Туда, где река, у подножия вековых башен Псковского кремля, впадала в Великую.
У угловой башни кремля Мишка присел на береговой камень, на пол-локтя выступающий из воды. Не хотелось ничего. Хотелось лишь исчезнуть и не быть, словно никогда в мире не было ни Мишки Волошина, ни Брата Самэ. Он неторопливо стянул с себя куртку, футболку и штаны. Запутался в штанинах, лишь после этого расшнуровал высокие ботинки. Стянул трусы и неторопливо вошел в прохладные воды Великой.
Темная вода была холодной, но мягкой. Войдя в нее по грудь, Мишка поплыл экономным брассом, зная, что на середине реки ему предстоит глубоко нырнуть, чтобы не вынырнуть никогда - это, по его мнению, было более достойно, чем выстрел из пистолета в голову. Он уже был на середине реки, когда до его ушей донесся плеск воды, рассекаемой короткими энергичными, но неумелыми саженками. Мишка обернулся и увидел Еленку - ту, с которой он провел ночь и даже не попрощался сегодня поутру.
- Стой, дурак, - выкрикнула Еленка, отфыркивая воду, - стой! Куда ты?!
- Отстань, - с досадой выкрикнул Мишка, тревожно чувствуя, что дыханье его не сбилось ни на йоту, оставаясь по-прежнему ровным и глубоким. - Какого тебе черта до моей жизни?
- Дур-рак, - как-то легко сказала Еленка и так же легко пошла ко дну, словно ее держала на поверхности одна надежда. А теперь, развеявшись, она перестала быть спасательным кругом. Грязно выругавшись, Мишка нырнул, подхватывая невесомое тело девушки, и только сейчас понял, до чего холодная вода в реке и насколько быстрое течение - по крайней мере, для тонких девичьих мышц.
Выгребши на узкий песчаный плес у стен древнего замка, Мишка поднял тело девушки на руки и понес к двум сиротливым кучкам одежды, не обращая внимание на хмыканье и посвист пацанья. Натянув лишь трусы на себя, он закутал Еленку в толстую хлопчатобумажную армейскую куртку, еще хранившую следы его крови, обнял, прижал тело девушки к себе, отогревая и хороня в ней свой страх, стыд и боль недавних дней. Снова что-то с хрустом сломалось в нем, и Мишка внезапно ощутил в себе любовь и нежность к этому человеку, к этому комку плоти, доверчиво свернувшемуся в клубок на его коленях.
Берег р. Неман между г. Советском и г. Неманом, Калининградская обл. Российская Федерация. Понедельник, 3.08. 20:00 (время местное)
- Давай-ка еще по одной, и удочки закинем, - сказал доктор Коренев, подставляя титановый стаканчик, сделанный в свое время из куска обшивки ракеты СС-20 - как и фляжка, и два других стаканчика. Без возражений Чистильщик твердой рукой заполнил оба стаканчика маслянистой жидкостью виски - на сей раз «Ballantines».
- Печально, но будем, - пробормотал он и потер лоб.
- Удочки сам знаешь куда закинуть или мне подсказать?
- Иди ты со своей рыбной ловлей. Наш курс - Полесск. Не помню, как он у немцев назывался. Тильзит и Рагнит - помню; Пиллау - тоже помню. Полесск - не помню.
- Кстати, Вадя, - осушив стаканчик и не обижаясь на предыдущие высказывания, произнес Виктор, - а кто такой Рагнит и Пиллау в наше время?
- Элементарно, Ватсон, - снова проворчал Чистильщик. - Рагнит - это Неман, а Пиллау - Балтийск. Ферштеешь?
- Я-я, натюрлихь, - мрачно отозвался Коренев. - Фердамт, нох айн маль.
- Ваккаранай нару домэтта инасай, - так же мрачно ответил Чистильщик.
Виктор озадаченно поглядел на него.
- А это по-каковски?
- По-японски, - все так же мрачно ответил Чистильщик. - Не знаешь - не говори.
- Сапасибо, Вадима-сан, - шутовски кланяясь, произнес Коренев, - просветира моя софысем неразумная гайдзина.
- Звиздеть - не мешки ворочать, - ответил Чистильщик, поднимая фляжку. - А вот кому еще по одной?!
- Легко, - отозвался Коренев. - Только ты зря в Кениг едешь. Твои давно уже адрес поменяли. Где они - даже я не знаю. Ищи их по своей сети.
- Дур-рак ты, Витька, - с чувством произнес Чистильщик, - хоть и умный. Рази ж я ради того сюда рвался? С тобой, мудозвоном, спокойно посидеть да выпить. Если б надо - я ж из Латвии на все триста шестьдесят спокойно подорвался и без твоего участия.
Тут Чистильщик соврал, и соврал крупно, но доктор Коренев это понял и просто промолчал. Не в этом ведь дело. Дружба же - это: в беде и в радости, в здравии и в болезни, в жизни и в смерти; это крепче, чем брак, как бы его не трактовали.
- Филозоф, - проворчал Виктор, словно уловив его мысли, - налей лучше полнее, а то я с засухи подохну, пока ты тут идеологические платформы к своим деяниям подводишь.
Биологическая станция СПбГУ «Лес на Ворскле», Борисовка. Белгородская обл. Среда, 5.08. 12:10
Чистильщик тормознул полноприводной «УАЗ» - специальный армейский вариант, с большим трудом купленный им в Кениге - у въездных ворот базы, но сигналить не стал, аккуратно, не пошевелив ни травинки, ни досточки, прошел на территорию биостанции и упругой походкой направился к домику директора. За последние пару дней синяки на его физиономии поджили, лишь выбитые зубы давали о себе знать редкой дергающей болью и легкой шепелявостью.
Бесцеремонно толкнув дверь веранды, он легко дотронулся до рукоятки «Глок-19», уютно устроившегося в кобуре на левом боку под тонкой кожаной курткой, но вытаскивать пистолет не стал. Кстати, на сей раз Чистильщик не оснастил оружие глушителем; почему-то он не собирался больше маскировать свои действия, избегать шума стрельбы. Но в этот раз все обошлось без инцидентов. Чистильщик застал хозяина в кухне за столом, на котором красовался литровый пузырь водки и нехитрая закусь.
Степаныч поднял мутный взгляд на Чистильщика и, трезвея на глазах, поднял брови. Тот хитро подмигнул и замысловато щелкнул пальцами.
- Вадька? - недоверчиво выдохнул он. - Ты? Но ведь два дня назад здесь…
- Я это, я. Знаю все, - ответил Чистильщик. - Девчонки успели уехать?
- Да, - мотнул головой хозяин, продолжая недоверчиво разглядывать Чистильщика, - но как же ты…
- Расслабься, Степаныч, и налей мне. А сам завязывай с бухлом. Укололи тебя, небось?
Степаныч вяло кивнул.
- Болтал, словно язык без костей?
Степаныч снова кивнул.
- Ну и слава богу, - мирно сказал Чистильщик, присаживаясь на табуретку. - Налей, не скупись.
Степаныч налил полный стакан, и Чистильщик в два приема осушил его. Крякнул, закусил зеленым лучком и закурил сигарку.
- Не казнись, старик, - проворчал он сквозь зубы. - Хотел бы ты или не хотел, но все равно сдал бы все, что знаешь. Кстати, тот дуб еще не свалился?
- Который? - озадаченно спросил Степаныч.
- Под которым мы, в свое время, заначку водки делали.
- Стоит, что ему сделается.
- Добро, - качнул головой Чистильщик и сделал знак рукой - налей, мол. Степаныч послушно набулькал полный стакан. Себе, невольно ежась от пристального взгляда Чистильщика, налил скромно, полстакана.
- А на хера тебе все это, Вадимчик? - заглотив дозу и не закусив, вдруг напористо спросил Степаныч.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109
У угловой башни кремля Мишка присел на береговой камень, на пол-локтя выступающий из воды. Не хотелось ничего. Хотелось лишь исчезнуть и не быть, словно никогда в мире не было ни Мишки Волошина, ни Брата Самэ. Он неторопливо стянул с себя куртку, футболку и штаны. Запутался в штанинах, лишь после этого расшнуровал высокие ботинки. Стянул трусы и неторопливо вошел в прохладные воды Великой.
Темная вода была холодной, но мягкой. Войдя в нее по грудь, Мишка поплыл экономным брассом, зная, что на середине реки ему предстоит глубоко нырнуть, чтобы не вынырнуть никогда - это, по его мнению, было более достойно, чем выстрел из пистолета в голову. Он уже был на середине реки, когда до его ушей донесся плеск воды, рассекаемой короткими энергичными, но неумелыми саженками. Мишка обернулся и увидел Еленку - ту, с которой он провел ночь и даже не попрощался сегодня поутру.
- Стой, дурак, - выкрикнула Еленка, отфыркивая воду, - стой! Куда ты?!
- Отстань, - с досадой выкрикнул Мишка, тревожно чувствуя, что дыханье его не сбилось ни на йоту, оставаясь по-прежнему ровным и глубоким. - Какого тебе черта до моей жизни?
- Дур-рак, - как-то легко сказала Еленка и так же легко пошла ко дну, словно ее держала на поверхности одна надежда. А теперь, развеявшись, она перестала быть спасательным кругом. Грязно выругавшись, Мишка нырнул, подхватывая невесомое тело девушки, и только сейчас понял, до чего холодная вода в реке и насколько быстрое течение - по крайней мере, для тонких девичьих мышц.
Выгребши на узкий песчаный плес у стен древнего замка, Мишка поднял тело девушки на руки и понес к двум сиротливым кучкам одежды, не обращая внимание на хмыканье и посвист пацанья. Натянув лишь трусы на себя, он закутал Еленку в толстую хлопчатобумажную армейскую куртку, еще хранившую следы его крови, обнял, прижал тело девушки к себе, отогревая и хороня в ней свой страх, стыд и боль недавних дней. Снова что-то с хрустом сломалось в нем, и Мишка внезапно ощутил в себе любовь и нежность к этому человеку, к этому комку плоти, доверчиво свернувшемуся в клубок на его коленях.
Берег р. Неман между г. Советском и г. Неманом, Калининградская обл. Российская Федерация. Понедельник, 3.08. 20:00 (время местное)
- Давай-ка еще по одной, и удочки закинем, - сказал доктор Коренев, подставляя титановый стаканчик, сделанный в свое время из куска обшивки ракеты СС-20 - как и фляжка, и два других стаканчика. Без возражений Чистильщик твердой рукой заполнил оба стаканчика маслянистой жидкостью виски - на сей раз «Ballantines».
- Печально, но будем, - пробормотал он и потер лоб.
- Удочки сам знаешь куда закинуть или мне подсказать?
- Иди ты со своей рыбной ловлей. Наш курс - Полесск. Не помню, как он у немцев назывался. Тильзит и Рагнит - помню; Пиллау - тоже помню. Полесск - не помню.
- Кстати, Вадя, - осушив стаканчик и не обижаясь на предыдущие высказывания, произнес Виктор, - а кто такой Рагнит и Пиллау в наше время?
- Элементарно, Ватсон, - снова проворчал Чистильщик. - Рагнит - это Неман, а Пиллау - Балтийск. Ферштеешь?
- Я-я, натюрлихь, - мрачно отозвался Коренев. - Фердамт, нох айн маль.
- Ваккаранай нару домэтта инасай, - так же мрачно ответил Чистильщик.
Виктор озадаченно поглядел на него.
- А это по-каковски?
- По-японски, - все так же мрачно ответил Чистильщик. - Не знаешь - не говори.
- Сапасибо, Вадима-сан, - шутовски кланяясь, произнес Коренев, - просветира моя софысем неразумная гайдзина.
- Звиздеть - не мешки ворочать, - ответил Чистильщик, поднимая фляжку. - А вот кому еще по одной?!
- Легко, - отозвался Коренев. - Только ты зря в Кениг едешь. Твои давно уже адрес поменяли. Где они - даже я не знаю. Ищи их по своей сети.
- Дур-рак ты, Витька, - с чувством произнес Чистильщик, - хоть и умный. Рази ж я ради того сюда рвался? С тобой, мудозвоном, спокойно посидеть да выпить. Если б надо - я ж из Латвии на все триста шестьдесят спокойно подорвался и без твоего участия.
Тут Чистильщик соврал, и соврал крупно, но доктор Коренев это понял и просто промолчал. Не в этом ведь дело. Дружба же - это: в беде и в радости, в здравии и в болезни, в жизни и в смерти; это крепче, чем брак, как бы его не трактовали.
- Филозоф, - проворчал Виктор, словно уловив его мысли, - налей лучше полнее, а то я с засухи подохну, пока ты тут идеологические платформы к своим деяниям подводишь.
Биологическая станция СПбГУ «Лес на Ворскле», Борисовка. Белгородская обл. Среда, 5.08. 12:10
Чистильщик тормознул полноприводной «УАЗ» - специальный армейский вариант, с большим трудом купленный им в Кениге - у въездных ворот базы, но сигналить не стал, аккуратно, не пошевелив ни травинки, ни досточки, прошел на территорию биостанции и упругой походкой направился к домику директора. За последние пару дней синяки на его физиономии поджили, лишь выбитые зубы давали о себе знать редкой дергающей болью и легкой шепелявостью.
Бесцеремонно толкнув дверь веранды, он легко дотронулся до рукоятки «Глок-19», уютно устроившегося в кобуре на левом боку под тонкой кожаной курткой, но вытаскивать пистолет не стал. Кстати, на сей раз Чистильщик не оснастил оружие глушителем; почему-то он не собирался больше маскировать свои действия, избегать шума стрельбы. Но в этот раз все обошлось без инцидентов. Чистильщик застал хозяина в кухне за столом, на котором красовался литровый пузырь водки и нехитрая закусь.
Степаныч поднял мутный взгляд на Чистильщика и, трезвея на глазах, поднял брови. Тот хитро подмигнул и замысловато щелкнул пальцами.
- Вадька? - недоверчиво выдохнул он. - Ты? Но ведь два дня назад здесь…
- Я это, я. Знаю все, - ответил Чистильщик. - Девчонки успели уехать?
- Да, - мотнул головой хозяин, продолжая недоверчиво разглядывать Чистильщика, - но как же ты…
- Расслабься, Степаныч, и налей мне. А сам завязывай с бухлом. Укололи тебя, небось?
Степаныч вяло кивнул.
- Болтал, словно язык без костей?
Степаныч снова кивнул.
- Ну и слава богу, - мирно сказал Чистильщик, присаживаясь на табуретку. - Налей, не скупись.
Степаныч налил полный стакан, и Чистильщик в два приема осушил его. Крякнул, закусил зеленым лучком и закурил сигарку.
- Не казнись, старик, - проворчал он сквозь зубы. - Хотел бы ты или не хотел, но все равно сдал бы все, что знаешь. Кстати, тот дуб еще не свалился?
- Который? - озадаченно спросил Степаныч.
- Под которым мы, в свое время, заначку водки делали.
- Стоит, что ему сделается.
- Добро, - качнул головой Чистильщик и сделал знак рукой - налей, мол. Степаныч послушно набулькал полный стакан. Себе, невольно ежась от пристального взгляда Чистильщика, налил скромно, полстакана.
- А на хера тебе все это, Вадимчик? - заглотив дозу и не закусив, вдруг напористо спросил Степаныч.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109