В метре позади люди, поднявшиеся с мест, чтобы дать ему проползти под трибуны, уже уселись, и их ноги ходили, как поршни, выбивая ритм барабанов, а сами они громкими криками приветствовали самое грандиозное зрелище в мире, за исключением войны. Флетч знал, что они не услышат, как он блюет, и жадно ловил каждый глоток воздуха. Он не слышал себя сам. Он не сомневался, что его появление представлялось им таким же нереальным, как и спектакль, который они наблюдали.
Какое-то время спустя он отполз поглубже: побольше места, побольше воздуха.
Сел, скрестив ноги, закинул назад голову, пытаясь остановить носовое кровотечение. Он помнил, как что-то треснуло, когда он получил последний удар в лицо. К счастью, до перелома позвоночника дело не дошло. Иначе едва ли он смог бы сидеть и вертеть головой.
Над ним уходили вверх ряды сидений. Он видел подолы юбок, голые бедра, болтающиеся ноги. Рядом упала в грязь обертка сандвича.
Под трибунами царил мрак. Специального освещения не было. Лишь тоненькие лучики света проникали меж тесно сидящими зрителями.
Лучики перекрещивались под странными углами, вибрировали в воздухе.
Болел пах, болел живот, болели ребра. Много ударов пришлось и в голову.
Борясь с искушением, с требованием тела вытянуться и лечь, заснуть, потерять сознание, Флетч заставил себя встать. Подняться ему удалось только с третьей попытки.
Он начал падать вперед, но успел выставить вперед одну ногу. Пустая банка из-под пива упала в нескольких сантиметрах от его ступни. Он оторвал от земли вторую ногу и упал на нее. Главное, удержаться на ногах, твердил он себе. Одна рука потирала ухо, другая — обнимала грудную клетку. Он жадно хватал ртом воздух.
Пока он стоял, сознание то уплывало, то возвращалось. Правда, понял он это гораздо позднее.
Он увидел мужчину, идущего под трибунами. Хотел махнуть ему рукой, показать, что нуждается в помощи, но тут заметил, как странно идет мужчина. Пригляделся повнимательнее. Короткие, быстрые шаги. Он опускался сначала на пальцы, потом — на пятки.
Вывернутые ноги! Пальцы — позади ног! С грудной клетки Флетч перенес руку ниже, на живот.
Другой рукой протер глаза.
Из темноты вынырнул безголовый мул, медленно повернулся и пошел прочь.
Флетчу удалось продвинуться на несколько шагов. Шагал он точно так же, как показывал на пляже Титу. Падал при каждом шаге, едва успевая вынести вперед ногу.
Из темноты, слева от Флетча появился еще один мужчина, с неестественно повернутой головой. Проходя мимо, он улыбнулся. Блеснули его глаза и зубы. Указал направо.
Совсем близко от Флетча стоял старик в пиджаке, снятом с плеча гиганта. С редкими, седыми волосами. Глаза старика наполняла грусть.
Он протянул руки к Флетчу.
Флетч отшатнулся.
Только волосы показались из рукавов вместо пальцев и ладоней.
И вновь дернулась голова Флетча. Кто-то с силой ударил его в спину. Оттолкнув старика с волосами вместо рук, Флетч начал медленно поворачиваться.
Увидел ногу, летящую к его груди. Избежать удара он не мог. Попытался чуть отклониться, но смягчить удар не удалось.
Нога врезалась в грудь, и его отбросило назад. Мужчина, жилистый старик, демонстрировал ему элементы кик-данса. Можно сказать, Флетч восхитился блестящим пируэтом.
Мужчина повернулся к нему лицом. Луч света, прорвавшийся сквозь зрителей, осветил маску козла. Сквозь прорези на Флетча пристально смотрели карие глаза.
Внутренней стороной стопы мужчина ударил Флетча в голову.
Флетчу показалось, что его голова оторвалась от тела и летит сама по себе.
Отброшенный ударом, Флетч увидел стоящего неподалеку маленького мальчика на деревянной ноге. — Жаниу! — завопил Флетч. Кровь пузырилась у него на губах.
В шуме парада он не расслышал собственного голоса.
Мальчик бросился бежать, насколько позволяла деревянная нога.
Капоэйра реально существовал, не был плодом фантазии. Возникал перед Флетчем позади, окружал со всех сторон. Реальными были и удары его ног.
Флетч пытался устоять, пытался поворачиваться к мужчине спиной. Ничего не получалось. Пытался прикрывать ладонями голову, локтями — ребра. Пытался отступать. Капоэйра нападал отовсюду. Каждый удар его ноги открывал тело Флетча для следующего удара. Удар пяткой пришелся в горло, возможно, смертельный удар.
Затем последовал удар в голову.
И Флетч рухнул лицом на землю.
Сознание угасало. Кровь лилась по лицу, возможно, из носа, но он не мог согнуть руку, чтобы вытереть ее.
Ноги не могли поднять его с земли. Они не слушались сигналов, посылаемых мозгом, не выполняли приказа встать и бежать.
Мужчина в козлиной маске схватил Флетча за волосы и повернул его голову вбок и вверх. Тело Флетча перекатилось на бок. Теперь он лежал на бедре.
Мужчина опустился на колени над Флетчем, оседлал его.
На мгновение рука мужчины оперлась на землю около носа Флетча. В лучике света Флетч разглядел перстень на пальце мужчины. Перстень с черным камнем, из которого поднимались две переплетенные змейки.
Чуть дальше, на земле, Флетч увидел деревяшку, упирающуюся в землю все ближе и ближе к нему. В паре с деревяшкой двигалась человеческая нога.
Держа Флетча за волосы, мужчина начал загибать его голову назад. Другой рукой он что-то делал под подбородком Флетча.
Флетч почувствовал, как по шее потекло что-то теплое.
Мужчина перерезал Флетчу горло.
А потом, словно сильным порывом ветра, мужчину отбросило в сторону. Он распластался в грязи за спиной Флетча.
Вокруг толпились ноги, сильные мужские ноги.
Невероятно плавным движением старик поднялся на одной ноге. Вторая летела по воздуху широким полукругом. С земли Флетч увидел, как отступили ноги его спасителей.
А мужчина в маске козла, воспользовавшись их мгновенным замешательством, набрал с места спринтерскую скорость и умчался в подтрибунную тьму. Те, кто спас его, побежали следом. Деревянная нога не сдвинулась ни на сантиметр.
— Жаниу, мне нужна помощь, — Флетч сумел-таки поднести руку к шее. Заткнул пальцем резаную рану. — Жаниу! Помоги!
Флетч знал, что мальчик не слышит его. Он не слышал себя сам.
И провалился он не в сон, но в глубокий обморок.
Глава 30
В чувство его привел телефонный звонок. Как в замедленной съемке, Флетч перевернулся на бок, протянул руку, снял трубку с телефонного аппарата, стоявшего на столике у кровати. За это время прозвенело пять или шесть звонков.
— Слушаю, — пробурчал он в микрофон.
— Флетч! Тебе лучше?
Флетч узнал голос Тонинью.
— Лучше, чем когда?
— Мы же нашли тебя совсем плохим. Вот я и спрашиваю, полегчало ли тебе?
Память возвращалась к Флетчу медленно. Мозг начал прочищаться лишь перед полуднем. Во рту еще стоял вкус крови.
Он лежал на спине под трибунами трассы Карнавального парада, когда над ним склонились Тонинью и Титу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43