Длинная кривая улочка, полная юношей, возящихся с оружием. В хамаме он встречает двух мальчишек с рынка. Они оборачиваются и улыбаются. Они стоят с полностью эрегировавшими членами, медленно намыливая друг друга теми же самыми ласковыми пальцами, которыми они поглаживали оружие, проверяя работу механизма отточенными движениями. Кое-что из их споров Путешественник не вполне понимает, потому что они говорят на диалекте, который не входил в полученные им инъекции.
Это какое-то гудение, которое издается гортанью и проходит сквозь зубы, которые мальчишки оскаливают при разговоре, словно дикие псы. От этих вибраций у постороннего начинают болеть зубы, фаллос набухает, раскачивается и пульсирует.
Теперь мальчик – его зовут Джаред – возится у него за спиной с ароматным вазелином. Пальцы, словно проталкивая патрон в ствол, проскальзывают внутрь, и Путешественник выстреливает свой заряд в мишень на стене. Мальчики похлопывают Путешественника по спине. Они относят его в номер, где Джаред окуривает дымом его грудь и лобок, и тогда Путешественник падает на колени, вдыхая ноздрями дым, смешанный с острым мускусным запахом скунса. Он ласково проводит пальцами по установке для клонирования. Звук струящейся воды флейта карболовое мыло «Спасательный буй» смывает его нижнее белье улыбку. Вот они стоят там блаженные нечистые непокорные рыжие волосы светящиеся в комнате с окнами закрытыми ставнями словно тонкая золотая проволока. Они поднимают пальцы отель «Ганимед». Он не понимает кое-что из их споров обнюхивают его гудение стоя на четвереньках на помосте оскаливают зубы словно дикие псы раскачивается и пульсирует. Мальчики похлопывают его по спине. Он вспоминает игру когда надо сделать три глубоких вдоха в то время как мальчики стоящие у него за спиной заводят ему руки за спину и он теряет сознание а потом приходит в себя вокруг смеющиеся мальчишки, он прошел нечто вроде испытания.
Они относят его обратно в номер и кладут на постель, после чего он сразу же засыпает. Он просыпается оттого, что Джаред тихонько тормошит его, и вдыхает доносящийся с балкона аромат поджаривающейся на углях баранины.
После обеда четверо мальчишек достают карту. Это нечто вроде магической операции. Они показывают на карту, решая, где устроить засаду. (Один из мальчишек эякулирует на карту. Другой обводит места, на которые упали брызги, карандашом. Затем производит какие-то вычисления на логарифмической линейке.)
Они обращаются со своими телами, как с оружием, как с артефактами, касаясь их чуткими, опытными пальцами знатоков. Джаред обнажен, его оружие лежит разобранное на верстаке перед ним. Он берет каждую деталь, ощупывает ее пальцами, запоминает ее наизусть, словно шрифт Брайля, – теперь он сможет собирать и разбирать это оружие в темноте. Мальчики любят играть в игру, в которой они опознают друг друга в темноте, ощупывая гениталии.
Ким садится голый на край постели и потягивается, сжимая изо всех сил сфинктер, чтобы не испачкать простыню. На другом конце комнаты находится мраморный унитаз, умывальник и забавная ванна, наполняемая из медного чайника, подогреваемого керосинкой. Он опорожняется с громким звуком, и кишечник извергает жидкие фекалии со следами крови. Никто не обращает на него ни малейшего внимания. Он подмывается с карболовым мылом, вытирается полотенцем и достает из кобуры русский револьвер 44-го калибра со шнеллерным бойком. Очень хорошо подогнанный револьвер, цилиндр не «играет» совсем. Он аккуратно кладет револьвер на верстак, смазывает и запоминает на ощупь каждую его деталь. У одного из мальчишек восемнадцатизарядный револьвер 17-го калибра, тонкие патроны длиной в три дюйма, пуля длинная со вставкой из мягкого металла посередине и стальными хвостовиком и головкой, благодаря чему при входе в тело она расплющивается до размера пятидесятицентовой монеты.
Ким ощущает, как что-то ударяет его с чудовищной силой в грудь, пытается вздохнуть, ловит ртом неподатливый воздух…
– Полная готовность… Полная готовность! – Доктор держит в пальцах безвольную руку.
– Он приходит в себя… Дефибриллятор можно больше не применять.
Ким сплевывает кровь в тазик. Горло саднит, и при каждом вздохе острая боль пронзает его легкие… Доктор подготавливает инъекцию…
– Вы отправитесь в путь через несколько дней… У вас марокканский акцент… Касабланка… Профессия – торговец парфюмерией… Под этим предлогом можно путешествовать где угодно… Дальнейшие инструкции получите в Танжере.
***
– Меня зовут капитан Зомба. Из отеля «Континенталь».
Выученный английский акцент, решает Ким. У капитана искреннее и абсолютно не внушающее доверия лицо, на макушке – поношенная красная феска.
Капитан принимается командовать носильщиками, которые грузят багаж Кима в повозку. Под отчаянную ругань носильщиков повозка отъезжает от причала, а капитан, обернувшись, выкрикивает в ответ какие-то оскорбления. Они проносятся по улочкам, обмениваясь любезностями с прохожими, некоторым из которых приходится вжиматься в дверные проемы, чтобы не очутиться под конскими копытами. Ким поселяется в люксе с балконом, с которого открывается вид на гавань и на проливы. Крутой склон ведет вниз к воде. Запах мусора и моря. Потрясающий закат… Приходит мальчик, приносит джин и тоник.
– Поставь здесь…
Ким уже знает, что такие закаты здесь – обычное дело и сравниться с ними могут только закаты в Тимбукту, которые своей красотой обязаны тончайшей взвеси красной пыли в воздухе этого региона. Ким большой знаток и любитель закатов. Он намеревается в будущем обязательно посетить Тимбукту. Но теперь он на задании, и Тимбукту придется подождать. Ким извлекает из багажа пистолеты и трубки для курения опиума. Разумеется, у него есть рекомендательные письма, но, попав в незнакомый город, он предпочитает прежде всего изучить обстановку самостоятельно. Он решает взять с собой трость с потайной шпагой и легкий русский револьвер 44-го калибра с трехдюймовым стволом, кобура под который вшита в подкладку его куртки.
Отогнав от себя толпу нищих, гидов и сводников (Ким владел искусством говорить «НЕТ», которому он научился у Мэри Солонины. Это было такое «НЕТ», которое никогда не значит «да». «НЕТ», которое в состоянии понять даже танжерский оборванец) и обернувшись в плащ-невидимку, он отправился на вечернюю прогулку. Ему полюбились эти узенькие кривые улочки, запах помоев, крошечные кафе, в которых местные жители сидят на каменных скамейках, пьют мятный чай и курят трубки с кифом. Он нашел английский бар в европейском квартале и выпил там три порции джин-тоника. Он чувствовал, как постепенно нарастает интерес к нему.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79