Однако я не мог оборвать беседу и отправиться спать.
– Значит, вы сами сохраняете свою изоляцию? А для чего? Если путь к вам настолько труден, то вы можете не тревожиться насчет вмешательства Сферы в вашу жизнь.
– Ты чему-нибудь научился за этот год? Сфера очень настойчива. Подумай сам! Если бы жрецы Рантаса узнали, что Техама представляет собой нечто большее, чем пару жалких деревень, неужели они оставили бы нас в покое?
Почему она все время пытается оскорбить меня?
– Успокойся, Равенна. Я действительно задал тебе глупый вопрос. Прошу прощения.
С меня было достаточно. Я повернулся на каблуках и направился к двери.
– Катан, пожалуйста! Я не хотела обидеть тебя.
– Какой смысл говорить об этом?
Не дожидаясь ответа, я вышел из комнаты и быстро, едва ли не бегом, зашагал по пустым коридорам. Меня сердили нападки Равенны и ужасно злила моя эмоциональная уязвимость в ее присутствии. Ворвавшись в свои апартаменты, я подошел к столику с графином, чтобы налить стакан воды. Мои руки дрожали. Я понял, что не засну. Пробравшись в библиотеку, я взял со стеллажа одну из копий исторического отчета Кэросия и прочитал несколько частей. Мне хотелось найти какие-нибудь ссылки, которые могли бы ответить на мои вопросы.
Не обнаружив ничего подходящего, я отложил книгу в сторону, растворил в воздухе холодный теневой светильник и отправился спать.
Часы в холле пробили три удара. Сохранившееся раздражение превратило мой сон в кошмар. Меня пытали жрицы Сферы, и у каждой из них было лицо Равенны. Палатина вновь и вновь срывалась с утеса, но когда я подбегал к ее телу, передо мной возникал труп Этия IV – раздувшийся, с мертвыми глазами и ужасными ранами. Внезапно кто-то разбудил меня.
Я едва не лягнул фигуру, приняв ее за часть кошмара. За окном по-прежнему было темно. Осознав, что у моей постели стоит Равенна, я торопливо натянул на себя покрывало.
– Ну, чего тебе еще?
В моей голове шумело от сна. Я начинал сердиться оттого, что Равенна застала меня врасплох.
– Нам поможет только твой отец, – прошептала она. – Граф Элнибал должен знать, кто ты такой. Кроме того, он может подсказать нам, что делать с Палатиной. Ты хочешь отправиться домой?
– Каким образом? – спросил я.
– Обещаю, что способ будет найден. Тебе проще вырваться отсюда, чем мне.
– А как насчет Палатины? Я ее не оставлю.
– Она присоединится к нам. Я с ней уже обо всем договорилась.
– У тебя была беспокойная ночь. Ладно, если ты предложишь мне способ вырваться отсюда, я приму его без возражений.
Мне не хотелось соглашаться с чужими планами, но моя тяжелая голова требовала тишины и покоя. К тому же после нынешнего заявления Палатины меня одолевало желание выяснить правду о своей настоящей семье. Каким бы ни был путь к истине, он казался мне вполне достойным.
– Хорошо, – сказала Равенна. – Только никому не говори о Техаме – ни при каких обстоятельствах. Даже апелаги могут быть шпионами.
– Ладно, – сонно ответил я. – Буду молчать, как рыба.
Она подошла к окну и перелезла через подоконник. От нее остался только запах духов. Когда я проснулся, он все еще сохранялся в комнате. Это убедило меня в реальности ее визита.
Вечером перед отплытием «Призрачной звезды» Юкмадорий вызвал нас с Равенной в кабинет. Комнату освещали шесть или семь канделябров и едкая масляная лампа, бросавшая на стены странные тени. По каким-то причинам ректору не нравилось изо-освещение – видимо, он считал его излишним новшеством.
– Катан, – хмуро сказал Юкмадорий, – до меня дошли слухи, что ты собираешься уплыть завтра утром.
– Да, собираюсь, – бесстрастно ответил я.
– Ты добровольно согласился обучаться магии! Став постоянным членом нашего Ордена, ты перешел под мое попечительство Твое обучение еще не закончено.
– Мое обучение теперь состоит из двухчасовой вечерней практики. Здесь мне больше делать нечего.
– Это будет решать Совет!
– Совет ничего не решает, – возразила Равенна. – Он не может прийти к согласию, даже когда встает вопрос о переносе заседаний.
– Помолчи! – сердито крикнул Юкмадорий. – Сейчас я разговариваю с Катаном!
Девушка пожала плечами, и он вновь обратился ко мне:
– Девять месяцев назад я предупредил тебя о том, что ты не сможешь вернуться домой вместе с остальными учениками. Ты тогда не возражал.
– Вы не предупреждали меня, а только намекали на это. И я никогда не соглашался оставаться здесь дольше других. Отправляясь в путешествие, я собирался вернуться домой через три месяца. Прошел уже год с четвертью. Кроме того, мне хочется узнать, кем были мои настоящие родители. Здесь, на Архипелаге, я не могу получить такой информации. Однако ее может дать мне граф Элнибал. Именно поэтому я собираюсь отправиться домой и расспросить его обо всем.
– Мы не можем отпустить тебя во внешний мир! Это большой риск!
– Я сам могу позаботиться о себе во внешнем мире. У меня нет желания оставаться на острове и ждать, когда ваш Совет примет решение отпустить меня на свободу. Я хочу жить собственной жизнью, а не принадлежать вам, словно какая-то вещь.
– Ты грубишь мне, Катан, – с угрозой сказал ректор Цитадели.
Он больше не выглядел милым и дружелюбным собеседником.
– Я запрещаю тебе уезжать! И запомни, у меня есть средства, чтобы настоять на своем!
– Юкмадорий, Катан не отшельник, а я не пустынница, – вмешалась в разговор Равенна. – Вот уже несколько лет вы не отпускаете меня от себя и не позволяете вернуться домой.
– Отпустить тебя? А ты знаешь, какие беды обрушатся на твой народ, если жрецы заинтересуются тобой? Ты имеешь еще меньше прав, чем Катан. Послушайте меня, ребята. Прекратите нести этот вздор. Сфера вычислит вас моментально. Как только вы сойдете на берег в каком-нибудь развитом городе, жрецы выявят вашу магию и схватят вас.
– Это чушь! – страстно сказала Равенна. – Чушь, достойная вас и вашего вонючего Совета. Вы плетете паутину лжи, надеясь, что она принесет вам дивиденды. Мне восемнадцать с половиной лет! Ваше опекунство закончилось! Я не хочу жить на острове и быть рабыней Совета. Я уплыву вместе с Катаном и Палатиной. Возможно, мне даже удастся вернуться домой.
Я никогда не видел ее в такой ярости. Юкмадорий побледнел от страха и отступил на шаг. Равенна подняла левую руку с браслетом, и тот рассыпался на части, словно был сделан изо льда. Воодушевленный ее примером, я поступил точно так же. Связь, которая держала нас под контролем Ордена Тени, оборвалась. Я поразился своему спокойствию. Год назад Юкмадорий подавил бы меня силой своей личности. Но теперь я не чувствовал смущения перед ним, хотя по-прежнему признавал устав Цитадели. Интересно, чем было вызвано это изменение? Моим развитием или присутствием Равенны?
После того как осколки моего браслета упали на пол, наступила полная тишина.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125
– Значит, вы сами сохраняете свою изоляцию? А для чего? Если путь к вам настолько труден, то вы можете не тревожиться насчет вмешательства Сферы в вашу жизнь.
– Ты чему-нибудь научился за этот год? Сфера очень настойчива. Подумай сам! Если бы жрецы Рантаса узнали, что Техама представляет собой нечто большее, чем пару жалких деревень, неужели они оставили бы нас в покое?
Почему она все время пытается оскорбить меня?
– Успокойся, Равенна. Я действительно задал тебе глупый вопрос. Прошу прощения.
С меня было достаточно. Я повернулся на каблуках и направился к двери.
– Катан, пожалуйста! Я не хотела обидеть тебя.
– Какой смысл говорить об этом?
Не дожидаясь ответа, я вышел из комнаты и быстро, едва ли не бегом, зашагал по пустым коридорам. Меня сердили нападки Равенны и ужасно злила моя эмоциональная уязвимость в ее присутствии. Ворвавшись в свои апартаменты, я подошел к столику с графином, чтобы налить стакан воды. Мои руки дрожали. Я понял, что не засну. Пробравшись в библиотеку, я взял со стеллажа одну из копий исторического отчета Кэросия и прочитал несколько частей. Мне хотелось найти какие-нибудь ссылки, которые могли бы ответить на мои вопросы.
Не обнаружив ничего подходящего, я отложил книгу в сторону, растворил в воздухе холодный теневой светильник и отправился спать.
Часы в холле пробили три удара. Сохранившееся раздражение превратило мой сон в кошмар. Меня пытали жрицы Сферы, и у каждой из них было лицо Равенны. Палатина вновь и вновь срывалась с утеса, но когда я подбегал к ее телу, передо мной возникал труп Этия IV – раздувшийся, с мертвыми глазами и ужасными ранами. Внезапно кто-то разбудил меня.
Я едва не лягнул фигуру, приняв ее за часть кошмара. За окном по-прежнему было темно. Осознав, что у моей постели стоит Равенна, я торопливо натянул на себя покрывало.
– Ну, чего тебе еще?
В моей голове шумело от сна. Я начинал сердиться оттого, что Равенна застала меня врасплох.
– Нам поможет только твой отец, – прошептала она. – Граф Элнибал должен знать, кто ты такой. Кроме того, он может подсказать нам, что делать с Палатиной. Ты хочешь отправиться домой?
– Каким образом? – спросил я.
– Обещаю, что способ будет найден. Тебе проще вырваться отсюда, чем мне.
– А как насчет Палатины? Я ее не оставлю.
– Она присоединится к нам. Я с ней уже обо всем договорилась.
– У тебя была беспокойная ночь. Ладно, если ты предложишь мне способ вырваться отсюда, я приму его без возражений.
Мне не хотелось соглашаться с чужими планами, но моя тяжелая голова требовала тишины и покоя. К тому же после нынешнего заявления Палатины меня одолевало желание выяснить правду о своей настоящей семье. Каким бы ни был путь к истине, он казался мне вполне достойным.
– Хорошо, – сказала Равенна. – Только никому не говори о Техаме – ни при каких обстоятельствах. Даже апелаги могут быть шпионами.
– Ладно, – сонно ответил я. – Буду молчать, как рыба.
Она подошла к окну и перелезла через подоконник. От нее остался только запах духов. Когда я проснулся, он все еще сохранялся в комнате. Это убедило меня в реальности ее визита.
Вечером перед отплытием «Призрачной звезды» Юкмадорий вызвал нас с Равенной в кабинет. Комнату освещали шесть или семь канделябров и едкая масляная лампа, бросавшая на стены странные тени. По каким-то причинам ректору не нравилось изо-освещение – видимо, он считал его излишним новшеством.
– Катан, – хмуро сказал Юкмадорий, – до меня дошли слухи, что ты собираешься уплыть завтра утром.
– Да, собираюсь, – бесстрастно ответил я.
– Ты добровольно согласился обучаться магии! Став постоянным членом нашего Ордена, ты перешел под мое попечительство Твое обучение еще не закончено.
– Мое обучение теперь состоит из двухчасовой вечерней практики. Здесь мне больше делать нечего.
– Это будет решать Совет!
– Совет ничего не решает, – возразила Равенна. – Он не может прийти к согласию, даже когда встает вопрос о переносе заседаний.
– Помолчи! – сердито крикнул Юкмадорий. – Сейчас я разговариваю с Катаном!
Девушка пожала плечами, и он вновь обратился ко мне:
– Девять месяцев назад я предупредил тебя о том, что ты не сможешь вернуться домой вместе с остальными учениками. Ты тогда не возражал.
– Вы не предупреждали меня, а только намекали на это. И я никогда не соглашался оставаться здесь дольше других. Отправляясь в путешествие, я собирался вернуться домой через три месяца. Прошел уже год с четвертью. Кроме того, мне хочется узнать, кем были мои настоящие родители. Здесь, на Архипелаге, я не могу получить такой информации. Однако ее может дать мне граф Элнибал. Именно поэтому я собираюсь отправиться домой и расспросить его обо всем.
– Мы не можем отпустить тебя во внешний мир! Это большой риск!
– Я сам могу позаботиться о себе во внешнем мире. У меня нет желания оставаться на острове и ждать, когда ваш Совет примет решение отпустить меня на свободу. Я хочу жить собственной жизнью, а не принадлежать вам, словно какая-то вещь.
– Ты грубишь мне, Катан, – с угрозой сказал ректор Цитадели.
Он больше не выглядел милым и дружелюбным собеседником.
– Я запрещаю тебе уезжать! И запомни, у меня есть средства, чтобы настоять на своем!
– Юкмадорий, Катан не отшельник, а я не пустынница, – вмешалась в разговор Равенна. – Вот уже несколько лет вы не отпускаете меня от себя и не позволяете вернуться домой.
– Отпустить тебя? А ты знаешь, какие беды обрушатся на твой народ, если жрецы заинтересуются тобой? Ты имеешь еще меньше прав, чем Катан. Послушайте меня, ребята. Прекратите нести этот вздор. Сфера вычислит вас моментально. Как только вы сойдете на берег в каком-нибудь развитом городе, жрецы выявят вашу магию и схватят вас.
– Это чушь! – страстно сказала Равенна. – Чушь, достойная вас и вашего вонючего Совета. Вы плетете паутину лжи, надеясь, что она принесет вам дивиденды. Мне восемнадцать с половиной лет! Ваше опекунство закончилось! Я не хочу жить на острове и быть рабыней Совета. Я уплыву вместе с Катаном и Палатиной. Возможно, мне даже удастся вернуться домой.
Я никогда не видел ее в такой ярости. Юкмадорий побледнел от страха и отступил на шаг. Равенна подняла левую руку с браслетом, и тот рассыпался на части, словно был сделан изо льда. Воодушевленный ее примером, я поступил точно так же. Связь, которая держала нас под контролем Ордена Тени, оборвалась. Я поразился своему спокойствию. Год назад Юкмадорий подавил бы меня силой своей личности. Но теперь я не чувствовал смущения перед ним, хотя по-прежнему признавал устав Цитадели. Интересно, чем было вызвано это изменение? Моим развитием или присутствием Равенны?
После того как осколки моего браслета упали на пол, наступила полная тишина.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125