- Он знает, зачем это?
- Нет. Думаю, он подозревает меня в попытке продолжить ухаживание.
- А на самом деле ты не собираешься предпринять такую попытку?
- У меня была бездна возможностей, пока ты числился мертвым, но я ими не воспользовался.
- Почему? Только не говори, что из врожденной порядочности. Ее за тобой отродясь не числилось.
- Значит, ты хочешь, чтобы я тебе соврал?
- Ты теперь политик. Только и делаешь, что врешь.
- Тогда слушай. Я тщательно взвесил свои шансы и понял, что как мужчина я тебе не конкурент.
- Смотри-ка, а сказал, что соврешь.
- Так на этот раз ты останешься?
- Похоже, что ты не предоставил мне выбора, - сказал Клозе. - К тому же мне временно надоело воевать. Думаю, могу позволить себе небольшой перерыв.
- Слова не мальчика, но настоящего пилота.
- Как дела на остальных фронтах?
- А сам не догадываешься?
- Догадываюсь. Погано.
- Погано, - согласился Юлий.
- Ты не находишь, что это все как-то нереально? - спросил Клозе.
- В каком это смысле нереально? Мы потеряли больше двадцати миллионов жизней. По-твоему, это нереально?
- Нет, это как раз реально, - сказал Клозе. - Тарги нереальны. Даже не так. «Нереальны» - не то слово! Они невероятны.
- Что ты имеешь в виду?
- Гигантские тараканы, пауки с пушками на спинах, мозги на присосках… У меня такое впечатление, что я попал в дерьмовый фильм ужасов.
- Ты там хотя бы главный герой?
- Нет, один из проходных персонажей. Просто меня должны слопать не в самом начале, а ближе к концу.
- А кто тогда главный герой?
- Не надейся, не ты. Императоры в таких постановках вообще присутствуют только для антуража.
- А кто тогда?
- Не знаю. Может, ему еще не время появиться.
- По-моему, самое время, - сказал Юлий. - Герой ведь должен появиться в критический момент, а момент у нас - хуже некуда.
- Как только кто-то говорит, что хуже уже некуда, все сразу становится еще хуже, - сказал Клозе. - Ключ к победе в любом предприятии - это позитивное мышление. Вот, например, я. Я - самый крутой, самый жесткий, самый резкий, самый несокрушимый. Поэтому я до сих пор жив.
- Ты не сказал, что ты самый умный.
- Самому крутому мозги иметь необязательно, - сказал Клозе. - За него начальство думает. Оно посылает меня тонуть в дерьме, а я каждый раз выплываю.
- Тут я мог бы кое-что вставить в твою речь, но лучше промолчу, - сказал Юлий. - Кстати, о дерьме. Что ты думаешь о системе Фердинанда?
- Ничего. Я о таких странных вещах не думаю. Что не так с этой системой?
- Мы потеряем ее следующей.
- С чего ты взял?
- Остатки первой волны вторжения, а это около пятисот кораблей, как ты помнишь, изменили курс и будут у границ системы через две недели.
- Там много народу?
- Около пяти миллионов. Было. Мы уже почти всех эвакуировали.
- Драться за эту систему Империя не будет?
- Нет, - сказал Юлий. - Первая волна движется слишком медленно и не представляет главной опасности. От Фердинанда до его ближайшего соседа они будут лететь больше двух месяцев.
- В их чертовом третьем флоте было около трех тысяч кораблей с Нуль-Т, - сказал Клозе. - Сколько мы выбили на Сахаре до начала штурма?
- Около ста, может, чуть меньше. И еще двенадцать, когда они поперли на штурм.
- Из них три на моем счету, - похвастался Клозе. - Что я хотел сказать? Забыл… Нет, вспомнил. Еще несколько десятков таких побед - и тарги останутся вообще без флота.
- А мы - без нескольких десятков планет? - уточнил Юлий. - Эта идея не прокатит. На Сахаре они paботали аккуратно, потому что не хотели повредить поверхность и закопать наши тетрадоновые разработки. Плюс чертов туман и невозможность вести прицельный огонь с орбиты. Сахару они захватывали. Если же они захотят какую-нибудь планету уничтожить, жертв с их стороны будет гораздо меньше.
- Твои аналитики уже просчитали, сколько мы протянем?
- Довольно долго, если все будет идти так, как идет. Вторая волна достигнет нас через полгода, потом, учитывая, сколько у человечества планет, мы будем терять по несколько систем в месяц. Так что мы можем протянуть от трех до шести лет, если тарги не выкинут какой-нибудь новый фокус, а они могут быть на это способны. Но похоже, что человечество будет умирать долго и мучительно.
- Три года - это неплохо. Я думал, у нас гораздо меньше времени.
- Ты еще успеешь насладиться семейной жизнью, - сказал Юлий. - Но восьмерых детей заводить я тебе не советую. Даже одного бы не советовал, если ты не мазохист.
- Хорошая речь из уст императора. Оптимистическая.
- Не так уж много людей на этой планете, с которыми я могу говорить откровенно. По правде, ты - второй.
- А Винсент? Я думал, он - нормальный парень.
- Нормальный. Но у него свой геморрой.
- К тому же он не пилот и не дворянин, зато он поганый уибэшник, и полностью доверять ты ему не можешь, - сказал Клозе. - Первый человек - это Пенелопа?
- Да.
- Как она в целом? Держится?
- Даже лучше, чем я.
- Хорошая девочка.
- Даже пальцем ее не трогай, кобель.
- И не собирался. Слушай, у меня есть последний серьезный вопрос.
- Валяй.
- Ты сидишь на самом верху и должен быть знаком с общей картиной лучше, чем кто-либо другой. Скажи, у нас есть хоть какой-то шанс победить? Хоть мизерный, призрачный, но шанс?
- Это на самом деле серьезный вопрос. Полагаю, что он требует серьезного ответа.
- Хотелось бы.
- Для того чтобы появился хотя бы мизерный и призрачный шанс, нам нужно чудо, - сказал Юлий. - Хорошая новость состоит в том, что у меня есть на примете один потенциальный чудотворец. Я тебя с ним потом познакомлю. Он, конечно, прыщавый юнец, но я сделал его офицером и дворянином. Если кто-то и способен подарить нам шанс, так это он.
- Как его зовут?
- Бо.
- Коротко и хлестко. Мне нравится. Я ничего не имел бы против, если бы меня самого звали Бо.
- Ты все еще не в ладах с Генрихом?
- Ненавижу это чертово имя, - сказал Клозе. - Хуже него только Дитер.
- А как насчет Фрица?
- Тоже погано. Я - немец, но ненавижу немецкие имена. Герхард. Пауль.
- Я - вроде бы британец, а зовут меня Юлий.
- У поколения наших родителей были странные пристрастия к выбору имен, - сказал Клозе. - Твоей-то семейке уж точно в этом отношении не повезло… Прости, это я затупил.
- Ерунда, - сказал Юлий. - Нам правда не повезло.
- Помнишь Стивенса? - спросил Клозе.
- Помню.
- Он отлетал свое.
- Жаль.
- И Орлов.
- Жаль. Я чувствую себя виноватым, потому что не желал ему такой участи.
- Ты думал, я за ним присмотрю? Как ты когда-то присматривал за мной?
- Наверное.
- Прости, я не смог. Вся моя эскадрилья погибла, а я жив.
- Ты чувствуешь себя виноватым?
- Я скорблю, - сказал Клозе. - Но виноватым я себя не чувствую. Это плохо? Это значит, что я не гожусь в командиры?
- Нашел кого спрашивать. Я до сих пор не знаю, гожусь ли я в императоры.
- А ты чувствуешь себя виноватым?
- За каждую смерть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78