А затем у меня мелькнула прекрасная мысль. Я порылся в своей личной телефонной книге и набрал номер.
Глава 45
«Лир» продолжал набирать высоту, удаляясь от Колорадо-Спрингс. Асад Халил смотрел в иллюминатор на горы. Ему казалось, что самолет уже поднялся выше самого высокого пика, но все равно стремится вверх. Через несколько минут он смог разглядеть вдали огни Денвера.
Он не исключал возможности, что пилотам могли передать по радио сигнал тревоги, и они, сославшись на какие-нибудь неполадки в работе двигателей, могут посадить самолет на каком-нибудь пустынном аэродроме, где его уже будет поджидать полиция. Однако имелся быстрый и простой способ проверить это.
Халил поднялся со своего кресла и прошел по проходу к кабине. Перегородка, отделявшая ее от салона, была отодвинута, и он остановился прямо между двумя пилотами.
– Есть ли какие-то проблемы? – спросил Халил.
Капитан Фиске бросил на него взгляд через плечо и ответил:
– Нет, сэр. Все в порядке.
Халил внимательно посмотрел на пилотов. Он всегда мог определить, когда кто-то врет или нервничает. Это не зависело оттого, хорошим актером или актрисой был человек. В поведении пилотов не чувствовалось ничего подозрительного, хотя, конечно, лучше было бы посмотреть им прямо в глаза.
– Мы начинаем разворот на запад, прямо над горами, – сообщил капитан Фиске. – Возможна небольшая болтанка, поэтому, мистер Перлеман, будет лучше, если вы вернетесь на свое место.
Халил послушался совета. Через некоторое время из динамика внутренней связи раздался голос пилота:
– Сэр, мы только что получили разрешение на посадку в Сан-Диего. Полетное время один час пятьдесят минут, значит, мы приземлимся в шесть пятнадцать утра по калифорнийскому времени. Оно на час раньше местного времени.
– Спасибо. Похоже, я уже начал разбираться в часовых поясах.
Халил подумал, что с самого Парижа движется по ходу солнца, и изменения в часовых поясах дают ему дополнительное время, хотя на самом деле не так уж оно было ему и нужно. При следующем изменении часового пояса он пересечет Международную демаркационную линию суточного времени над Тихим океаном. Малик говорил так: «Когда ты пересечешь эту линию, капитан объявит об этом. Мекка будет находиться на западе, а не на востоке. Начинай свои молитвы, глядя на восток, а заканчивай их, глядя на запад. Аллах услышит тебя обоими ушами и поможет благополучно вернуться домой».
Халил откинулся на спинку кожаного кресла, мысли его перенеслись от Малика к Борису. Почему-то последние дни он чаще вспоминал Бориса, чем Малика. Но Борис был главным инструктором по Америке и американским нравам. Естественно, что сейчас он вспоминался чаще, чем другие инструкторы, тренировавшие его дух и тело для выполнения священной миссии. Борис помогал ему понять упадническую культуру, среди которой сейчас очутился Асад Халил, хотя сам Борис американскую культуру не считал таковой.
Борис говорил: «В Америке много культур, от очень развитой до примитивной. А еще там много людей – таких, как ты сам, Асад, – которые искренне верят в Бога. Но есть и такие, кто верит только в удовольствие, деньги и секс. Есть и патриоты, и те, кто демонстрирует недоверие правительству. Есть честные люди, а есть мошенники. Средний американец в основном более честен, чем жуликоватые ливийцы, несмотря на вашу любовь к Аллаху. Не следует недооценивать американцев – их уже в свое время недооценили англичане, французы, японская военщина, Адольф Гитлер и правительство моей бывшей страны. Британской и французской империй давно уже нет, как нет гитлеровской, японской и советской. А американцы продолжают процветать».
На это Халил тогда ответил: «Следующий век принадлежит исламу».
Борис рассмеялся. «Вы говорите об этом уже тысячу лет. Я скажу тебе, от кого вам ждать поражения, – от ваших женщин. Они не будут больше мириться с той чепухой, которую вы несете. Рабы восстанут против своих хозяев. Я знаю, как это случилось в моей стране. В один прекрасный день женщины устанут носить паранджу, получать побои, быть жертвами проклятых мужчин, сидеть дома и жить безрадостной жизнью. И когда этот день настанет, таким людям, как ты, и вашим гребаным муллам нужно быть готовым к переговорам с женщинами».
«Будь ты мусульманином, я бы посчитал твои слова богохульством и убил на месте».
«Да пошел ты», – бросил Борис, резко ударил кулаком Халила в солнечное сплетение, повернулся и ушел, оставив согнувшегося Халила жадно глотать воздух.
Халил знал, что Борис уже не жилец, да и сам Борис понимал это, поэтому инцидент остался без каких-либо последствий. Поступок Бориса был сродни плевку осужденного в глаза своему палачу.
Но надо отдать должное, русский, несмотря на его богохульство, пьянство и высокомерие, был прекрасным инструктором. Он знал Америку и американцев. Свои знания он приобрел не только за время пребывания в Америке: Борис в свое время работал в секретном тренировочном лагере КГБ, где обучали русских шпионов для нелегальной работы в Америке.
Борис как-то упомянул об этой тайне. Спьяну, разумеется, и сказал, что это одна из последних строго охраняемых тайн бывшего КГБ. Во время пребывания в лагере Борис пришел к пониманию души и психологии американцев, а не только изучил их образ жизни. Он рассказывал: «Бывали моменты, когда я считал себя американцем. Помню, пошел как-то на бейсбольный матч в Балтиморе, и когда зазвучал государственный гимн Соединенных Штатов, я встал и почувствовал, как на глаза наворачиваются слезы. Но разумеется, я испытываю такие же чувства, когда слышу „Интернационал“, – с улыбкой добавил Борис. – Наверное, у меня раздвоение личности».
Халил вспомнил, как сказал тогда Борису: «Ничего, пока у тебя не начнется раздвоение преданности, ты будешь жив и здоров».
Треск из динамика внутренней связи оборвал воспоминания Халила. Раздался голос капитана Фиске:
– Мистер Перлеман, прошу прощения за болтанку, но это типичное явление над горами.
Халила удивило, почему капитан извиняется за то, что не в его власти, а во власти Аллаха.
Капитан Фиске продолжил:
– Минут через двадцать болтанка исчезнет. Согласно полетному плану мы пересечем штат Колорадо в юго-западном направлении и пролетим над местом, которое известно как «Четыре угла» – здесь сходятся границы четырех штатов: Колорадо, Нью-Мексико, Аризоны и Юты. Затем продолжим движение на юго-запад через северную часть Аризоны. Вы сможете увидеть пустыню и высокогорные плато.
За свою жизнь Халил столько раз видел пустыню, сколько не видели оба пилота вместе. Он снял трубку и сказал:
– Прошу вас, предупредите меня, когда мы будем пролетать над Большим каньоном.
– Хорошо, сэр. Каньон будет справа, но, боюсь, вы мало что увидите с такой высоты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182