Может быть, Майку удастся заставить ее делать то, что ему взбредет в голову, но он не может заставить ее получать от этого удовольствие. Возможно, если она ко всему будет относиться с отвращением, он оставит ее в покое. Порывшись в двух коробках, она наконец нашла то, что искала.
Майк написал Бэррету, вызвал почтальона для отправки срочного заказного письма и лишь после его ухода удовлетворенно вздохнул. Теперь все зависело от решения Бэррета, но Майк надеялся, что тот позволит им с Самантой нанести ему этот визит. Старику почти наверняка очень захочется повидаться со своей внучкой. Но, впрочем, кто может предположить, что на уме у старца, которому уже за девяносто.
Мысли Майка опять вернулись к Саманте. Несмотря на всю ее колючесть и недоброжелательность, он с нетерпением предвкушал, как проведет с ней целый день вместе. И дело даже не в том, что она была самая сексапильная девушка, которую он когда-либо видел, и не в том, что он хотел ее, — в ней было нечто, что интриговало его. Иногда он ловил ее мимолетный взгляд, взгляд, как ему казалось, истинной, настоящей Саманты. И ведь он видел настоящую Саманту — в первый день их знакомства и вчера, когда она выпила бокал вина и шутила… Эти редкие мгновенья позволили ему еще больше убедиться в том, что существует другая Саманта под маской той, которую она хотела представить миру. А возможно, мелькнуло у него в голове, что такую маску она демонстрировала лишь ему.
Затем он стал размышлять над тем, куда повести молодую женщину, которая изображает даму в шляпе и перчатках, собирающуюся в церковь на воскресный молебен. Конечно, он не мог отвести ее в свои излюбленные нью-йоркские места — например, в какой-нибудь уютный бар. Не оценила бы она и приглашение к Дафнии и ее подружкам. Во всяком случае, так ему казалось.
Он поднял трубку и позвонил сестре Джейн, она должна знать, чем можно развлечь такую девушку, как Саманта. Набрав номер своих родителей, живущих в штате Колорадо, он услышал голос матери.
— Ма, Джейн дома?
— Нет, дорогой, ее нет. — Патрисия Таггерт изучила все нюансы голосов своих детей и сразу чувствовала, когда им нужна помощь. — Может, я могу чем-нибудь помочь?
Майк чувствовал себя немного странно, задавая такие личные вопросы собственной матери, и молил Бога, чтобы она в свою очередь не стала его ни о чем расспрашивать; однако ему нужен был женский совет.
— Я встретил одну женщину, только не думай, что речь идет о подвенечном платье…
— Я ничего не говорила по поводу женитьбы, Майк, это ты сам начал, — сказала Пэт нежным голосом. Майк откашлялся.
— Ну, в общем, я повстречал одну женщину. Понимаешь, это дочка моего друга, и…
— Это та самая молодая женщина, которая живет у тебя в доме?
У Майка искривилось лицо. Его мама находилась в двух тысячах миль от Нью-Йорка, в городе Чандлер в штате Колорадо, однако была в курсе всех его дел.
— Я даже знать не хочу, откуда ты знаешь, кто снимает у меня квартиру, — проговорил он, и Пэт засмеялась.
— Ты забыл, что Тэмми убирается и у твоего кузена Рейни?
Майк закатил глаза. Это трепло — кузен по линии Монтгомери. Ему нужно было догадаться сразу.
— Мам, ты мне ответишь на мой вопрос? Или тебя больше интересуют пикантные подробности моей жизни, сообщенные теми, кто сам узнает обо мне из вторых рук?
— Я бы с удовольствием услышала все это лично от тебя.
— Она никогда раньше не была в Нью-Йорке, и этот город наводит на нее страх. Куда можно ее отвести, чтобы он произвел на нее благоприятное впечатление?
Мысли завертелись в голове у Пэт со страшной скоростью. Если молодая женщина ненавидит Нью-Йорк, то почему она там живет? Чтобы быть рядом с ее сыном? А если она и сын любят друг друга, тогда что она из себя представляет, как выглядит?
— Мам, может быть, отвести ее на смотровую площадку Эмпайр Стейтс… или Рокфеллеровского центра? А как насчет Статуи Свободы? А может, лучше свозить на остров Эллис?
Пэт глубоко вздохнула. Она знала, что Майк ненавидит всякого рода туристические маршруты. Он чувствовал себя гораздо уютнее в прокуренном баре, чем в группе ротозеев, осматривающих достопримечательности. И если ради этой девушки он готов даже на рандеву со Статуей Свободы, значит, у него серьезные намерения.
— Она обычная девочка?
— Нет! — рявкнул Майк. — У нее три руки, она исповедует пару диких религий и ведет беседы со своим черным котом. Что ты имеешь в виду под «обычной» девочкой?
— Ты отлично знаешь, что я имею в виду! — отрезала Пэт. — Она вроде той твоей знакомой из стриптиза, которая тебя навещает, или похожа на девушек, что качают мышцы в твоем гимнастическом зале? Зная тебя, Майк, я не удивлюсь, если она окажется и проституткой, которой перестало везти.
Майк улыбнулся:
— А что бы ты сказала, если бы она действительно оказалась одной «из тех» и я бы собирался на ней жениться?
Пэт не раздумывала ни секунды:
— Я бы поинтересовалась, какой свадебный подарок ты хочешь получить.
Майк засмеялся.
— Ну, хорошо, хорошо. Она обычная. Очень обычная, если ты под этим подразумеваешь чопорность и праведность. Сэм могла бы выйти замуж за священника.
Пэт накрыла на секунду ладонью трубку телефона, взглянула на небо и прошептала: «Благодарю тебя, Боже!», затем громко заговорила в трубку:
— Повези ее по магазинам. Покажи ей самые дорогие, на Пятой авеню. Отведи ее в фирменный «Сакс». Твоя кузина Вики одевается в «Саксе».
— Да ну? — вяло поинтересовался Майк. У него было слишком много родни, чтоб помнить хотя бы половину. — Это чья же будет?
— Ты отлично знаешь, что она младшая у Дже-Ти и Арии. Если твоя девушка не полюбит Нью-Йорк после посещения «Сакса», отведи ее прогуляться и поглазеть на витрины магазинов по Мэдисон-авеню, начиная с Шестьдесят первой улицы и до Восьмидесятых улиц.
Майк снова рассмеялся:
— Особое внимание следует уделять витринам ювелирных магазинов. Можно купить ей парочку бриллиантов. Таких, какие обычно в обручальных кольцах! Послушай, мам, сколько женщин ты уже сосватала мне в своем воображении за мою короткую жизнь?
— По крайней мере шесть, — рассмеялась она в ответ. Голос Майка внезапно стал серьезным.
— Мам, у вас с отцом ведь счастливый брак, правда?
Сердце у Пэт замерло от той интонации, с которой он задал этот вопрос. Она почувствовала: что-то беспокоит ее ребенка.
— Конечно, родной, мы с отцом счастливы вместе.
— Саманта — так зовут эту девушку — утверждает, что у каждой женщины, которая прожила замужем больше двух лет, вырабатывается невосприимчивость к боли. Ты считаешь, что это так?
Пэт очень старалась не рассмеяться, но все же не сдержалась. И продолжала смеяться, хотя Майк настойчиво повторял: «Мам, ну мам!» Она не могла остановиться, даже когда услышала, что он повесил трубку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109
Майк написал Бэррету, вызвал почтальона для отправки срочного заказного письма и лишь после его ухода удовлетворенно вздохнул. Теперь все зависело от решения Бэррета, но Майк надеялся, что тот позволит им с Самантой нанести ему этот визит. Старику почти наверняка очень захочется повидаться со своей внучкой. Но, впрочем, кто может предположить, что на уме у старца, которому уже за девяносто.
Мысли Майка опять вернулись к Саманте. Несмотря на всю ее колючесть и недоброжелательность, он с нетерпением предвкушал, как проведет с ней целый день вместе. И дело даже не в том, что она была самая сексапильная девушка, которую он когда-либо видел, и не в том, что он хотел ее, — в ней было нечто, что интриговало его. Иногда он ловил ее мимолетный взгляд, взгляд, как ему казалось, истинной, настоящей Саманты. И ведь он видел настоящую Саманту — в первый день их знакомства и вчера, когда она выпила бокал вина и шутила… Эти редкие мгновенья позволили ему еще больше убедиться в том, что существует другая Саманта под маской той, которую она хотела представить миру. А возможно, мелькнуло у него в голове, что такую маску она демонстрировала лишь ему.
Затем он стал размышлять над тем, куда повести молодую женщину, которая изображает даму в шляпе и перчатках, собирающуюся в церковь на воскресный молебен. Конечно, он не мог отвести ее в свои излюбленные нью-йоркские места — например, в какой-нибудь уютный бар. Не оценила бы она и приглашение к Дафнии и ее подружкам. Во всяком случае, так ему казалось.
Он поднял трубку и позвонил сестре Джейн, она должна знать, чем можно развлечь такую девушку, как Саманта. Набрав номер своих родителей, живущих в штате Колорадо, он услышал голос матери.
— Ма, Джейн дома?
— Нет, дорогой, ее нет. — Патрисия Таггерт изучила все нюансы голосов своих детей и сразу чувствовала, когда им нужна помощь. — Может, я могу чем-нибудь помочь?
Майк чувствовал себя немного странно, задавая такие личные вопросы собственной матери, и молил Бога, чтобы она в свою очередь не стала его ни о чем расспрашивать; однако ему нужен был женский совет.
— Я встретил одну женщину, только не думай, что речь идет о подвенечном платье…
— Я ничего не говорила по поводу женитьбы, Майк, это ты сам начал, — сказала Пэт нежным голосом. Майк откашлялся.
— Ну, в общем, я повстречал одну женщину. Понимаешь, это дочка моего друга, и…
— Это та самая молодая женщина, которая живет у тебя в доме?
У Майка искривилось лицо. Его мама находилась в двух тысячах миль от Нью-Йорка, в городе Чандлер в штате Колорадо, однако была в курсе всех его дел.
— Я даже знать не хочу, откуда ты знаешь, кто снимает у меня квартиру, — проговорил он, и Пэт засмеялась.
— Ты забыл, что Тэмми убирается и у твоего кузена Рейни?
Майк закатил глаза. Это трепло — кузен по линии Монтгомери. Ему нужно было догадаться сразу.
— Мам, ты мне ответишь на мой вопрос? Или тебя больше интересуют пикантные подробности моей жизни, сообщенные теми, кто сам узнает обо мне из вторых рук?
— Я бы с удовольствием услышала все это лично от тебя.
— Она никогда раньше не была в Нью-Йорке, и этот город наводит на нее страх. Куда можно ее отвести, чтобы он произвел на нее благоприятное впечатление?
Мысли завертелись в голове у Пэт со страшной скоростью. Если молодая женщина ненавидит Нью-Йорк, то почему она там живет? Чтобы быть рядом с ее сыном? А если она и сын любят друг друга, тогда что она из себя представляет, как выглядит?
— Мам, может быть, отвести ее на смотровую площадку Эмпайр Стейтс… или Рокфеллеровского центра? А как насчет Статуи Свободы? А может, лучше свозить на остров Эллис?
Пэт глубоко вздохнула. Она знала, что Майк ненавидит всякого рода туристические маршруты. Он чувствовал себя гораздо уютнее в прокуренном баре, чем в группе ротозеев, осматривающих достопримечательности. И если ради этой девушки он готов даже на рандеву со Статуей Свободы, значит, у него серьезные намерения.
— Она обычная девочка?
— Нет! — рявкнул Майк. — У нее три руки, она исповедует пару диких религий и ведет беседы со своим черным котом. Что ты имеешь в виду под «обычной» девочкой?
— Ты отлично знаешь, что я имею в виду! — отрезала Пэт. — Она вроде той твоей знакомой из стриптиза, которая тебя навещает, или похожа на девушек, что качают мышцы в твоем гимнастическом зале? Зная тебя, Майк, я не удивлюсь, если она окажется и проституткой, которой перестало везти.
Майк улыбнулся:
— А что бы ты сказала, если бы она действительно оказалась одной «из тех» и я бы собирался на ней жениться?
Пэт не раздумывала ни секунды:
— Я бы поинтересовалась, какой свадебный подарок ты хочешь получить.
Майк засмеялся.
— Ну, хорошо, хорошо. Она обычная. Очень обычная, если ты под этим подразумеваешь чопорность и праведность. Сэм могла бы выйти замуж за священника.
Пэт накрыла на секунду ладонью трубку телефона, взглянула на небо и прошептала: «Благодарю тебя, Боже!», затем громко заговорила в трубку:
— Повези ее по магазинам. Покажи ей самые дорогие, на Пятой авеню. Отведи ее в фирменный «Сакс». Твоя кузина Вики одевается в «Саксе».
— Да ну? — вяло поинтересовался Майк. У него было слишком много родни, чтоб помнить хотя бы половину. — Это чья же будет?
— Ты отлично знаешь, что она младшая у Дже-Ти и Арии. Если твоя девушка не полюбит Нью-Йорк после посещения «Сакса», отведи ее прогуляться и поглазеть на витрины магазинов по Мэдисон-авеню, начиная с Шестьдесят первой улицы и до Восьмидесятых улиц.
Майк снова рассмеялся:
— Особое внимание следует уделять витринам ювелирных магазинов. Можно купить ей парочку бриллиантов. Таких, какие обычно в обручальных кольцах! Послушай, мам, сколько женщин ты уже сосватала мне в своем воображении за мою короткую жизнь?
— По крайней мере шесть, — рассмеялась она в ответ. Голос Майка внезапно стал серьезным.
— Мам, у вас с отцом ведь счастливый брак, правда?
Сердце у Пэт замерло от той интонации, с которой он задал этот вопрос. Она почувствовала: что-то беспокоит ее ребенка.
— Конечно, родной, мы с отцом счастливы вместе.
— Саманта — так зовут эту девушку — утверждает, что у каждой женщины, которая прожила замужем больше двух лет, вырабатывается невосприимчивость к боли. Ты считаешь, что это так?
Пэт очень старалась не рассмеяться, но все же не сдержалась. И продолжала смеяться, хотя Майк настойчиво повторял: «Мам, ну мам!» Она не могла остановиться, даже когда услышала, что он повесил трубку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109