Мы часто отмечали серии по пять-шесть штормов одинаковой силы и длительности.
В связи с непогодой строительство новых объектов было приостановлено. Чтобы не терять время зря, отец созвал городской Совет. Поскольку заседание объявили открытым, я пригласил на него Равенну и Палатину. Им хотелось войти в курс лепидорских дел. Я не имел права голоса в Совете, хотя и был его членом – то есть мне дозволялось участвовать в дискуссиях, но окончательные решения принимались без меня.
В отличие от многих помещений дворца церемониальный зал почти не изменился. Здесь проводились только открытые заседания. Для конфиденциальных встреч Совета имелась особая комната. Зал со сводчатым потолком располагался на втором этаже. Гобелены на стенах улучшали звукоизоляцию. Пол был устлан темно-синими циновками. Мне нравился этот цвет. Хорошо, что отец оставил обстановку прежней. Новыми были только кресла и овальный полированный стол, сделанный из редкого белого дерева.
Отец сидел спиной к высоким окнам. Задернутые шторы заглушали рев бури. Слева от графа разместился Атек; справа – Осман Тейлиний. Осман был главой Совета многие годы. Я не понимал, почему его ежегодно переизбирали на этот пост. Он никогда не имел своего собственного мнения. Меня усадили рядом с Атеком. Судя по всему, отец решил повысить мой статус. Он объявил, что хочет сделать меня полноправным членом Совета. В тот момент я побоялся сказать ему, что не собираюсь задерживаться в Лепидоре надолго.
Среди советников были такие известные люди, как начальник порта Янус Тортелен, аварх Гай Сиана, торговец Шихап и контр-адмирал Дальриад. Последний командовал лепидорским флотом и ротой морской пехоты. В принципе с этими обязанностями справился бы любой капитан, но Дальриад получил свой чин на имперской службе. Он гордился своим званием и требовал, чтобы все называли его адмиралом.
Когда мы вошли в зал, советники уже сидели на своих местах. Я не заметил лишь Сиана и Дальриада. Девушки поднялись на балкон и расположились неподалеку от матери. Графиня Иррия любила посещать подобные собрания. Я поднял голову и посмотрел на балкон. Палатина помахала мне рукой. Равенна улыбнулась. Их дружеская поддержка помогла мне одолеть нервную дрожь. Интересно, почему я не боялся карабкаться по стене над острыми скалами, но волновался, участвуя в мирном заседании Совета? Ведь я же знал всех этих людей.
Дальриад вошел в зал и передал слуге синий плащ. Он сел рядом со мной, заговорщицки подмигнул мне и с усмешкой раскланялся с остальными членами Совета. Несмотря на его грубоватый нрав, я считал адмирала одним из лучших своих наставников. Он обучал меня судоходству на нашей единственной манте «Мардук». Было бы здорово, если бы отец купил вторую манту. Цены на железо росли. Мы вполне могли приобрести корабль на деньги, полученные за следующий груз руды. Если пиратские атаки не прекратятся, нам в любом случае придется увеличить лепидорский флот.
Постучав молоточком по столу, отец сердито спросил:
– Где аварх Сиана?
Ветхий потрескавшийся молоток, сделанный из красного дерева совершенно не подходил к безупречной белизне стола и кресел Когда шепот на балконе затих, Тортелен сообщил:
– Я видел его час назад. Аварх сказал, что обязательно придет на собрание.
Отец уже хотел послать кого-нибудь за жрецом, но дверь открылась, и в зал, опираясь на посох, вошел Сиана. Последние серые прядки его бороды стали белыми как снег. В остальном он ничуть не изменился с тех пор, как я видел его в компании Сархаддона восемнадцать месяцев назад. Сколько ему было лет? Кажется, семьдесят три?
– Прошу прощение за опоздание, – сказал старик и, прихрамывая, направился к креслу. – Мы получили депешу из Священного города.
В свое время Сархаддон объяснил мне, что «депешами» назывались письма высочайшего приоритета. Они приходили от экзархов и обычно содержали настоятельные указания.
– Мы можем узнать, что было в письме? – спросил отец.
– Конечно. Тем более что я официально должен объявить о нем Совету.
Отец кивнул и предложил считать заседание открытым.
– Аварх, пусть ваше объявление будет первым в повестке дня. Сиана не возражал.
– Джентльмены, надеюсь, вы простите меня за то, что я останусь сидеть в кресле. Больные ноги требуют покоя. Итак, сегодня мы получили письмо с уведомлением о моей замене. Премьер Лечеззар решил вознаградить меня за долгую службу в Лепидоре. Мне предложена вакантная должность секретаря в зиккурате Фарассы. Мой преемник, аварх Мидий, уже в пути и скоро будет здесь.
В зале воцарилась тишина. Затем отец захлопал в ладоши, породив волну аплодисментов и поздравлений. О боги! Как же так? Сиана был авархом Лепидора со времен моего деда! Он прослужил в местном храме двадцать пять лет, и мы не ожидали, что его заменят так молниеносно. По какой причине его переводили на престижный, но малозначительный пост в зиккурате? Почему именно сейчас?
Смена жреца не сулила нам ничего хорошего. Имя Мидий было хэйлеттитским, а городам Океании полагалось иметь на службе местных авархов. Что, если новый жрец окажется фанатиком? Я не мог выражать свои сомнения на открытом заседании Совета. Такие вопросы следовало обсуждать наедине с друзьями и отцом. Мне хотелось расспросить Сиану. Возможно, он знал этого Мидия.
– Мы опечалены вашим отъездом и желаем вам удачи на новой должности, – произнес отец.
Каждый из советников спешил высказать свои сожаления и пожелания. Когда шум утих и восстановился относительный порядок, граф спросил у Сианы:
– Когда прибудет ваш преемник?
– Его манта покинула Танет четыре дня назад. Он доберется до Лепидора примерно через полмесяца.
– Тогда в начале следующей недели мы устроим банкет в вашу честь. Конечно, это малая награда за двадцать семь лет службы на посту аварха, но Премьер заменяет вас с такой поспешностью, что мы просто не успеем подготовить более торжественные проводы.
Чуть позже Совет перешел к обсуждению тарифов подводной гавани.
Я обдумывал тревожную новость. Суть происходящего имела логическое объяснение: Сиана, добрый глуповатый старик, вполне подходил для сонного и провинциального Лепидора. Но город быстро превращался в промышленный центр – самый крупный к северу от Фарассы. Премьеру требовался более харизматичный и, возможно, фанатичный человек. Скорее всего к нам направили какого-то карьериста, который использовал сан аварха как ступень для получения звания континентального экзарха, и далее – помощника Премьера. Я боялся, что Мидий окажется протеже Лечеззара. Это ставило нас в большую опасность. Я вдруг понял, что больше всего беспокоюсь о Равенне.
Мы быстро прошли по пунктам повестки. Перед заседанием Атек предупредил меня, что последний вопрос будет самым важным.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125
В связи с непогодой строительство новых объектов было приостановлено. Чтобы не терять время зря, отец созвал городской Совет. Поскольку заседание объявили открытым, я пригласил на него Равенну и Палатину. Им хотелось войти в курс лепидорских дел. Я не имел права голоса в Совете, хотя и был его членом – то есть мне дозволялось участвовать в дискуссиях, но окончательные решения принимались без меня.
В отличие от многих помещений дворца церемониальный зал почти не изменился. Здесь проводились только открытые заседания. Для конфиденциальных встреч Совета имелась особая комната. Зал со сводчатым потолком располагался на втором этаже. Гобелены на стенах улучшали звукоизоляцию. Пол был устлан темно-синими циновками. Мне нравился этот цвет. Хорошо, что отец оставил обстановку прежней. Новыми были только кресла и овальный полированный стол, сделанный из редкого белого дерева.
Отец сидел спиной к высоким окнам. Задернутые шторы заглушали рев бури. Слева от графа разместился Атек; справа – Осман Тейлиний. Осман был главой Совета многие годы. Я не понимал, почему его ежегодно переизбирали на этот пост. Он никогда не имел своего собственного мнения. Меня усадили рядом с Атеком. Судя по всему, отец решил повысить мой статус. Он объявил, что хочет сделать меня полноправным членом Совета. В тот момент я побоялся сказать ему, что не собираюсь задерживаться в Лепидоре надолго.
Среди советников были такие известные люди, как начальник порта Янус Тортелен, аварх Гай Сиана, торговец Шихап и контр-адмирал Дальриад. Последний командовал лепидорским флотом и ротой морской пехоты. В принципе с этими обязанностями справился бы любой капитан, но Дальриад получил свой чин на имперской службе. Он гордился своим званием и требовал, чтобы все называли его адмиралом.
Когда мы вошли в зал, советники уже сидели на своих местах. Я не заметил лишь Сиана и Дальриада. Девушки поднялись на балкон и расположились неподалеку от матери. Графиня Иррия любила посещать подобные собрания. Я поднял голову и посмотрел на балкон. Палатина помахала мне рукой. Равенна улыбнулась. Их дружеская поддержка помогла мне одолеть нервную дрожь. Интересно, почему я не боялся карабкаться по стене над острыми скалами, но волновался, участвуя в мирном заседании Совета? Ведь я же знал всех этих людей.
Дальриад вошел в зал и передал слуге синий плащ. Он сел рядом со мной, заговорщицки подмигнул мне и с усмешкой раскланялся с остальными членами Совета. Несмотря на его грубоватый нрав, я считал адмирала одним из лучших своих наставников. Он обучал меня судоходству на нашей единственной манте «Мардук». Было бы здорово, если бы отец купил вторую манту. Цены на железо росли. Мы вполне могли приобрести корабль на деньги, полученные за следующий груз руды. Если пиратские атаки не прекратятся, нам в любом случае придется увеличить лепидорский флот.
Постучав молоточком по столу, отец сердито спросил:
– Где аварх Сиана?
Ветхий потрескавшийся молоток, сделанный из красного дерева совершенно не подходил к безупречной белизне стола и кресел Когда шепот на балконе затих, Тортелен сообщил:
– Я видел его час назад. Аварх сказал, что обязательно придет на собрание.
Отец уже хотел послать кого-нибудь за жрецом, но дверь открылась, и в зал, опираясь на посох, вошел Сиана. Последние серые прядки его бороды стали белыми как снег. В остальном он ничуть не изменился с тех пор, как я видел его в компании Сархаддона восемнадцать месяцев назад. Сколько ему было лет? Кажется, семьдесят три?
– Прошу прощение за опоздание, – сказал старик и, прихрамывая, направился к креслу. – Мы получили депешу из Священного города.
В свое время Сархаддон объяснил мне, что «депешами» назывались письма высочайшего приоритета. Они приходили от экзархов и обычно содержали настоятельные указания.
– Мы можем узнать, что было в письме? – спросил отец.
– Конечно. Тем более что я официально должен объявить о нем Совету.
Отец кивнул и предложил считать заседание открытым.
– Аварх, пусть ваше объявление будет первым в повестке дня. Сиана не возражал.
– Джентльмены, надеюсь, вы простите меня за то, что я останусь сидеть в кресле. Больные ноги требуют покоя. Итак, сегодня мы получили письмо с уведомлением о моей замене. Премьер Лечеззар решил вознаградить меня за долгую службу в Лепидоре. Мне предложена вакантная должность секретаря в зиккурате Фарассы. Мой преемник, аварх Мидий, уже в пути и скоро будет здесь.
В зале воцарилась тишина. Затем отец захлопал в ладоши, породив волну аплодисментов и поздравлений. О боги! Как же так? Сиана был авархом Лепидора со времен моего деда! Он прослужил в местном храме двадцать пять лет, и мы не ожидали, что его заменят так молниеносно. По какой причине его переводили на престижный, но малозначительный пост в зиккурате? Почему именно сейчас?
Смена жреца не сулила нам ничего хорошего. Имя Мидий было хэйлеттитским, а городам Океании полагалось иметь на службе местных авархов. Что, если новый жрец окажется фанатиком? Я не мог выражать свои сомнения на открытом заседании Совета. Такие вопросы следовало обсуждать наедине с друзьями и отцом. Мне хотелось расспросить Сиану. Возможно, он знал этого Мидия.
– Мы опечалены вашим отъездом и желаем вам удачи на новой должности, – произнес отец.
Каждый из советников спешил высказать свои сожаления и пожелания. Когда шум утих и восстановился относительный порядок, граф спросил у Сианы:
– Когда прибудет ваш преемник?
– Его манта покинула Танет четыре дня назад. Он доберется до Лепидора примерно через полмесяца.
– Тогда в начале следующей недели мы устроим банкет в вашу честь. Конечно, это малая награда за двадцать семь лет службы на посту аварха, но Премьер заменяет вас с такой поспешностью, что мы просто не успеем подготовить более торжественные проводы.
Чуть позже Совет перешел к обсуждению тарифов подводной гавани.
Я обдумывал тревожную новость. Суть происходящего имела логическое объяснение: Сиана, добрый глуповатый старик, вполне подходил для сонного и провинциального Лепидора. Но город быстро превращался в промышленный центр – самый крупный к северу от Фарассы. Премьеру требовался более харизматичный и, возможно, фанатичный человек. Скорее всего к нам направили какого-то карьериста, который использовал сан аварха как ступень для получения звания континентального экзарха, и далее – помощника Премьера. Я боялся, что Мидий окажется протеже Лечеззара. Это ставило нас в большую опасность. Я вдруг понял, что больше всего беспокоюсь о Равенне.
Мы быстро прошли по пунктам повестки. Перед заседанием Атек предупредил меня, что последний вопрос будет самым важным.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125