Свернутый хлыст раскручивался над головой, затем выстреливал вперед и резко отдергивался назад. В результате раздавался треск, похожий на револьверный выстрел.
Хантли объяснил ей, что хлыст делается из плетеной сыромятной кожи.
– Хороший погонщик даже не касается быка. Хлыст может порезать кожу, как нож. Щелканья достаточно, чтобы они двигались.
На сиденье было достаточно места для Триш, но она предпочла сидеть сзади, там где спала вместе с Джейн Энн.
Когда фургон тронулся, из постели выполз Диллон. Дети оделись и, вытаращив глаза, смотрели по сторонам.
Когда караван изогнулся дугой, Эдди оглядела поле, на котором они пасли скот. Ей было грустно оставлять овец. Животные ехали в одном из грузовых фургонов, но в городе их нужно было отдать Люп.
– Отличный фургон, мэм, – заметил Хантли. – Сидишь себе, как в кресле-качалке.
– Я в этом ничего не понимаю. Мистер Толлмен говорит, что нам с ним повезло.
– Это точно. Высокая спинка, пружинное сиденье.
– Вы уже проделывали этот путь?
– Второй раз. И больше не собираюсь, это точно.
– Почему так?
– Не люблю город и городских. Слишком их там много. Отличные места кругом, но нет лучше места, чем дома.
Караван двигался по дороге, огибающей Ван-Берен. Вдруг к Джону приблизился Симмонс, вынырнувший из-за деревьев.
– Боже всемогущий! Я бы тебя не узнал, если бы не шляпа. Рожа голая, как попка у младенца.
– Видел такого красавца, а? – Пистолет потер ладонью выбритую щеку. Густые волосы расчесаны, из-под кожаной жилетки виднелась новая рубашка. Он оказался моложе, чем Джон думал.
– Да, ты очарователен, как мул, бредущий на юг. Что ты тут делаешь? Почему не вместе с судьей?
– Я порвал контракт. И скажу почему – я хочу работать у тебя.
– Из-за Триш?
– С чего ты это взял? – С лица Симмонса исчезла дружелюбная улыбка.
– Черт, я же не слепой. Болтаешься вокруг нее с видом улыбающегося теленка.
– Если ты против, самое время сказать об этом, – резко заявил Пистолет.
– Убери рога. Мне-то все равно, – в тон ответил Джон. – Валяй говори, что хотел.
– Я ушел от Ван-Винкля не из-за Триш. Суть в том, что этот глупый сукин сын решил идти один. Клянусь, он хотел сделать из меня разведчика. Господи помилуй! Это все равно что младенца кинуть в стаю волков.
– Ты ему сказал об этом?
– Ну да. Что его запросто прищучат и что будет с его дамой, подвергнись они нападению. Этот хрыч и бровью не повел. Обозвал меня трусом и велел убираться. Я б ему рожу начистил, не будь он старичьем.
– Там, куда он направляется, за такие слова прибить могут.
– Старый ублюдок. Заявил, что солдаты справятся. Ну, я с ними пообщался. Ты б их видел. Кретины, они же в любое говно вляпаются.
– Что он собирается делать?
– То, что ты и предполагал. Никогда не видел такого снаряжения. Погоди, посмотришь сам, страшное зрелище.
– Когда ты ушел с индейских земель?
– Пару месяцев назад. Зимовал на Волчьем Ручье в Оклахоме. В Техасе полно переселенцев. Вокруг крутится много всяких мерзавцев, ищут легкой добычи. Свои злодейства сваливают на индейцев. Ну вот, побродил я по разным местам, поработал со стадами. Потом быки мне надоели, и я добрался до Форт-Смита. Знакомые ребята мне сказали, что судье нужен охотник. Говорили, плата хорошая. Это меня и подтолкнуло.
– Я не смогу платить, как судья.
– Я тебя и не прошу. Никаких денег не захочешь. Чтобы я да пресмыкался перед этими армейскими ублюдками?
– Нам нужно было нанять двоих. Пойди скажи Кливу, что одного я уже нашел.
В полумиле за лагерем Ван-Винкля, на лугу, Джон поставил фургоны полукругом. Всех животных распрягли. Сбрую сложили в центре. Двигаться решили в середине дня. Скот напоили и вывели пастись, каждый работник следил за животными своего фургона. Эдди разрешила детям погулять только после того, как Хантли увел мулов.
Билл и Пако тут же принялись за стряпню – первый раз за день. Куски мяса зашипели на чугунном противне. В большом чане замесили тесто для оладьев. Эдди едва успела развести костер, как до нее донесся запах жареного мяса.
Джон шел с Дэллом Ролли вдоль фургонов, проверяя их и грузы. К нему кинулся Диллон:
– Мистер Толлмен, Триш говорит…
– Диллон! – Эдди поспешила перехватить его. – Он сейчас занят.
– Ну, не так уж я и занят. Дэл, подожди меня, я скоро приду. Ну-ка, малыш, что за важную новость ты хочешь сообщить?
– Триш сказала, вы мой папа. У меня никогда раньше не было папы. Мамочка говорила, он был, но не вернулся с войны. Проклятые янки застрелили его.
– Диллон, ради Бога! Подхватывает все, что слышит.
Джон взял мальчика на руки:
– Триш права. Раз я женился на твоей маме, то, стало быть, теперь я твой отец. Годится?
– Да! А у вас был когда-нибудь сын?
– Нет, но сейчас есть. На самом деле у меня два мальчика – ты и Колин.
Джейн Энн повисла у него на руке:
– А девочка у вас есть?
Джон заглянул ей в лицо. Джейн Энн с надеждой смотрела на него. Он подхватил ее и посадил на другую руку.
– Да. И зовут ее Джейн Энн.
Она обвила его шею ручками и прижала губы к уху:
– Можно я буду звать вас папой?
– Я буду рад, если все вы будете так меня звать.
– И Триш? – спросил Диллон.
– Если захочет. – Джон опустил детей на землю.
– Я ей скажу. Она пошла в кусты, – крикнула Джейн Энн на бегу, направляясь к кустам.
– Ну вот и решено. – Джон подошел к Эдди. Он использовал каждую свободную минуту побыть с ней. Жизнь наполнилась новым смыслом.
В ее глазах стояли слезы.
– Ты удивительный человек.
Джон улыбнулся. Она подумала, какие у него красивые усы.
– Я тоже так считаю.
– Ну ты! – Эдди рассмеялась и ткнула его пальцем под ребро.
– Билл думает, ты с ними в ссоре, поэтому не приходишь на кухню.
– Я не ссорилась с мистером Весселом. Я… Отчаянный крик прервал ее слова. Затем снова раздался крик.
Со стороны кустов бежала Джейн Энн, вопя изо всех сил:
– Три… Триш! Па… па! Три…
Джон на бегу опередил Эдди и схватил девочку за плечи:
– Что с Триш?
– Там… там…
– Давай в фургон, лапочка, живо!
Джон кинулся в заросли. Когда Эдди догнала его, он стоял на коленях возле бездыханной девушки. Толлмен приподнял Триш и быстро снял кожаный ремешок, завязанный вокруг ее шеи. Лицо стало на глазах темнеть, из пореза над виском потекла кровь. На руках, ногах и лице девушки были следы от хлыста, который валялся рядом.
– О Господи! Господи! – Эдди не могла отвести глаз от лица Триш.
Джон отшвырнул хлыст и стал делать Триш искусственное дыхание.
– Господи, пожалуйста… – Эдди произносила слова, не очень-то понимая, что говорит. Упав на колени, она прикрыла платьем ноги Триш, иссеченные до крови.
– Кто мог такое сделать? Кто посмел? – вновь и вновь спрашивала Эдди.
– Она дышит! Дышит, слава Богу! – Джон осторожно ощупал шею девушки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71
Хантли объяснил ей, что хлыст делается из плетеной сыромятной кожи.
– Хороший погонщик даже не касается быка. Хлыст может порезать кожу, как нож. Щелканья достаточно, чтобы они двигались.
На сиденье было достаточно места для Триш, но она предпочла сидеть сзади, там где спала вместе с Джейн Энн.
Когда фургон тронулся, из постели выполз Диллон. Дети оделись и, вытаращив глаза, смотрели по сторонам.
Когда караван изогнулся дугой, Эдди оглядела поле, на котором они пасли скот. Ей было грустно оставлять овец. Животные ехали в одном из грузовых фургонов, но в городе их нужно было отдать Люп.
– Отличный фургон, мэм, – заметил Хантли. – Сидишь себе, как в кресле-качалке.
– Я в этом ничего не понимаю. Мистер Толлмен говорит, что нам с ним повезло.
– Это точно. Высокая спинка, пружинное сиденье.
– Вы уже проделывали этот путь?
– Второй раз. И больше не собираюсь, это точно.
– Почему так?
– Не люблю город и городских. Слишком их там много. Отличные места кругом, но нет лучше места, чем дома.
Караван двигался по дороге, огибающей Ван-Берен. Вдруг к Джону приблизился Симмонс, вынырнувший из-за деревьев.
– Боже всемогущий! Я бы тебя не узнал, если бы не шляпа. Рожа голая, как попка у младенца.
– Видел такого красавца, а? – Пистолет потер ладонью выбритую щеку. Густые волосы расчесаны, из-под кожаной жилетки виднелась новая рубашка. Он оказался моложе, чем Джон думал.
– Да, ты очарователен, как мул, бредущий на юг. Что ты тут делаешь? Почему не вместе с судьей?
– Я порвал контракт. И скажу почему – я хочу работать у тебя.
– Из-за Триш?
– С чего ты это взял? – С лица Симмонса исчезла дружелюбная улыбка.
– Черт, я же не слепой. Болтаешься вокруг нее с видом улыбающегося теленка.
– Если ты против, самое время сказать об этом, – резко заявил Пистолет.
– Убери рога. Мне-то все равно, – в тон ответил Джон. – Валяй говори, что хотел.
– Я ушел от Ван-Винкля не из-за Триш. Суть в том, что этот глупый сукин сын решил идти один. Клянусь, он хотел сделать из меня разведчика. Господи помилуй! Это все равно что младенца кинуть в стаю волков.
– Ты ему сказал об этом?
– Ну да. Что его запросто прищучат и что будет с его дамой, подвергнись они нападению. Этот хрыч и бровью не повел. Обозвал меня трусом и велел убираться. Я б ему рожу начистил, не будь он старичьем.
– Там, куда он направляется, за такие слова прибить могут.
– Старый ублюдок. Заявил, что солдаты справятся. Ну, я с ними пообщался. Ты б их видел. Кретины, они же в любое говно вляпаются.
– Что он собирается делать?
– То, что ты и предполагал. Никогда не видел такого снаряжения. Погоди, посмотришь сам, страшное зрелище.
– Когда ты ушел с индейских земель?
– Пару месяцев назад. Зимовал на Волчьем Ручье в Оклахоме. В Техасе полно переселенцев. Вокруг крутится много всяких мерзавцев, ищут легкой добычи. Свои злодейства сваливают на индейцев. Ну вот, побродил я по разным местам, поработал со стадами. Потом быки мне надоели, и я добрался до Форт-Смита. Знакомые ребята мне сказали, что судье нужен охотник. Говорили, плата хорошая. Это меня и подтолкнуло.
– Я не смогу платить, как судья.
– Я тебя и не прошу. Никаких денег не захочешь. Чтобы я да пресмыкался перед этими армейскими ублюдками?
– Нам нужно было нанять двоих. Пойди скажи Кливу, что одного я уже нашел.
В полумиле за лагерем Ван-Винкля, на лугу, Джон поставил фургоны полукругом. Всех животных распрягли. Сбрую сложили в центре. Двигаться решили в середине дня. Скот напоили и вывели пастись, каждый работник следил за животными своего фургона. Эдди разрешила детям погулять только после того, как Хантли увел мулов.
Билл и Пако тут же принялись за стряпню – первый раз за день. Куски мяса зашипели на чугунном противне. В большом чане замесили тесто для оладьев. Эдди едва успела развести костер, как до нее донесся запах жареного мяса.
Джон шел с Дэллом Ролли вдоль фургонов, проверяя их и грузы. К нему кинулся Диллон:
– Мистер Толлмен, Триш говорит…
– Диллон! – Эдди поспешила перехватить его. – Он сейчас занят.
– Ну, не так уж я и занят. Дэл, подожди меня, я скоро приду. Ну-ка, малыш, что за важную новость ты хочешь сообщить?
– Триш сказала, вы мой папа. У меня никогда раньше не было папы. Мамочка говорила, он был, но не вернулся с войны. Проклятые янки застрелили его.
– Диллон, ради Бога! Подхватывает все, что слышит.
Джон взял мальчика на руки:
– Триш права. Раз я женился на твоей маме, то, стало быть, теперь я твой отец. Годится?
– Да! А у вас был когда-нибудь сын?
– Нет, но сейчас есть. На самом деле у меня два мальчика – ты и Колин.
Джейн Энн повисла у него на руке:
– А девочка у вас есть?
Джон заглянул ей в лицо. Джейн Энн с надеждой смотрела на него. Он подхватил ее и посадил на другую руку.
– Да. И зовут ее Джейн Энн.
Она обвила его шею ручками и прижала губы к уху:
– Можно я буду звать вас папой?
– Я буду рад, если все вы будете так меня звать.
– И Триш? – спросил Диллон.
– Если захочет. – Джон опустил детей на землю.
– Я ей скажу. Она пошла в кусты, – крикнула Джейн Энн на бегу, направляясь к кустам.
– Ну вот и решено. – Джон подошел к Эдди. Он использовал каждую свободную минуту побыть с ней. Жизнь наполнилась новым смыслом.
В ее глазах стояли слезы.
– Ты удивительный человек.
Джон улыбнулся. Она подумала, какие у него красивые усы.
– Я тоже так считаю.
– Ну ты! – Эдди рассмеялась и ткнула его пальцем под ребро.
– Билл думает, ты с ними в ссоре, поэтому не приходишь на кухню.
– Я не ссорилась с мистером Весселом. Я… Отчаянный крик прервал ее слова. Затем снова раздался крик.
Со стороны кустов бежала Джейн Энн, вопя изо всех сил:
– Три… Триш! Па… па! Три…
Джон на бегу опередил Эдди и схватил девочку за плечи:
– Что с Триш?
– Там… там…
– Давай в фургон, лапочка, живо!
Джон кинулся в заросли. Когда Эдди догнала его, он стоял на коленях возле бездыханной девушки. Толлмен приподнял Триш и быстро снял кожаный ремешок, завязанный вокруг ее шеи. Лицо стало на глазах темнеть, из пореза над виском потекла кровь. На руках, ногах и лице девушки были следы от хлыста, который валялся рядом.
– О Господи! Господи! – Эдди не могла отвести глаз от лица Триш.
Джон отшвырнул хлыст и стал делать Триш искусственное дыхание.
– Господи, пожалуйста… – Эдди произносила слова, не очень-то понимая, что говорит. Упав на колени, она прикрыла платьем ноги Триш, иссеченные до крови.
– Кто мог такое сделать? Кто посмел? – вновь и вновь спрашивала Эдди.
– Она дышит! Дышит, слава Богу! – Джон осторожно ощупал шею девушки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71