-- Но они все равно верили мне.
Он повернулся и пошел прочь. Его плечи были низко опущены, но я не думаю, что это было от усталости.
Когда я подошел к стойке бара, Франсуаз оживленно беседовала с барменом. Я встал рядом с ними. Он не видел меня, и продолжал говорить.
-- Через десять минут я сменяюсь, -- его широкое лицо разжвякивалось в открытой улыбке простого честного парня. -- Мы могли бы куда-нибудь сходить.
-- Извини, приятель, -- устало сказал я. -- Леди освобождена под честное слово. Если к четырем часам утра я не верну ее в Сен-Квентин, ей будет грозить газовая камера.
Он выпучил на меня глаза, я взял Френки под руку и вывел из клуба.
-- Мне постоянно приходится следить за твоим моральным обликом, -посетовал я, когда мы ловили такси.
-- Плохо, что пришлось солгать этому человеку, -- серьезно сказала она. -- Он мне понравился.
-- Мне тоже. Но мы не можем позволить, чтобы он заявился в Лос-Анджелес и убил Рендалла. Он нужен нам как рычаг, чтобы давить на Уесли, но не больше. Кроме того, он сам может попасть в беду. Наш приятель из Голливуда умеет за себя постоять, а если бы он убил Роупера, это было бы на нашей совести.
Она кивнула.
-- Будем надеяться, что нам удастся восстановить справедливость, -сказала она.
Я обернулся, чтобы посмотреть, не подслушивает ли бравый сержант где-нибудь из подворотни. Если бы он узнал, о чем мы говорим, мы сильно упали бы в его глазах.
Водитель такси, притормозивший около нас, с подозрением осмотрел мой испорченный костюм. По тому, как сморщилось его лицо, я понял, что он не горит желанием взять меня в машину.
-- Я заплачу за стирку чехлов, -- сказал я, и его сомнения рассеялись.
-- До рейса на Лос-Анджелес еще два с половиной часа, -- сказала Френки. -- Мы можем немного отдохнуть в гостинице, и обязательно позвоним человеку Мартина, чтобы тот держал Роупера под присмотром.
-- Сомневаюсь, что меня пустят в приличный отель, -- с грустью в голосе заметил я. -- Или мне сперва заехать в супермаркет за одеждой?
-- Мы можем остановиться и в дешевом мотеле, -- ее гибкие руки обвили мою шею, а глубокие глаза оказались совсем рядом с моими. -- Мой дельфиненочек.
Я хмыкнул. Иногда мне кажется, что она с легким сердцем может отпустить меня купаться в подогретый бассейн, где вместе со мной станут плескаться десяток обнаженных фотомоделей из "Плейбоя". И в то же время Франсуаз будет полностью уверена, что я, не смотря ни на что, навсегда останусь у ее стройных ножек. Положим, я-то знаю, что это так, но откуда она знает ?
14
-- Как все прошло ?
Вино искрилось в руках Уесли Рендалла, сжатое узким горлышком бутылки. Лиза Картер обернулась к нему.
-- Отец рассказал мне обо всем, что мой герой сделал для меня. Мой верный рыцарь.
Рендалл рассмеялся -- легко, но в то же время сдержанно. Поэтому он нравился ей -- за ту легкость и собранность, которые отличали все его поступки -- когда он проводил на бирже финансовые операции, и когда его крепкие пальцы ласкали ее бедра.
-- Как вел себя твой брат ?
-- Мой маленький братишка ? -- она рассмеялась. -- Джонатан сделал все, чтобы стереть Кларенса с лица земли.
-- И от все так же сверкает своими очками ? -- оба бокала были наполнены красноватой жидкостью. Уесли Рендалл шагнул к ней и протянул руку с одним из них. Теплые пальцы Лиза с длинными наманикюренными ногтями слегка коснулись его, когда перехватывали ножку бокала.
-- Я ничего не имею против Кларенса, Уес, -- сказала она. -- Но он не создан для того, чтобы управлять. Это всего лишь небольшая ошибка судьбы -то, что он должен получить эти акции. Но мой герой исправит эту ошибку, не так ли ?
Рендалл стоял, широко расставив ноги, и чуть насмешливо смотрел на нее поверх бокала. Она называет его своим героем.
-- Да, ты -- мой рыцарь с сверкающих и начищенных доспехах, -- говорила Лиза. Она знала, что ее голос волнует его и заставляет закипать кровь за льдом иронического спокойствия. -- А я -- твоя королева.
-- Ты -- моя королева, -- подтвердил Рендалл.
-- Ты усадишь меня на высокий трон, покрытый алым бархатом, и наденешь на мою голову золотую корону банка Картеров, -- она эффектно откинулась назад. Уесли Рендалл продолжал смотреть на нее.
Он был единственным мужчиной, которому она могла доверять. Она знала, что он всех душой предан ей -- ее глубокому голосу, шелковистым волосам, ее совершенному телу.
-- И ты уже начал делать это, мой герой. Ты расставил свои войска и обложил мятежную столицу, -- она засмеялась, и ее грудь всколыхнулась под тонким платьем. -- И ты принесешь мне мою корону, мой рыцарь.
-- Моя королева, -- сказал Рендалл, снова пригубив вино. Он уже говорил это, но никак не мог придумать, что еще можно сказать. Впрочем, пусть говорит сама.
-- Мой дед, наверно, был неплохим человеком, -- Лиза повертела бокал в руках. -- Но слишком ограниченным. Тогда никто не верил в возможности женщины ... Но только я достойна возглавить семейный банк, только я обладаю достаточной проницательностью, силой воли и интуицией. И потому я -королева.
Она снова рассмеялась. Рендалл следил, как волнуются ее груди и старался скрыть усмешку за бокалом вина. Проницательность и интуиция -- у нее.
Ее голос был слегка насмешливым, но она действительно верила в то, о чем говорила. Справедливость будет восстановлена, и контроль за банковской империей будет в ее крепких руках. Она будет держать и направлять банк так же уверенно, как сейчас контролирует своего любовника.
-- Ты поможешь мне завоевать трон, принадлежащий мне по праву, -говорила она. -- И я снизойду с него, чтобы повесить орден на твою грудь.
Она не удержалась и хихикнула. Он восхищенно улыбнулся.
Рендалл постарался скрыть переполнявшее его веселье. Трон, принадлежащий ей по праву. Можно подумать, что эта девица не воспитывалась в самых дорогих частных школах Лос-Анджелеса -- или именно там ей привили полное отсутствие вкуса ?
-- Я хочу принять душ, мой герой, -- сказала она. -- И смыть с себя пыль фамильного склепа. Сними с себя свой сверкающий доспех -- иди ко мне.
Он не двигался.
Самое забавное, что она верит в него. Верит, как в своего рыцаря, который разобьется в лепешку, чтобы преподнести ей ключи от дверей в президентского кабинета. А после этого она собирается милостиво бросать ему вниз королевские подачки. При мысли о том, как наивны люди, становится легко, хочется летать и смотреть на них сверху вниз.
Рука Лизы извернулась за спину, пальцы изящно сомкнулись на застежке молнии. Она не сообразила, что он не может видеть этого эффектного движения. Легкий шелк мягко освобождал ее тело из своих оков, платье медленно соскользнуло к ее ногам. Он замер, с восхищением и восторгом глядя на нее.
Он испытывал восторг от ощущения своей власти над ней. Она была готова умереть ради него -- и при этом она станет думать, что это он жертвует собой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136