Автор презрительно показа.: пальцем на оставшийся целехоньким верхний кирпич.
Старый мастер снял его, и тут вся остальная стопка рассыпалась в такую мелкую пыль, словно по ней прошлись паровым молотом.
А еще один владелец бара в Париже сумел превратить в оружие свое собственное дыхание. При помощи специального настоя из трав он добивался такого зловония, что: «Когда я приблизился к нему почти на шесть футов, он дохнул на меня. Не в состоянии вымолвить ни слова от окутавшего меня кошмарного тошнотворного запаха я упал в спасительный обморок… Еще долгое время после этого происшествия я содрогался от одного только воспоминания о случившемся». А уж стоило ему перднуть, как во всем баре не оставалось ни одного, кто бы удержался на ногах. Короче говоря, он обставил скунса по всем статьям, только разве что внешностью не вышел. Однажды Ким нашел в поле детеныша скунса, погладил его и решил, что пригоже существа не может быть на свете.
Когда дело все же доходит до когтей, копыт, клыков, яда, плевков, игл, хватки, то тут зверье уделает любого человека.
Ким, разумеется, задумывался и о живом оружии. Единственное животное, которое можно более или менее обучить атаковать по команде, – это собака, хотя существует много других животных, которые могли бы оказаться гораздо более эффективными в роли боевой машины. Дикая кошка, рысь, несравненная росомаха, которая способна отогнать медведя от его добычи, краснозадый мандрил – обладатель острых как бритва клыков и ужасных когтей, одно из самых диких животных на Земле. Ким смотрел презрительно на песика Джерри по кличке Ровер – ленивую, трусливую, ненадежную тварь. Когда Джерри не было поблизости, Ким загонял Ровера в угол и буравил его своим колдовским взглядом, приговаривая «ГАААДКАЯ СОБАААКА» снова и снова, и тогда Ровер начинал ежиться, скулить и виновато улыбаться, пока, отчаявшись вконец завоевать расположение, не переворачивался на спину и не начинал писать на себя. Хотя Киму это зрелище и доставляло удовольствие, оно все равно не могло служить достаточной компенсацией за постоянное присутствие этой шелудивой, раболепной, испорченной, жрущей всякое дерьмо твари.
«Но кто я такой, чтобы учить других жить?» – философски размышлял Ким.
Он только что прочел колоритную историю про африканских колдунов, в крокодильих лицах и недремлющих змеиных глазах которых живет дух древних страшных малярийных болот. Они ловят гиен, ослепляют их раскаленными докрасна иглами и выжигают им голосовые связки, бормоча при этом заклинания, подчиняющие сознание изувеченных животных воле колдуна, после чего направляют их движением собственных глаз, вселяющихся в пылающие от боли глазницы гиен, а затем вкладывают всю нечеловеческую жестокость своего крокодильего мозга в движение крушащих кости челюстей, получая таким образом в свое распоряжение бесшумное орудие убийства.
Ким задумчиво посмотрел на Ровера, облизнул губы, и Ровер поскуливая пополз к ногам Джерри.
Полковник набил трубку табаком…
– Они атакуют на рассвете. Словно серые тени. Я видел, как одному парнишке сперва перерезали сухожилия, а затем распластали горло… Я не видел, кто все это сделал… Такое впечатление, словно на нас напали привидения… Но мальчишки, видно, знали, кто это, и среди них поднялся крик: «СМУН! СМУН!» Так на местном наречии именуют гиен, ослепленных отвратительными негритянскими колдунами… В наши планы входило поймать самца горной гориллы… эта разновидность несколько мельче, чем обычная равнинная горилла… у нас была с собой клетка, не то чтобы очень большая, но мне удалось туда влезть и захлопнуть за собой дверь… Так вот, я никогда TIC забуду, как мальчишки принялись умолять меня впустить их в клетку, чтобы не угодить в пасть гиенам… но я, разумеется, не мог пойти на это… достаточно одному из них было бы застрять в дверях, и всем нам крышка… но их уже охватила слепая животная паника, и они оставались глухи к моим доводам… некоторые из них даже умерли, проклиная мое имя – представляете какая наглость?
– Братья наши меньшие, не познавшие закона, – ввернул Ким.
– Ах да, это, кажется, сказал тот парень, что еще книжки писал… как его там? Киплинг?.. Жуткое дело, одним словом…
И наездник с росою на бледном челе
В заржавелой кольчуге лежит на земле.
Да, Ким подумывал о компактном живом оружии… этот вариант достаточно надежен, но все равно нуждается в постоянном внимании. Он принял профессиональный вид, глаза его поблескивали за толстыми стеклами бифокальных очков.
– Джентльмены, большинство болезней убивает свою жертву косвенно и как бы ненароком, исключительно в силу – эээ, так сказать – вреда, который они наносят организму носителя в результате своего пребывания в нем. Можно сказать, что смерть носителя в данном случае всего лишь побочный продукт жизненного цикла возбудителя болезни.
«А если найти, подумал Ким мечтательно, болезнетворный организм, который воздействовал бы непосредственно на Центр Смерти, который, по мнению некоторых оккультистов, находится ниже затылка?»
– Смертоносный Организм – сокращенно СМОР.
– Вот было бы круто! – Лицо Кима озаряется мальчишеской улыбкой.
Его ухмылка разрывает небо пополам, крушит огромный хрустальный череп, усеянный звездами, озаряя своим светом руины городов и унылые пейзажи мертвого мира… свет становится все бледнее и бледнее по мере того, как звезды гаснут одна за другой.
СМОР действует по принципу бинарного яда. Ничего не происходит, пока он не получает соответствующей инструкции на клеточном уровне от Другой Половины. Такой как, скажем, Латентный Агент (кодовое имя «Лос-Анджелес»), который помещается непосредственно рядом с жертвой и приводится в действие сигналом из центра управления. Латентный Агент может ждать приказа годами… (Садовник, работавший в саду полководца десять лет, внезапно убивает его косой. Полководец замыслил поход на Аламут, твердыню Горного Старца.) А может прийти в действие и на следующий день.
Избирательность подобной болезни гарантирует абсолютную безопасность того, кто выбирает жертву… Ему стоит крепко помнить, что дорога в рай вымощена прочными кирпичами безопасности. Нужно быть крайне предусмотрительным. Помнить не только о тех, кто представляет угрозу моей безопасности непосредственно в данный момент, но и о тех, кого следует опасаться через десять, двадцать, сто лет. Абсолютная безопасность должна мыслиться в пределах вечности.
Поэтому берегитесь того, что дуракам кажется безопасностью.
Задумайтесь, например, об опасности, которую представляют для вас и для ваших compadres все эти благопристойные типы, которые ходят в церковь по воскресеньям… Вы хотите избавиться от этих паразитов, но так, чтобы не дай бог не повредить кому-нибудь из ваших дружков-джонсонов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79
Старый мастер снял его, и тут вся остальная стопка рассыпалась в такую мелкую пыль, словно по ней прошлись паровым молотом.
А еще один владелец бара в Париже сумел превратить в оружие свое собственное дыхание. При помощи специального настоя из трав он добивался такого зловония, что: «Когда я приблизился к нему почти на шесть футов, он дохнул на меня. Не в состоянии вымолвить ни слова от окутавшего меня кошмарного тошнотворного запаха я упал в спасительный обморок… Еще долгое время после этого происшествия я содрогался от одного только воспоминания о случившемся». А уж стоило ему перднуть, как во всем баре не оставалось ни одного, кто бы удержался на ногах. Короче говоря, он обставил скунса по всем статьям, только разве что внешностью не вышел. Однажды Ким нашел в поле детеныша скунса, погладил его и решил, что пригоже существа не может быть на свете.
Когда дело все же доходит до когтей, копыт, клыков, яда, плевков, игл, хватки, то тут зверье уделает любого человека.
Ким, разумеется, задумывался и о живом оружии. Единственное животное, которое можно более или менее обучить атаковать по команде, – это собака, хотя существует много других животных, которые могли бы оказаться гораздо более эффективными в роли боевой машины. Дикая кошка, рысь, несравненная росомаха, которая способна отогнать медведя от его добычи, краснозадый мандрил – обладатель острых как бритва клыков и ужасных когтей, одно из самых диких животных на Земле. Ким смотрел презрительно на песика Джерри по кличке Ровер – ленивую, трусливую, ненадежную тварь. Когда Джерри не было поблизости, Ким загонял Ровера в угол и буравил его своим колдовским взглядом, приговаривая «ГАААДКАЯ СОБАААКА» снова и снова, и тогда Ровер начинал ежиться, скулить и виновато улыбаться, пока, отчаявшись вконец завоевать расположение, не переворачивался на спину и не начинал писать на себя. Хотя Киму это зрелище и доставляло удовольствие, оно все равно не могло служить достаточной компенсацией за постоянное присутствие этой шелудивой, раболепной, испорченной, жрущей всякое дерьмо твари.
«Но кто я такой, чтобы учить других жить?» – философски размышлял Ким.
Он только что прочел колоритную историю про африканских колдунов, в крокодильих лицах и недремлющих змеиных глазах которых живет дух древних страшных малярийных болот. Они ловят гиен, ослепляют их раскаленными докрасна иглами и выжигают им голосовые связки, бормоча при этом заклинания, подчиняющие сознание изувеченных животных воле колдуна, после чего направляют их движением собственных глаз, вселяющихся в пылающие от боли глазницы гиен, а затем вкладывают всю нечеловеческую жестокость своего крокодильего мозга в движение крушащих кости челюстей, получая таким образом в свое распоряжение бесшумное орудие убийства.
Ким задумчиво посмотрел на Ровера, облизнул губы, и Ровер поскуливая пополз к ногам Джерри.
Полковник набил трубку табаком…
– Они атакуют на рассвете. Словно серые тени. Я видел, как одному парнишке сперва перерезали сухожилия, а затем распластали горло… Я не видел, кто все это сделал… Такое впечатление, словно на нас напали привидения… Но мальчишки, видно, знали, кто это, и среди них поднялся крик: «СМУН! СМУН!» Так на местном наречии именуют гиен, ослепленных отвратительными негритянскими колдунами… В наши планы входило поймать самца горной гориллы… эта разновидность несколько мельче, чем обычная равнинная горилла… у нас была с собой клетка, не то чтобы очень большая, но мне удалось туда влезть и захлопнуть за собой дверь… Так вот, я никогда TIC забуду, как мальчишки принялись умолять меня впустить их в клетку, чтобы не угодить в пасть гиенам… но я, разумеется, не мог пойти на это… достаточно одному из них было бы застрять в дверях, и всем нам крышка… но их уже охватила слепая животная паника, и они оставались глухи к моим доводам… некоторые из них даже умерли, проклиная мое имя – представляете какая наглость?
– Братья наши меньшие, не познавшие закона, – ввернул Ким.
– Ах да, это, кажется, сказал тот парень, что еще книжки писал… как его там? Киплинг?.. Жуткое дело, одним словом…
И наездник с росою на бледном челе
В заржавелой кольчуге лежит на земле.
Да, Ким подумывал о компактном живом оружии… этот вариант достаточно надежен, но все равно нуждается в постоянном внимании. Он принял профессиональный вид, глаза его поблескивали за толстыми стеклами бифокальных очков.
– Джентльмены, большинство болезней убивает свою жертву косвенно и как бы ненароком, исключительно в силу – эээ, так сказать – вреда, который они наносят организму носителя в результате своего пребывания в нем. Можно сказать, что смерть носителя в данном случае всего лишь побочный продукт жизненного цикла возбудителя болезни.
«А если найти, подумал Ким мечтательно, болезнетворный организм, который воздействовал бы непосредственно на Центр Смерти, который, по мнению некоторых оккультистов, находится ниже затылка?»
– Смертоносный Организм – сокращенно СМОР.
– Вот было бы круто! – Лицо Кима озаряется мальчишеской улыбкой.
Его ухмылка разрывает небо пополам, крушит огромный хрустальный череп, усеянный звездами, озаряя своим светом руины городов и унылые пейзажи мертвого мира… свет становится все бледнее и бледнее по мере того, как звезды гаснут одна за другой.
СМОР действует по принципу бинарного яда. Ничего не происходит, пока он не получает соответствующей инструкции на клеточном уровне от Другой Половины. Такой как, скажем, Латентный Агент (кодовое имя «Лос-Анджелес»), который помещается непосредственно рядом с жертвой и приводится в действие сигналом из центра управления. Латентный Агент может ждать приказа годами… (Садовник, работавший в саду полководца десять лет, внезапно убивает его косой. Полководец замыслил поход на Аламут, твердыню Горного Старца.) А может прийти в действие и на следующий день.
Избирательность подобной болезни гарантирует абсолютную безопасность того, кто выбирает жертву… Ему стоит крепко помнить, что дорога в рай вымощена прочными кирпичами безопасности. Нужно быть крайне предусмотрительным. Помнить не только о тех, кто представляет угрозу моей безопасности непосредственно в данный момент, но и о тех, кого следует опасаться через десять, двадцать, сто лет. Абсолютная безопасность должна мыслиться в пределах вечности.
Поэтому берегитесь того, что дуракам кажется безопасностью.
Задумайтесь, например, об опасности, которую представляют для вас и для ваших compadres все эти благопристойные типы, которые ходят в церковь по воскресеньям… Вы хотите избавиться от этих паразитов, но так, чтобы не дай бог не повредить кому-нибудь из ваших дружков-джонсонов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79