– Я никогда этого не говорила. А ты что предлагаешь?
– Еще раз позвонить в Вентуру.
– У них есть номер моего сотового телефона, они сами позвонят, если будут новости.
– Тогда звони в Денвер.
– А почему бы тебе не приобрести собственный сотовый? – Кейт набрала номер денверского отделения ФБР, запросила обстановку, выслушала, поблагодарила и сообщила мне: – Каллумов перевезли на территорию академии ВВС. Агенты дежурят в их доме и снаружи. То же самое в Вентуре.
По мере приближения к аэропорту Кеннеди меня все больше одолевали сомнения. Вообще-то я не привык с кем-то делиться, но сейчас мы с Кейт были не просто партнерами, поэтому я попросил ее:
– Позвони в Лос-Анджелес, пусть установят наблюдение за консульскими учреждениями, которые могут помочь Халилу покинуть страну, и за домом, где раньше жил Уиггинз, это на всякий случай.
– Я все это сделала, пока ты разговаривал со Штейном. Они заверили, что все сделают как надо. Имей хоть немного уважения к ФБР, Джон. В правоохранительных органах ты не единственный гений.
А я-то думал, что единственный. И все же меня что-то беспокоило, казалось, я что-то упустил. Однако никак не мог понять, что именно. Я порылся в своей памяти, начиная с субботы, но, видимо, это нечто дремало в самых отдаленных уголках.
Кейт позвонила на работу и попросила у секретарши, занимавшейся оформлением билетов для агентов, сообщить нам о ближайших беспосадочных рейсах в Лос-Анджелес и Денвер. Затем выслушала, посмотрела на часы, попросив собеседницу подождать, обратилась ко мне:
– Куда ты хочешь лететь?
– Туда, куда летит Халил.
– А куда он летит?
– В Лос-Анджелес.
Кейт вернулась к разговору с секретаршей.
– Так, Дорис, ты можешь заказать нам билеты на рейс в Лос-Анджелес? Нет, приказа на командировку нет. – Она посмотрела на меня, и я протянул ей свою кредитную карточку. Кейт взяла карточку и сказала Дорис: – Мы сами заплатим, а потом получим компенсацию. – Она продиктовала номер моей кредитки и добавила: – Первый класс. И пожалуйста, позвони в Лос-Анджелес и сообщи номер нашего рейса. Спасибо. – Кейт вернула карточку. – Для тебя, Джон, они оплатят первый класс.
– Это они сегодня говорят, а завтра, возможно, откажутся оплатить даже эту поездку на такси.
– Начальство тебя любит.
– А в чем я провинился?
Тем временем мы уже подъехали к аэропорту Кеннеди, и Кейт велела водителю подвезти нас к девятому терминалу. Мы выбрались из такси, я расплатился с водителем, затем мы вошли в здание терминала и направились прямиком к стойке «Американ Эрлайнз». Здесь мы получили два билета в салон первого класса, предъявили свои удостоверения и заполнили специальную форму, указав в качестве ручной клади два пистолета «глок» 40-го калибра.
До вылета оставалось еще пятнадцать минут, и я предложил Кейт быстренько выпить, но она посмотрела на табло и возразила:
– Уже заканчивается посадка. Выпьем в самолете.
– Но мы же при оружии.
– Доверься мне. Я проделывала такое не раз.
Ничего себе. Оказывается, мне еще узнавать и узнавать эту женщину.
Стюардессе в салоне первого класса, на мой взгляд, было лет семьдесят или около того. Она любезно поздоровалась с нами, с трудом шевеля вставными челюстями. Я спросил ее:
– Это пассажирский поезд или скорый?
Стюардессу ошеломил мой вопрос, и я подумал, что иногда старость бывает синонимом глупости. Никаких шуток на авиационную тему у меня не имелось, поэтому я предъявил ей наши удостоверения и разрешения на ношение оружия. Стюардесса посмотрела на меня с таким видом, словно никак не могла взять в толк, как это мне вообще могли выдать разрешение на приобретение оружия. Кейт взяла ее за руку и успокаивающе улыбнулась. Хотя, возможно, все это мне только показалось.
Стюардесса сначала сама внимательно просмотрела наши бумаги, затем направилась в кабину к пилотам, как того требовали правила, чтобы предупредить их о наличии на борту двух вооруженных представителей правоохранительных органов.
Наши места оказались в задней части салона, который был наполовину пуст. Большинство пассажиров были похожи на жителей Лос-Анджелеса, возвращающихся домой.
Уже после взлета я, успокоившись, сказал Кейт:
– Забыл чистое нижнее белье.
– Как раз хотела напомнить тебе об этом.
Да, похоже, мисс Мэйфилд пребывала в превосходном настроении.
В салоне появилась другая стюардесса с газетами, и я попросил у нее «Лонг-Айленд ньюсдей». В газете я нашел статью об убийстве в Музее авиации, которую прочел с большим интересом. В статье ни словом не упоминалось об Асаде Халиле, а в качестве мотива убийства предлагалось ограбление. Вот так. Обычное вооруженное ограбление музея. Интересно, купился ли кто-нибудь на эту историю про ограбление? Особенно меня интересовало, купился ли на нее Халил. Если он читал ее, то поверил ли в то, что мы настоящие тупицы?
Я показал статью Кейт. Она прочитала ее и сказала:
– Халил оставил нам в этом музее абсолютно понятное послание. Это значит, что он либо завершил свою миссию и направляется домой, либо глубоко презирает нас. Он как бы говорит: «Если вы и поймете что-то, то будет уже поздно. Поймайте меня, если сможете». – Кейт на секунду задумалась, затем продолжила: – Скорее всего все-таки презирает, и я надеюсь, что он продолжает осуществлять свой план.
– Если так, то он уже может быть на месте. Остается только надеяться, что он будет дожидаться темноты, чтобы нанести следующий удар.
Кейт кивнула.
Ужасно захотелось выпить, и я попросил Кейт переговорить с бабулей насчет выпивки.
– Она нам ничего не принесет, потому что мы вооружены, – ответила Кейт.
– Но, помнится, ты говорила...
– Я солгала. Я же адвокат. Я сказала: «Доверься мне». Это означает, что я лгу. Неужели ты такой глупый? – Кейт рассмеялась.
Я застыл словно парализованный.
– Закажи безалкогольное пиво, – посоветовала Кейт.
– Мне от него станет дурно.
Кейт взяла меня за руку.
Я успокоился и заказал сок.
Обед в салоне первого класса оказался не таким уж плохим. За обедом последовал кинофильм с Джоном Траволтой в главной роли, он играл парня из армейской полиции. Кинофильм мне очень понравился. Наверное, потому, что перед этим я прочел в газете критическую статью, разносившую его в пух и прах. Весь кинофильм мы с Кейт держались за руки, совсем как подростки в кинотеатре. Но как только фильм закончился, я откинулся на спинку кресла и закрыл глаза.
Как это часто бывает, мне приснился сон о том, о чем я наяву и подумать не мог. То есть я хочу сказать, что во сне я понял планы Халила, понял, куда он направляется и что надо делать для того, чтобы поймать его.
Но к сожалению, когда проснулся, я почти ничего не вспомнил. В том числе и те блестящие выводы, к которым пришел во сне.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182