Она была рада, что он хранит молчание. Менее всего на свете напряженной и испуганной воровке была нужна бессмысленная беседа.
Они выполняли свой план. Алианна знала, что ей следует делать. Гальверон показал условный стук, который откроет ей доступ в Храм. Тяжелый мешок за ее плечами был наполнен взрывчатым порошком и мотками шнура: ноша, которая очень ее волновала, хотя рудокоп Ареом уверял, что пока она не окажется вблизи каких-нибудь огней или свечей, все будет в порядке. Теперь она должна только дождаться, когда сработает диверсия (если она сработает), и она может бежать и делать свою страшную работу — так или иначе.
Задумавшись, Алианна не сразу услышала тихое покашливание. Она оглянулась и увидела Пакрата, вынырнувшего из теней. Обогнув Гальверона по широкой дуге, он приблизился к девушке.
— Я… я кое-что тебе принес, — сказал он. В руках Пакрат держал охапку изодранных лохмотьев. В руках Пакрат держал охапку изодранных лохмотьев. Алианна не пошевелилась, чтобы взять ее, и тогда он тряпку прямо ей в руки. — На.
Алианна сделала над собой усилие, чтобы не отшвырнуть с омерзением неприятный серый предмет. Он выглядел грязным и зачуханным, каковым, принадлежа Пакрату, несомненно, и был. Так почему же вор носится с ним, как с величайшим сокровищем?
Мне это не нужно. В любой момент может наступить момент, когда станет пора идти и встретиться с кошмарными чудовищами. Очень возможно, что я не доживу до завтра. Почему он выбрал время именно сейчас, чтобы приставать ко мне с каким-то дурацким шмотьем, вынутым из помойки?
Лицо Пакрата слегка дрогнуло.
— Давай, — подбодрил он. — Возьми это, пожалуйста. Это подарок за спасение моей жизни. Это самое ценное, что у меня есть.
— Это? — сказала Алианна прежде, чем сумела оборвать себя. — Что это такое? — поспешно добавила она, видя, как на лице его отразились боль и обида.
— Это плащ-невидимка, — гордо сообщил Пакрат.
— Но… но, Пакрат. Мне он не кажется невидимым. Я его отлично вижу, — запротестовала Алианна.
К сожалению…
— Да нет же, я не говорю, что этот плащ правда невидимый, — сказал он нетерпеливо. — Я хочу сказать, что когда надеваю его, он делает меня невидимым. Это… как бы это сказать… камуфляж, вот что это такое. — Он любовно погладил грязную тряпку. — Эта маленькая прелесть столько раз спасала меня от шлюхиных детей Мечей Божьих, что и сосчитать невозможно. — Он с неприязнью покосился на стоящего поблизости Гальверона. — Честно, Алианна, тебе стоит надеть его, если ты уходишь. Тебе нужна любая возможность, которая поможет укрыться от этих тварей.
Пакрат встряхнул плащ и развернул его для обозрения. На первый взгляд он казался серым, но на самом деле был соткан из сотен веревочек и обрывков материи разных оттенков, о результате одежда выглядела сплошным пятном какого-то невразумительного цвета, которое смущало взгляд и, казалось, уводило его прочь от реального объекта. Вдобавок множество веревочек и тряпочек были пришиты только одной стороной и свободно свисали, еще более отвлекая потенциального наблюдателя. Глядя на эту одежку, Алианна внезапно поняла, как ее спутник мог с такой легкостью раствориться в тенях. Но…
— Но, Пакрат, — сказала она мягко. — Я собираюсь идти по снегу. Все эти полосочки были бы великолепны в неосвещенной комнате или на улице, но на белом я буду видна почти так же хорошо, как в плаще Мечей Божьих.
Пакрат ухмыльнулся.
— А, — сказал он, — вот здесь ты не права… Видишь?
Он повернул плащ другой стороной, и она увидела, что с изнанки он был сделан точно так же, но из кусочков грязно-белого, бледно-голубого и бледно-зеленого и мириад оттенков легчайше серого.
Изумленная такой блестящей выдумкой, Алианна приняла у него плащ.
— Спасибо, Пакрат, — сказала она. — Это… — Она не находила слов. — Это невероятно. Сколько трудов ушло, чтобы сделать такое?
— О, это не только я, — сказал он добродушно. — Это семейная реликвия. Досталась мне от бабки, она была в свое время легендарной воровкой. Она оставила его моему отцу, а тот передал моей мамаше перед тем, как его повесили. Мать хранила эту шмотку для меня, пока я не подрос настолько, чтобы ею воспользоваться. Мы все дошивали его понемножку, чуть-чуть там, чуть-чуть здесь…
Жаль только, что никому из вас не пришло в голову хоть раз его постирать.
Алианна мысленно одернула себя. Возможно, патина копоти, жира и грязи была составной частью камуфляжа. И если крылатые хищники охотятся по запаху, этот, несомненно, смутит их.
— Лучше бы поторопиться, — мягко сказал Гальверон от двери. — У них было достаточно времени, чтобы соорудить ловушку.
— Давай скорее, — подстегнул Пакрат. — Надевай.
Алианна повиновалась.
— Я возьму его только на время, ладно? Я верну его тебе завтра.
Она протянула свой темный плащ Гальверону и обернула непрезентабельную одежку Пакрата вокруг плеч, бледной стороной вверх, поверх своего мешка. К ее удивлению, он был таким легким, что она не почувствовала никакого дополнительного веса.
— И капюшон, — напомнил Пакрат.
Алианна ощутила брезгливость при мысли о том, чтобы натянуть грязную тряпку, населенную блохами, вшами и Мириаль знает, кем еще, на волосы. Ей пришлось напомнить себе, что эго действительно хороший камуфляж. В конце концов, гнид и вшей можно вывести, а вот если ее распотрошат, то это уже навсегда. И если грязный плащ поможет этого избежать, то кто она такая, чтобы жаловаться?
Мириаль, помоги мне!
С содроганием она надвинула капюшон, уверяя себя, что это только ее воображение заставляет ее скальп начать зудеть и чесаться. Глядя в сияющее лицо Пакрата, она выдавила улыбку и еще раз поблагодарила его.
Скорее бы Алестан начинал. Чем скорее я доберусь до храма, тем скорее смогу снять проклятую штуковину.
Брат словно уловил ее мысли. Сверху донесся грохот, и камни Цитадели задрожали. Снаружи она услышала вопли хищников, какие-то капли дождем посыпались на снег. Гальверон приоткрыл дверь.
— Выбирайся во двор по возможности быстро, — прошептал он. — Удачи.
Алианна сделала глубокий вдох и быстро побежала, низко пригибаясь к земле, из двери налево. Так она могла держаться у стены, используя ее одновременно как проводника и как прикрытие. Двор с его высокими стенами был погружен во тьму, воздух был плотным и ледяным, заполненным кружащимся снегом. Ближе к Цитадели земля была засыпана влажными черными ошметками. По-видимому, взрыв Ареома зацепил по крайней мере одну жертву.
Крылатые темные тени мерещились ей там и тут, заставляя девушку холодеть и вжиматься в камень, но затем все твари, кажется, направились к крыше Цитадели. Иногда ползком, иногда двигаясь перебежками от одного укрытия к другому, предводительница Серых Призраков продолжала свой путь к краю двора.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114
Они выполняли свой план. Алианна знала, что ей следует делать. Гальверон показал условный стук, который откроет ей доступ в Храм. Тяжелый мешок за ее плечами был наполнен взрывчатым порошком и мотками шнура: ноша, которая очень ее волновала, хотя рудокоп Ареом уверял, что пока она не окажется вблизи каких-нибудь огней или свечей, все будет в порядке. Теперь она должна только дождаться, когда сработает диверсия (если она сработает), и она может бежать и делать свою страшную работу — так или иначе.
Задумавшись, Алианна не сразу услышала тихое покашливание. Она оглянулась и увидела Пакрата, вынырнувшего из теней. Обогнув Гальверона по широкой дуге, он приблизился к девушке.
— Я… я кое-что тебе принес, — сказал он. В руках Пакрат держал охапку изодранных лохмотьев. В руках Пакрат держал охапку изодранных лохмотьев. Алианна не пошевелилась, чтобы взять ее, и тогда он тряпку прямо ей в руки. — На.
Алианна сделала над собой усилие, чтобы не отшвырнуть с омерзением неприятный серый предмет. Он выглядел грязным и зачуханным, каковым, принадлежа Пакрату, несомненно, и был. Так почему же вор носится с ним, как с величайшим сокровищем?
Мне это не нужно. В любой момент может наступить момент, когда станет пора идти и встретиться с кошмарными чудовищами. Очень возможно, что я не доживу до завтра. Почему он выбрал время именно сейчас, чтобы приставать ко мне с каким-то дурацким шмотьем, вынутым из помойки?
Лицо Пакрата слегка дрогнуло.
— Давай, — подбодрил он. — Возьми это, пожалуйста. Это подарок за спасение моей жизни. Это самое ценное, что у меня есть.
— Это? — сказала Алианна прежде, чем сумела оборвать себя. — Что это такое? — поспешно добавила она, видя, как на лице его отразились боль и обида.
— Это плащ-невидимка, — гордо сообщил Пакрат.
— Но… но, Пакрат. Мне он не кажется невидимым. Я его отлично вижу, — запротестовала Алианна.
К сожалению…
— Да нет же, я не говорю, что этот плащ правда невидимый, — сказал он нетерпеливо. — Я хочу сказать, что когда надеваю его, он делает меня невидимым. Это… как бы это сказать… камуфляж, вот что это такое. — Он любовно погладил грязную тряпку. — Эта маленькая прелесть столько раз спасала меня от шлюхиных детей Мечей Божьих, что и сосчитать невозможно. — Он с неприязнью покосился на стоящего поблизости Гальверона. — Честно, Алианна, тебе стоит надеть его, если ты уходишь. Тебе нужна любая возможность, которая поможет укрыться от этих тварей.
Пакрат встряхнул плащ и развернул его для обозрения. На первый взгляд он казался серым, но на самом деле был соткан из сотен веревочек и обрывков материи разных оттенков, о результате одежда выглядела сплошным пятном какого-то невразумительного цвета, которое смущало взгляд и, казалось, уводило его прочь от реального объекта. Вдобавок множество веревочек и тряпочек были пришиты только одной стороной и свободно свисали, еще более отвлекая потенциального наблюдателя. Глядя на эту одежку, Алианна внезапно поняла, как ее спутник мог с такой легкостью раствориться в тенях. Но…
— Но, Пакрат, — сказала она мягко. — Я собираюсь идти по снегу. Все эти полосочки были бы великолепны в неосвещенной комнате или на улице, но на белом я буду видна почти так же хорошо, как в плаще Мечей Божьих.
Пакрат ухмыльнулся.
— А, — сказал он, — вот здесь ты не права… Видишь?
Он повернул плащ другой стороной, и она увидела, что с изнанки он был сделан точно так же, но из кусочков грязно-белого, бледно-голубого и бледно-зеленого и мириад оттенков легчайше серого.
Изумленная такой блестящей выдумкой, Алианна приняла у него плащ.
— Спасибо, Пакрат, — сказала она. — Это… — Она не находила слов. — Это невероятно. Сколько трудов ушло, чтобы сделать такое?
— О, это не только я, — сказал он добродушно. — Это семейная реликвия. Досталась мне от бабки, она была в свое время легендарной воровкой. Она оставила его моему отцу, а тот передал моей мамаше перед тем, как его повесили. Мать хранила эту шмотку для меня, пока я не подрос настолько, чтобы ею воспользоваться. Мы все дошивали его понемножку, чуть-чуть там, чуть-чуть здесь…
Жаль только, что никому из вас не пришло в голову хоть раз его постирать.
Алианна мысленно одернула себя. Возможно, патина копоти, жира и грязи была составной частью камуфляжа. И если крылатые хищники охотятся по запаху, этот, несомненно, смутит их.
— Лучше бы поторопиться, — мягко сказал Гальверон от двери. — У них было достаточно времени, чтобы соорудить ловушку.
— Давай скорее, — подстегнул Пакрат. — Надевай.
Алианна повиновалась.
— Я возьму его только на время, ладно? Я верну его тебе завтра.
Она протянула свой темный плащ Гальверону и обернула непрезентабельную одежку Пакрата вокруг плеч, бледной стороной вверх, поверх своего мешка. К ее удивлению, он был таким легким, что она не почувствовала никакого дополнительного веса.
— И капюшон, — напомнил Пакрат.
Алианна ощутила брезгливость при мысли о том, чтобы натянуть грязную тряпку, населенную блохами, вшами и Мириаль знает, кем еще, на волосы. Ей пришлось напомнить себе, что эго действительно хороший камуфляж. В конце концов, гнид и вшей можно вывести, а вот если ее распотрошат, то это уже навсегда. И если грязный плащ поможет этого избежать, то кто она такая, чтобы жаловаться?
Мириаль, помоги мне!
С содроганием она надвинула капюшон, уверяя себя, что это только ее воображение заставляет ее скальп начать зудеть и чесаться. Глядя в сияющее лицо Пакрата, она выдавила улыбку и еще раз поблагодарила его.
Скорее бы Алестан начинал. Чем скорее я доберусь до храма, тем скорее смогу снять проклятую штуковину.
Брат словно уловил ее мысли. Сверху донесся грохот, и камни Цитадели задрожали. Снаружи она услышала вопли хищников, какие-то капли дождем посыпались на снег. Гальверон приоткрыл дверь.
— Выбирайся во двор по возможности быстро, — прошептал он. — Удачи.
Алианна сделала глубокий вдох и быстро побежала, низко пригибаясь к земле, из двери налево. Так она могла держаться у стены, используя ее одновременно как проводника и как прикрытие. Двор с его высокими стенами был погружен во тьму, воздух был плотным и ледяным, заполненным кружащимся снегом. Ближе к Цитадели земля была засыпана влажными черными ошметками. По-видимому, взрыв Ареома зацепил по крайней мере одну жертву.
Крылатые темные тени мерещились ей там и тут, заставляя девушку холодеть и вжиматься в камень, но затем все твари, кажется, направились к крыше Цитадели. Иногда ползком, иногда двигаясь перебежками от одного укрытия к другому, предводительница Серых Призраков продолжала свой путь к краю двора.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114