На раненой стопе белела повязка. Я накинул на плечи халат, хромая, прошел в ванную комнату и принял душ, затем оделся и спустился вниз по лестнице. По заведенному распорядку слуги во дворце поднимались в шесть тридцать угра. Отец вставал в семь часов – он был ранней пташкой.
Я прошел на кухню, осмотрел холодные плиты и взял из кладовой мясное кушанье, приготовленное на завтрак. Свежий хлеб и фрукты должны были доставить через полчаса. Я ничего не знал о ситуации в городе, но, судя по спокойной тишине, туземцы уже не являлись угрозой. Если бы Лепидор был осажден, за окнами слышались бы крики и выстрелы пушек. Когда мне было семь лет, на нас напал Лексан. Я помнил, как дворец охраняли пехотинцы, и в коридорах спали утомленные солдаты. Не встретив никого из слуг, я вышел из дома и направился к воротам квартала. Каменные плиты уже успели высохнуть. Тем не менее трава в саду по-прежнему блестела от влаги. Очевидно, дождь закончился где-то в середине ночи.
Проходя мимо храма, я заметил, что его массивные ворота яли открытыми. Двор с алтарями выглядел пустым и неприкаянным. Мне хотелось узнать, как прошла операция по освобождению торговцев, но я боялся спрашивать об этом у ночных сторожей. Мое любопытство могли удовлетворить солдаты, охранявшие проход между кварталами. Увидев на стене двух пехотинцев, я постучал в дверь сторожки. Через минуту ко мне вышел белокурый солдат средних лет. Его камзол был небрежно наброшен на плечи.
– О, мастер Катан! – с явным уважением воскликнул он. – Рад видеть вас живым и здоровым. Чем могу помочь?
– Скажите, какой сегодня день? И какова ситуация в городе?
– Какой сегодня день? Вы шутите, эсграф?
– Меня погрузили в целительный сон. Я не знаю, сколько времени он длился. Во дворце сейчас все спят. Спросить некого, а мне хотелось бы войти в курс дел.
– Сегодня рыночный день. Похоже, вы проспали больше суток. Вам напомнить о том, что вы сделали?
– Нет, лучше расскажите, что случилось позже – после того, как я добрался до дворца.
– Вам следовало бы расспросить нашего командира или кого-нибудь из дворцовой стражи. Но и мне есть что сказать. Входите, эсграф.
Он провел меня на зубчатую стену и познакомил со своим напарником – молодым пехотинцем, который был чуть старше меня. Затем солдат приступил к рассказу:
– Мы коротали вечер за игрой в карты. Вдруг в казарму прибежал гонец из дворца. Он велел нам надеть боевые доспехи и собраться во дворе. Не прошло и минуты, как мы промокли до нитки. Центурион сообщил, что в лесу у нового квартала скрывается армия туземцев. Они якобы ожидали рассвета и собирались напасть на Лепидор. Его слова звучали сомнительно, потому что дикари не так глупы, чтобы воевать во время шторма. Скорее всего они надеялись на помошь предателя, который должен был открыть для них ворота. В любом случае командир повел наш отряд на рыночную площадь. Там нас нагнал еще один гонец. Он сказал, что на храм совершено нападение. Кто-то спас арестованных торговцев. Услышав это, командир приказал нам вернуться на плац у казармы. Он направился к воротам Сельского квартала, а мы остались мокнуть под дождем. Позже охранники на стенах дважды выстрелили из пушки. Я не видел, куда они целились. Через некоторое время вернулся командир и дал отбой тревоги. Он сказал, что туземцы в страхе разбежались.
–Просто взяли и разбежались? – недоверчиво спросил я.
– Думаю, торговцы сообщили вождям, что у них нет ни одного шанса на победу. Они поняли, что мы раскрыли их коварный план. Ваша кузина отвоевала рудник. У туземцев не было иного выбора, как только вернуться на свои равнины. С тех пор мы о них больше ничего не слышали. И все благодаря вам! Вы совершили настоящий подвиг! Лично я не смог бы плыть по каналу в темноте – тем более во время шторма.
– Вы проплыли весь путь от рудника до бухты? – с изумлением спросил меня второй солдат.
– Да. Так уж получилось.
Я поболтал с ними несколько минут, а затем зашагал по узкой дорожке, которая тянулась по верху стены. Мне не хотелось возвращаться во дворец по главной улице. Город уже начинал просыпаться. Я видел внизу людей, выходивших из домов. Судя по разговору с охранниками, лепидорцы считали меня героем. Однако я не заслуживал такого отношения. Моя радость омрачалась воспоминаниями о несвоевременных командах и позорном пленении. Я все еще не мог забыть, как меня поставили на колени во дворе рудника.
Часть дворцового сада примыкала к стене, которая защищала квартал со стороны моря. Неделю назад я выбрал укромное место и прикрепил к парапету стены веревочную лестницу. Такой путь отхода мог оказаться весьма полезным. Я спустился в – сад и вернулся во дворец. К тому времени слуги уже проснулись.
За завтраком в почти пустой столовой отец сообщил мне подробности минувших событий. Он подтвердил, что туземцы отступили за горный перевал. Бригады техников и строителей уже успели починить приборы и заграждения заставы.
– Вы нашли предателя? – спросил я у него.
Граф нахмурился.
– Один из солдат, охранявших башню, был подкуплен домом Форита. Мы не знаем, как и когда это случилось. Он бежал вместе с туземцами. Я объявил его отступником, но нам не удалось договориться с вождями племен. Судя по всему, им хорошо заплатили. Они не выдают его ни за какие деньги.
– Форит подкупил вождей? Почему ты так думаешь?
Я знал, как трудно было общаться с вождями племен. Они аключали соглашения только после долгих предварительных переговоров, когда уже не сомневались в намерениях второй стороны. Неужели Форит имел агентов среди миссионеров?
– Я сужу по их действиям. Обычно для решения проблем они направляют послов, а не армии. Им проще было бы вернуть своих людей, не прибегая к осаде города. И меня удивило, что они отказались принять то возмещение, которое ты предложил им на руднике.
Заметив мое выражение лица, он с улыбкой добавил:
– Ты правильно сделал, что предложил им отступного. Всегда нужно искать мирные пути. Бросившись в поток, ты совершил храбрый поступок. Более того, ты спас наш город. Но человек не может полагаться только на подвиги. Спорные вопросы нужно решать с помощью разума и дипломатии. Хотя с Форитом этот метод не пройдет.
Несмотря на заверения отца, меня мучил стыд. Он повторял слова Палатины, однако я не верил в их искренность – хотел поверить, но не мог.
После завтрака граф сообщил о своем желании навестить Джесраден и Игарит – два клановых города, которые располагались южнее Лепидора. Он обещал вернуться через пару дней. Оставив меня за старшего, отец собрался в дорогу и отправился в путь вместе с матерью, охраной и свитой. Я проводил их до заставы, вернулся во дворец и обговорил с Атеком дела, которые мне предстояло выполнить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125
Я прошел на кухню, осмотрел холодные плиты и взял из кладовой мясное кушанье, приготовленное на завтрак. Свежий хлеб и фрукты должны были доставить через полчаса. Я ничего не знал о ситуации в городе, но, судя по спокойной тишине, туземцы уже не являлись угрозой. Если бы Лепидор был осажден, за окнами слышались бы крики и выстрелы пушек. Когда мне было семь лет, на нас напал Лексан. Я помнил, как дворец охраняли пехотинцы, и в коридорах спали утомленные солдаты. Не встретив никого из слуг, я вышел из дома и направился к воротам квартала. Каменные плиты уже успели высохнуть. Тем не менее трава в саду по-прежнему блестела от влаги. Очевидно, дождь закончился где-то в середине ночи.
Проходя мимо храма, я заметил, что его массивные ворота яли открытыми. Двор с алтарями выглядел пустым и неприкаянным. Мне хотелось узнать, как прошла операция по освобождению торговцев, но я боялся спрашивать об этом у ночных сторожей. Мое любопытство могли удовлетворить солдаты, охранявшие проход между кварталами. Увидев на стене двух пехотинцев, я постучал в дверь сторожки. Через минуту ко мне вышел белокурый солдат средних лет. Его камзол был небрежно наброшен на плечи.
– О, мастер Катан! – с явным уважением воскликнул он. – Рад видеть вас живым и здоровым. Чем могу помочь?
– Скажите, какой сегодня день? И какова ситуация в городе?
– Какой сегодня день? Вы шутите, эсграф?
– Меня погрузили в целительный сон. Я не знаю, сколько времени он длился. Во дворце сейчас все спят. Спросить некого, а мне хотелось бы войти в курс дел.
– Сегодня рыночный день. Похоже, вы проспали больше суток. Вам напомнить о том, что вы сделали?
– Нет, лучше расскажите, что случилось позже – после того, как я добрался до дворца.
– Вам следовало бы расспросить нашего командира или кого-нибудь из дворцовой стражи. Но и мне есть что сказать. Входите, эсграф.
Он провел меня на зубчатую стену и познакомил со своим напарником – молодым пехотинцем, который был чуть старше меня. Затем солдат приступил к рассказу:
– Мы коротали вечер за игрой в карты. Вдруг в казарму прибежал гонец из дворца. Он велел нам надеть боевые доспехи и собраться во дворе. Не прошло и минуты, как мы промокли до нитки. Центурион сообщил, что в лесу у нового квартала скрывается армия туземцев. Они якобы ожидали рассвета и собирались напасть на Лепидор. Его слова звучали сомнительно, потому что дикари не так глупы, чтобы воевать во время шторма. Скорее всего они надеялись на помошь предателя, который должен был открыть для них ворота. В любом случае командир повел наш отряд на рыночную площадь. Там нас нагнал еще один гонец. Он сказал, что на храм совершено нападение. Кто-то спас арестованных торговцев. Услышав это, командир приказал нам вернуться на плац у казармы. Он направился к воротам Сельского квартала, а мы остались мокнуть под дождем. Позже охранники на стенах дважды выстрелили из пушки. Я не видел, куда они целились. Через некоторое время вернулся командир и дал отбой тревоги. Он сказал, что туземцы в страхе разбежались.
–Просто взяли и разбежались? – недоверчиво спросил я.
– Думаю, торговцы сообщили вождям, что у них нет ни одного шанса на победу. Они поняли, что мы раскрыли их коварный план. Ваша кузина отвоевала рудник. У туземцев не было иного выбора, как только вернуться на свои равнины. С тех пор мы о них больше ничего не слышали. И все благодаря вам! Вы совершили настоящий подвиг! Лично я не смог бы плыть по каналу в темноте – тем более во время шторма.
– Вы проплыли весь путь от рудника до бухты? – с изумлением спросил меня второй солдат.
– Да. Так уж получилось.
Я поболтал с ними несколько минут, а затем зашагал по узкой дорожке, которая тянулась по верху стены. Мне не хотелось возвращаться во дворец по главной улице. Город уже начинал просыпаться. Я видел внизу людей, выходивших из домов. Судя по разговору с охранниками, лепидорцы считали меня героем. Однако я не заслуживал такого отношения. Моя радость омрачалась воспоминаниями о несвоевременных командах и позорном пленении. Я все еще не мог забыть, как меня поставили на колени во дворе рудника.
Часть дворцового сада примыкала к стене, которая защищала квартал со стороны моря. Неделю назад я выбрал укромное место и прикрепил к парапету стены веревочную лестницу. Такой путь отхода мог оказаться весьма полезным. Я спустился в – сад и вернулся во дворец. К тому времени слуги уже проснулись.
За завтраком в почти пустой столовой отец сообщил мне подробности минувших событий. Он подтвердил, что туземцы отступили за горный перевал. Бригады техников и строителей уже успели починить приборы и заграждения заставы.
– Вы нашли предателя? – спросил я у него.
Граф нахмурился.
– Один из солдат, охранявших башню, был подкуплен домом Форита. Мы не знаем, как и когда это случилось. Он бежал вместе с туземцами. Я объявил его отступником, но нам не удалось договориться с вождями племен. Судя по всему, им хорошо заплатили. Они не выдают его ни за какие деньги.
– Форит подкупил вождей? Почему ты так думаешь?
Я знал, как трудно было общаться с вождями племен. Они аключали соглашения только после долгих предварительных переговоров, когда уже не сомневались в намерениях второй стороны. Неужели Форит имел агентов среди миссионеров?
– Я сужу по их действиям. Обычно для решения проблем они направляют послов, а не армии. Им проще было бы вернуть своих людей, не прибегая к осаде города. И меня удивило, что они отказались принять то возмещение, которое ты предложил им на руднике.
Заметив мое выражение лица, он с улыбкой добавил:
– Ты правильно сделал, что предложил им отступного. Всегда нужно искать мирные пути. Бросившись в поток, ты совершил храбрый поступок. Более того, ты спас наш город. Но человек не может полагаться только на подвиги. Спорные вопросы нужно решать с помощью разума и дипломатии. Хотя с Форитом этот метод не пройдет.
Несмотря на заверения отца, меня мучил стыд. Он повторял слова Палатины, однако я не верил в их искренность – хотел поверить, но не мог.
После завтрака граф сообщил о своем желании навестить Джесраден и Игарит – два клановых города, которые располагались южнее Лепидора. Он обещал вернуться через пару дней. Оставив меня за старшего, отец собрался в дорогу и отправился в путь вместе с матерью, охраной и свитой. Я проводил их до заставы, вернулся во дворец и обговорил с Атеком дела, которые мне предстояло выполнить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125