И явно не так давно - недели две, может, месяц назад.
- Я не хочу давить на тебя. Но устала бояться - за тебя, за Марту, просто чего-то непонятного и иррационального. Иной раз хочется спрятаться, как в детстве, с головой под одеяло и замереть, чтобы страшилище меня не увидело, и перестать его бояться.
Крысолов невесело усмехнулся.
- Что я могу сказать? - отозвался он. - Ты права. Права на все сто. Я даже стал таким невнимательным с этими моими хитрыми занятиями, что только сейчас заметил, что ты начала курить. Прости. Я мог бы рассказать тебе, чем занимаюсь, но тогда тебе станет еще страшнее. Поэтому я промолчу. Я хотел бы, наверное, бросить эти мои конспирации, но - не могу. Это сильнее меня. Я должен делать то, что делаю. Иначе во мне не останется ничего, что ты сейчас любишь и ценишь. Долг, призвание, предназначение Судьбы - назови это как хочешь. Я не могу бросить все это, но не могу делать больно и тебе. Лучше, наверное, расстаться.
- Как хочешь, - холодно ответила Мирдза. И тут Крысолов впервые в жизни взорвался.
- Как хочешь? - с отчаянием воскликнул он, - Я-то хочу этого?! Неужели ты не видишь, что я с ума схожу по тебе? Неужели непонятно, что я просто рвусь пополам?!
Горло его стиснула жесткая клешня. Махнув рукой, Крысолов, чувствуя, как предательски влажнеют глаза, остановился и, повернувшись лицом к морю, постарался волевым усилием привести дыхание в норму. Ему удалось сделать это, но потребовалось в два раза больше времени, К тронувшей его за плечо Мирдзе он повернулся снова невозмутимым. Улыбнулся. Принял решение.
- Ладно, - спокойно ответил он, - не будем рвать в клочки и решать впопыхах. Утро вечера мудренее.
Мирдза неуверенно улыбнулась и прижалась к его плечу. Крысолов поерошил ее запорошенные снегом медные волосы. И они молча побрели по берегу. Крысолов внимательно глядел на девушку, словно бы для того, чтобы запомнить ее навсегда. Снежинки застревали в пушистой копне ее волос, таяли на лице. Крысолов прижался губами к ее виску, поцеловал во влажные теплые губы, и Мирдза ответила ему долгим поцелуем.
Они долго стояли на берегу, обнявшись. Потом, слегка отстранившись, поглядели друг на друга и рассмеялись. И уже бодро пошагали к машине.
Остановившись на Раунас, напротив дома Мирдзы, Крысолов снова поцеловал ее.
- Беги домой, - прошептал он.
- А ты?
- А я еще пойду поброжу-подумаю, - ответил он. - В Бикерниекском лесу. Беги.
Мирдза поцеловала его и легко выскользнула из машины. Крысолов проводил ее долгим взглядом, и лишь когда девушка скрылась за дверью дома, неспешно тронул казенную лаково-черную «Тойоту» четырехлетней свежести. Он проехал до конца Раунас, свернул на Иерикас, доехал до Бикерниекского лесопарка. На пяток минут остановил машину и вышел в лес. Сунул в губы сигарку, закурил и присел на корточки под соснами.
Он слушал, прикрыв глаза, шумы затихающей Риги. Со взморья в город ворвался ветер, взвихрив снег, закружив его смерчами в оранжевых световых конусах фонарей. Легкий воздух приятно освежал гортань, наполнял тело, делая его невесомым. Но - все хорошее когда-нибудь кончается.
Крысолов резко поднялся и - чего никогда не делал ранее - щелчком послал окурок в темноту. Пятью часами раньше Крысолов приткнул бы окурок под дерн или унес с собой: въевшаяся до костного мозга привычка - не наследи.
Сев в машину, на большой скорости погнал на Стабу - у Мирдзы, где практически все время обитал в течение последних пяти месяцев, Крысолов ничего не хранил. Жалкий минимум самых необходимых вещей. Открыв дверь квартиры, Крысолов на секунду замер. С приглушенным щелчком в левую ладонь легла рукоятка ножа, выброшенного пружиной из ножен на предплечье. Крысолов осторожно шагнул в кухню. И слегка расслабился - за столом сидел связник и прихлебывал из чашки жидкий чай.
- То ли вы не слишком кучеряво живете, - задумчиво произнес связник, и в его произношении внезапно прорезался латышский акцент, - то ли не живете здесь вовсе. Кстати, вы не слишком-то хорошо выглядите.
- Nepatikt - neskatities, - по-латышски ответил Крысолов. - С какой стати вы здесь?
- Да вот, зашел на отсутствие огонька, - философски заметил связник и напористо продолжил: - Ваша задача выполнена месяц назад. Что вы еще делаете здесь?
- По-моему, вы сами говорили, что я могу прожить здесь от полугода и дольше. Нет?
- Да, говорил. Но вы неоднократно выходили за пределы своих полномочий. Кстати, так считает и ваш куратор. И еще - его беспокоят ваши отношения с этой женщиной.
- Неужели? - восхитился Крысолов. - С каких это пор Синдикат заинтересовался моей личной жизнью?
- С тех пор, когда они начали мешать работе. Вам приказано прекратить всякие отношения с этой женщиной и немедленно выехать на место постоянной дислокации.
- Опоздали, - горько усмехнулся Крысолов и шагнул в комнату. - Я и так пришел сюда только за вещами.
- Я не сомневался в вашем благоразумии, - одобрительно произнес связник, и Крысолову вдруг захотелось его ударить. Один раз, свалить. Наповал. Но он сдержался.
Скидал в объемистую сумку скудные пожитки, сунул в карман плоскую бутылку виски «Theachers» и вышел на улицу. Связник неотступно шел следом. Закинув сумку на заднее сиденье «Тойоты» и повернувшись к связнику, уступил своему жгучему желанию. Но не полностью - коротко, без замаха ударил связника в челюсть. Хрустнула кость, и мужчина повалился на снег. Крысолов сплюнул от отвращения к себе, сел за руль и вывел машину из дворика на улицу.
По улице Бривибас он выехал на Бривибас гатве, шоссе Рига-Псков и вдавил педаль газа до пола, воткнул в магнитофон кассету «Marillion», сунул в губы сигарку, закурил и отвинтил крышку с плоской бутыли виски.
- I'm only assasian, my friend, I'm only assasian, - подпевал в полголоса вокалисту Крысолов, прихлебывая обжигающий пищевод напиток.
Огни Риги таяли в зеркале заднего обзора, и у Крысолова вдруг появилось щемящее ощущение, что увидит он этот славным город очень не скоро. Если вообще увидит.
4. ГЛАЗ ТАЙФУНА
Биологическая станция СПбГУ «Лес на Ворскле», Борисовна. Белгородская область, Вторник. 23.06. 14:50
Мирдза перевернулась на живот, расправила угол покрывала и, зажмурившись от яркого солнца, поглядела на Марту, с визгом кувыркавшуюся в воде в компании местных молодых людей. «Ну, курорт, да и только», - подумала Мирдза, любуясь сестрой. Этакая прибалтийская красавица, невесть каким ветром заброшенная в эту глухомань.
Правда, три дня назад, в субботу, Марта слегка влипла в приключение. И Мирдза в который раз убедилась в своей нечеловеческой природе. Подгулявшие мальчики, до этого чин чином пригласившие скучающую Марту на дискотеку, начали ее домогаться. И старшая сестричка не успела вмешаться, как все было кончено. Успела заметить все, как было на самом деле, только Мирдза - Марта неумело размахнулась и влепила одному из парней кулаком по щеке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109
- Я не хочу давить на тебя. Но устала бояться - за тебя, за Марту, просто чего-то непонятного и иррационального. Иной раз хочется спрятаться, как в детстве, с головой под одеяло и замереть, чтобы страшилище меня не увидело, и перестать его бояться.
Крысолов невесело усмехнулся.
- Что я могу сказать? - отозвался он. - Ты права. Права на все сто. Я даже стал таким невнимательным с этими моими хитрыми занятиями, что только сейчас заметил, что ты начала курить. Прости. Я мог бы рассказать тебе, чем занимаюсь, но тогда тебе станет еще страшнее. Поэтому я промолчу. Я хотел бы, наверное, бросить эти мои конспирации, но - не могу. Это сильнее меня. Я должен делать то, что делаю. Иначе во мне не останется ничего, что ты сейчас любишь и ценишь. Долг, призвание, предназначение Судьбы - назови это как хочешь. Я не могу бросить все это, но не могу делать больно и тебе. Лучше, наверное, расстаться.
- Как хочешь, - холодно ответила Мирдза. И тут Крысолов впервые в жизни взорвался.
- Как хочешь? - с отчаянием воскликнул он, - Я-то хочу этого?! Неужели ты не видишь, что я с ума схожу по тебе? Неужели непонятно, что я просто рвусь пополам?!
Горло его стиснула жесткая клешня. Махнув рукой, Крысолов, чувствуя, как предательски влажнеют глаза, остановился и, повернувшись лицом к морю, постарался волевым усилием привести дыхание в норму. Ему удалось сделать это, но потребовалось в два раза больше времени, К тронувшей его за плечо Мирдзе он повернулся снова невозмутимым. Улыбнулся. Принял решение.
- Ладно, - спокойно ответил он, - не будем рвать в клочки и решать впопыхах. Утро вечера мудренее.
Мирдза неуверенно улыбнулась и прижалась к его плечу. Крысолов поерошил ее запорошенные снегом медные волосы. И они молча побрели по берегу. Крысолов внимательно глядел на девушку, словно бы для того, чтобы запомнить ее навсегда. Снежинки застревали в пушистой копне ее волос, таяли на лице. Крысолов прижался губами к ее виску, поцеловал во влажные теплые губы, и Мирдза ответила ему долгим поцелуем.
Они долго стояли на берегу, обнявшись. Потом, слегка отстранившись, поглядели друг на друга и рассмеялись. И уже бодро пошагали к машине.
Остановившись на Раунас, напротив дома Мирдзы, Крысолов снова поцеловал ее.
- Беги домой, - прошептал он.
- А ты?
- А я еще пойду поброжу-подумаю, - ответил он. - В Бикерниекском лесу. Беги.
Мирдза поцеловала его и легко выскользнула из машины. Крысолов проводил ее долгим взглядом, и лишь когда девушка скрылась за дверью дома, неспешно тронул казенную лаково-черную «Тойоту» четырехлетней свежести. Он проехал до конца Раунас, свернул на Иерикас, доехал до Бикерниекского лесопарка. На пяток минут остановил машину и вышел в лес. Сунул в губы сигарку, закурил и присел на корточки под соснами.
Он слушал, прикрыв глаза, шумы затихающей Риги. Со взморья в город ворвался ветер, взвихрив снег, закружив его смерчами в оранжевых световых конусах фонарей. Легкий воздух приятно освежал гортань, наполнял тело, делая его невесомым. Но - все хорошее когда-нибудь кончается.
Крысолов резко поднялся и - чего никогда не делал ранее - щелчком послал окурок в темноту. Пятью часами раньше Крысолов приткнул бы окурок под дерн или унес с собой: въевшаяся до костного мозга привычка - не наследи.
Сев в машину, на большой скорости погнал на Стабу - у Мирдзы, где практически все время обитал в течение последних пяти месяцев, Крысолов ничего не хранил. Жалкий минимум самых необходимых вещей. Открыв дверь квартиры, Крысолов на секунду замер. С приглушенным щелчком в левую ладонь легла рукоятка ножа, выброшенного пружиной из ножен на предплечье. Крысолов осторожно шагнул в кухню. И слегка расслабился - за столом сидел связник и прихлебывал из чашки жидкий чай.
- То ли вы не слишком кучеряво живете, - задумчиво произнес связник, и в его произношении внезапно прорезался латышский акцент, - то ли не живете здесь вовсе. Кстати, вы не слишком-то хорошо выглядите.
- Nepatikt - neskatities, - по-латышски ответил Крысолов. - С какой стати вы здесь?
- Да вот, зашел на отсутствие огонька, - философски заметил связник и напористо продолжил: - Ваша задача выполнена месяц назад. Что вы еще делаете здесь?
- По-моему, вы сами говорили, что я могу прожить здесь от полугода и дольше. Нет?
- Да, говорил. Но вы неоднократно выходили за пределы своих полномочий. Кстати, так считает и ваш куратор. И еще - его беспокоят ваши отношения с этой женщиной.
- Неужели? - восхитился Крысолов. - С каких это пор Синдикат заинтересовался моей личной жизнью?
- С тех пор, когда они начали мешать работе. Вам приказано прекратить всякие отношения с этой женщиной и немедленно выехать на место постоянной дислокации.
- Опоздали, - горько усмехнулся Крысолов и шагнул в комнату. - Я и так пришел сюда только за вещами.
- Я не сомневался в вашем благоразумии, - одобрительно произнес связник, и Крысолову вдруг захотелось его ударить. Один раз, свалить. Наповал. Но он сдержался.
Скидал в объемистую сумку скудные пожитки, сунул в карман плоскую бутылку виски «Theachers» и вышел на улицу. Связник неотступно шел следом. Закинув сумку на заднее сиденье «Тойоты» и повернувшись к связнику, уступил своему жгучему желанию. Но не полностью - коротко, без замаха ударил связника в челюсть. Хрустнула кость, и мужчина повалился на снег. Крысолов сплюнул от отвращения к себе, сел за руль и вывел машину из дворика на улицу.
По улице Бривибас он выехал на Бривибас гатве, шоссе Рига-Псков и вдавил педаль газа до пола, воткнул в магнитофон кассету «Marillion», сунул в губы сигарку, закурил и отвинтил крышку с плоской бутыли виски.
- I'm only assasian, my friend, I'm only assasian, - подпевал в полголоса вокалисту Крысолов, прихлебывая обжигающий пищевод напиток.
Огни Риги таяли в зеркале заднего обзора, и у Крысолова вдруг появилось щемящее ощущение, что увидит он этот славным город очень не скоро. Если вообще увидит.
4. ГЛАЗ ТАЙФУНА
Биологическая станция СПбГУ «Лес на Ворскле», Борисовна. Белгородская область, Вторник. 23.06. 14:50
Мирдза перевернулась на живот, расправила угол покрывала и, зажмурившись от яркого солнца, поглядела на Марту, с визгом кувыркавшуюся в воде в компании местных молодых людей. «Ну, курорт, да и только», - подумала Мирдза, любуясь сестрой. Этакая прибалтийская красавица, невесть каким ветром заброшенная в эту глухомань.
Правда, три дня назад, в субботу, Марта слегка влипла в приключение. И Мирдза в который раз убедилась в своей нечеловеческой природе. Подгулявшие мальчики, до этого чин чином пригласившие скучающую Марту на дискотеку, начали ее домогаться. И старшая сестричка не успела вмешаться, как все было кончено. Успела заметить все, как было на самом деле, только Мирдза - Марта неумело размахнулась и влепила одному из парней кулаком по щеке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109