Или еще какую-нибудь ложь, которую ты готов сказать в порыве чувств.
— Эшлин…
— Мне всегда лучше жилось в реальном мире, Корд, и ты не должен развращать меня всякими романтическими фантазиями. А реальность состоит в том, что ты хочешь меня. — Она шевельнулась и ощутила, что права. — И… и я хочу тебя.
Как странно, ему хотелось сказать ей то, что он еще ни одной женщине не говорил, а она его не слушала, а если бы и слушала, все равно бы не поверила. Его отчаяние было почти физическим. Расточительность не оправдалась. В первый раз в жизни он поменялся ролями с женщиной.
— Ты довольно ясно даешь понять, что я нужен тебе исключительно для секса.
Он пытался сказать это как можно более непринужденно. Интуиция подсказывала, что, если он будет слишком настойчив, если потребует от нее определенных обещаний, она ускользнет. Да, они действительно поменялись ролями. Он смутился бы, если бы не волнение.
Но природа взяла свое, и от неприятных разговоров они снова перешли к поцелуям. Взаимное влечение было так велико, что они не могли ему противиться.
— Принимая во внимание неоднозначность наших отношений, нам, наверное, нужно забыть пока о ребенке, — прошептала Эшлин, когда он овладел ею.
— Да, но наши отношения вполне определенны, мы поженимся. — Слова были произнесены на одном дыхании. Он был охвачен первобытным порывом обладать своей женщиной, и он подчинился ему, приподнял ее бедра и вошел в нее, медленно, неотвратимо. Слитые воедино, они застыли, ожидая, пока ее тело приспособится к нему. — Надеюсь, я не причинил тебе боль… — пробормотал он сквозь сжатые зубы.
Он никогда раньше не имел дела с девственницей, считая девственность тяжким грузом.
Однако ему нравилось, что он первый у Эшлин. Так, наверное, чувствовали себя женихи викторианской эпохи. Быть заключенным внутри нее, такой нежной и теплой, что может быть слаще?
Глаза Эшлин были закрыты. Ее тело таяло и обволакивало его как мед. Внутри была пустота.
— Как хорошо, Корд, — выдохнула она, уже забыв об острой боли, которую он ей причинил.
Зачем об этом думать, если ей так хорошо с ним?
Он начал двигаться, сначала медленно, затем все увеличивая темп. Волны наслаждения захлестнули Эшлин, она выгнулась и прижалась к нему, застонала, слившись с ним в едином ритме с его движениями.
Его желание подстегивало ее и с удвоенной силой возвращалось. Они как будто были настроены на одну волну, объединенные близостью, одновременно принадлежавшие друг другу и всей вселенной.
Наконец их страсть достигла кульминации, они взлетели к вершинам наслаждения и теперь как будто медленно плыли вниз, глубже и глубже погружаясь в теплое море удовлетворения.
ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ
Эшлин, умиротворенная, дремала в объятиях Корда. Слова были не нужны. Он медленно и лениво проводил рукой по ее телу, и Эшлин, не имея сил открыть глаза, впадала в сладкий, дурманящий сон, прижавшись щекой, как дитя к подушке, к его груди и вдыхая мускусный мужской запах.
Томная, лишенная воли, глубоко погруженная в свои ощущения, она вдруг легко вздохнула.
Корд моментально отреагировал.
— С тобой все в порядке? — спросил он заботливо.
— Мне никогда не было так хорошо. Я чувствую себя такой… отдохнувшей. — Глаза Эшлин распахнулись и встретили взгляд Корда. — Да, наверное, это именно то слово, которое я искала.
Корд улыбнулся.
— Есть более выразительные слова. Оргазм, например. — Взгляд его темных глаз смущал и притягивал одновременно. Эшлин вспыхнула. — Не стесняйся меня, — прошептал Корд, затем наклонился и поцеловал ее в губы. Поцелуй был нежным и ободряющим. Корд удовлетворенно глубоко вздохнул. — Хорошо было бы остаться здесь навсегда. Просто лежать, спать… — Голос затих.
Эшлин заметила, что веки его закрылись. Грудь Корда медленно поднималась и опускалась у нее под головой, дыхание становилось глубоким и ровным.
Его слова и чувства были понятны Эшлин. Она сама ощущала то же самое. Сейчас она была так близко к нему, как никогда ни к кому не была. Корд был ее мужчиной. Ее первым мужчиной.
Жаркий трепет пробежал по ее телу, и она радостно улыбнулась. Она и не мечтала, что ей так повезет. Эшлин представить себе не могла, что близость может быть настолько благословенна и в то же время разрушительна.
Их близость подарила ей больше, чем простое физическое удовольствие. Она превратила их в единое существо, заставила слиться их души. Корд был ее любовником. Первым и единственным в ее жизни. Единственным, кому она отдаст… Утомленная, Эшлин задремала и сразу увидела сон.
Она держит на руках малышку Дэйзи, пытаясь накормить ее детским питанием из бутылочки. Девочка внимательно наблюдает за ней своими темными глазами. Глазами своего отца. На полу у ее ног играет годовалая Макси. Она подбрасывает мячик, потом весело кидается за ним, забирается на диван, чтобы потрогать младшую сестренку, снова опускается на пол… Рейлин расчесывает волосы. Что-то говорит, смеется, любуясь своим отражением в зеркале. На ней обтягивающие коротенькие шорты ядовито-розового цвета и в тон им открытый топ. Так она была одета, когда отправилась с друзьями кататься на лодке на речку Сенека в последний день своей жизни.
— Ну вот, тебе наконец-то удалось переспать с мужиком, и теперь ты воображаешь, что вы останетесь вместе навсегда. Рука об руку пойдете по жизни? — Смех Рейлин оглушил. — Это бесподобно! Я как раз ожидала от тебя какой-нибудь сентиментальной ерунды вроде этой! Но, что бы там ни было, старайся держать свои девичьи мечты о вечной любви при себе. Не говори о ней Корду. Вы, конечно, хорошо провели время в постели. Но он мужчина, а мужчинам нравится заниматься сексом. Ему нравилось любить меня. И если уж он с кем-нибудь и связан на всю жизнь, так это со мной, потому что у меня есть Дэйзи. — Рейлин бросила взгляд на свою дочь и направилась к двери. — Спасибо за детей, Эшлин. Ты лучшая из сестер.
Эшлин охватил ужас. Это были последние слова, сказанные Рейлин перед тем, как уйти, чтобы уже не вернуться. Они вызвали у Эшлин тревогу: Рейлин редко кого-нибудь благодарила. Она не ценила чужие услуги, а принимала их как должное. С тех пор это воспоминание не давало Эшлин покоя. Рейлин не могла предвидеть…
«Рейлин, подожди!» — Во сне Эшлин хотела остановить ее, не выпустить из дома. Она знала, что, если сейчас позволит ей уйти, сестра больше никогда не вернется. Но Рейлин уже не было в комнате. Откуда-то доносился ее смех. Зазвонил телефон. Эшлин уже знала, что это звонят из полиции. Произошел несчастный случай, ее сестра погибла, и теперь они ищут в реке ее тело.
— Да! — Корд, разбуженный телефонным звонком, рывком поднялся. Его сон был так глубок, что, проснувшись, он все еще не мог сообразить, куда попал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108
— Эшлин…
— Мне всегда лучше жилось в реальном мире, Корд, и ты не должен развращать меня всякими романтическими фантазиями. А реальность состоит в том, что ты хочешь меня. — Она шевельнулась и ощутила, что права. — И… и я хочу тебя.
Как странно, ему хотелось сказать ей то, что он еще ни одной женщине не говорил, а она его не слушала, а если бы и слушала, все равно бы не поверила. Его отчаяние было почти физическим. Расточительность не оправдалась. В первый раз в жизни он поменялся ролями с женщиной.
— Ты довольно ясно даешь понять, что я нужен тебе исключительно для секса.
Он пытался сказать это как можно более непринужденно. Интуиция подсказывала, что, если он будет слишком настойчив, если потребует от нее определенных обещаний, она ускользнет. Да, они действительно поменялись ролями. Он смутился бы, если бы не волнение.
Но природа взяла свое, и от неприятных разговоров они снова перешли к поцелуям. Взаимное влечение было так велико, что они не могли ему противиться.
— Принимая во внимание неоднозначность наших отношений, нам, наверное, нужно забыть пока о ребенке, — прошептала Эшлин, когда он овладел ею.
— Да, но наши отношения вполне определенны, мы поженимся. — Слова были произнесены на одном дыхании. Он был охвачен первобытным порывом обладать своей женщиной, и он подчинился ему, приподнял ее бедра и вошел в нее, медленно, неотвратимо. Слитые воедино, они застыли, ожидая, пока ее тело приспособится к нему. — Надеюсь, я не причинил тебе боль… — пробормотал он сквозь сжатые зубы.
Он никогда раньше не имел дела с девственницей, считая девственность тяжким грузом.
Однако ему нравилось, что он первый у Эшлин. Так, наверное, чувствовали себя женихи викторианской эпохи. Быть заключенным внутри нее, такой нежной и теплой, что может быть слаще?
Глаза Эшлин были закрыты. Ее тело таяло и обволакивало его как мед. Внутри была пустота.
— Как хорошо, Корд, — выдохнула она, уже забыв об острой боли, которую он ей причинил.
Зачем об этом думать, если ей так хорошо с ним?
Он начал двигаться, сначала медленно, затем все увеличивая темп. Волны наслаждения захлестнули Эшлин, она выгнулась и прижалась к нему, застонала, слившись с ним в едином ритме с его движениями.
Его желание подстегивало ее и с удвоенной силой возвращалось. Они как будто были настроены на одну волну, объединенные близостью, одновременно принадлежавшие друг другу и всей вселенной.
Наконец их страсть достигла кульминации, они взлетели к вершинам наслаждения и теперь как будто медленно плыли вниз, глубже и глубже погружаясь в теплое море удовлетворения.
ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ
Эшлин, умиротворенная, дремала в объятиях Корда. Слова были не нужны. Он медленно и лениво проводил рукой по ее телу, и Эшлин, не имея сил открыть глаза, впадала в сладкий, дурманящий сон, прижавшись щекой, как дитя к подушке, к его груди и вдыхая мускусный мужской запах.
Томная, лишенная воли, глубоко погруженная в свои ощущения, она вдруг легко вздохнула.
Корд моментально отреагировал.
— С тобой все в порядке? — спросил он заботливо.
— Мне никогда не было так хорошо. Я чувствую себя такой… отдохнувшей. — Глаза Эшлин распахнулись и встретили взгляд Корда. — Да, наверное, это именно то слово, которое я искала.
Корд улыбнулся.
— Есть более выразительные слова. Оргазм, например. — Взгляд его темных глаз смущал и притягивал одновременно. Эшлин вспыхнула. — Не стесняйся меня, — прошептал Корд, затем наклонился и поцеловал ее в губы. Поцелуй был нежным и ободряющим. Корд удовлетворенно глубоко вздохнул. — Хорошо было бы остаться здесь навсегда. Просто лежать, спать… — Голос затих.
Эшлин заметила, что веки его закрылись. Грудь Корда медленно поднималась и опускалась у нее под головой, дыхание становилось глубоким и ровным.
Его слова и чувства были понятны Эшлин. Она сама ощущала то же самое. Сейчас она была так близко к нему, как никогда ни к кому не была. Корд был ее мужчиной. Ее первым мужчиной.
Жаркий трепет пробежал по ее телу, и она радостно улыбнулась. Она и не мечтала, что ей так повезет. Эшлин представить себе не могла, что близость может быть настолько благословенна и в то же время разрушительна.
Их близость подарила ей больше, чем простое физическое удовольствие. Она превратила их в единое существо, заставила слиться их души. Корд был ее любовником. Первым и единственным в ее жизни. Единственным, кому она отдаст… Утомленная, Эшлин задремала и сразу увидела сон.
Она держит на руках малышку Дэйзи, пытаясь накормить ее детским питанием из бутылочки. Девочка внимательно наблюдает за ней своими темными глазами. Глазами своего отца. На полу у ее ног играет годовалая Макси. Она подбрасывает мячик, потом весело кидается за ним, забирается на диван, чтобы потрогать младшую сестренку, снова опускается на пол… Рейлин расчесывает волосы. Что-то говорит, смеется, любуясь своим отражением в зеркале. На ней обтягивающие коротенькие шорты ядовито-розового цвета и в тон им открытый топ. Так она была одета, когда отправилась с друзьями кататься на лодке на речку Сенека в последний день своей жизни.
— Ну вот, тебе наконец-то удалось переспать с мужиком, и теперь ты воображаешь, что вы останетесь вместе навсегда. Рука об руку пойдете по жизни? — Смех Рейлин оглушил. — Это бесподобно! Я как раз ожидала от тебя какой-нибудь сентиментальной ерунды вроде этой! Но, что бы там ни было, старайся держать свои девичьи мечты о вечной любви при себе. Не говори о ней Корду. Вы, конечно, хорошо провели время в постели. Но он мужчина, а мужчинам нравится заниматься сексом. Ему нравилось любить меня. И если уж он с кем-нибудь и связан на всю жизнь, так это со мной, потому что у меня есть Дэйзи. — Рейлин бросила взгляд на свою дочь и направилась к двери. — Спасибо за детей, Эшлин. Ты лучшая из сестер.
Эшлин охватил ужас. Это были последние слова, сказанные Рейлин перед тем, как уйти, чтобы уже не вернуться. Они вызвали у Эшлин тревогу: Рейлин редко кого-нибудь благодарила. Она не ценила чужие услуги, а принимала их как должное. С тех пор это воспоминание не давало Эшлин покоя. Рейлин не могла предвидеть…
«Рейлин, подожди!» — Во сне Эшлин хотела остановить ее, не выпустить из дома. Она знала, что, если сейчас позволит ей уйти, сестра больше никогда не вернется. Но Рейлин уже не было в комнате. Откуда-то доносился ее смех. Зазвонил телефон. Эшлин уже знала, что это звонят из полиции. Произошел несчастный случай, ее сестра погибла, и теперь они ищут в реке ее тело.
— Да! — Корд, разбуженный телефонным звонком, рывком поднялся. Его сон был так глубок, что, проснувшись, он все еще не мог сообразить, куда попал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108