Возможно, ее придется упрашивать продать свои секреты и, вероятно, удастся убедить, но невозможно рассчитывать на то, что она смиренно их предоставит по первой же просьбе. Любопытно будет посмотреть, как поведет себя с ней Веллингтон и какова будет роль полковника в этом спектакле.
Джулиан состроил гримасу. Придется еще объяснять, как он ухитрился потерять пленницу и почему был вынужден согласиться на сделку. Правда была слишком унизительной. Он мог только надеяться на то, что Фиалка будет держать рот на замке и не расскажет о безумии, охватившем его на берегу реки.
Он заметил, что двое всадников направились в его сторону. У Габриэля был недовольный вид, но лицо девушки оставалось бесстрастным. Они подскакали к нему и поехали рядом.
— Когда меня не будет, ответственность за ребенка будете нести вы, полковник, — заявил Габриэль хмуро, как бы случайно положив руку на рукоять своего массивного палаша.
— «Не будет»? А куда вы денетесь?
— Неважно, но за девочку отвечаете вы, запомните это, хорошенько.
Джулиан покачал головой, еле сдержав смех, уж очень забавной показалась ему предполагаемая роль.
— И ты хочешь, чтобы я нес ответственность за действия Фиалки? Боже милостивый, парень, я знаю, что могу, а чего — нет.
— Не за ее действия, а за ее безопасность, — уточнил Габриэль, прежде чем Тэмсин успела вмешаться и выразить свое возмущение.
— А вы не думаете, что две эти вещи связаны? — спросил Джулиан кислым тоном.
— Я сама несу ответственность за свои действия, — вмешалась наконец Тэмсин нетерпеливо. — И за свою безопасность тоже. Габриэль, ты становишься похожим на старую бабу.
— Эль Барон поручил мне тебя охранять. — Лицо гиганта выражало непоколебимое ослиное упрямство. — А если ты захочешь пошалить, малышка, я буду действовать так, как, по-моему, было бы угодно твоему отцу.
Он обжег Сент-Саймона мрачным взглядом:
— Итак, английский полковник, если хоть один волосок упадет с ее головы, я отрублю вашу. Тэмсин подняла глаза к небу.
— Мне не причинят вреда в английской ставке, Габриэль.
— За это я ручаюсь, — сказал Джулиан, решив не обращать внимания на излишне враждебный тон Габриэля. — Пока она будет в штаб-квартире, можете быть спокойны. Но если она окажется за пределами Эльваса, я ни в чем не могу быть уверен. Я не нянька.
— А мне и не требуется нянька, — огрызнулась Тэмсин. — Да и телохранитель тоже. А теперь отправляйся, Габриэль. Чем скорее уедешь, тем скорее вернешься.
— Сначала дай мне слово, что, пока я не вернусь, ты никуда не уедешь из Эльваса. — С несчастным видом он воззрился на девушку.
— Даю тебе слово. — Она подалась к гиганту и нежно погладила его по щеке кончиками пальцев. Глаза ее потеплели, а на губах появилась ласковая улыбка. — А сейчас не сердись. Я буду в полной безопасности, и ты сам знаешь, что ехать тебе все равно надо.
Габриэль вздохнул.
— Только ради тебя, малышка.
Он повернул боевого коня и ускакал прочь, отсалютовав на прощание поднятой рукой.
— Бедный Габриэль, он и в самом деле не хочет уезжать, — сказала Тэмсин; с ее губ все еще не сходила нежная улыбка. — Он не переносит, когда я не у него на глазах, с тех пор, как… — Она осеклась, глаза ее посуровели, улыбка исчезла.
— С тех пор, как?… — подсказал Джулиан.
Тэмсин пожала плечами.
— Это уже история, милорд полковник.
Она прикрыла глаза рукой, как козырьком, пытаясь на таком расстоянии разглядеть стены Бадахоса. Сейчас земля под ними сотрясалась от пушечной пальбы, и был ясно слышен вой снарядов. Это звучал ответный огонь с французской стороны.
— Куда Габриэль собрался?
Она снова пожала плечами.
— Просто кое-что привезти. Мы подъезжаем. Казалось, Виолетта больше не намерена распространяться о цели таинственного путешествия Габриэля, и Джулиан кивнул.
— Мы ведем обстрел бастионов Санта-Мария и Тринидад — на них сосредоточено все внимание.
— Когда Веллингтон ожидает, что сюда пожалует Сульт из Кадикса?
— Ты хорошо информирована, — заметил он, вопросительно поднимая брови.
Больше всего Веллингтон боялся прибытия французского маршала, намеревавшегося снять осаду с Бадахоса.
— Конечно. Я тоже участвую в этой войне, полковник.
— Ты воюешь ради собственной выгоды, — сказал он с тупым упрямством.
Глаза Тэмсин загорелись гневом.
— Как и ваша армия, сэр. Только партизаны воюют за свою страну, а я с ними вместе.
— Но ты же торгуешь своими услугами? — спросил Джулиан.
Она бросила на него взгляд, полный безграничного презрения.
— Я продаю их тем, кто достаточно богат, чтобы за них заплатить. Тем, кто заплатить не может, я помогаю бесплатно. Здоровые деловые принципы, милорд полковник. А война — это дело, и вы, черт возьми, это прекрасно знаете. Немало людей во время войны делают деньги.
— Спекулянты, — заявил он с отвращением.
— А вы-то зачем ввязались в это, английский милорд? — презрительно поинтересовалась Тэмсин. — Уж, конечно, не из-за такой вульгарной вещи, как богатство. Так из-за чего же? Слава? Ордена? Звания?
Джулиан не ответил. Да, конечно, и слава, и звания, и ордена волновали его, но, кроме того, он воевал за честь своей страны, и причиной тому были верность и патриотизм. Но он не собирался говорить с этой бандиткой о столь высоких вещах — она бы только высмеяла его.
Теперь они подъехали к траншеям, расположенным у самых стен осажденного города, и звук пальбы стал оглушительным. Арабский жеребец Тэмсин пугался, встряхивал головой, высоко поднимал ноги. Казалось, он выбирал место, куда ступить на размякшей, пропитанной дождевой водой земле. Кавалерийские же лошади, привыкшие к шуму, пальбе орудий и неровным дорогам, уверенно шли вперед.
Когда в нескольких футах от них разорвался снаряд, подняв фонтан грязи, Цезарь тонко заржал и отпрянул в сторону. Джулиан инстинктивно схватился за узду, чтобы успокоить коня.
— Уберите руки! — скомандовала она с такой яростью, что он тотчас же послушался.
Девушка привычно успокоила жеребца, заговорив с ним по-испански, а после снова повернулась к полковнику — глаза ее полыхали гневом.
— Как вы смеете касаться моей уздечки?
— Прошу прощения. — Его и впрямь обескуражила ее ярость. — Я привык ездить со своей сестрой. О ней не скажешь, что она прирожденная наездница, и мне все время приходится быть начеку.
— Ну так знайте, что я не ваша сестра, — заявила Тэмсин, все еще полная негодования.
— Учитывая обстоятельства, могу только сказать, что рад этому, — пробормотал Сент-Саймон.
Тэмсин быстро взглянула на него и расхохоталась.
— Как вы правы, полковник. Есть вещи, недопустимые даже для разбойницы.
Ее неуместное веселье так же быстро прошло, как и началось.
— Если не возражаешь, давай больше не будем говорить об этом, — сказал он с неловкостью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115
Джулиан состроил гримасу. Придется еще объяснять, как он ухитрился потерять пленницу и почему был вынужден согласиться на сделку. Правда была слишком унизительной. Он мог только надеяться на то, что Фиалка будет держать рот на замке и не расскажет о безумии, охватившем его на берегу реки.
Он заметил, что двое всадников направились в его сторону. У Габриэля был недовольный вид, но лицо девушки оставалось бесстрастным. Они подскакали к нему и поехали рядом.
— Когда меня не будет, ответственность за ребенка будете нести вы, полковник, — заявил Габриэль хмуро, как бы случайно положив руку на рукоять своего массивного палаша.
— «Не будет»? А куда вы денетесь?
— Неважно, но за девочку отвечаете вы, запомните это, хорошенько.
Джулиан покачал головой, еле сдержав смех, уж очень забавной показалась ему предполагаемая роль.
— И ты хочешь, чтобы я нес ответственность за действия Фиалки? Боже милостивый, парень, я знаю, что могу, а чего — нет.
— Не за ее действия, а за ее безопасность, — уточнил Габриэль, прежде чем Тэмсин успела вмешаться и выразить свое возмущение.
— А вы не думаете, что две эти вещи связаны? — спросил Джулиан кислым тоном.
— Я сама несу ответственность за свои действия, — вмешалась наконец Тэмсин нетерпеливо. — И за свою безопасность тоже. Габриэль, ты становишься похожим на старую бабу.
— Эль Барон поручил мне тебя охранять. — Лицо гиганта выражало непоколебимое ослиное упрямство. — А если ты захочешь пошалить, малышка, я буду действовать так, как, по-моему, было бы угодно твоему отцу.
Он обжег Сент-Саймона мрачным взглядом:
— Итак, английский полковник, если хоть один волосок упадет с ее головы, я отрублю вашу. Тэмсин подняла глаза к небу.
— Мне не причинят вреда в английской ставке, Габриэль.
— За это я ручаюсь, — сказал Джулиан, решив не обращать внимания на излишне враждебный тон Габриэля. — Пока она будет в штаб-квартире, можете быть спокойны. Но если она окажется за пределами Эльваса, я ни в чем не могу быть уверен. Я не нянька.
— А мне и не требуется нянька, — огрызнулась Тэмсин. — Да и телохранитель тоже. А теперь отправляйся, Габриэль. Чем скорее уедешь, тем скорее вернешься.
— Сначала дай мне слово, что, пока я не вернусь, ты никуда не уедешь из Эльваса. — С несчастным видом он воззрился на девушку.
— Даю тебе слово. — Она подалась к гиганту и нежно погладила его по щеке кончиками пальцев. Глаза ее потеплели, а на губах появилась ласковая улыбка. — А сейчас не сердись. Я буду в полной безопасности, и ты сам знаешь, что ехать тебе все равно надо.
Габриэль вздохнул.
— Только ради тебя, малышка.
Он повернул боевого коня и ускакал прочь, отсалютовав на прощание поднятой рукой.
— Бедный Габриэль, он и в самом деле не хочет уезжать, — сказала Тэмсин; с ее губ все еще не сходила нежная улыбка. — Он не переносит, когда я не у него на глазах, с тех пор, как… — Она осеклась, глаза ее посуровели, улыбка исчезла.
— С тех пор, как?… — подсказал Джулиан.
Тэмсин пожала плечами.
— Это уже история, милорд полковник.
Она прикрыла глаза рукой, как козырьком, пытаясь на таком расстоянии разглядеть стены Бадахоса. Сейчас земля под ними сотрясалась от пушечной пальбы, и был ясно слышен вой снарядов. Это звучал ответный огонь с французской стороны.
— Куда Габриэль собрался?
Она снова пожала плечами.
— Просто кое-что привезти. Мы подъезжаем. Казалось, Виолетта больше не намерена распространяться о цели таинственного путешествия Габриэля, и Джулиан кивнул.
— Мы ведем обстрел бастионов Санта-Мария и Тринидад — на них сосредоточено все внимание.
— Когда Веллингтон ожидает, что сюда пожалует Сульт из Кадикса?
— Ты хорошо информирована, — заметил он, вопросительно поднимая брови.
Больше всего Веллингтон боялся прибытия французского маршала, намеревавшегося снять осаду с Бадахоса.
— Конечно. Я тоже участвую в этой войне, полковник.
— Ты воюешь ради собственной выгоды, — сказал он с тупым упрямством.
Глаза Тэмсин загорелись гневом.
— Как и ваша армия, сэр. Только партизаны воюют за свою страну, а я с ними вместе.
— Но ты же торгуешь своими услугами? — спросил Джулиан.
Она бросила на него взгляд, полный безграничного презрения.
— Я продаю их тем, кто достаточно богат, чтобы за них заплатить. Тем, кто заплатить не может, я помогаю бесплатно. Здоровые деловые принципы, милорд полковник. А война — это дело, и вы, черт возьми, это прекрасно знаете. Немало людей во время войны делают деньги.
— Спекулянты, — заявил он с отвращением.
— А вы-то зачем ввязались в это, английский милорд? — презрительно поинтересовалась Тэмсин. — Уж, конечно, не из-за такой вульгарной вещи, как богатство. Так из-за чего же? Слава? Ордена? Звания?
Джулиан не ответил. Да, конечно, и слава, и звания, и ордена волновали его, но, кроме того, он воевал за честь своей страны, и причиной тому были верность и патриотизм. Но он не собирался говорить с этой бандиткой о столь высоких вещах — она бы только высмеяла его.
Теперь они подъехали к траншеям, расположенным у самых стен осажденного города, и звук пальбы стал оглушительным. Арабский жеребец Тэмсин пугался, встряхивал головой, высоко поднимал ноги. Казалось, он выбирал место, куда ступить на размякшей, пропитанной дождевой водой земле. Кавалерийские же лошади, привыкшие к шуму, пальбе орудий и неровным дорогам, уверенно шли вперед.
Когда в нескольких футах от них разорвался снаряд, подняв фонтан грязи, Цезарь тонко заржал и отпрянул в сторону. Джулиан инстинктивно схватился за узду, чтобы успокоить коня.
— Уберите руки! — скомандовала она с такой яростью, что он тотчас же послушался.
Девушка привычно успокоила жеребца, заговорив с ним по-испански, а после снова повернулась к полковнику — глаза ее полыхали гневом.
— Как вы смеете касаться моей уздечки?
— Прошу прощения. — Его и впрямь обескуражила ее ярость. — Я привык ездить со своей сестрой. О ней не скажешь, что она прирожденная наездница, и мне все время приходится быть начеку.
— Ну так знайте, что я не ваша сестра, — заявила Тэмсин, все еще полная негодования.
— Учитывая обстоятельства, могу только сказать, что рад этому, — пробормотал Сент-Саймон.
Тэмсин быстро взглянула на него и расхохоталась.
— Как вы правы, полковник. Есть вещи, недопустимые даже для разбойницы.
Ее неуместное веселье так же быстро прошло, как и началось.
— Если не возражаешь, давай больше не будем говорить об этом, — сказал он с неловкостью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115