Однако госпожа Присциан, стоявшая возле двери, тут же повернулась к вошедшему.
– О, господин Ренфорд! Я рада вас видеть!
– Простите мой поздний визит, но…
Вдова знаком велела гостю умолкнуть. Она взяла его за руку и повела в глубь кабинета – к столу.
– Не надо слов. Ее изыскания все извиняют… – Пожилая дама застыла, предоставляя гостю распоряжаться собой.
– И… и что же вы обнаружили? – спросил Лайам с запинкой.
Грантайре не ответила. Она вскинула руку, призывая к молчанию, и стала водить пальцем еще быстрее. Чернила записей поблекли от времени, бумага похрустывала, переплет изучаемого труда развалился, однако Грантайре обращалась с кипой листов, как с книгой, очень бережно переворачивая страницы – одну за другой.
Лайам склонился к столу. Волшебница беззвучно шевелила губами, ритм ее дыхания соответствовал ритму скольжения пальца, а встрепанная прическа мешала наблюдателю что-то прочесть. Он смог разобрать лишь выведенное твердым мужским почерком имя Эйрин, мелькающее на каждой странице, и понял, что его догадка верна.
«Так… Значит, я еще на что-то способен!» – подумал Лайам и отошел от стола. Значит, причина беспокойства Грантайре – действительно Эйрин. Но… какова вероятность ошибки… теперь уже с ее стороны? Людям свойственно ошибаться, и если она ошибается, то… Может, спросить у Фануила, могут ли ошибаться магессы, впрочем, вряд ли дракончик об этом осведомлен. Тем временем Грантайре прижала одну из страниц книжки пальцем и принялась перелистывать фолиант, потом нашла то, что искала, и стала сравнивать записи.
Что бы она там ни проверяла, результаты ее удовлетворили. Волшебница решительно сдвинула в сторону оба труда.
– Ну что? Виновник всего произошедшего – Эйрин? – с тревогой в голосе произнес Лайам.
– Вполне возможно, что он, – ответила Грантайре, нимало не удивившись вопросу. – Все выяснилось бы гораздо скорее, прочти я этот том до конца. – Она похлопала ладонью по коже гигантского фолианта, сердито поджав губы. – Теперь понятно, что камень, созданный Эйрином, работал не так, как бы ему хотелось. Неистовый маг действительно упрятал в кристалл свой дух, однако тот стал нуждаться в постоянной подпитке, причем брал очень много, а отдавал лишь малую часть…
Рядом находилась госпожа Присциан, а Лайам вовсе не был уверен, что почтенной вдове стоит все это выслушивать, однако Грантайре продолжала рассказ, рассеянно – одними кончиками пальцев – поглаживая фолиант. Она, кажется, совсем не пыталась довести что-то до сведения своих слушателей, а просто вслух размышляла, проясняя ситуацию для себя.
– Кристалл вытягивал из Эйрина дух, и чем дальше, тем больше. Под конец ему приходилось подпитывать его энергией двух, а то и трех жертв в неделю – только для того, чтобы как-то существовать самому. Камень стал чем-то вроде паразита – он иссушал своего владельца. Положение становилось безвыходным, ибо творец кристалла настроил его на себя. Эйрин не мог уничтожить камень, не нанося разрушений собственной сущности…
Волшебница говорила очень спокойно, даже беспечно, будто речь шла о каком-нибудь пустяке. Кто-то где-то сварил зелье не так. Ну и пусть его, ну и подумаешь!
– Погодите, счел нужным перебить ее Лайам. Я не хотел бы показаться невеждой, но что это все значит? Вы считаете, что Эйрин восстал из мертвых и пошел убивать?
Волшебница встала, недовольно качнув головой и подхватив небольшой мешочек, лежавший у нее на коленях.
– Он не восставал из мертвых, Ренфорд, – сказала она, словно это было и так очевидно. – Зачем восставать из мертвых тому, кто не умирал? А теперь пойдем и покончим со всем этим делом.
Грантайре взяла со стола разрозненную тетрадь и направилась к выходу из кабинета. Госпожа Присциан молча пошла за ней. В голове Лайама роилась масса невысказанных вопросов, но ему ничего не оставалось делать, как последовать примеру обеих женщин, что он и сделал, помахивая все еще остававшимся в его руке фонарем.
Волшебница, спустившись по лестнице, двинулась прямиком к кухне. Она держалась уверенно, как хозяйка, и вдове, превратившейся невольно в прислугу, пришлось забежать вперед, доставая связку ключей. Пока почтенная дама возилась с замком двери, ведущей в подвал, Лайам решил воспользоваться заминкой.
– Что вы собираетесь делать?
– Я собираюсь опять запереть его в саркофаге, – произнесла небрежным тоном Грантайре. Она встряхнула ветхой тетрадью. – Здесь написано как. Это дневник его брата. Эйрин боялся камня так же сильно, как и нуждался в нем. Он держал кристалл вдалеке от себя, в одном из принадлежавших семье складских помещений. Его брат…
– Дорстений, – сдавленным шепотом подсказала госпожа Присциан, открывая дверь. Грантайре решительно выхватила фонарь из руки ошеломленного Лайама и первой пошла вниз по ступенькам, продолжая рассказывать через плечо:
– Дорстений прознал, что Эйрин – убийца, и использовал камень, чтобы его унять. Чем ближе камень придвигали к вампиру, тем слабее он становился. Дорстений с помощью кристалла сумел загнать Эйрина в приготовленный заранее саркофаг и кристаллом же запечатал гробницу. Без притока новых энергий Эйрин стал совершенно беспомощным, камень высосал из него все силы…
Они пересекли кладовую. У Лайама возникло ощущение, что его тащат на бойню. Предприятие представлялось слишком опасным, но он, как зачарованный, все шел и шел за молодой женщиной, уверенно роняющей звонкие короткие фразы:
– Камень поможет и нам. Мы обессилим Эйрина. И уложим его в саркофаг.
Грантайре остановилась, ожидая, когда госпожа Присциан отопрет дверь склепа. Ключи звенели слишком уж громко, и Лайаму показалось, что руки вдовы дрожат.
– Но ведь камень, в таком случае, должен быть с нами, – осторожно напомнил Лайам. Ему не хотелось идти в усыпальницу, совсем не хотелось, и прежде всего страх на него нагоняли уверенность и беззаботность Грантайре.
– Камень уже у меня, – отмахнулась волшебница и прошла в узенький коридорчик. Лайам ухватил ее за плечо.
– Постойте, ведь это… это очень опасно. – Он с внутренним содроганием кинул взгляд на прутья решетки. За ними царил непроглядный мрак.
– Не пытайтесь прикинуться трусом, сэр Ренфорд. Я-то знаю, что вы – вовсе не трус. Госпожа Присциан, вскрывайте замок.
– Подождите! – взмолился Лайам. – Давай обдумаем ситуацию. Если Эйрин действительно жив, откуда нам знать, на что он способен?
Грантайре подкинула на ладони мешочек.
– Зато мы точно знаем, на что он не способен. Против этого Эйрин не устоит. Все, что нам придется проделать, – это выждать, когда он вернется в склеп. А теперь… Госпожа Присциан, открывайте!
Пожилая дама немного помедлила, неуверенно поглядывая то на женщину, то на мужчину, потом подошла к ним и вставила ключ в замок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89
– О, господин Ренфорд! Я рада вас видеть!
– Простите мой поздний визит, но…
Вдова знаком велела гостю умолкнуть. Она взяла его за руку и повела в глубь кабинета – к столу.
– Не надо слов. Ее изыскания все извиняют… – Пожилая дама застыла, предоставляя гостю распоряжаться собой.
– И… и что же вы обнаружили? – спросил Лайам с запинкой.
Грантайре не ответила. Она вскинула руку, призывая к молчанию, и стала водить пальцем еще быстрее. Чернила записей поблекли от времени, бумага похрустывала, переплет изучаемого труда развалился, однако Грантайре обращалась с кипой листов, как с книгой, очень бережно переворачивая страницы – одну за другой.
Лайам склонился к столу. Волшебница беззвучно шевелила губами, ритм ее дыхания соответствовал ритму скольжения пальца, а встрепанная прическа мешала наблюдателю что-то прочесть. Он смог разобрать лишь выведенное твердым мужским почерком имя Эйрин, мелькающее на каждой странице, и понял, что его догадка верна.
«Так… Значит, я еще на что-то способен!» – подумал Лайам и отошел от стола. Значит, причина беспокойства Грантайре – действительно Эйрин. Но… какова вероятность ошибки… теперь уже с ее стороны? Людям свойственно ошибаться, и если она ошибается, то… Может, спросить у Фануила, могут ли ошибаться магессы, впрочем, вряд ли дракончик об этом осведомлен. Тем временем Грантайре прижала одну из страниц книжки пальцем и принялась перелистывать фолиант, потом нашла то, что искала, и стала сравнивать записи.
Что бы она там ни проверяла, результаты ее удовлетворили. Волшебница решительно сдвинула в сторону оба труда.
– Ну что? Виновник всего произошедшего – Эйрин? – с тревогой в голосе произнес Лайам.
– Вполне возможно, что он, – ответила Грантайре, нимало не удивившись вопросу. – Все выяснилось бы гораздо скорее, прочти я этот том до конца. – Она похлопала ладонью по коже гигантского фолианта, сердито поджав губы. – Теперь понятно, что камень, созданный Эйрином, работал не так, как бы ему хотелось. Неистовый маг действительно упрятал в кристалл свой дух, однако тот стал нуждаться в постоянной подпитке, причем брал очень много, а отдавал лишь малую часть…
Рядом находилась госпожа Присциан, а Лайам вовсе не был уверен, что почтенной вдове стоит все это выслушивать, однако Грантайре продолжала рассказ, рассеянно – одними кончиками пальцев – поглаживая фолиант. Она, кажется, совсем не пыталась довести что-то до сведения своих слушателей, а просто вслух размышляла, проясняя ситуацию для себя.
– Кристалл вытягивал из Эйрина дух, и чем дальше, тем больше. Под конец ему приходилось подпитывать его энергией двух, а то и трех жертв в неделю – только для того, чтобы как-то существовать самому. Камень стал чем-то вроде паразита – он иссушал своего владельца. Положение становилось безвыходным, ибо творец кристалла настроил его на себя. Эйрин не мог уничтожить камень, не нанося разрушений собственной сущности…
Волшебница говорила очень спокойно, даже беспечно, будто речь шла о каком-нибудь пустяке. Кто-то где-то сварил зелье не так. Ну и пусть его, ну и подумаешь!
– Погодите, счел нужным перебить ее Лайам. Я не хотел бы показаться невеждой, но что это все значит? Вы считаете, что Эйрин восстал из мертвых и пошел убивать?
Волшебница встала, недовольно качнув головой и подхватив небольшой мешочек, лежавший у нее на коленях.
– Он не восставал из мертвых, Ренфорд, – сказала она, словно это было и так очевидно. – Зачем восставать из мертвых тому, кто не умирал? А теперь пойдем и покончим со всем этим делом.
Грантайре взяла со стола разрозненную тетрадь и направилась к выходу из кабинета. Госпожа Присциан молча пошла за ней. В голове Лайама роилась масса невысказанных вопросов, но ему ничего не оставалось делать, как последовать примеру обеих женщин, что он и сделал, помахивая все еще остававшимся в его руке фонарем.
Волшебница, спустившись по лестнице, двинулась прямиком к кухне. Она держалась уверенно, как хозяйка, и вдове, превратившейся невольно в прислугу, пришлось забежать вперед, доставая связку ключей. Пока почтенная дама возилась с замком двери, ведущей в подвал, Лайам решил воспользоваться заминкой.
– Что вы собираетесь делать?
– Я собираюсь опять запереть его в саркофаге, – произнесла небрежным тоном Грантайре. Она встряхнула ветхой тетрадью. – Здесь написано как. Это дневник его брата. Эйрин боялся камня так же сильно, как и нуждался в нем. Он держал кристалл вдалеке от себя, в одном из принадлежавших семье складских помещений. Его брат…
– Дорстений, – сдавленным шепотом подсказала госпожа Присциан, открывая дверь. Грантайре решительно выхватила фонарь из руки ошеломленного Лайама и первой пошла вниз по ступенькам, продолжая рассказывать через плечо:
– Дорстений прознал, что Эйрин – убийца, и использовал камень, чтобы его унять. Чем ближе камень придвигали к вампиру, тем слабее он становился. Дорстений с помощью кристалла сумел загнать Эйрина в приготовленный заранее саркофаг и кристаллом же запечатал гробницу. Без притока новых энергий Эйрин стал совершенно беспомощным, камень высосал из него все силы…
Они пересекли кладовую. У Лайама возникло ощущение, что его тащат на бойню. Предприятие представлялось слишком опасным, но он, как зачарованный, все шел и шел за молодой женщиной, уверенно роняющей звонкие короткие фразы:
– Камень поможет и нам. Мы обессилим Эйрина. И уложим его в саркофаг.
Грантайре остановилась, ожидая, когда госпожа Присциан отопрет дверь склепа. Ключи звенели слишком уж громко, и Лайаму показалось, что руки вдовы дрожат.
– Но ведь камень, в таком случае, должен быть с нами, – осторожно напомнил Лайам. Ему не хотелось идти в усыпальницу, совсем не хотелось, и прежде всего страх на него нагоняли уверенность и беззаботность Грантайре.
– Камень уже у меня, – отмахнулась волшебница и прошла в узенький коридорчик. Лайам ухватил ее за плечо.
– Постойте, ведь это… это очень опасно. – Он с внутренним содроганием кинул взгляд на прутья решетки. За ними царил непроглядный мрак.
– Не пытайтесь прикинуться трусом, сэр Ренфорд. Я-то знаю, что вы – вовсе не трус. Госпожа Присциан, вскрывайте замок.
– Подождите! – взмолился Лайам. – Давай обдумаем ситуацию. Если Эйрин действительно жив, откуда нам знать, на что он способен?
Грантайре подкинула на ладони мешочек.
– Зато мы точно знаем, на что он не способен. Против этого Эйрин не устоит. Все, что нам придется проделать, – это выждать, когда он вернется в склеп. А теперь… Госпожа Присциан, открывайте!
Пожилая дама немного помедлила, неуверенно поглядывая то на женщину, то на мужчину, потом подошла к ним и вставила ключ в замок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89