Старая запись, даже краски начали выцветать. Там рассказываюсь о какой-то планете под названием Рим и о созданной ими Империи. Солдаты, которых называли легионерами, защищали ее границы, обеспечивали безопасность Империи. Может, именно тогда я решил, что хочу стать солдатом. Обеспечивать безопасность людей – этому стоит посвятить свою жизнь… Ну, там были варвары, которые не оставляли в покое Империю, все время нападали на нее. Мало-помалу они откусывали от нее то один кусок, то другой, и она стала сокращаться, а потом и вовсе исчезла с лица земли. У меня не выходило из головы увиденное. Каково было этим легионерам? Где-то далеко на краю земли, глядя на звезды и зная, что там враг, понимая, что ты полностью отрезан от всего, никакой поддержки и не к кому обратиться за помощью, когда придут варвары. Каково это – быть частью последнего легиона, как были они? Никогда не думал, что узнаю это на собственной шкуре.
Он замолчал, и дальше тишину нарушал лишь шорох легкого ветра.
– Разведка сообщает, что наша команда все еще преследует их, – сказал Дилл. – На ночь 'раум остановились в другой деревне, а «Гамма» расположилась на холме и ждет. 'Раум, похоже, ничего не замечают – жрут, пьют и вполне счастливы.
– И что командир собирается делать дальше? – спросил Горецки.
– Согласно указаниями сента Ангары, о которых нам, вообще-то, не положено знать, поскольку наше дело летать и больше ни во что не совать свой нос… он собирается следовать за 'раум, пока они не выведут его на какую-нибудь более стоящую цель. Или, если слежка обнаружится, он свернет им шеи.
– Надеюсь, он найдет подходящую цель, – сказала Канг. – Что-нибудь вроде штаб-квартиры. И мы ее – ам! И нету.
– Успокойся, Хо, – призвал ее Гарвин. – Желаемое приходит к тому, кто умеет ждать.
– Черт побери, не хочу ждать, хочу покончить с ними!
– По тому, как ты это говоришь, тебе следовало бы стать стрелком.
– Ну уж нет, – ответила Канг. – Нажимать на спусковой крючок может любой дурак, а чтобы овладеть электроникой, нужны мозги.
– В таком случае, думаю, тебя ждет разочарование, – заметил Гарвин. – Спорю, что если мы в конце концов найдем их, то не обнаружим ничего более сложного, чем украденная у нас же аппаратура.
– Вот тогда я и попрошусь в стрелки.
– Ну-ну… – Гарвин переключился на Бена Дилла. – Знаешь ли ты, о, просвещенный и выдающийся командир боевого корабля, что мне только что пришло на ум?
– Ц-ц-ц! О каком уме можно говорить, пока ты не стал деком? Но ладно уж, напряги свой умишко.
– Эти 'раум… – продолжал Гарвин. – Они ведь в основном живут в городах, верно? И больше всего их в Леггете?
– Да, если не считать шахт на С'Камбре. – ответил Дилл. – Но еще они просто кишмя кишат в маленьких деревеньках, разбросанных по сельской местности… Не понимаю, к чему ты клонишь.
– Мы не вечно будем такими тупицами и найдем способ добраться до них, раньше или позже, как ты считаешь?
– С коудом Уильямсом это вполне возможно.
– Ну вот, а когда мы начнем всерьез доставать их, – продолжал Гарвин, – им будет все труднее находить поддержку в деревнях, у рыбаков и так далее. Верно?
– Самой собой, – ответила Канг. – В особенности если мы придумаем еще какую-нибудь хитрость. К примеру, начнем контролировать все магазины в городе, отслеживая крупные сделки. Таким образом можно будет выявить деревни, которые снабжают этих говнюков.
– Неплохая мысль, – заметил Гарвин. – Эта женщина достойна повышения в звании. Ну, значит, мы начнем всерьез доставать их, выбивать, так сказать, почву у них из-под ног. Правильно?
– Правильно, – согласился Дилл. – Мы такие безжалостные и неумолимые.
– Держи это в уме, а теперь пойдем дальше. Когда они убивают кого-то в здешней чащобе, это мало кто замечает. А что будет, если они начнут убивать людей в Леггете? Легко представить себе, какой визг поднимет «Матин», обнаружив у своего входа распростертое тело.
– Это уж точно, – сказал Дилл. – Вспомни, какой шум все подняли, когда в прошлом месяце зарезали этого рантье… Скрайф, так, кажется, его звали… вместе с семьей. Если 'раум начнут выкидывать такие штуки постоянно, да еще время от времени, чтобы мы не скучали, подбрасывать бомбы то здесь, то там, по всей D-Камбре поднимется такой вой…
– Вот и получается, что по всем соображениям им лучше двинуться в города. В надежде, что это подтолкнет Планетарное правительство начать с ними переговоры о переменах, за которые, по их мнению, они и сражаются.
Дилл во все глаза уставился на Гарвина.
– Знаешь, солдат… Я, понимаешь, рад, что ты на нашей стороне. Голова у тебя варит.
Иоситаро проснулся незадолго до рассвета, чувствуя, как кровь пульсирует в голове, а все внутренности скрутило узлом. Он попытался сделать так, чтобы его вырвало, но не смог. Джил Махим, медик команды, подползла к нему.
– Что с тобой?
– Что-то мне нехорошо, – с трудом выговорил он. – Видно, заразился, когда меня обоссал… этот…
– Очень может быть, – сказала Джил, роясь в своей сумке. – Вот. Болеутоляющее и от расстройства.
Иоситаро отвинтил крышку фляжки и проглотил таблетки, запив их водой. Лучше не стало. Он застонал. Подполз Кипчак, спросил, в чем дело.
– Идти сможешь?
– А что еще мне остается, черт побери?
Кипчак кивнул. Единственным другим вариантом было оставить Иоситаро здесь. После того как 'раум и вслед за ними «Гамма» уйдут отсюда, корабль мог бы подобрать его. Если будет что подбирать.
– В таком случае поднимайся, парень.
Иоситаро с трудом влез в лямки ранца, взял бластер.
Ему помогали Пенвит и Махим.
– Мне ничуть не легче, – с трудом выдавил он из себя. Они пошли по тропе, дождались появления 'раум, пропустили их вперед и двинулись следом.
День выдался сухой, жаркий, но хмурый. Иоситаро казалось, будто его поджаривают на огне; все суставы ломило. Ему жутко хотелось отползти в сторону от тропы, лечь и заснуть. Или даже умереть. Но он продолжал идти. Вселенная сузилась до ощущения тяжести бластера в руке, ранца на спине и необходимости поднимать сначала одну ногу, ставить ее на землю, потом поднимать вторую, и так далее, снова и снова. Если он задевал за скалу или хотя бы ветку, это ощущалось как прикосновение горящей головни.
В какой-то момент он почувствовал на лице слезы и торопливо вытер их грязным рукавом. Никто никогда не видел Иоситаро плачущим, не увидит и сейчас. Никто и никогда, с тех пор… Он уже и не помнил, с каких пор. Он ненавидел себя, он ненавидел всех людей на свете. Кипчака за то, что тот гнал их в таком убийственном темпе; этого подонка ведущего за то, что он попер прямо в гору, которую можно было обойти стороной; даже того сукина сына, который шел сразу за Иоситаро и нес его рюкзак. Все подонки, все до одного.
Он тупо проглотил похлебку, которой Махим накормила его в середине дня, но спустя несколько минут его вывернуло наизнанку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97
Он замолчал, и дальше тишину нарушал лишь шорох легкого ветра.
– Разведка сообщает, что наша команда все еще преследует их, – сказал Дилл. – На ночь 'раум остановились в другой деревне, а «Гамма» расположилась на холме и ждет. 'Раум, похоже, ничего не замечают – жрут, пьют и вполне счастливы.
– И что командир собирается делать дальше? – спросил Горецки.
– Согласно указаниями сента Ангары, о которых нам, вообще-то, не положено знать, поскольку наше дело летать и больше ни во что не совать свой нос… он собирается следовать за 'раум, пока они не выведут его на какую-нибудь более стоящую цель. Или, если слежка обнаружится, он свернет им шеи.
– Надеюсь, он найдет подходящую цель, – сказала Канг. – Что-нибудь вроде штаб-квартиры. И мы ее – ам! И нету.
– Успокойся, Хо, – призвал ее Гарвин. – Желаемое приходит к тому, кто умеет ждать.
– Черт побери, не хочу ждать, хочу покончить с ними!
– По тому, как ты это говоришь, тебе следовало бы стать стрелком.
– Ну уж нет, – ответила Канг. – Нажимать на спусковой крючок может любой дурак, а чтобы овладеть электроникой, нужны мозги.
– В таком случае, думаю, тебя ждет разочарование, – заметил Гарвин. – Спорю, что если мы в конце концов найдем их, то не обнаружим ничего более сложного, чем украденная у нас же аппаратура.
– Вот тогда я и попрошусь в стрелки.
– Ну-ну… – Гарвин переключился на Бена Дилла. – Знаешь ли ты, о, просвещенный и выдающийся командир боевого корабля, что мне только что пришло на ум?
– Ц-ц-ц! О каком уме можно говорить, пока ты не стал деком? Но ладно уж, напряги свой умишко.
– Эти 'раум… – продолжал Гарвин. – Они ведь в основном живут в городах, верно? И больше всего их в Леггете?
– Да, если не считать шахт на С'Камбре. – ответил Дилл. – Но еще они просто кишмя кишат в маленьких деревеньках, разбросанных по сельской местности… Не понимаю, к чему ты клонишь.
– Мы не вечно будем такими тупицами и найдем способ добраться до них, раньше или позже, как ты считаешь?
– С коудом Уильямсом это вполне возможно.
– Ну вот, а когда мы начнем всерьез доставать их, – продолжал Гарвин, – им будет все труднее находить поддержку в деревнях, у рыбаков и так далее. Верно?
– Самой собой, – ответила Канг. – В особенности если мы придумаем еще какую-нибудь хитрость. К примеру, начнем контролировать все магазины в городе, отслеживая крупные сделки. Таким образом можно будет выявить деревни, которые снабжают этих говнюков.
– Неплохая мысль, – заметил Гарвин. – Эта женщина достойна повышения в звании. Ну, значит, мы начнем всерьез доставать их, выбивать, так сказать, почву у них из-под ног. Правильно?
– Правильно, – согласился Дилл. – Мы такие безжалостные и неумолимые.
– Держи это в уме, а теперь пойдем дальше. Когда они убивают кого-то в здешней чащобе, это мало кто замечает. А что будет, если они начнут убивать людей в Леггете? Легко представить себе, какой визг поднимет «Матин», обнаружив у своего входа распростертое тело.
– Это уж точно, – сказал Дилл. – Вспомни, какой шум все подняли, когда в прошлом месяце зарезали этого рантье… Скрайф, так, кажется, его звали… вместе с семьей. Если 'раум начнут выкидывать такие штуки постоянно, да еще время от времени, чтобы мы не скучали, подбрасывать бомбы то здесь, то там, по всей D-Камбре поднимется такой вой…
– Вот и получается, что по всем соображениям им лучше двинуться в города. В надежде, что это подтолкнет Планетарное правительство начать с ними переговоры о переменах, за которые, по их мнению, они и сражаются.
Дилл во все глаза уставился на Гарвина.
– Знаешь, солдат… Я, понимаешь, рад, что ты на нашей стороне. Голова у тебя варит.
Иоситаро проснулся незадолго до рассвета, чувствуя, как кровь пульсирует в голове, а все внутренности скрутило узлом. Он попытался сделать так, чтобы его вырвало, но не смог. Джил Махим, медик команды, подползла к нему.
– Что с тобой?
– Что-то мне нехорошо, – с трудом выговорил он. – Видно, заразился, когда меня обоссал… этот…
– Очень может быть, – сказала Джил, роясь в своей сумке. – Вот. Болеутоляющее и от расстройства.
Иоситаро отвинтил крышку фляжки и проглотил таблетки, запив их водой. Лучше не стало. Он застонал. Подполз Кипчак, спросил, в чем дело.
– Идти сможешь?
– А что еще мне остается, черт побери?
Кипчак кивнул. Единственным другим вариантом было оставить Иоситаро здесь. После того как 'раум и вслед за ними «Гамма» уйдут отсюда, корабль мог бы подобрать его. Если будет что подбирать.
– В таком случае поднимайся, парень.
Иоситаро с трудом влез в лямки ранца, взял бластер.
Ему помогали Пенвит и Махим.
– Мне ничуть не легче, – с трудом выдавил он из себя. Они пошли по тропе, дождались появления 'раум, пропустили их вперед и двинулись следом.
День выдался сухой, жаркий, но хмурый. Иоситаро казалось, будто его поджаривают на огне; все суставы ломило. Ему жутко хотелось отползти в сторону от тропы, лечь и заснуть. Или даже умереть. Но он продолжал идти. Вселенная сузилась до ощущения тяжести бластера в руке, ранца на спине и необходимости поднимать сначала одну ногу, ставить ее на землю, потом поднимать вторую, и так далее, снова и снова. Если он задевал за скалу или хотя бы ветку, это ощущалось как прикосновение горящей головни.
В какой-то момент он почувствовал на лице слезы и торопливо вытер их грязным рукавом. Никто никогда не видел Иоситаро плачущим, не увидит и сейчас. Никто и никогда, с тех пор… Он уже и не помнил, с каких пор. Он ненавидел себя, он ненавидел всех людей на свете. Кипчака за то, что тот гнал их в таком убийственном темпе; этого подонка ведущего за то, что он попер прямо в гору, которую можно было обойти стороной; даже того сукина сына, который шел сразу за Иоситаро и нес его рюкзак. Все подонки, все до одного.
Он тупо проглотил похлебку, которой Махим накормила его в середине дня, но спустя несколько минут его вывернуло наизнанку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97