Необходимо, чтобы свойство сразу
было установлено, измерено, правильно приписано и идентифицировано. В такой
взаимной дополнительности здравого смысла и общезначимого смысла запечатлен
альянс между Я, миром и Богом ~ Богом как предельным исходом направлений и
верховным принципом тождеств. Следовательно, парадокс -- это пересмотр
одновременно и здравого смысла, и общезначимого смысла: с одной стороны,
парадокс выступает в облике сразу двух смыслов -- умопомешательства и
непредсказуемого; с другой стороны, он проявляется как нонсенс утраченного
тождества и неузнаваемого. Алиса всегда движется в двух смыслах сразу: Страна
Чудес (Wonderland) находится на всегда разделенном
112
ПАРАДОКС
двойном направлении. Алиса, кроме того, утрачивает тождество, будь то ее
собственная самотождественность или же тождество вещей и мира. В Сильвии и Бруно
Сказочная страна (Fairyland) противопоставляется Общему Месту (Common-place).
Алиса подвергается всем испытаниям на общезначимый смысл и терпит в них неудачу:
испытанию на осознание себя в качестве органа -- "Ты... кто...такая?"; испытанию
на восприятие объекта как проверку на узнавание -- деревья, лишенные всякой
тождественности; испытанию на память в виде заучивания наизусть -- "Все не так,
от самого начала и до самого конца"; испытанию сном на единство мира -- где
любая индивидуальная система уничтожается в пользу универсума, и где каждый
всегда является элементом чьего-то сна -- "Тебя бы вообще тогда не было! Ты
просто снишься ему во сне". Как могла бы Алиса сохранить общезначимый смысл,
когда она уже утратила здравый смысл? Как бы то ни было, язык никоим образом не
возможен без субъекта, выражающего и манифестирующего себя в нем, без объекта
денотирования, без классов и свойств, которые означаются в соответствии с
фиксированным порядком.
Однако, именно здесь происходит дарование смысла -- в области, предшествующей
всякому здравому смыслу и всякому общезначимому смыслу. Ибо здесь, в муках
парадокса, язык достигает своей наивысшей мощи. Здесь, за пределами здравого
смысла, дуальности Кэррола представляют сразу два смысла-направления
умопомешательства. Прежде всего рассмотрим Шляпного Болванщика и Мартовского
Зайца из Алисы: каждый из них живет в своем направлении, но эти два направления
нераздельны. Каждое направление переходит в другое в точке, где оба
обнаруживаются друг в друге. Чтобы сойти с ума, нужны двое. С ума сходят всегда
на пару. Шляпный Болванщик и Мартовский Заяц сошли с ума вместе в тот день,
когда они "убили время", то есть когда они перешли меру, уничтожили паузы и
остановки, связывающие качество с чем-то фиксированным. Шляпный Болванщик и
Мартовский Заяц убили настоящее, которое оживает между ними лишь в образе спящей
Мыши-Сони -- их постоянного компаньона-мученика. Это настоя-
113
ЛОГИКА СМЫСЛА
щее, бесконечно дробимое на прошлое и будущее, существует теперь лишь в
абстрактном моменте -- во время чаепития. В итоге они без конца меняют
местоположения, всегда опаздывают или приходят слишком рано -- в обоих
направлениях сразу, -- но никогда вовремя. На другой стороне зеркала Болванщик и
Заяц появляются снова в роли посьшьньгх: один уходит, другой возвращается, один
ищет, другой находит -- и все это на двух одновременных направлениях Зона.
Труляля и Трулюлю тоже подтверждают неразличимость двух направлений и
бесконечное деление двух смыслов на каждом направлении раздваивающегося пути,
который указывает на их дом. Но если эти парочки считают невозможным положить
какой-либо предел становлению, как-нибудь зафиксировать устойчивые свойства, а
значит, не находят применения здравому смыслу, то Шалтай-Болтай -- другое дело
-- это святая простота, Учитель слов, Тот-кто-даМт-смысл. Он разрушает опыт
общезначимого смысла, распределяя различия так, что ни фиксированные качества,
ни измеряемое время не применимы к поддающемуся отождествлению и опознаванию
объекту. Шалтаю-Болтаю -- у которого талия и шея, галстук и пояс неотличимы --
не достает общезначимого смысла так же, как ему не достает четко различимых
органов. Он уникальным образом сделан из изменчивых и "приводящих в
замешательство" сингулярностей. Шалтай-Болтай не узнает Алису, ибо ему кажется,
что каждая из сингулярностей Алисы растворена в обычном органе (глаз, нос, рот)
и принадлежит Общему месту слишком правильного лица, черты которого организованы
также, как и весь мир. В. сингулярности парадоксов ничто не начинается и ничто
не кончается, все продолжается одновременно в смысле-направлении прошлого и
будущего. Как говорит Шалтай-Болтай, всегда можно избежать роста вдвоем. Когда
растет один, то другой обязательно сжимается. Не удивительно, что парадокс --
это мощь бессознательного: он всегда располагается либо между сознаниями,
противореча здравому смыслу, либо позади сознания, противореча общезначимому
смыслу. На вопросы, когда некто становится лысым и когда возникает куча, Хрисипп
отвечал, что лучше было бы прекратить подсчет и пойти
114
ПАРАДОКС
вздремнуть, а об этом подумать как-нибудь потом. Видимо, Карнеад не очень понял
этот ответ и возразил, что когда Хрисипп проснется, все начнется снова и встанет
тот же самый вопрос. Тогда Хрисипп дает более развернутое объяснение: всегда
можно справиться с упряжкой лошадей на крутом склоне, придерживая их одной рукой
и подстегивая другой2. Ибо, когда хотят узнать, "почему в данный момент, а не в
другой?", "почему вода меняет свое качественное состояние при 0Ї?", то такой
вопрос неверно поставлен, ибо 0Ї рассматривается здесь как обычная точка на
шкале термометра. Но если ее рассматривать как сингулярную точку, то она будет
неотделима от события, происходящего в этой точке и всегда останется нулем по
отношению к его реализации на линии обычных точек, всегда будет либо тем, что
вот-вот наступит, либо тем, что уже произошло.
Итак, мы можем составить общую картину движения языка по поверхности и дарования
смысла на границе предложений и вещей. Такая картина представляет собой
организацию, которая называется вторичной и свойственна языку. Ее приводит в
действие парадоксальный элемент, или случайная точка, которой мы дали разные
двойные имена. Одно и то же: представить такой элемент как пробегающий две серии
на поверхности или как прочерчивающий между этими двумя сериями прямую линию
Эона. Это -- нонсенс, и он задает две вербальные фигуры нонсенса. Но именно
потому, что нонсенс обладает внутренней и изначальной связью со смыслом, он
наделяет смыслом термины каждой серии. Взаимоотносительные положения этих
терминов зависят от их "абсолютного" положения в отношении нонсенса.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224
было установлено, измерено, правильно приписано и идентифицировано. В такой
взаимной дополнительности здравого смысла и общезначимого смысла запечатлен
альянс между Я, миром и Богом ~ Богом как предельным исходом направлений и
верховным принципом тождеств. Следовательно, парадокс -- это пересмотр
одновременно и здравого смысла, и общезначимого смысла: с одной стороны,
парадокс выступает в облике сразу двух смыслов -- умопомешательства и
непредсказуемого; с другой стороны, он проявляется как нонсенс утраченного
тождества и неузнаваемого. Алиса всегда движется в двух смыслах сразу: Страна
Чудес (Wonderland) находится на всегда разделенном
112
ПАРАДОКС
двойном направлении. Алиса, кроме того, утрачивает тождество, будь то ее
собственная самотождественность или же тождество вещей и мира. В Сильвии и Бруно
Сказочная страна (Fairyland) противопоставляется Общему Месту (Common-place).
Алиса подвергается всем испытаниям на общезначимый смысл и терпит в них неудачу:
испытанию на осознание себя в качестве органа -- "Ты... кто...такая?"; испытанию
на восприятие объекта как проверку на узнавание -- деревья, лишенные всякой
тождественности; испытанию на память в виде заучивания наизусть -- "Все не так,
от самого начала и до самого конца"; испытанию сном на единство мира -- где
любая индивидуальная система уничтожается в пользу универсума, и где каждый
всегда является элементом чьего-то сна -- "Тебя бы вообще тогда не было! Ты
просто снишься ему во сне". Как могла бы Алиса сохранить общезначимый смысл,
когда она уже утратила здравый смысл? Как бы то ни было, язык никоим образом не
возможен без субъекта, выражающего и манифестирующего себя в нем, без объекта
денотирования, без классов и свойств, которые означаются в соответствии с
фиксированным порядком.
Однако, именно здесь происходит дарование смысла -- в области, предшествующей
всякому здравому смыслу и всякому общезначимому смыслу. Ибо здесь, в муках
парадокса, язык достигает своей наивысшей мощи. Здесь, за пределами здравого
смысла, дуальности Кэррола представляют сразу два смысла-направления
умопомешательства. Прежде всего рассмотрим Шляпного Болванщика и Мартовского
Зайца из Алисы: каждый из них живет в своем направлении, но эти два направления
нераздельны. Каждое направление переходит в другое в точке, где оба
обнаруживаются друг в друге. Чтобы сойти с ума, нужны двое. С ума сходят всегда
на пару. Шляпный Болванщик и Мартовский Заяц сошли с ума вместе в тот день,
когда они "убили время", то есть когда они перешли меру, уничтожили паузы и
остановки, связывающие качество с чем-то фиксированным. Шляпный Болванщик и
Мартовский Заяц убили настоящее, которое оживает между ними лишь в образе спящей
Мыши-Сони -- их постоянного компаньона-мученика. Это настоя-
113
ЛОГИКА СМЫСЛА
щее, бесконечно дробимое на прошлое и будущее, существует теперь лишь в
абстрактном моменте -- во время чаепития. В итоге они без конца меняют
местоположения, всегда опаздывают или приходят слишком рано -- в обоих
направлениях сразу, -- но никогда вовремя. На другой стороне зеркала Болванщик и
Заяц появляются снова в роли посьшьньгх: один уходит, другой возвращается, один
ищет, другой находит -- и все это на двух одновременных направлениях Зона.
Труляля и Трулюлю тоже подтверждают неразличимость двух направлений и
бесконечное деление двух смыслов на каждом направлении раздваивающегося пути,
который указывает на их дом. Но если эти парочки считают невозможным положить
какой-либо предел становлению, как-нибудь зафиксировать устойчивые свойства, а
значит, не находят применения здравому смыслу, то Шалтай-Болтай -- другое дело
-- это святая простота, Учитель слов, Тот-кто-даМт-смысл. Он разрушает опыт
общезначимого смысла, распределяя различия так, что ни фиксированные качества,
ни измеряемое время не применимы к поддающемуся отождествлению и опознаванию
объекту. Шалтаю-Болтаю -- у которого талия и шея, галстук и пояс неотличимы --
не достает общезначимого смысла так же, как ему не достает четко различимых
органов. Он уникальным образом сделан из изменчивых и "приводящих в
замешательство" сингулярностей. Шалтай-Болтай не узнает Алису, ибо ему кажется,
что каждая из сингулярностей Алисы растворена в обычном органе (глаз, нос, рот)
и принадлежит Общему месту слишком правильного лица, черты которого организованы
также, как и весь мир. В. сингулярности парадоксов ничто не начинается и ничто
не кончается, все продолжается одновременно в смысле-направлении прошлого и
будущего. Как говорит Шалтай-Болтай, всегда можно избежать роста вдвоем. Когда
растет один, то другой обязательно сжимается. Не удивительно, что парадокс --
это мощь бессознательного: он всегда располагается либо между сознаниями,
противореча здравому смыслу, либо позади сознания, противореча общезначимому
смыслу. На вопросы, когда некто становится лысым и когда возникает куча, Хрисипп
отвечал, что лучше было бы прекратить подсчет и пойти
114
ПАРАДОКС
вздремнуть, а об этом подумать как-нибудь потом. Видимо, Карнеад не очень понял
этот ответ и возразил, что когда Хрисипп проснется, все начнется снова и встанет
тот же самый вопрос. Тогда Хрисипп дает более развернутое объяснение: всегда
можно справиться с упряжкой лошадей на крутом склоне, придерживая их одной рукой
и подстегивая другой2. Ибо, когда хотят узнать, "почему в данный момент, а не в
другой?", "почему вода меняет свое качественное состояние при 0Ї?", то такой
вопрос неверно поставлен, ибо 0Ї рассматривается здесь как обычная точка на
шкале термометра. Но если ее рассматривать как сингулярную точку, то она будет
неотделима от события, происходящего в этой точке и всегда останется нулем по
отношению к его реализации на линии обычных точек, всегда будет либо тем, что
вот-вот наступит, либо тем, что уже произошло.
Итак, мы можем составить общую картину движения языка по поверхности и дарования
смысла на границе предложений и вещей. Такая картина представляет собой
организацию, которая называется вторичной и свойственна языку. Ее приводит в
действие парадоксальный элемент, или случайная точка, которой мы дали разные
двойные имена. Одно и то же: представить такой элемент как пробегающий две серии
на поверхности или как прочерчивающий между этими двумя сериями прямую линию
Эона. Это -- нонсенс, и он задает две вербальные фигуры нонсенса. Но именно
потому, что нонсенс обладает внутренней и изначальной связью со смыслом, он
наделяет смыслом термины каждой серии. Взаимоотносительные положения этих
терминов зависят от их "абсолютного" положения в отношении нонсенса.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224