Они могут оказаться полезными.
— У меня нет помады для волос и притираний, стирающей с лица следы времени. Оно делается из стручков бобов, зерен тригонеллы, меда и алебастрового порошка. Если у меня не, будет его сегодня, я не осмелюсь показаться на людях. Главное в этих притираниях — качество минерала. Тот, что использует наш обычный поставщик, меня не устраивает.
— Пошли одного из наших слуг в царскую скульптурную мастерскую. Заместитель градоначальника выдаст ему куски лучшего алебастра, а ты прикажешь его размолоть.
Жена бросилась Медесу на шею.
— Ты и в самом деле идеальный муж! Я займусь этим немедленно!
Наконец появился Жергу.
— В порту все идет хорошо, — обрадовал он Медеса. — Таможенники, подкупленные нами, закрывают глаза, в управление отданы подложные накладные, а грузчики уже выкладывают товар в хранилище, которое я контролирую. Ливанец не посмеялся над нами: в перспективе это целое состояние!
— Свою часть ты получишь. Что касается жреца с Абидоса, я принял решение. Я согласен с ним встретиться. Несмотря на риск, случай мне кажется слишком удачным, чтобы его упустить. При первой возможности ты вернешься туда и организуешь эту встречу.
Над Мемфисом сияла полная луна. Прикрывшись капюшоном, Медес шел торопливо. Уверившись, что за ним никто не идет, он стукнул в дверь дома, где жил ливанец. Дом был хорошо спрятан среди узких улочек позади порта, здесь было спокойнее.
Медес показал сторожу небольшую кедровую дощечку с изображением иероглифа дерева.
Охрана открыла, пропустила посетителя внутрь и тут же закрыла калитку. Слуга провел Медеса в приемную с дорогой мебелью. На прямоугольных столах — вазы с фруктами и пирожными. Несколько курильниц источали сладкие ароматы.
— Дорогой друг, драгоценный друг! — восклицал ливанец. — Какое несказанное счастье снова видеть вас! Садитесь, прошу вас! В это кресло, сюда... Первоклассный кедр и мягчайшие подушки. Могу ли я предложить вам вина?
— Охотно выпью, — ответил явно осторожничающий Медес.
— Я только что приобрел прекрасную каменную посуду, — сказал ливанец. — Смотрите: голубой сланец, красная брекчия, белый алебастр и розовый гранит... Настоящая музыка цвета! Знаете, кажется, что хорошее вино становится еще ароматнее, если какое-то время находилось в большой гранитной вазе! А вот взгляните на это чудо — кубки из горного хрусталя!
Ливанец сам налил гостю изысканного вина.
— Дорогой друг, уверяю вас, что я в высшей степени доволен. Этот великолепный напиток — продукт редкий и имеет качество «трижды отличный». Мягкое, сладкое вино с большим содержанием спирта хранится много лет. Спелые ягоды должны быть собраны в хорошую погоду, когда не слишком жарко, не слишком ветрено. После выжимания сусло выливают в чан, предназначенный именно для этого вина. Его нагревают на медленном огне и шумовкой снимают плавающие сверху остатки от веточек. Жидкость должна быть абсолютно прозрачной, поэтому ее очень тщательно процеживают. При втором нагревании, а это очень ответственный момент! Ключ успеха именно в этом!..
— Я пришел не для того, чтобы запомнить рецепт, — оборвал речь ливанца Медес. — Нам нужно поговорить о нашем деле. Твой товар доставлен по назначению, и я тебе принес новый список клиентов. Как и договаривались, твоя команда торгует и доставляет в указанный срок по указанным адресам. Половина прибыли должна быть выплачена мне как можно скорее. Для нашей третьей операции я сменю хранилище.
— Разумная предосторожность, — рассудил ливанец с некоторой холодностью. — Разве секретарь Дома Царя не должен быть в высшей степени осторожным, когда проворачивает тайные и незаконные операции?
Медес вскочил как ужаленный.
— Что это значит? Ты осмелился шпионить за мной!
— Операции такого масштаба не ведутся вслепую. Вы знаете обо мне все. Если бы я вел себя так доверчиво, вы бы продолжали принимать меня всерьез? Садитесь, и давайте отпразднуем наш успех этим исключительным вином.
Вынужденный признать, что ливанец прав, Медес протянул ему свой кубок из горного хрусталя.
— Наша торговля лесом принесет нам немало, — пообещал ему хозяин дома. — Но у меня есть и другие цели. Один я не сумею достичь их. А с вами результаты будут потрясающи.
— О чем же речь?
Ливанец сглотнул.
— Ну, во-первых, об импорте сосудов в виде беременной женщины, что делают на Кипре. В качестве талисмана они имеют большом спрос в египетском обществе. Я могу получить на них исключительные права, а стало быть, держать более высокие цены.
— Сделка заключена.
— Кроме того, — продолжал ливанец, — я рассчитываю взять в свои руки весь опий, собираемый в Сирии. Мне еще нужно устранить двух-трех конкурентов, но это вопрос нескольких недель. Египетские парфюмеры высоко ценят шафраново-опиумную настойку за ее сильный и аромат. Однако у меня нет каналов, через которые я мог бы получить права быть главным поставщиком.
— Никаких проблем, — заверил Медес.
— Самое выгодное и самое сложное я оставил напоследок: великолепные восточные масла. Египет потребляет их в невероятном количестве, но меня среди всех интересуют только два сорта: кунжутовое масло, главным образом импортируемое из Сирии, и в особенности масло моренги — бесцветное, мягкое, которое не становится прогорклым. Это настоящая роскошь! Его используют аптекари и парфюмеры, и спрос на него только растет. У меня в Ливане есть агентурная сеть, способная поставлять его в неограниченных количествах. Но меня волнует вопрос, сможем ли мы здесь в достаточной мере проконтролировать продавцов и хранилища?
— Сможем, — ответил Медес, увлекшись проектами компаньона.
— И... сколько времени на подготовку?
— Несколько месяцев, чтобы не было ни одной неувязки. Цепь должна быть прочной, и каждый в ней должен иметь свою выгоду.
— Вас это не слишком подставит?
— У меня есть доверенный человек, способный осуществить все эффективно и надежно.
— Простите мне мой вопрос, Медес: почему такая важная персона как вы, идет на такой риск?
— Потому, что коммерция у меня в крови, и к тому же я люблю богатство. Моя должность во дворце, как бы высока она ни была, все же мелкая. Мне хочется большего, значительно большего. И с тобой я надеюсь добиться желаемого. Разумеется, мой дорогой друг и сообщник, с этих пор мы повязаны на всю жизнь. И я рассчитываю на твое абсолютное молчание.
— Само собой.
— В особенности берегись заключать сделки, даже самые мелкие, с кем-нибудь другим. Отныне я твой единственный партнер.
— Это само собой разумеется.
— Ну раз уж мы столь откровенны, я бы хотел знать, как широко простираются твои сети и откуда у тебя такие удивительные способности. Я не хочу тебя обидеть, но не являешься ли ты рукой чьей-то умной головы?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90
— У меня нет помады для волос и притираний, стирающей с лица следы времени. Оно делается из стручков бобов, зерен тригонеллы, меда и алебастрового порошка. Если у меня не, будет его сегодня, я не осмелюсь показаться на людях. Главное в этих притираниях — качество минерала. Тот, что использует наш обычный поставщик, меня не устраивает.
— Пошли одного из наших слуг в царскую скульптурную мастерскую. Заместитель градоначальника выдаст ему куски лучшего алебастра, а ты прикажешь его размолоть.
Жена бросилась Медесу на шею.
— Ты и в самом деле идеальный муж! Я займусь этим немедленно!
Наконец появился Жергу.
— В порту все идет хорошо, — обрадовал он Медеса. — Таможенники, подкупленные нами, закрывают глаза, в управление отданы подложные накладные, а грузчики уже выкладывают товар в хранилище, которое я контролирую. Ливанец не посмеялся над нами: в перспективе это целое состояние!
— Свою часть ты получишь. Что касается жреца с Абидоса, я принял решение. Я согласен с ним встретиться. Несмотря на риск, случай мне кажется слишком удачным, чтобы его упустить. При первой возможности ты вернешься туда и организуешь эту встречу.
Над Мемфисом сияла полная луна. Прикрывшись капюшоном, Медес шел торопливо. Уверившись, что за ним никто не идет, он стукнул в дверь дома, где жил ливанец. Дом был хорошо спрятан среди узких улочек позади порта, здесь было спокойнее.
Медес показал сторожу небольшую кедровую дощечку с изображением иероглифа дерева.
Охрана открыла, пропустила посетителя внутрь и тут же закрыла калитку. Слуга провел Медеса в приемную с дорогой мебелью. На прямоугольных столах — вазы с фруктами и пирожными. Несколько курильниц источали сладкие ароматы.
— Дорогой друг, драгоценный друг! — восклицал ливанец. — Какое несказанное счастье снова видеть вас! Садитесь, прошу вас! В это кресло, сюда... Первоклассный кедр и мягчайшие подушки. Могу ли я предложить вам вина?
— Охотно выпью, — ответил явно осторожничающий Медес.
— Я только что приобрел прекрасную каменную посуду, — сказал ливанец. — Смотрите: голубой сланец, красная брекчия, белый алебастр и розовый гранит... Настоящая музыка цвета! Знаете, кажется, что хорошее вино становится еще ароматнее, если какое-то время находилось в большой гранитной вазе! А вот взгляните на это чудо — кубки из горного хрусталя!
Ливанец сам налил гостю изысканного вина.
— Дорогой друг, уверяю вас, что я в высшей степени доволен. Этот великолепный напиток — продукт редкий и имеет качество «трижды отличный». Мягкое, сладкое вино с большим содержанием спирта хранится много лет. Спелые ягоды должны быть собраны в хорошую погоду, когда не слишком жарко, не слишком ветрено. После выжимания сусло выливают в чан, предназначенный именно для этого вина. Его нагревают на медленном огне и шумовкой снимают плавающие сверху остатки от веточек. Жидкость должна быть абсолютно прозрачной, поэтому ее очень тщательно процеживают. При втором нагревании, а это очень ответственный момент! Ключ успеха именно в этом!..
— Я пришел не для того, чтобы запомнить рецепт, — оборвал речь ливанца Медес. — Нам нужно поговорить о нашем деле. Твой товар доставлен по назначению, и я тебе принес новый список клиентов. Как и договаривались, твоя команда торгует и доставляет в указанный срок по указанным адресам. Половина прибыли должна быть выплачена мне как можно скорее. Для нашей третьей операции я сменю хранилище.
— Разумная предосторожность, — рассудил ливанец с некоторой холодностью. — Разве секретарь Дома Царя не должен быть в высшей степени осторожным, когда проворачивает тайные и незаконные операции?
Медес вскочил как ужаленный.
— Что это значит? Ты осмелился шпионить за мной!
— Операции такого масштаба не ведутся вслепую. Вы знаете обо мне все. Если бы я вел себя так доверчиво, вы бы продолжали принимать меня всерьез? Садитесь, и давайте отпразднуем наш успех этим исключительным вином.
Вынужденный признать, что ливанец прав, Медес протянул ему свой кубок из горного хрусталя.
— Наша торговля лесом принесет нам немало, — пообещал ему хозяин дома. — Но у меня есть и другие цели. Один я не сумею достичь их. А с вами результаты будут потрясающи.
— О чем же речь?
Ливанец сглотнул.
— Ну, во-первых, об импорте сосудов в виде беременной женщины, что делают на Кипре. В качестве талисмана они имеют большом спрос в египетском обществе. Я могу получить на них исключительные права, а стало быть, держать более высокие цены.
— Сделка заключена.
— Кроме того, — продолжал ливанец, — я рассчитываю взять в свои руки весь опий, собираемый в Сирии. Мне еще нужно устранить двух-трех конкурентов, но это вопрос нескольких недель. Египетские парфюмеры высоко ценят шафраново-опиумную настойку за ее сильный и аромат. Однако у меня нет каналов, через которые я мог бы получить права быть главным поставщиком.
— Никаких проблем, — заверил Медес.
— Самое выгодное и самое сложное я оставил напоследок: великолепные восточные масла. Египет потребляет их в невероятном количестве, но меня среди всех интересуют только два сорта: кунжутовое масло, главным образом импортируемое из Сирии, и в особенности масло моренги — бесцветное, мягкое, которое не становится прогорклым. Это настоящая роскошь! Его используют аптекари и парфюмеры, и спрос на него только растет. У меня в Ливане есть агентурная сеть, способная поставлять его в неограниченных количествах. Но меня волнует вопрос, сможем ли мы здесь в достаточной мере проконтролировать продавцов и хранилища?
— Сможем, — ответил Медес, увлекшись проектами компаньона.
— И... сколько времени на подготовку?
— Несколько месяцев, чтобы не было ни одной неувязки. Цепь должна быть прочной, и каждый в ней должен иметь свою выгоду.
— Вас это не слишком подставит?
— У меня есть доверенный человек, способный осуществить все эффективно и надежно.
— Простите мне мой вопрос, Медес: почему такая важная персона как вы, идет на такой риск?
— Потому, что коммерция у меня в крови, и к тому же я люблю богатство. Моя должность во дворце, как бы высока она ни была, все же мелкая. Мне хочется большего, значительно большего. И с тобой я надеюсь добиться желаемого. Разумеется, мой дорогой друг и сообщник, с этих пор мы повязаны на всю жизнь. И я рассчитываю на твое абсолютное молчание.
— Само собой.
— В особенности берегись заключать сделки, даже самые мелкие, с кем-нибудь другим. Отныне я твой единственный партнер.
— Это само собой разумеется.
— Ну раз уж мы столь откровенны, я бы хотел знать, как широко простираются твои сети и откуда у тебя такие удивительные способности. Я не хочу тебя обидеть, но не являешься ли ты рукой чьей-то умной головы?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90