Промышленная Революция в своей основе является вирусным заболеванием, направленным на контролируемое воспроизведение идентичных объектов и личностей. Если ты производишь мыло, тебе глубоко насрать, кто покупает твое мыло, пока продажи растут, а с ними – прибыли. Тебе насрать и на то, кто его производит, кто работает на твоих фабриках. Главное, чтобы мыло варилось.
Они находились в Мексике, скрывались на гасиенде семьи Фуэнтес. Немного поохотились, чтобы было что поставить на стол. Ким приручил пекари, который следовал за ним по пятам как собака. Еще там был наемный убийца по имени Tio Mate, много лет работавший на владельцев гасиенды, который мог подстрелить высоко летящего в небе стервятника из своего смит-вессона 44-го калибра.
Ким при помощи своего любовника-индейца раздобыл некоторое количество волшебных грибов, которые он сварил в глиняном горшке, поколдовал чего-то там над ними, плюнул в варево, а затем перед самым закатом мы все отхлебнули из этого горшка, и дух-покровитель Кима отвел нас в комнату, которую мы никогда до этого не видели, – дом-то огромный сам, – понимаешь, и мы нашли сундуки, битком набитые женскими тряпками, так что мы переоделись и начали дурить, и Ким назвал себя Зеленой Монахиней, а Том – Благочестивой Сеньорой, а Бой – Стыдливой Сеньоритой. Зеленая Монахиня где-то нарыла пару двуствольных пистолетов 20-го калибра, отлично сбалансированных, с резиновыми накладками на рукоятях, и зарядил картечью четвертый номер.
Ну и нацепил ремень с кобурами, пистолеты скользнули туда как шелковые, и спрятал всю эту амуницию под монашескую накидку. Бой, который упражнялся в стрельбе по стервятникам с Тио Мате, выбрал смит-вессон 44-го калибра, а у Тома был этот странный полуавтоматический револьвер конструкции Уэбли со щитком над цилиндром для того, чтобы предохранить руку от искр, и со складной рукоятью.
Наряженные и вооруженные подобным образом, мы взгромоздились на телегу и покатили в деревню, где Начальник Полиции и его говенные дружки пьянствовали, становясь с каждой минутой все больше и больше похожими на стадо свиней… Они знали, что на гасиенде происходит что-то такое, что им совсем не по нраву.
– Brujeria…
– Y maricones.
Jefe относится к породе мексиканцев-блондинов с рыжеватыми волосами, короткими ломкими рыжими ресницами, голубыми свинячьими глазками и с толстым приплющенным носом, из которого рыжие волосы торчат, как медная проволока. Сильный и креп ко сложенный, он излучает животную злобу и агрессию всем своим существом. Он строит козни, чтобы изгнать семейство Фуэнтесов, которое было против его назначения. Ким увидел его вскоре после приезда и ощутил ненависть с первого взгляда…
Четверо парней врываются в салун. Jefe раздувается от гнева.
Ким улыбается ему и прикасается к огромному серебряному распятию у себя на шее, в то же время отбрасывая в сторону монашескую накидку.
– CHINGOA! – вскрикивает Jefe и тянется к своему револьверу 45-го калибра с перламутровой рукоятью.
Ким выхватывает револьвер, тыкает им в свиное рыло начальника полиции, и вот уже на месте носа и глаз красуется кровавая дыра. Он поворачивается назад к человеку в черном пиджаке и черном галстуке-бабочке, стоящему у него за спиной, – худому, с каменным ликом. Ким целится прямо под галстук и пробивает шею противника насквозь. Затем падает на пол, чтобы перезарядить оружие…
Бой и Том укладывают врагов, словно уток в тире. Я вижу флегматичного типа, похожего на крестьянина, который наводит на Тома винчестер, и стреляю в него из положения лежа, целясь под нижнее ребро – туда, где ацтеки делали надрез, чтобы извлечь сердце из груди жертвы. Он откидывается назад, его глаза открываются и сразу же захлопываются, как у куклы. Пистолет выпадает из рук.
В перестрелке убиты двенадцать этих засранцев, вообразивших себя мачо. Мы потеряли одного мальчика – грустного, тихого паренька по имени Джо, который нарядился шлюхой – в лиловое платье с разрезами по бокам. У него пистолет был в наплечной кобуре, и когда он стал его вытаскивать, тот запутался в бретельках накладных грудей. В Джо попало пять пуль.
Когда мы возвращаемся на гасиенду с мертвым Джо на руках, Дядюшка Убей отводит нас к патрону, обходительному пожилому джентльмену в черном костюме, расшитом серебряной тесьмой.
– Я очень рад видеть, что мальчики не проедают мой хлеб зря.
Мы тут же узнаем в его голосе голос духа-покровителя Кима.
Мальчики улыбаются.
– Могу ли я погладить череп? – спрашивает Ким.
– Конечно. И ты, и твои друзья.
Дядюшка Убей подходит к двери и зовет Хранителя Черепов. И тот приносит череп на шелковой подушке и ставит его на стол из полированного ископаемого дерева. Мы все сбиваемся вокруг стола, чтобы погладить череп. Я чувствую, как щекотка струится по моей руке, мягкое жжение и запах увядших цветов, джунглей, разложения, мускусные ароматы зверей… Ким втягивает этот запах полными легкими.
– Когда я прикоснулся к нему, я почувствовал покалывание, которое начало подниматься по моей руке вверх пульсирующими волнами. Это живая вещь, теплая и смолянистая на ощупь, словно янтарь.
– Когда я поглаживаю череп, я чувствую запах стоячей болотной воды, запах садов, поглощаемых джунглями, и острый прогорклый звериный душок.
Запах существа настолько инородного, что Ким чувствует тошноту, пытаясь представить его внешний вид. Он знает, что этот череп доставили с Венеры.
У него не раз случались видения, во время которых он видел пейзажи Венеры прямо у себя перед глазами, настолько отчетливо, что ему не раз приходила в голову мысль написать путеводитель… Он делал зарисовки и иногда говорил Тому:
– Возьми этот рисунок, дорогуша, это чистая, стопроцентная Венера…
А на Уране уранийцы сидели в холодном голубом молчании в своих домах из голубого сланца… Киму хотелось посетить все планеты… Он мечтал о новых опасностях и новых видах оружия, «о гибельных морях в краях волшебных». О неизвестных наркотиках, и неизведанных удовольствиях, и о далекой-далекой звезде по имени РОДИНА.
***
Джонсоны создали некоторое количество постов в США и Северной Мексике. Они заметно разбогатели, в основном на спекуляциях недвижимостью. Они владеют газетами, химической компанией, оружейным заводом, заводом по производству фотографического оборудования, который впоследствии станет одной из первых в мире киностудий.
Их политика строится на манихейских принципах. Добро и зло находятся в состоянии постоянной войны. Исход неизвестен. Этот конфликт нельзя назвать вечным, потому что рано или поздно та или другая сторона одержит верх в нашей Вселенной. Христианская церковь все ужасно запутала, назвав добро «добром», а зло «злом». В связи с этим церковь надо рассматривать как послушное орудие инопланетного вторжения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79
Они находились в Мексике, скрывались на гасиенде семьи Фуэнтес. Немного поохотились, чтобы было что поставить на стол. Ким приручил пекари, который следовал за ним по пятам как собака. Еще там был наемный убийца по имени Tio Mate, много лет работавший на владельцев гасиенды, который мог подстрелить высоко летящего в небе стервятника из своего смит-вессона 44-го калибра.
Ким при помощи своего любовника-индейца раздобыл некоторое количество волшебных грибов, которые он сварил в глиняном горшке, поколдовал чего-то там над ними, плюнул в варево, а затем перед самым закатом мы все отхлебнули из этого горшка, и дух-покровитель Кима отвел нас в комнату, которую мы никогда до этого не видели, – дом-то огромный сам, – понимаешь, и мы нашли сундуки, битком набитые женскими тряпками, так что мы переоделись и начали дурить, и Ким назвал себя Зеленой Монахиней, а Том – Благочестивой Сеньорой, а Бой – Стыдливой Сеньоритой. Зеленая Монахиня где-то нарыла пару двуствольных пистолетов 20-го калибра, отлично сбалансированных, с резиновыми накладками на рукоятях, и зарядил картечью четвертый номер.
Ну и нацепил ремень с кобурами, пистолеты скользнули туда как шелковые, и спрятал всю эту амуницию под монашескую накидку. Бой, который упражнялся в стрельбе по стервятникам с Тио Мате, выбрал смит-вессон 44-го калибра, а у Тома был этот странный полуавтоматический револьвер конструкции Уэбли со щитком над цилиндром для того, чтобы предохранить руку от искр, и со складной рукоятью.
Наряженные и вооруженные подобным образом, мы взгромоздились на телегу и покатили в деревню, где Начальник Полиции и его говенные дружки пьянствовали, становясь с каждой минутой все больше и больше похожими на стадо свиней… Они знали, что на гасиенде происходит что-то такое, что им совсем не по нраву.
– Brujeria…
– Y maricones.
Jefe относится к породе мексиканцев-блондинов с рыжеватыми волосами, короткими ломкими рыжими ресницами, голубыми свинячьими глазками и с толстым приплющенным носом, из которого рыжие волосы торчат, как медная проволока. Сильный и креп ко сложенный, он излучает животную злобу и агрессию всем своим существом. Он строит козни, чтобы изгнать семейство Фуэнтесов, которое было против его назначения. Ким увидел его вскоре после приезда и ощутил ненависть с первого взгляда…
Четверо парней врываются в салун. Jefe раздувается от гнева.
Ким улыбается ему и прикасается к огромному серебряному распятию у себя на шее, в то же время отбрасывая в сторону монашескую накидку.
– CHINGOA! – вскрикивает Jefe и тянется к своему револьверу 45-го калибра с перламутровой рукоятью.
Ким выхватывает револьвер, тыкает им в свиное рыло начальника полиции, и вот уже на месте носа и глаз красуется кровавая дыра. Он поворачивается назад к человеку в черном пиджаке и черном галстуке-бабочке, стоящему у него за спиной, – худому, с каменным ликом. Ким целится прямо под галстук и пробивает шею противника насквозь. Затем падает на пол, чтобы перезарядить оружие…
Бой и Том укладывают врагов, словно уток в тире. Я вижу флегматичного типа, похожего на крестьянина, который наводит на Тома винчестер, и стреляю в него из положения лежа, целясь под нижнее ребро – туда, где ацтеки делали надрез, чтобы извлечь сердце из груди жертвы. Он откидывается назад, его глаза открываются и сразу же захлопываются, как у куклы. Пистолет выпадает из рук.
В перестрелке убиты двенадцать этих засранцев, вообразивших себя мачо. Мы потеряли одного мальчика – грустного, тихого паренька по имени Джо, который нарядился шлюхой – в лиловое платье с разрезами по бокам. У него пистолет был в наплечной кобуре, и когда он стал его вытаскивать, тот запутался в бретельках накладных грудей. В Джо попало пять пуль.
Когда мы возвращаемся на гасиенду с мертвым Джо на руках, Дядюшка Убей отводит нас к патрону, обходительному пожилому джентльмену в черном костюме, расшитом серебряной тесьмой.
– Я очень рад видеть, что мальчики не проедают мой хлеб зря.
Мы тут же узнаем в его голосе голос духа-покровителя Кима.
Мальчики улыбаются.
– Могу ли я погладить череп? – спрашивает Ким.
– Конечно. И ты, и твои друзья.
Дядюшка Убей подходит к двери и зовет Хранителя Черепов. И тот приносит череп на шелковой подушке и ставит его на стол из полированного ископаемого дерева. Мы все сбиваемся вокруг стола, чтобы погладить череп. Я чувствую, как щекотка струится по моей руке, мягкое жжение и запах увядших цветов, джунглей, разложения, мускусные ароматы зверей… Ким втягивает этот запах полными легкими.
– Когда я прикоснулся к нему, я почувствовал покалывание, которое начало подниматься по моей руке вверх пульсирующими волнами. Это живая вещь, теплая и смолянистая на ощупь, словно янтарь.
– Когда я поглаживаю череп, я чувствую запах стоячей болотной воды, запах садов, поглощаемых джунглями, и острый прогорклый звериный душок.
Запах существа настолько инородного, что Ким чувствует тошноту, пытаясь представить его внешний вид. Он знает, что этот череп доставили с Венеры.
У него не раз случались видения, во время которых он видел пейзажи Венеры прямо у себя перед глазами, настолько отчетливо, что ему не раз приходила в голову мысль написать путеводитель… Он делал зарисовки и иногда говорил Тому:
– Возьми этот рисунок, дорогуша, это чистая, стопроцентная Венера…
А на Уране уранийцы сидели в холодном голубом молчании в своих домах из голубого сланца… Киму хотелось посетить все планеты… Он мечтал о новых опасностях и новых видах оружия, «о гибельных морях в краях волшебных». О неизвестных наркотиках, и неизведанных удовольствиях, и о далекой-далекой звезде по имени РОДИНА.
***
Джонсоны создали некоторое количество постов в США и Северной Мексике. Они заметно разбогатели, в основном на спекуляциях недвижимостью. Они владеют газетами, химической компанией, оружейным заводом, заводом по производству фотографического оборудования, который впоследствии станет одной из первых в мире киностудий.
Их политика строится на манихейских принципах. Добро и зло находятся в состоянии постоянной войны. Исход неизвестен. Этот конфликт нельзя назвать вечным, потому что рано или поздно та или другая сторона одержит верх в нашей Вселенной. Христианская церковь все ужасно запутала, назвав добро «добром», а зло «злом». В связи с этим церковь надо рассматривать как послушное орудие инопланетного вторжения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79