Страх теперь сделался постоянным спутником жизни. И им вовсе не хотелось, чтобы дочь снова отвечала на вопросы полиции. Пусть ее, да и их тоже, оставят в покое. Больше ничего не надо; они хотели захлопнуть дверь перед носом у Энни и согласились впустить ее только после обещания, что это в последний раз.
Дженет Рейли сказала, что она переводила небольшую сумму в организацию под названием «Главная Ценность Общества».
Энни ушла от Рейли в десять минут седьмого. Из автомата на углу она позвонила Вивьен Шаброн, единственной пока еще не опрошенной. Но телефон по-прежнему молчал. Ладно, неважно, теперь она с уверенностью может сказать, что восемь из девяти переводили те или иные суммы на счет ГЦО, и, наверное, Эйлин это надо знать. Она снова бросила монетку и набрала номер Мэри Холдингс. Телефон прозвонил десять раз. Никто не подошел.
Эйлин уже ушла ужинать.
* * *
Музыкант ходил от стола к столу, перебирая струны гитары и напевая мексиканские песни. Остановившись у столика Эйлин, он спел ей «Челиту». «Жизнерадостная мелодия», — подумала она. Когда она входила в ресторан, небо над головой покрывалось густыми облаками. Около четырех дождь перестал, но едва наступили сумерки, на небе снова сгустились грозовые тучи. А в четверть седьмого, когда она вышла из дома, из-за реки, из соседнего штата, уже доносились раскаты грома.
Она пила кофе. Часы на стене показывали двадцать минут восьмого, когда небо прорезала первая вспышка молнии, ярко осветив зашторенное окно, выходящее на улицу. Тут же раздался оглушительный удар грома; Эйлин уже вжала голову в плечи в ожидании его, но все равно вздрогнула от страха. И тут же яростно полил дождь. Он барабанил по окнам и заливал тротуар. Задул пронизывающий ветер. Эйлин зажгла сигарету и, допивая кофе, неторопливо выкурила ее. В половину восьмого она расплатилась по счету и пошла в гардероб взять плащ и зонтик.
Плащ принадлежал Мэри. Эйлин он был немного тесноват, но зато, наверное, знаком ему; если пойдет дождь, а скорее всего, так оно и будет, видимость сделается скверной, а ей вовсе не хотелось упустить его только потому, что он ее не увидит. Зонтик тоже принадлежал Мэри. Тонкотканая цветистая штуковина, скорее, для украшения, нежели для защиты, особенно, если природа бунтует, как сегодня. А вот боты были свои. Резиновые боты со свободным верхом. Потому она их и выбрала. К лодыжке правой ноги она прикрепила незаметный снаружи небольшой браунинг, запасной пистолет. А основной, 38 калибра, которым были вооружены все полицейские, она носила в кобуре слева под мышкой, так, чтобы было удобно быстро вытащить.
Она оставила гардеробщице на чай доллар, надела плащ, поправила кобуру и вышла на улицу через двойную застекленную дверь, на одной стороне которой было выведено «Очо», на другой — «Риос». Сейчас стекло было залито дождем, так что название едва угадывалось. Едва дверь за ней закрылась, как сверкнула молния. Эйлин поспешно отступила назад, переждала удар грома, и снова вышла на улицу, подняв над головой зонтик.
Мощный порыв ветра едва не вырвал его из рук. Она повернулась по ветру, стремясь удержать в руках зонт и не дать ему вывернуться внутрь. Защищаясь им, как щитом, она пошла к углу. Еще днем она выработала маршрут: один квартал на запад, он выведет ее на залитую огнями авеню, сейчас почти полностью опустевшую из-за непогоды, а затем два уже не столь хорошо освещенных квартала на север, которые и приведут ее к дому Мэри. Вряд ли, полагала Эйлин, он появится на авеню. Но что касается этих двух кварталов...
Черт, напрасно она отказалась от прикрытия. Дура.
Но, с другой стороны, окружи себя охраной: допустим, одна идет в двух метрах впереди, другая на таком же расстоянии сзади... он ведь тут же почует неладное. Три женщины разгуливают под дождем, да еще в таком четком порядке. Точно, сразу бы заметил. Или, скажем, другой вариант: поставить их в каком-нибудь темном подъезде или на боковой улочке, где она ходила днем. А что, если и он был там же на разведке и заметил этих двоих? Шлюх в этих краях мало, да если и есть, точно не будут жаться к дверям в переулке, какая тут работа? Нет, сразу же смоется, а там лови ветра в поле. Не нужно никакого прикрытия. И все же плохо, что его нет...
Дойдя до авеню, где надо заворачивать за угол, она поглубже вздохнула.
Теперь кварталы будут длиннее.
Переулки всегда длиннее улиц. Может, вдвое длиннее. У него тут полно возможностей. Два длинных квартала.
Дождь заливался через отвороты бот. Сквозь нейлоновые колготки она чувствовала холод пистолета. Под колготки она надела еще и пояс. Надежная защита от ножа, ничего не скажешь, прямо-таки панцирь, только одного прикосновения хватит, чтобы разрезать его. Она удерживала зонтик обеими руками, иначе вырвет, такой разыгрался ветер. «А может, лучше выбросить к чертовой матери эту игрушку, — вдруг подумала она, — и тогда рука освободится?» «Если вытащит нож, никаких разговоров, бей, не раздумывая» — вспомнила она наставление Энни. А то она сама не знает.
Так, справа проход. Узкий проход между двумя домами, когда она проходила здесь днем, он был забит мусорными баками. Слишком узкий для этого дома? Он ведь не танцевать сюда явится, он придет насиловать, а в такой тесноте вроде неудобно. Тебя никогда не насиловали на крышке мусорного бака? — мелькнуло у нее в голове. «Бей, не раздумывая...» Темный подъезд дома в конце прохода. Следующий дом освещен, и тот, что за ним, тоже. Фонарный столб на углу. Сверкнула молния. Раздался удар грома. Поры ветра вогнул зонтик. Эйлин швырнула его в мусорный бак и сразу почувствовала, как по непокрытой голове изо всех сил заколотил дождь. «Зря шляпу не надела, — подумала она, — или пластиковый капюшон, он удобно завязывается на шее». Она нащупала под мышкой Тридцать восьмой.
Эйлин пересекла улицу.
На противоположном углу еще один фонарный столб.
А дальше — кромешная тьма.
Она знала, что скоро будет еще один проход между домами. Пошире, чем первый, даже на машине можно проехать. Приятное место для танго. Есть где развернуться. Рука сдавила ручку пистолета. Ничего. Никого не видно, и шагов сзади не слышно. А впереди освещенные дома. В такой дождь от них особенно веет домашним теплом. Впереди еще один проход, это уже совсем рядом с домом Мэри. А что, если они ошиблись? Что, если он вовсе не собирается сегодня на охоту? Она шла, сжимая пистолет под мышкой. Так, впереди лужа. Как бы обогнуть ее? Снова молния, она вздрогнула. Гром, и опять она отшатнулась, как от удара. Остался только один проход, темный и довольно широкий, правда, поуже, чем предыдущий. Мусорные баки. На одном сидит тощая вымокшая кошка, уставилась зелеными глазами, точно старается что-то разглядеть сквозь сплошную пелену дождя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65
Дженет Рейли сказала, что она переводила небольшую сумму в организацию под названием «Главная Ценность Общества».
Энни ушла от Рейли в десять минут седьмого. Из автомата на углу она позвонила Вивьен Шаброн, единственной пока еще не опрошенной. Но телефон по-прежнему молчал. Ладно, неважно, теперь она с уверенностью может сказать, что восемь из девяти переводили те или иные суммы на счет ГЦО, и, наверное, Эйлин это надо знать. Она снова бросила монетку и набрала номер Мэри Холдингс. Телефон прозвонил десять раз. Никто не подошел.
Эйлин уже ушла ужинать.
* * *
Музыкант ходил от стола к столу, перебирая струны гитары и напевая мексиканские песни. Остановившись у столика Эйлин, он спел ей «Челиту». «Жизнерадостная мелодия», — подумала она. Когда она входила в ресторан, небо над головой покрывалось густыми облаками. Около четырех дождь перестал, но едва наступили сумерки, на небе снова сгустились грозовые тучи. А в четверть седьмого, когда она вышла из дома, из-за реки, из соседнего штата, уже доносились раскаты грома.
Она пила кофе. Часы на стене показывали двадцать минут восьмого, когда небо прорезала первая вспышка молнии, ярко осветив зашторенное окно, выходящее на улицу. Тут же раздался оглушительный удар грома; Эйлин уже вжала голову в плечи в ожидании его, но все равно вздрогнула от страха. И тут же яростно полил дождь. Он барабанил по окнам и заливал тротуар. Задул пронизывающий ветер. Эйлин зажгла сигарету и, допивая кофе, неторопливо выкурила ее. В половину восьмого она расплатилась по счету и пошла в гардероб взять плащ и зонтик.
Плащ принадлежал Мэри. Эйлин он был немного тесноват, но зато, наверное, знаком ему; если пойдет дождь, а скорее всего, так оно и будет, видимость сделается скверной, а ей вовсе не хотелось упустить его только потому, что он ее не увидит. Зонтик тоже принадлежал Мэри. Тонкотканая цветистая штуковина, скорее, для украшения, нежели для защиты, особенно, если природа бунтует, как сегодня. А вот боты были свои. Резиновые боты со свободным верхом. Потому она их и выбрала. К лодыжке правой ноги она прикрепила незаметный снаружи небольшой браунинг, запасной пистолет. А основной, 38 калибра, которым были вооружены все полицейские, она носила в кобуре слева под мышкой, так, чтобы было удобно быстро вытащить.
Она оставила гардеробщице на чай доллар, надела плащ, поправила кобуру и вышла на улицу через двойную застекленную дверь, на одной стороне которой было выведено «Очо», на другой — «Риос». Сейчас стекло было залито дождем, так что название едва угадывалось. Едва дверь за ней закрылась, как сверкнула молния. Эйлин поспешно отступила назад, переждала удар грома, и снова вышла на улицу, подняв над головой зонтик.
Мощный порыв ветра едва не вырвал его из рук. Она повернулась по ветру, стремясь удержать в руках зонт и не дать ему вывернуться внутрь. Защищаясь им, как щитом, она пошла к углу. Еще днем она выработала маршрут: один квартал на запад, он выведет ее на залитую огнями авеню, сейчас почти полностью опустевшую из-за непогоды, а затем два уже не столь хорошо освещенных квартала на север, которые и приведут ее к дому Мэри. Вряд ли, полагала Эйлин, он появится на авеню. Но что касается этих двух кварталов...
Черт, напрасно она отказалась от прикрытия. Дура.
Но, с другой стороны, окружи себя охраной: допустим, одна идет в двух метрах впереди, другая на таком же расстоянии сзади... он ведь тут же почует неладное. Три женщины разгуливают под дождем, да еще в таком четком порядке. Точно, сразу бы заметил. Или, скажем, другой вариант: поставить их в каком-нибудь темном подъезде или на боковой улочке, где она ходила днем. А что, если и он был там же на разведке и заметил этих двоих? Шлюх в этих краях мало, да если и есть, точно не будут жаться к дверям в переулке, какая тут работа? Нет, сразу же смоется, а там лови ветра в поле. Не нужно никакого прикрытия. И все же плохо, что его нет...
Дойдя до авеню, где надо заворачивать за угол, она поглубже вздохнула.
Теперь кварталы будут длиннее.
Переулки всегда длиннее улиц. Может, вдвое длиннее. У него тут полно возможностей. Два длинных квартала.
Дождь заливался через отвороты бот. Сквозь нейлоновые колготки она чувствовала холод пистолета. Под колготки она надела еще и пояс. Надежная защита от ножа, ничего не скажешь, прямо-таки панцирь, только одного прикосновения хватит, чтобы разрезать его. Она удерживала зонтик обеими руками, иначе вырвет, такой разыгрался ветер. «А может, лучше выбросить к чертовой матери эту игрушку, — вдруг подумала она, — и тогда рука освободится?» «Если вытащит нож, никаких разговоров, бей, не раздумывая» — вспомнила она наставление Энни. А то она сама не знает.
Так, справа проход. Узкий проход между двумя домами, когда она проходила здесь днем, он был забит мусорными баками. Слишком узкий для этого дома? Он ведь не танцевать сюда явится, он придет насиловать, а в такой тесноте вроде неудобно. Тебя никогда не насиловали на крышке мусорного бака? — мелькнуло у нее в голове. «Бей, не раздумывая...» Темный подъезд дома в конце прохода. Следующий дом освещен, и тот, что за ним, тоже. Фонарный столб на углу. Сверкнула молния. Раздался удар грома. Поры ветра вогнул зонтик. Эйлин швырнула его в мусорный бак и сразу почувствовала, как по непокрытой голове изо всех сил заколотил дождь. «Зря шляпу не надела, — подумала она, — или пластиковый капюшон, он удобно завязывается на шее». Она нащупала под мышкой Тридцать восьмой.
Эйлин пересекла улицу.
На противоположном углу еще один фонарный столб.
А дальше — кромешная тьма.
Она знала, что скоро будет еще один проход между домами. Пошире, чем первый, даже на машине можно проехать. Приятное место для танго. Есть где развернуться. Рука сдавила ручку пистолета. Ничего. Никого не видно, и шагов сзади не слышно. А впереди освещенные дома. В такой дождь от них особенно веет домашним теплом. Впереди еще один проход, это уже совсем рядом с домом Мэри. А что, если они ошиблись? Что, если он вовсе не собирается сегодня на охоту? Она шла, сжимая пистолет под мышкой. Так, впереди лужа. Как бы обогнуть ее? Снова молния, она вздрогнула. Гром, и опять она отшатнулась, как от удара. Остался только один проход, темный и довольно широкий, правда, поуже, чем предыдущий. Мусорные баки. На одном сидит тощая вымокшая кошка, уставилась зелеными глазами, точно старается что-то разглядеть сквозь сплошную пелену дождя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65