– Я бы сказала, что она точно такая, как мы. И, как и нас, боль ее научит.
Сестра-близнец Фьюри, Кара, сказала:
– Она права. – Сестры во всем поддерживали друг друга. – Она не в первый раз оказывается на волоске от опасности. Не важно, насколько темным мы делаем поместье, если мы не можем удержать ее внутри дома, она погибнет.
– Я этого не сделаю! – заявила Анника. – Я… не могу такое сделать!
Реджин поволокла сопротивляющуюся Эмму к двери:
– Тогда это сделаю я.
Анника застыла на месте, и ее можно было бы принять за мраморную статую, если бы по ее лицу не текли неуместные слезы. Реджин вытащила руку Эммы под луч солнца.
Она завопила от боли, начала звать Аннику, снова и снова спрашивала: «За что?», пока ее кожа не вспыхнула.
Когда Эмма очнулась, Фьюри взирала на нее своими фиалковыми глазами, чуть склонив голову набок.
– Дитя, ты должна запомнить, что каждый день вся земля напитана. тем, что убьет тебя, – и ты сможешь этого избежать, только если будешь осторожна. Не забывай этого урока, потому что в следующий раз он повторится и причинит тебе гораздо более сильную боль.
Эмма упала на колени, а потом уперлась руками в пол, отчаянно хватая ртом воздух. Сеточка шрамов у нее на руке зудела. Неудивительно, что она такая трусиха! Все понятно… понятно… понятно.
Она считала, что тетки спасли ей жизнь, – но одновременно они ее и испортили. Избранное ими меньшее зло сформировало все дни ее жизни.
Эмма встала, проковыляла в ванную и плеснула в лицо водой. После этого она тяжело оперлась на туалетный столик… «Возьми себя в руки, Эмма!»
К тому моменту, когда Лахлан вернулся за ее вещами, ею овладел жаркий гнев. Она пошла за ним к машине, с трудом подавляя желание зашипеть или ударить его сзади под колени.
Когда они устроились внутри салона, Эмма включила мотор, и они тронулись.
После пары часов езды Лахлан велел Эмме перестроиться, чтобы повернуть на Шрусбери.
– Зачем? – спросила она.
Он с некоторой неловкостью признался:
– Я сегодня не ел.
– Так я и думала, что вы не сделали перерыва на обед, – отозвалась Эмма, удивляясь своему скандальному тону. – Что вам нужно? Ресторан быстрого обслуживания?
– Я видел эти заведения. Там нет ничего, что сделает меня сильнее.
– Это не входит в мой опыт.
– Да, понятно. Я дам тебе знать, когда что-то почувствую, – сказал он, попросив ее ехать по главной улице к торговому центру с магазинами и ресторанами. – Думаю, мы найдем что-нибудь подходящее.
Эмма заметила подземную парковку: она обожала такие парковки, обожала все, что находилось под землей. Как только они припарковались, она сказала:
– Вы не закажете еду навынос? Потому что здесь холодно.
А еще где-нибудь здесь могли затаиться вампиры, чтобы напасть на нее, пока она будет ждать у ресторана.
– Ты пойдешь со мной.
Эмма с недоумением посмотрела на Лахлана:
– Зачем?
– Не хочу оставлять тебя одну, – заявил он, открывая дверцу с ее стороны.
Эмма с тревогой заметила, что он оглядывается через плечо, осматривая улицу.
Когда он взял ее за локоть и попытался вести с собой, она воскликнула:
– Но я не захожу в рестораны!
– Сегодня зайдешь.
– О, нет-нет! – взмолилась она. – Не заставляйте меня туда идти. Я подожду на улице. Обещаю, я не убегу.
– Я тебя одну не оставлю. И тебе надо к этому привыкать.
– Нет, не надо! Мне незачем ходить в рестораны! И нет нужды привыкать к ним!
Он остановился и повернулся к ней лицом.
– Почему ты боишься?
Эмма отвела взгляд, не отвечая на его вопрос.
– Отлично. Значит, идешь со мной.
– Нет, постойте! Я знаю, что меня никто не заметит, но мне все равно будет казаться, что все на меня смотрят и удивляются, почему я не ем.
Он изумленно поднял брови:
– Тебя никто не заметит? Что-то с трудом верится. Он все равно потащил ее за собой.
– Это жестоко – то, что вы делаете. Я этого не забуду! Лахлан посмотрел на нее и прочел в ее глазах тревогу.
– Тебе не о чем беспокоиться. Доверься мне. И потом тебе все равно надо размяться.
Эмма приоткрыла рот, собираясь возражать дальше, но он прервал ее голосом, в котором звучала стальная решимость:
– Пятнадцать минут в ресторане. Если тебе и потом будет неловко, мы уйдем.
Эмма понимала, что ей все равно придется идти, – выбора у нее так и так нет.
– Хорошо, но ресторан буду выбирать я, – сказала она.
– Договорились, – отозвался Лахлан.
Как только они вышли из гаража, оказавшись среди людей, Эмма вырвала у него руку, расправила плечи и гордо подняла голову.
– Это помогает держать людей на расстоянии? – поинтересовался Лахлан. – Твоя надменность, которую ты напускаешь на себя всякий раз, когда выходишь из дома?
Эмма скосила на него глаза.
– Ах, если бы это действовало…
Эмма посмотрела на вывески и обнаружила несколько ресторанов. Мысленно ухмыльнувшись, она указала на ресторан суши.
Он незаметно принюхался и возмущенно посмотрел на нее.
– Не пойдет. Выбери другой.
– Ладно.
Она указала на другой ресторан, при котором работал дорогой ночной клуб.
Лахлану явно хотелось снова отвергнуть ее выбор, но она выразительно подняла брови. Он нахмурился и, снова схватив ее за руку, потащил за собой.
В дверях их гостеприимно приветствовал метрдотель, который любезно помог Эмме снять куртку.
Глава 10
У столика Эмма помедлила, словно решив в последний раз продемонстрировать свое недовольство, но Лахлан взял ее за локоть и помог сесть на диванчик.
Когда официантка отошла, Эмма осталась сидеть, напряженно выпрямив спину, скрестив руки на груди и отказываясь встречаться с ним взглядом. Мимо один из официантов пронес блюдо со шкворчащим мясом, и Эмма закатила глаза.
– А ты могла бы его съесть? – спросил Лахлан. – Если пришлось бы?
– Да.
Он изумленно спросил:
– Так почему же не ешь?
Она посмотрела на него с явным изумлением:
– А вы могли бы пить кровь?
– Понятно, – ответил Лахлан спокойным тоном, хоть и почувствовал при этом глубокое разочарование.
Он обожал есть, обожал весь ритуал совместной трапезы. Когда он не умирал с голоду, то смаковал еду – и, как все оборотни, умел ее ценить. Теперь он ясно понял, что никогда не будет делить с Эммой трапезу, пить вино. Что она будет делать на клановых празднествах?..
Он решительно себя остановил. О чем он думает? Он никогда не станет травмировать ее, приводя на сборища оборотней.
Эмма наконец откинулась на спинку диванчика, явно смирившись с необходимостью сидеть здесь, – и вежливо кивнула юноше, который подошел налить им воды.
Чуть наклонив голову, она посмотрела на стакан, словно пытаясь придумать, как ей следует действовать, а потом испустила долгий усталый вздох.
– Почему ты всегда такая усталая?
– Почему вы задаете столько вопросов? Значит, на публике она более смелая?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72
Сестра-близнец Фьюри, Кара, сказала:
– Она права. – Сестры во всем поддерживали друг друга. – Она не в первый раз оказывается на волоске от опасности. Не важно, насколько темным мы делаем поместье, если мы не можем удержать ее внутри дома, она погибнет.
– Я этого не сделаю! – заявила Анника. – Я… не могу такое сделать!
Реджин поволокла сопротивляющуюся Эмму к двери:
– Тогда это сделаю я.
Анника застыла на месте, и ее можно было бы принять за мраморную статую, если бы по ее лицу не текли неуместные слезы. Реджин вытащила руку Эммы под луч солнца.
Она завопила от боли, начала звать Аннику, снова и снова спрашивала: «За что?», пока ее кожа не вспыхнула.
Когда Эмма очнулась, Фьюри взирала на нее своими фиалковыми глазами, чуть склонив голову набок.
– Дитя, ты должна запомнить, что каждый день вся земля напитана. тем, что убьет тебя, – и ты сможешь этого избежать, только если будешь осторожна. Не забывай этого урока, потому что в следующий раз он повторится и причинит тебе гораздо более сильную боль.
Эмма упала на колени, а потом уперлась руками в пол, отчаянно хватая ртом воздух. Сеточка шрамов у нее на руке зудела. Неудивительно, что она такая трусиха! Все понятно… понятно… понятно.
Она считала, что тетки спасли ей жизнь, – но одновременно они ее и испортили. Избранное ими меньшее зло сформировало все дни ее жизни.
Эмма встала, проковыляла в ванную и плеснула в лицо водой. После этого она тяжело оперлась на туалетный столик… «Возьми себя в руки, Эмма!»
К тому моменту, когда Лахлан вернулся за ее вещами, ею овладел жаркий гнев. Она пошла за ним к машине, с трудом подавляя желание зашипеть или ударить его сзади под колени.
Когда они устроились внутри салона, Эмма включила мотор, и они тронулись.
После пары часов езды Лахлан велел Эмме перестроиться, чтобы повернуть на Шрусбери.
– Зачем? – спросила она.
Он с некоторой неловкостью признался:
– Я сегодня не ел.
– Так я и думала, что вы не сделали перерыва на обед, – отозвалась Эмма, удивляясь своему скандальному тону. – Что вам нужно? Ресторан быстрого обслуживания?
– Я видел эти заведения. Там нет ничего, что сделает меня сильнее.
– Это не входит в мой опыт.
– Да, понятно. Я дам тебе знать, когда что-то почувствую, – сказал он, попросив ее ехать по главной улице к торговому центру с магазинами и ресторанами. – Думаю, мы найдем что-нибудь подходящее.
Эмма заметила подземную парковку: она обожала такие парковки, обожала все, что находилось под землей. Как только они припарковались, она сказала:
– Вы не закажете еду навынос? Потому что здесь холодно.
А еще где-нибудь здесь могли затаиться вампиры, чтобы напасть на нее, пока она будет ждать у ресторана.
– Ты пойдешь со мной.
Эмма с недоумением посмотрела на Лахлана:
– Зачем?
– Не хочу оставлять тебя одну, – заявил он, открывая дверцу с ее стороны.
Эмма с тревогой заметила, что он оглядывается через плечо, осматривая улицу.
Когда он взял ее за локоть и попытался вести с собой, она воскликнула:
– Но я не захожу в рестораны!
– Сегодня зайдешь.
– О, нет-нет! – взмолилась она. – Не заставляйте меня туда идти. Я подожду на улице. Обещаю, я не убегу.
– Я тебя одну не оставлю. И тебе надо к этому привыкать.
– Нет, не надо! Мне незачем ходить в рестораны! И нет нужды привыкать к ним!
Он остановился и повернулся к ней лицом.
– Почему ты боишься?
Эмма отвела взгляд, не отвечая на его вопрос.
– Отлично. Значит, идешь со мной.
– Нет, постойте! Я знаю, что меня никто не заметит, но мне все равно будет казаться, что все на меня смотрят и удивляются, почему я не ем.
Он изумленно поднял брови:
– Тебя никто не заметит? Что-то с трудом верится. Он все равно потащил ее за собой.
– Это жестоко – то, что вы делаете. Я этого не забуду! Лахлан посмотрел на нее и прочел в ее глазах тревогу.
– Тебе не о чем беспокоиться. Доверься мне. И потом тебе все равно надо размяться.
Эмма приоткрыла рот, собираясь возражать дальше, но он прервал ее голосом, в котором звучала стальная решимость:
– Пятнадцать минут в ресторане. Если тебе и потом будет неловко, мы уйдем.
Эмма понимала, что ей все равно придется идти, – выбора у нее так и так нет.
– Хорошо, но ресторан буду выбирать я, – сказала она.
– Договорились, – отозвался Лахлан.
Как только они вышли из гаража, оказавшись среди людей, Эмма вырвала у него руку, расправила плечи и гордо подняла голову.
– Это помогает держать людей на расстоянии? – поинтересовался Лахлан. – Твоя надменность, которую ты напускаешь на себя всякий раз, когда выходишь из дома?
Эмма скосила на него глаза.
– Ах, если бы это действовало…
Эмма посмотрела на вывески и обнаружила несколько ресторанов. Мысленно ухмыльнувшись, она указала на ресторан суши.
Он незаметно принюхался и возмущенно посмотрел на нее.
– Не пойдет. Выбери другой.
– Ладно.
Она указала на другой ресторан, при котором работал дорогой ночной клуб.
Лахлану явно хотелось снова отвергнуть ее выбор, но она выразительно подняла брови. Он нахмурился и, снова схватив ее за руку, потащил за собой.
В дверях их гостеприимно приветствовал метрдотель, который любезно помог Эмме снять куртку.
Глава 10
У столика Эмма помедлила, словно решив в последний раз продемонстрировать свое недовольство, но Лахлан взял ее за локоть и помог сесть на диванчик.
Когда официантка отошла, Эмма осталась сидеть, напряженно выпрямив спину, скрестив руки на груди и отказываясь встречаться с ним взглядом. Мимо один из официантов пронес блюдо со шкворчащим мясом, и Эмма закатила глаза.
– А ты могла бы его съесть? – спросил Лахлан. – Если пришлось бы?
– Да.
Он изумленно спросил:
– Так почему же не ешь?
Она посмотрела на него с явным изумлением:
– А вы могли бы пить кровь?
– Понятно, – ответил Лахлан спокойным тоном, хоть и почувствовал при этом глубокое разочарование.
Он обожал есть, обожал весь ритуал совместной трапезы. Когда он не умирал с голоду, то смаковал еду – и, как все оборотни, умел ее ценить. Теперь он ясно понял, что никогда не будет делить с Эммой трапезу, пить вино. Что она будет делать на клановых празднествах?..
Он решительно себя остановил. О чем он думает? Он никогда не станет травмировать ее, приводя на сборища оборотней.
Эмма наконец откинулась на спинку диванчика, явно смирившись с необходимостью сидеть здесь, – и вежливо кивнула юноше, который подошел налить им воды.
Чуть наклонив голову, она посмотрела на стакан, словно пытаясь придумать, как ей следует действовать, а потом испустила долгий усталый вздох.
– Почему ты всегда такая усталая?
– Почему вы задаете столько вопросов? Значит, на публике она более смелая?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72