимов скрестил руки. Оператор убрал камеру.
— Снимают девочек на Ленинградском шоссе. Мы просто берем интервью, — со злобой процедил Назимов. — Давайте еще раз. — Оператор снова включил камеру.
— Скажите, что вы испытываете при виде этой трагедии? Это никак не влияет на ваш аппетит?
Парень резко встал. Легкий пластиковый стул упал.
— Да пошел ты… — сказал он и развернулся, чтобы уйти, но Назимов схватил его за рукав.
— Постойте! Почему вы не можете ответить на мой вопрос?
Обладатель серого свитера приблизился к Алексею и толкнул его обеими руками в грудь. Назимов не удержался на ногах и отлетел в сторону. Он упал прямо на колени дородной женщине в джинсовом костюме.
— Извините! Я не хотел! — сказал он, затем схватил со стола недопитую парнем кока-колу, сорвал со стакана крышечку и плеснул ему вслед.
Парень ловко увернулся, покрутил пальцем у виска и выбежал на улицу. Оператор подошел к Назимову.
— Чего ты чудишь? Хочешь дать это в эфир? Да что с тобой сегодня?
Назимов тяжело дышал, будто пробежал не один километр. Он запустил руку под воротник рубашки и ослабил узел галстука.
— Черт знает… — сказал он. — Что-то накатило…
Он постоял немного и потом побрел к выходу. У двери остановился и громко сказал:
— Простите! — Потом добавил: — Приятного аппетита!
— К машине! — сказал он на улице. — Будем перегонять!
Оператор пожал плечами.
— Как скажешь…
Они уже направлялись к телевизионному микроавтобусу, как вдруг Назимов заметил черный «БМВ» с мигалками на крыше, стоявший у противоположного входа.
— Кого это принесло? — сказал он в пустоту. — Пойдем-ка, взглянем.
Водитель сидел в машине. Назимов согнутым пальцем постучал в тонированное стекло. Стекло медленно опустилось.
— Чего? — спросил водитель.
Назимов показал ему удостоверение с надписью «Пресса».
— Пару вопросов.
— Ничего не знаю.
Алексея всегда удивляло, как эти люди — мелкие холуи — умудряются себя подать. С ходу и не разберешь, кто кого возит.
— Спасибо. Кто твой шеф?
Водитель криво усмехнулся. Стекло поползло вверх. Назимов придержал его рукой.
— Это что, секрет?
— Парень, не трогай машину, — с угрозой сказал водитель.
— Вот как? — Назимов дернул за ручку двери.
Водитель поспешно нажал на кнопку блокировки и прикрикнул:
— Убери руку!
— Да я уберу. Ты просто скажи, чьих будешь? Кому служишь?
Водитель недобро покачал головой.
— Да ты ненормальный.
— А ты — нормальный? Вы все тут нормальные, да? Под землей люди гибнут. Вон оттуда их выносят. Иди посмотри!
— А я здесь при чем?
— Ни при чем. Никто ни при чем. Тогда зачем ты приехал? Кого привез?
Назимов почувствовал, как на его плечо легла чья-то рука. Он оглянулся — оператор.
— Леш, может, хватит уже? Чего ты ко всем пристаешь?
Он убрал руку Назимова и отвел журналиста в сторону.
— Ты завалишь репортаж, понимаешь? Тебя ведь после этого даже на дециметровый канал не возьмут. Ты вообще соображаешь, что делаешь?
Назимов посмотрел на «БМВ».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64