– Теперь это не имеет значения, – прошептала Карана. – Я умираю.
– Может быть, – согласилась Феламора, пощупав ее лоб. Боль внезапно покинула Карану. – Я не могу увидеть будущее. Но я должна уплатить свои долги, все до последнего. Я оставляю тебе сокровища феллемов. Их можно найти в пещере в Эллюдоре – там, где Джиллиас… нашел Магрету. – С этими словами Феламора сняла с руки браслет из черного дерева и надела его Каране. – Пещера защищена чарами, но этот браслет устранит их.
– Убирайся! – закричала Магрета. – Поздно каяться. Даже если бы ты простояла на коленях хоть тысячу лет, тебе не искупить свою вину за то, что ты наделала.
– Ты права, – ответила Феламора. Ее лицо застыло. – Подумать только, что я так поступила с собственным ребенком. Теперь я уже не могу понять почему. Я была одержима.
У Магреты подогнулись ноги.
– Нет, нет! – выкрикнула она. – Ты не моя мать. Моя мать – Элиора.
Наклонившись над осевшей на пол Магретой, Феламора взяла ее за плечи.
– Магрета, вот правда, которой ты доискивалась всю жизнь. Я твоя вторая бабушка. Я заставила моего сына Галжилиеля, хрупкого, эмоционального мальчика, жениться на Элиоре. Его я тоже погубила.
У Магреты началась истерика, она хлестала Феламору по лицу.
– Нет! Я отказываюсь верить твоей гнусной лжи! Как ты могла сделать со мной такое? Ты чудовище!
Феламора даже не защищалась:
– Да. Но ты подашь мне руку? Ты простишь меня, прежде чем я уйду… внучка?
Магрета замахала в воздухе кулаками:
– Никогда! Я плюю тебе в лицо.
– Я не заслуживаю лучшего. Я шагала по головам всех и вся, даже по головам своих родных, ради того, чтобы выжила моя раса. Отойди, Магрета. Я пройду через Путь сама. Сейчас феллемы уже дома. Я выполнила свой долг. А моя судьба не имеет значения. Я феллем, – прошептала она, салютуя Каране, Магрете, всем остальным, присутствующим в Большом Зале. – Я Таллалам! – Этот возглас эхом отозвался в зале.
Путь снова сузился.
– Прощай, внучка. Прости меня.
Феламора вскочила во врата. С минуту они оставались открытыми, потом захлопнулись. Оставшиеся в Шазмаке увидели лицо Феламоры, искаженное мучениями. Вспышка синего и белого света скрыла врата, воронку и все существа, затаившиеся возле него. Дыра в стене затянулась. Феллемы ушли домой.
Магрета смотрела в Зеркало, прослеживая их на всем пути до Таллалама. Они ликовали, оказавшись в собственном мире, – даже Феламора. Магрета отшвырнула Зеркало, и картинка застыла в нем.
– Ни в одном из трех миров нет справедливости! – сказала она Каране.
Карана закашлялась и застонала. Боль снова вернулась.
– Чего же ты ожидала от Кривого Зеркала?
Большой кокон врат Шанда сильно растянулся и превратился в тонкую нить, соединяющую собой Каркарон с Шазмаком. Нить порвалась, Шазмак исчез, а вместе с ним и врата. Вся компания созерцала теперь обледеневшие стены Каркарона. Врата подвели, и Карана, смертельно раненная, осталась в Шазмаке, куда было по крайней мере четыре дня пути.
Шанд повернулся к Лиану:
– Она была Таллаламом, а Таллалам был ею. Интересно, что они там найдут? Ведь Непреодолимая Преграда повлияла не только на Сантенар.
– Шанд, открой врата еще раз, – заплакал Лиан. – Карана умирает!
– Не думаю, что я смогу, – ответил Шанд. – Теперь все изменилось.
Он был прав. Если Каркарон и прежде поражал своей странностью, то теперь он стал невероятно причудливым. Стены здесь были порой мягкие, как сыр, а порой – твердые, как металл, к тому же они все время перемещались. Полуразрушенная каменная лестница спиралью уходила сразу в нескольких направлениях, а по ней вверх и вниз слонялись кошмарные призраки, приводя в действие устройства, разбрызгивавшие повсюду сгустки нереальности. Воздух постоянно менял цвет. Самые различные звуки терзали барабанные перепонки.
Шанд, Таллия и Малиена, собравшись вместе, пытались заблокировать Каркарон и восстановить врата. К ним присоединился Иггур, рвавшийся обратно, к Магрете.
– Да, на это уйдет немало времени, – проворчал Шанд, когда они бились над искривленной тканью пространства и времени.
– Я не понимаю, что произошло между Феламорой и Рульком, – сказала Малиена. – На мгновение он стал совсем беспомощным.
– Лиан может тебе объяснить это, – хмыкнул Шанд. Лиан прекратил тереть покрасневшие от слез глаза и покачал головой. Он испытывал адские муки.
– Нам нужно знать! – отрезал Иггур, который вместе с Таллией занимался каким-то загадочным магическим процессом.
Лиан сделал над собой видимое усилие:
– Часть истории содержится в книжке Ялкары. Именно там я нашел самое начало событий, приведших к возникновению Непреодолимой Преграды.
– Я думал, что эта книжка была уничтожена, прежде чем ее успели прочитать, – с подозрением взглянул на него Иггур.
– Это совсем другая история, и я расскажу ее как-нибудь в другой раз. – Лиан выдавил слабую улыбку. – Вот что было написано Ялкарой – во всяком случае, вкратце.
Давным-давно на Таллаламе жили две человеческие расы – мариемы и феллемы. Народ феллемов был многочисленным и отличался талантами в области психологии и воздействия на человеческое сознание. А мариемы прекрасно разбирались в разных устройствах и машинах. Но не были плодовиты. Со временем эти два народа размежевались – по мере того, как у каждого из них развивались собственные таланты и культура. Мариемы и феллемы смешивались между собой, так в конце концов образовалось два совершенно разных народа.
Мариемы накапливали богатство и власть, поскольку строили свою цивилизацию с помощью машин, которые за них работали. Не ощущая своего родства с природой, мариемы принялись ее покорять. Они вырубили прекрасные леса, которые когда-то покрывали все континенты Таллалама. Они изменили течение рек, прорубили дороги в дикой местности и построили огромные города. Феллемы были оттеснены на самые бесплодные и скудные земли, в то время как мариемы использовали для своей цивилизации все больше богатств этого мира.
У феллемов были совершенно иные взгляды. Их слияние с природой было полным, и они знали, что являются всего лишь одним из видов в огромной паутине жизни. Они не испытывали потребности в побрякушках цивилизации – за исключением искусства. Их жизнь была жизнью разума. Они никогда не срубили ни одного дерева и не убили ни одного животного, не вознеся благодарственную молитву за этот дар. Феллемы не строили городов, не использовали машин. Их ремесла и культура были очень простые, но очень красивые.
Иггур выругался и отскочил в сторону: их с Таллией задумка не сработала. Произошел небольшой взрыв, от ударной волны которого сломанные стены изогнулись, как резиновые, и начали вибрировать.
– Я не могу это сделать! – произнес он охрипшим голосом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151