Токмо по обеим сторонам за ушами малость волос уцелело. Просыпается он в час пополуночи, садится на коня и до осьмого часу ездит непрестанно вскачь. Окромя кислого молока да пшенной каши, ничем иным не питается. Мнит набрать сил и вернуть себе большое могущество и славу.
– Ему опричь ничего больше не остается, как только мнить о том, – усмехнулся Петр. – Учился бы на своих поражениях, а ему виктория все мерещится. Хоша он и король, а без царя в голове. Надо будет нам, Яков Вилимыч, заканчивать войну у них, на шведской земле и на шведских водах. Под оснастку новые корабли поставлены, пополним еще ими военный флот да и нагрянем к свеям в гости. Приходи завтра на адмиралтейский двор посмотреть, какие красавцы выставлены.
– Явлюсь с превеликой охотой, – отвечал Брюс.
Кораблям на невской прибрежной воде было тесно. Они покачивались на зыбучей волне, норовя вырваться на широкий простор, но крепкие цепи удерживали их.
Занимаясь по обыкновению с утра кораблестроением, Петр послеобеденные часы посвящал составлению правил навигации или чертил на бумаге изображение различных судов и вместе с капитан-лейтенантом Федором Мухановым вычислял степени сопротивления толщи воды и какие глубины потребны для разного рода кораблей. Муханов в молодости вместе с Петром обучался корабельным делам в Голландии и в Англии, и хотя Петр сам мог суметь оснастить любой корабль, но в знании мореходной науки и в искусстве управления кораблем отдавал предпочтение Муханову.
Хорошим подсказчиком многих нужных дел и сведений служила царю его толстая записная книжка, которую он всегда носил в кармане вместе с огрызком карандаша. Просматривал сделанные в ней записи и уточнял, что исполнено, а что – нет, какие новые указы издать, а какие следует подновить. Вот о пристойном месте для навозных складов помечено, а что и как сделано – следа нет. То же – о замене рогожных кулей под сухари мешками, а для круп и соли – бочками; о сбережении свинцовых пуль при учении солдат стрельбе; о подкинутых младенцах запись – где и как их воспитывать.
Не забыто ли в записях чего нужного? В некоторых случаях двумя-тремя словами обозначался сложный ход его мыслей, а то было и так, что даже в пространном изложении оказывалась все же неясность. Не мог вспомнить, что означало записанное: «дознаться о некотором вымышлении, через что многие разные таинства натуры можно уметь легко открывать». Не понять, о чем сказано. Должно быть, память по-стариковски начинает ослабевать. Вот еще: «как варить пеньку в селитренной воде?» Как? И для чего ее следует варить в той воде? «Научиться, как делать, опричь жареных, еще и заливные кишки?» Тоже пока неведомо – как. И еще пометки: о заведении в морском океане китовой ловли; о химических снадобьях, коими руду испытывать. Или вот: «Вот разъяснение младшим школярам: для чего животные одно другого едят, и мы на что им такое бедство чиним». Это все нужное. И важная пометка сделана о том, что предписано было везти к Петербургу Вышневолоцкой водной системой дубы для балтийского флота, а как то сделано, в донесении фискалом сообщено, что еще лежат дубовые бревна, среди коих иные больших денег стоят, раскиданы по берегу Ладожского озера, полузанесенные песком.
Указы о том не подновлялись, потому что сам в заграничном путешествии был, а тут светлейший князь всеми делами распоряжался. С него, со светлейшего, и строгий спрос за те дубы будет. «Спросить», – надписал Петр и подчеркнул слово жирной чертой.
Только завтракал да обедал царь дома, в своей семье, а все остальное дневное время проводил то на корабельной верфи, то в каком-нибудь из рабочих кабинетов, оборудованном в доме на Царицыном лугу. Петр очень любил токарное дело и не терпел, когда ему мешали работать. Чтобы не докучали незваные посетители, прибил к двери дощечку с надписью: «Кому не приказано или кто не позван, да не входит сюда, не токмо посторонний, но ниже служитель дома сего, дабы хозяин сие место имел покойное».
Однообразное жужжание токарного станка, обтачивающего дерево или кость, всегда успокаивающе действовало на Петра, и он, хорошо зная это, чем-нибудь рассерженный или встревоженный, шел в свою токарную, чтобы успокоиться и собраться с мыслями за работой, проходившей под наблюдением механика Андрея.
Случалось, что в токарной обсуждались важные государственные дела, принимались прибывшие из чужеземных столиц посланники или направлявшиеся туда с царским напутственным словом, и бывало, что здесь царь свою скорую расправу чинил над кем-нибудь из провинившихся, и его дубинка «оглаживала» спину и бока царедворца, а особенно – светлейшего князя Меншикова.
Награждаемому за свои заслуги деньгами и почестями, светлейшему чаще, чем кому другому из царедворцев, приходилось внимать поучениям Петра, который по старой памяти и по давней дружбе не оставлял князя заботами для ради его исправления, применяя для того в подкрепление к строгим словам внушения еще и дубинку. А после того, полагая, что преподанный урок пойдет провинившемуся на пользу и впредь он будет заслуживать лишь похвалу, тут же, как ни в чем не бывало, звал его к себе на обед или на какое иное дружеское застолье.
Постоянной защитницей Меншикова (тоже по старой памяти и давней дружбе) была Екатерина, и Петр говорил ей:
– Я для тебя, Катенька, не в первый раз его прощаю, но скажи ему сама, что ежели он не исправится, а станет опять присматривать, где что в государстве плохо лежит, то ему быть не токмо без воровской руки, но и без головы.
Теперь вот за те бесцельно порубленные дубы, что обречены были загнивать на Ладожском побережье, придется светлейшему снова спознаться с царевой дубинкой, а то он позабыл, какова она.
Сколько их, нерадивых да корыстолюбивых, обретается на родной земле, и надо со всей решимостью искоренять сих пиявиц, обогащающихся достоянием царя и его подданных, сиречь достоянием Российского государства.
Много мыслей, много раздумий у царя Петра. Занимаясь ли токарной работой, дивясь ли неисчислимым звездным мирам и непостижимым тайнам вселенной, Петр переносился мысленным взором на необъятные просторы своего государства и словно воочию видел несметные его богатства. Вон там, на северной стороне русской равнины, тысячеверстной стеною стоят нетронутые от века леса, а так мало развито смолокурение, выгонка дегтя, изготовление вара, поташа, лубяных и щепных изделий, – всего столь необходимого в повседневном обиходе людской жизни. Южнее Вологды к Ярославлю хорошо растет конопля и лен, – можно и нужно развивать маслобойное дело, а ближе к Москве и дальше к югу природой уготовлено все, чтобы выращивать несметные гурты скота, заниматься выделкой кожи, добычей шерсти, сала, убойного мяса, ткать сукна, сермяги, холсты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241
– Ему опричь ничего больше не остается, как только мнить о том, – усмехнулся Петр. – Учился бы на своих поражениях, а ему виктория все мерещится. Хоша он и король, а без царя в голове. Надо будет нам, Яков Вилимыч, заканчивать войну у них, на шведской земле и на шведских водах. Под оснастку новые корабли поставлены, пополним еще ими военный флот да и нагрянем к свеям в гости. Приходи завтра на адмиралтейский двор посмотреть, какие красавцы выставлены.
– Явлюсь с превеликой охотой, – отвечал Брюс.
Кораблям на невской прибрежной воде было тесно. Они покачивались на зыбучей волне, норовя вырваться на широкий простор, но крепкие цепи удерживали их.
Занимаясь по обыкновению с утра кораблестроением, Петр послеобеденные часы посвящал составлению правил навигации или чертил на бумаге изображение различных судов и вместе с капитан-лейтенантом Федором Мухановым вычислял степени сопротивления толщи воды и какие глубины потребны для разного рода кораблей. Муханов в молодости вместе с Петром обучался корабельным делам в Голландии и в Англии, и хотя Петр сам мог суметь оснастить любой корабль, но в знании мореходной науки и в искусстве управления кораблем отдавал предпочтение Муханову.
Хорошим подсказчиком многих нужных дел и сведений служила царю его толстая записная книжка, которую он всегда носил в кармане вместе с огрызком карандаша. Просматривал сделанные в ней записи и уточнял, что исполнено, а что – нет, какие новые указы издать, а какие следует подновить. Вот о пристойном месте для навозных складов помечено, а что и как сделано – следа нет. То же – о замене рогожных кулей под сухари мешками, а для круп и соли – бочками; о сбережении свинцовых пуль при учении солдат стрельбе; о подкинутых младенцах запись – где и как их воспитывать.
Не забыто ли в записях чего нужного? В некоторых случаях двумя-тремя словами обозначался сложный ход его мыслей, а то было и так, что даже в пространном изложении оказывалась все же неясность. Не мог вспомнить, что означало записанное: «дознаться о некотором вымышлении, через что многие разные таинства натуры можно уметь легко открывать». Не понять, о чем сказано. Должно быть, память по-стариковски начинает ослабевать. Вот еще: «как варить пеньку в селитренной воде?» Как? И для чего ее следует варить в той воде? «Научиться, как делать, опричь жареных, еще и заливные кишки?» Тоже пока неведомо – как. И еще пометки: о заведении в морском океане китовой ловли; о химических снадобьях, коими руду испытывать. Или вот: «Вот разъяснение младшим школярам: для чего животные одно другого едят, и мы на что им такое бедство чиним». Это все нужное. И важная пометка сделана о том, что предписано было везти к Петербургу Вышневолоцкой водной системой дубы для балтийского флота, а как то сделано, в донесении фискалом сообщено, что еще лежат дубовые бревна, среди коих иные больших денег стоят, раскиданы по берегу Ладожского озера, полузанесенные песком.
Указы о том не подновлялись, потому что сам в заграничном путешествии был, а тут светлейший князь всеми делами распоряжался. С него, со светлейшего, и строгий спрос за те дубы будет. «Спросить», – надписал Петр и подчеркнул слово жирной чертой.
Только завтракал да обедал царь дома, в своей семье, а все остальное дневное время проводил то на корабельной верфи, то в каком-нибудь из рабочих кабинетов, оборудованном в доме на Царицыном лугу. Петр очень любил токарное дело и не терпел, когда ему мешали работать. Чтобы не докучали незваные посетители, прибил к двери дощечку с надписью: «Кому не приказано или кто не позван, да не входит сюда, не токмо посторонний, но ниже служитель дома сего, дабы хозяин сие место имел покойное».
Однообразное жужжание токарного станка, обтачивающего дерево или кость, всегда успокаивающе действовало на Петра, и он, хорошо зная это, чем-нибудь рассерженный или встревоженный, шел в свою токарную, чтобы успокоиться и собраться с мыслями за работой, проходившей под наблюдением механика Андрея.
Случалось, что в токарной обсуждались важные государственные дела, принимались прибывшие из чужеземных столиц посланники или направлявшиеся туда с царским напутственным словом, и бывало, что здесь царь свою скорую расправу чинил над кем-нибудь из провинившихся, и его дубинка «оглаживала» спину и бока царедворца, а особенно – светлейшего князя Меншикова.
Награждаемому за свои заслуги деньгами и почестями, светлейшему чаще, чем кому другому из царедворцев, приходилось внимать поучениям Петра, который по старой памяти и по давней дружбе не оставлял князя заботами для ради его исправления, применяя для того в подкрепление к строгим словам внушения еще и дубинку. А после того, полагая, что преподанный урок пойдет провинившемуся на пользу и впредь он будет заслуживать лишь похвалу, тут же, как ни в чем не бывало, звал его к себе на обед или на какое иное дружеское застолье.
Постоянной защитницей Меншикова (тоже по старой памяти и давней дружбе) была Екатерина, и Петр говорил ей:
– Я для тебя, Катенька, не в первый раз его прощаю, но скажи ему сама, что ежели он не исправится, а станет опять присматривать, где что в государстве плохо лежит, то ему быть не токмо без воровской руки, но и без головы.
Теперь вот за те бесцельно порубленные дубы, что обречены были загнивать на Ладожском побережье, придется светлейшему снова спознаться с царевой дубинкой, а то он позабыл, какова она.
Сколько их, нерадивых да корыстолюбивых, обретается на родной земле, и надо со всей решимостью искоренять сих пиявиц, обогащающихся достоянием царя и его подданных, сиречь достоянием Российского государства.
Много мыслей, много раздумий у царя Петра. Занимаясь ли токарной работой, дивясь ли неисчислимым звездным мирам и непостижимым тайнам вселенной, Петр переносился мысленным взором на необъятные просторы своего государства и словно воочию видел несметные его богатства. Вон там, на северной стороне русской равнины, тысячеверстной стеною стоят нетронутые от века леса, а так мало развито смолокурение, выгонка дегтя, изготовление вара, поташа, лубяных и щепных изделий, – всего столь необходимого в повседневном обиходе людской жизни. Южнее Вологды к Ярославлю хорошо растет конопля и лен, – можно и нужно развивать маслобойное дело, а ближе к Москве и дальше к югу природой уготовлено все, чтобы выращивать несметные гурты скота, заниматься выделкой кожи, добычей шерсти, сала, убойного мяса, ткать сукна, сермяги, холсты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241