Даже одетый в зимнюю куртку и теплые ботинки, опер сотрясался от крупной дрожи. За ночь Ковалев принял четыре полновесных глотка водки из фляжки и пока не хотел увеличивать дозу.
Уже рассвело, и старший лейтенант в свой бинокль отчетливо видел барачные - правда, из силикатного кирпича - строения бывшего пионерлагеря какого-то «Хренсекретприборстроя», ныне превращенного в пристанище местной общины секты Синро Хикари. Ковалев провел на крыше дома уже три ночи, но ничего противозаконного не обнаружил.
Он хотел уж было слезать, хлебнуть водки от души и идти на станцию, но поднес для очистки совести бинокль к глазам. И замер. К центральному зданию, бывшему некогда административным корпусом пионерлагеря, подъехали три грузовика, с которых лысые сектанты в широких черных штанах-юбках стали сгружать зеленые ящики - длинные узкие и короткие широкие. Прослуживший в свое время при артскладах Таманской дивизии Ковалев мгновенно узнал ящики: узкие - автоматы Калашникова; широкие - боеприпасы.
Враз прошли усталость и дрожь. Старший лейтенант широко улыбнулся и, не отрывая бинокль от глаз, сделал подряд пять крупных глотков из фляжки. Холодная водка округлой ледышкой скользнула по пищеводу и зажгла костер в желудке.
Остров Лосиный Камень, Ладожское озеро, Пятница, 22.05. 2:57
«Мирка, я надеюсь, что этому посланию никогда не попасть тебе в руки, что все, что здесь написано, я скажу тебе лично. Но судьбу не купить и не одолжить, поэтому я и отсылаю письмо на Витькин адрес с пометкой „не распаковывать месяц“. Если я не свяжусь с ним в течение месяца, то он принесет тебе дискету с этим посланием.
Я люблю тебя. Я любил тебя всегда. С той самой встречи в ботаническом саду. Я, наверное, глупец, но у меня хватило ума понять и мужества признать это. Грозный ветер веет над нами, ломая деревья и расшвыривая людей по сторонам. Нет ничего непреходящего, все - нестойко и временно. Но я все равно говорю тебе: я люблю и любил только тебя. Глупость, но я готов платить за эту любовь по самой высокой ставке. А ставка сейчас, как в том старом польском кино, - «больше, чем жизнь».
Ветер не может дуть вечно, буря никогда не приходит навсегда. Когда она кончится, мы должны понять - кто мы и где мы? И тогда наступает Час Прозрения. Но горе тому, кто в этот час мечется и смущен. Удел его - вечная неприкаянность и уныние.
Именно поэтому я сейчас делаю то, что делаю, ибо не хочу быть среди унылых и неприкаянных. Ибо в Час Прозрения хочу ответить одним дыханием с тобой: «мы здесь и сейчас». Прости, если ты получишь это письмо…»
Крысолов на секунду задумался - как же подписать послание, а потом решительно ткнул пальцами две клавиши - «шифт» и литеру.
«Я».
И в тот момент до его чуткого слуха донесся шум работающего на малых оборотах дизеля.
8. БЕГ
Набережная р. Волги, напротив «Дома Павлова», Волгоград. Пятница, 22.05. 3:00
- Вы не могли найти какое-нибудь более пикантное место для встречи?
Информатор пожал плечами,
- А чем плохо это? Мы совсем не выделяемся среди прочих романтических парочек. Очаровательная девушка, недурной молодой человек… Кстати, здесь весьма симпатичный вид на Волгу.
Офицер по работе с агентурой раздраженно дернула плечами.
- Давайте минимизируем лирику.
- Жаль, - вздохнул информатор, - очень жаль, что мы связаны такими неромантическими узами, мешающими мне приударить за вами, а вам - ответить взаимностью.
- Тем не менее наши отношения таковы, - последовал холодный ответ. - Ближе к делу.
- Увы, - снова вздохнул информатор. - Тогда хотя бы пройдемся.
Он очень деликатно взял молодую женщину под ручку, и они зашагали по набережной.
- Ну, что я могу сказать? - негромко заговорил информатор после пятиминутного молчания. - В этом городе они - вторая сила, после православных. Но их позиции могут усилиться, ибо экстравагантней их - только христиане-коммунисты; слышали про таких? Но те несколько безбашенные, поэтому отталкивают людей. А эти вполне прагматичны и райскую жизнь обещают здесь и сейчас.
У них достаточно мощные экономические подпорки - банк и две солидных фирмы, сейчас подгребают под себя еще один банк. И самое главное: они не завязались на Москву, которая у местных - как гвоздь в печенке. Более подробную информацию я забил на дискету и отправил тихим ходом по вашему адресу. Но коли вы уж настояли на встрече, то я пришел не с пустыми руками. Через три дня у них ожидается большой праздник - День Обретения Учения или что-то вроде того. К этому дню они хотят сделать своему гуру типа подарка - отбить послезавтрашний транспорт с оружием, идущий в подарок от благодарных зрителей местному ОМОНу. Они знают все об охране, времени и маршруте следования. Ищите у себя утечку…
Молодая женщина тонко улыбнулась и неожиданно поцеловала информатора в щеку. Тот опешил.
- С чего бы это?
Женщина слегка оттолкнула его от себя.
- Ты - молоток. Беги домой, простудишься.
И, развернувшись, энергично пошла прочь, к поджидавшей ее машине. Информатор пожал плечами и вразвалку зашагал в противоположную сторону.
Он наивно полагал, что работает на контрразведку или - на худой конец - РУОП. Он был очень далек от истины.
Остров Лосиный Камень, Ладожское озеро. Пятница, 22.05. 3:14
Отправив письмо, Крысолов стремительно скользнул по периметру комнаты, собирая свои нехитрые заготовки. Бес поднял голову, насторожил уши. Крысолов потрепал его по загривку.
- Сиди пока здесь, старина, - прошептал он, - я тебе свистну, - и бесшумно выскользнул из комнаты, неплотно притворив дверь.
Шторма на Ладоге сегодня не было, но ветер крепчал. Крысолов, словно китайские шарики, повертел в ладони скатанные прибоем голыши, подобранные им позавчера на берегу, и точным броском отправил в отключку одного из своих соглядатаев. Снял с него наплечную кобуру с «вальтером» П-5, оснащенным глушителем, отстегнул с предплечий пружинные ножны с ножами. Все так же бесшумно приблизился к пирсу, где уже пришвартовался двенадцатиметровый бот, поднял рогатку, усмехнувшись иронии судьбы, - в данной ситуации, когда не хотелось никого убивать, это оружие детства было наиболее эффективно. Первый голыш в лоб получил шкипер, вторым он поймал в полете сменного охранника-аномала, бросившегося на палубу. Третьим угодил в ухо второго сменщика и, бросив рогатку, выхватил левой рукой «вальтер», правой по-прежнему держа наготове камень. Сзади слева тяжко упало тело и раздался придушенный всхлип. Крысолов скосил туда глаза и увидел Беса, стоящего на упавшем ничком четвертом охраннике, ждавшем отправки на материк, и цепко держащего его за шею у основания черепа.
Крысолов качнул головой и стремительно взбежал на палубу бота, скользнул в люк и обыскал трюм, где и обнаружил ничего не подозревающего моториста.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109
Уже рассвело, и старший лейтенант в свой бинокль отчетливо видел барачные - правда, из силикатного кирпича - строения бывшего пионерлагеря какого-то «Хренсекретприборстроя», ныне превращенного в пристанище местной общины секты Синро Хикари. Ковалев провел на крыше дома уже три ночи, но ничего противозаконного не обнаружил.
Он хотел уж было слезать, хлебнуть водки от души и идти на станцию, но поднес для очистки совести бинокль к глазам. И замер. К центральному зданию, бывшему некогда административным корпусом пионерлагеря, подъехали три грузовика, с которых лысые сектанты в широких черных штанах-юбках стали сгружать зеленые ящики - длинные узкие и короткие широкие. Прослуживший в свое время при артскладах Таманской дивизии Ковалев мгновенно узнал ящики: узкие - автоматы Калашникова; широкие - боеприпасы.
Враз прошли усталость и дрожь. Старший лейтенант широко улыбнулся и, не отрывая бинокль от глаз, сделал подряд пять крупных глотков из фляжки. Холодная водка округлой ледышкой скользнула по пищеводу и зажгла костер в желудке.
Остров Лосиный Камень, Ладожское озеро, Пятница, 22.05. 2:57
«Мирка, я надеюсь, что этому посланию никогда не попасть тебе в руки, что все, что здесь написано, я скажу тебе лично. Но судьбу не купить и не одолжить, поэтому я и отсылаю письмо на Витькин адрес с пометкой „не распаковывать месяц“. Если я не свяжусь с ним в течение месяца, то он принесет тебе дискету с этим посланием.
Я люблю тебя. Я любил тебя всегда. С той самой встречи в ботаническом саду. Я, наверное, глупец, но у меня хватило ума понять и мужества признать это. Грозный ветер веет над нами, ломая деревья и расшвыривая людей по сторонам. Нет ничего непреходящего, все - нестойко и временно. Но я все равно говорю тебе: я люблю и любил только тебя. Глупость, но я готов платить за эту любовь по самой высокой ставке. А ставка сейчас, как в том старом польском кино, - «больше, чем жизнь».
Ветер не может дуть вечно, буря никогда не приходит навсегда. Когда она кончится, мы должны понять - кто мы и где мы? И тогда наступает Час Прозрения. Но горе тому, кто в этот час мечется и смущен. Удел его - вечная неприкаянность и уныние.
Именно поэтому я сейчас делаю то, что делаю, ибо не хочу быть среди унылых и неприкаянных. Ибо в Час Прозрения хочу ответить одним дыханием с тобой: «мы здесь и сейчас». Прости, если ты получишь это письмо…»
Крысолов на секунду задумался - как же подписать послание, а потом решительно ткнул пальцами две клавиши - «шифт» и литеру.
«Я».
И в тот момент до его чуткого слуха донесся шум работающего на малых оборотах дизеля.
8. БЕГ
Набережная р. Волги, напротив «Дома Павлова», Волгоград. Пятница, 22.05. 3:00
- Вы не могли найти какое-нибудь более пикантное место для встречи?
Информатор пожал плечами,
- А чем плохо это? Мы совсем не выделяемся среди прочих романтических парочек. Очаровательная девушка, недурной молодой человек… Кстати, здесь весьма симпатичный вид на Волгу.
Офицер по работе с агентурой раздраженно дернула плечами.
- Давайте минимизируем лирику.
- Жаль, - вздохнул информатор, - очень жаль, что мы связаны такими неромантическими узами, мешающими мне приударить за вами, а вам - ответить взаимностью.
- Тем не менее наши отношения таковы, - последовал холодный ответ. - Ближе к делу.
- Увы, - снова вздохнул информатор. - Тогда хотя бы пройдемся.
Он очень деликатно взял молодую женщину под ручку, и они зашагали по набережной.
- Ну, что я могу сказать? - негромко заговорил информатор после пятиминутного молчания. - В этом городе они - вторая сила, после православных. Но их позиции могут усилиться, ибо экстравагантней их - только христиане-коммунисты; слышали про таких? Но те несколько безбашенные, поэтому отталкивают людей. А эти вполне прагматичны и райскую жизнь обещают здесь и сейчас.
У них достаточно мощные экономические подпорки - банк и две солидных фирмы, сейчас подгребают под себя еще один банк. И самое главное: они не завязались на Москву, которая у местных - как гвоздь в печенке. Более подробную информацию я забил на дискету и отправил тихим ходом по вашему адресу. Но коли вы уж настояли на встрече, то я пришел не с пустыми руками. Через три дня у них ожидается большой праздник - День Обретения Учения или что-то вроде того. К этому дню они хотят сделать своему гуру типа подарка - отбить послезавтрашний транспорт с оружием, идущий в подарок от благодарных зрителей местному ОМОНу. Они знают все об охране, времени и маршруте следования. Ищите у себя утечку…
Молодая женщина тонко улыбнулась и неожиданно поцеловала информатора в щеку. Тот опешил.
- С чего бы это?
Женщина слегка оттолкнула его от себя.
- Ты - молоток. Беги домой, простудишься.
И, развернувшись, энергично пошла прочь, к поджидавшей ее машине. Информатор пожал плечами и вразвалку зашагал в противоположную сторону.
Он наивно полагал, что работает на контрразведку или - на худой конец - РУОП. Он был очень далек от истины.
Остров Лосиный Камень, Ладожское озеро. Пятница, 22.05. 3:14
Отправив письмо, Крысолов стремительно скользнул по периметру комнаты, собирая свои нехитрые заготовки. Бес поднял голову, насторожил уши. Крысолов потрепал его по загривку.
- Сиди пока здесь, старина, - прошептал он, - я тебе свистну, - и бесшумно выскользнул из комнаты, неплотно притворив дверь.
Шторма на Ладоге сегодня не было, но ветер крепчал. Крысолов, словно китайские шарики, повертел в ладони скатанные прибоем голыши, подобранные им позавчера на берегу, и точным броском отправил в отключку одного из своих соглядатаев. Снял с него наплечную кобуру с «вальтером» П-5, оснащенным глушителем, отстегнул с предплечий пружинные ножны с ножами. Все так же бесшумно приблизился к пирсу, где уже пришвартовался двенадцатиметровый бот, поднял рогатку, усмехнувшись иронии судьбы, - в данной ситуации, когда не хотелось никого убивать, это оружие детства было наиболее эффективно. Первый голыш в лоб получил шкипер, вторым он поймал в полете сменного охранника-аномала, бросившегося на палубу. Третьим угодил в ухо второго сменщика и, бросив рогатку, выхватил левой рукой «вальтер», правой по-прежнему держа наготове камень. Сзади слева тяжко упало тело и раздался придушенный всхлип. Крысолов скосил туда глаза и увидел Беса, стоящего на упавшем ничком четвертом охраннике, ждавшем отправки на материк, и цепко держащего его за шею у основания черепа.
Крысолов качнул головой и стремительно взбежал на палубу бота, скользнул в люк и обыскал трюм, где и обнаружил ничего не подозревающего моториста.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109