Сердце Пенелопы забилось быстрее, она ощутила, как в душе поднимается темная волна, которая лучше всяких бумаг Александра говорит ей, что она одна из них. Пенелопа чувствовала, как нвенгарская магия с ее дикой, едва прикрытой варварской сутью сочится из глубин здешней земли. Какое имеет значение, сколько дворцов и элегантных вил поднялось на этих холмах? В самой своей сердцевине эти люди хранили первобытную, примитивную силу, такую же древнюю, как логоши. Должно быть, нвенгары имеют больше общего с логошами, чем сами решаются признать.
В бальном зале стало темнее. Свет факелов заменил догоревшие свечи. Деймиен подошел к Пенелопе и крепко взял ее руку.
- Давай удалимся.
- Разве можно? - спросила она, оглядывая веселую толпу. - Мы же почетные гости.
- Нужно, - отвечал Деймиен. Его лицо покраснело, глаза горели тем же синим огнем, что и у остальных мужчин. - Иначе я затащу тебя под стол и изнасилую.
- Тогда лучше уйти, - быстро согласилась Пенелопа. Они ушли не прощаясь. Деймиен просто подвел ее к маленькой двери в торце зала и вывел наружу.
Они торопливо пронеслись сквозь темные и узкие коридоры для прислуги, взлетели по винтовой лестнице и оказались у предназначенной им спальни. Посреди комнаты стояла огромная, почти в два раза больше, чем та, что была у них в Карлтон-Хаусе, королевская кровать. С высокого потолка свисал красный с золотом балдахин.
- О Боже! - воскликнула Пенелопа. - Здесь могли бы уместиться семь или даже восемь человек.
Деймиен захлопнул дверь.
- Сегодня - только двое. - Стоя у двери, он больше напоминал горного логоша, чем принца-императора. - Сними платье, если хочешь его спасти.
Пенелопа пальцами дотронулась до тонкого белого шелка.
- Оно великолепно.
- Снимай, - повторил Деймиен. - Иначе я его на тебе разорву.
Пенелопа вспомнила, как ночью в Карлтон-Хаусе он просил ее раздеваться медленно, но чувствовала, что сегодня у него нет того терпения. Под его напряженным взглядом она быстро сняла платье и положила его в кресло.
Деймиен приблизился, ловкими пальцами расстегнул корсет и юбки, которые она носила под платьем.
- Все снимай. Я хочу, чтобы на тебе ничего не было.
Он расшнуровал и сдернул с нее рубашку, потом ее, обнаженную, прижал к своему кителю и пробормотал:
- Моя. Прекрасная, прекрасная и моя.
Его поцелуй больше напоминал нападение. Пенелопа ощутила резкий напор языка и зубов. Все цивилизованные манеры слетели с Деймиена, как старая змеиная кожа. Прекрасный принц исчез, остался лишь настоящий Деймиен.
Он подхватил ее на руки, отнес к кровати и бросил на самую середину. Пенелопа приподнялась на локтях посмотреть, как он судорожно сдирает с себя одежду, расшвыривая ее по всему полу.
- Петри будет ворчать, - засмеялась она.
Деймиен зарычал, совсем как дикий зверь из какой-нибудь древней сказки. Обнаженный, он вскочил на кровать и с животной грацией передвинулся на середину.
- Я хочу тебя, - заявил он. - Хочу сделать это сильно и быстро и не могу разводить нежности.
Сердце Пенелопы отчаянно забилось, по ее спине пробежала чувственная дрожь.
- Делайте все, что хотите, ваше высочество, принц Нвенгарии, - с притворной покорностью произнесла она.
Это было ошибкой. Его глаза потемнели, в них мелькнула безумная тень, вожделение победило разум.
Деймиен перевернул ее на спину, мощной рукой сгреб оба ее запястья и пригвоздил вытянутые над головой руки к постели. Коленом раздвинул ей ноги, приподнял бедра и резко вошел в нее.
Пенелопа вскрикнула. Она многое уже испытала с ним, но это превосходило все. Его могучие броски касались тех мест у нее в глубине, куда никто и ничто раньше не проникало, будили чувства, о существовании которых она даже не подозревала. Пенелопа стонала при каждом его вторжении, а он не останавливался ни на мгновение, пока сам не достиг вершины, потом резким движением перевернул ее и с неослабевающей эрекцией снова вошел в нее.
Он взял ее трижды, прежде чем в изнеможении упал рядом с ней на кровать. Пенелопа, обессиленная и расслабленная, целовала Деймиена губами, распухшими от его зубов и языка. У нее было такое чувство, что он мог проделать это еще несколько раз, просто щадил ее и давал отдохнуть.
- Деймиен, - произнесла она чуть позже, когда к ней вернулся голос.
- Да, любовь моя, - прерывающимся голосом отозвался он.
- В Иванов день, когда мы сидели в той хижине, действие пророчества кончилось.
- Да. - Он поцеловал ее лоб мягкими губами.
- А я все еще люблю тебя. Я чувствовала, что пророчество уходит, но все равно любила тебя больше жизни.
Деймиен погладил ее волосы. В тени балдахина его глаза казались темными, почти черными.
- А сейчас?
- И сейчас.
Он долго-долго смотрел на нее.
- Я тоже почувствовал, как пророчество умерло. Но я и тогда, и всегда знал, что это не имеет значения. - Он снова ее поцеловал. - Я до сумасшествия тебя люблю, Пенелопа.
- Когда мы прибыли в Нвенгарию, опоздав на три дня, и все оказалось впустую, ты им был все равно нужен, - сказала она. - Ты не исполнил пророчества в срок, не сумел, но все равно был им нужен.
Деймиен улыбнулся, возвращая себе прежнее очарование и дерзость.
- Как раз этого Александр и не понимает. Некоторые вещи сильнее пророчества или магии.
- Любовь, - сказала Пенелопа.
Деймиен кивнул.
- Да, это самая могучая сила. - Он снова улыбнулся. - Мне следовало бы написать балладу.
Пенелопа дотронулась до его щеки и сонно улыбнулась.
- Лучше расскажи мне еще одну нвенгарскую сказку.
Деймиен усмехнулся. Пенелопа приткнулась к его плечу, слушая, как от смеха возникает теплое подрагивание у него в груди.
- Жила-была, - начал он, зарываясь пальцами в ее волосы, - прекрасная принцесса. Однажды к ней приехал прекрасный принц и увез ее за тридевять земель, в свое королевство.
- М-м… Мне нравится. - Она пальцем провела у него по животу. - И они жили долго и счастливо?
Он поцеловал ее, и у него вдруг перехватило горло.
- Они будут жить долго и счастливо. Обязательно. Клянусь тебе, так и будет.
Эпилог
«Его императорское высочество принц Деймиен Август Фредерик Мишель Нвенгарский и ее императорское высочество принцесса Пенелопа извещают о рождении принца в седьмой день месяца марта лета Господня одна тысяча восемьсот двадцатого. Крещение состоится в королевской часовне в замке принцев-императоров в десятый день марта одна тысяча восемьсот двадцатого года. Ребенок получит имя - наследный принц Деймиен Саша Эган Август ».
Приглашения были написаны золотыми чернилами на бумаге с золотым обрезом и разосланы во все европейские страны. Особое послание было отправлено в дом мистера и миссис Майкл Тэвисток № 32 по Стрэтфорд-стрит, возле Портмен-сквер.
- Подумать только, - сказала Симона, разворачивая приглашение за завтраком.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77
В бальном зале стало темнее. Свет факелов заменил догоревшие свечи. Деймиен подошел к Пенелопе и крепко взял ее руку.
- Давай удалимся.
- Разве можно? - спросила она, оглядывая веселую толпу. - Мы же почетные гости.
- Нужно, - отвечал Деймиен. Его лицо покраснело, глаза горели тем же синим огнем, что и у остальных мужчин. - Иначе я затащу тебя под стол и изнасилую.
- Тогда лучше уйти, - быстро согласилась Пенелопа. Они ушли не прощаясь. Деймиен просто подвел ее к маленькой двери в торце зала и вывел наружу.
Они торопливо пронеслись сквозь темные и узкие коридоры для прислуги, взлетели по винтовой лестнице и оказались у предназначенной им спальни. Посреди комнаты стояла огромная, почти в два раза больше, чем та, что была у них в Карлтон-Хаусе, королевская кровать. С высокого потолка свисал красный с золотом балдахин.
- О Боже! - воскликнула Пенелопа. - Здесь могли бы уместиться семь или даже восемь человек.
Деймиен захлопнул дверь.
- Сегодня - только двое. - Стоя у двери, он больше напоминал горного логоша, чем принца-императора. - Сними платье, если хочешь его спасти.
Пенелопа пальцами дотронулась до тонкого белого шелка.
- Оно великолепно.
- Снимай, - повторил Деймиен. - Иначе я его на тебе разорву.
Пенелопа вспомнила, как ночью в Карлтон-Хаусе он просил ее раздеваться медленно, но чувствовала, что сегодня у него нет того терпения. Под его напряженным взглядом она быстро сняла платье и положила его в кресло.
Деймиен приблизился, ловкими пальцами расстегнул корсет и юбки, которые она носила под платьем.
- Все снимай. Я хочу, чтобы на тебе ничего не было.
Он расшнуровал и сдернул с нее рубашку, потом ее, обнаженную, прижал к своему кителю и пробормотал:
- Моя. Прекрасная, прекрасная и моя.
Его поцелуй больше напоминал нападение. Пенелопа ощутила резкий напор языка и зубов. Все цивилизованные манеры слетели с Деймиена, как старая змеиная кожа. Прекрасный принц исчез, остался лишь настоящий Деймиен.
Он подхватил ее на руки, отнес к кровати и бросил на самую середину. Пенелопа приподнялась на локтях посмотреть, как он судорожно сдирает с себя одежду, расшвыривая ее по всему полу.
- Петри будет ворчать, - засмеялась она.
Деймиен зарычал, совсем как дикий зверь из какой-нибудь древней сказки. Обнаженный, он вскочил на кровать и с животной грацией передвинулся на середину.
- Я хочу тебя, - заявил он. - Хочу сделать это сильно и быстро и не могу разводить нежности.
Сердце Пенелопы отчаянно забилось, по ее спине пробежала чувственная дрожь.
- Делайте все, что хотите, ваше высочество, принц Нвенгарии, - с притворной покорностью произнесла она.
Это было ошибкой. Его глаза потемнели, в них мелькнула безумная тень, вожделение победило разум.
Деймиен перевернул ее на спину, мощной рукой сгреб оба ее запястья и пригвоздил вытянутые над головой руки к постели. Коленом раздвинул ей ноги, приподнял бедра и резко вошел в нее.
Пенелопа вскрикнула. Она многое уже испытала с ним, но это превосходило все. Его могучие броски касались тех мест у нее в глубине, куда никто и ничто раньше не проникало, будили чувства, о существовании которых она даже не подозревала. Пенелопа стонала при каждом его вторжении, а он не останавливался ни на мгновение, пока сам не достиг вершины, потом резким движением перевернул ее и с неослабевающей эрекцией снова вошел в нее.
Он взял ее трижды, прежде чем в изнеможении упал рядом с ней на кровать. Пенелопа, обессиленная и расслабленная, целовала Деймиена губами, распухшими от его зубов и языка. У нее было такое чувство, что он мог проделать это еще несколько раз, просто щадил ее и давал отдохнуть.
- Деймиен, - произнесла она чуть позже, когда к ней вернулся голос.
- Да, любовь моя, - прерывающимся голосом отозвался он.
- В Иванов день, когда мы сидели в той хижине, действие пророчества кончилось.
- Да. - Он поцеловал ее лоб мягкими губами.
- А я все еще люблю тебя. Я чувствовала, что пророчество уходит, но все равно любила тебя больше жизни.
Деймиен погладил ее волосы. В тени балдахина его глаза казались темными, почти черными.
- А сейчас?
- И сейчас.
Он долго-долго смотрел на нее.
- Я тоже почувствовал, как пророчество умерло. Но я и тогда, и всегда знал, что это не имеет значения. - Он снова ее поцеловал. - Я до сумасшествия тебя люблю, Пенелопа.
- Когда мы прибыли в Нвенгарию, опоздав на три дня, и все оказалось впустую, ты им был все равно нужен, - сказала она. - Ты не исполнил пророчества в срок, не сумел, но все равно был им нужен.
Деймиен улыбнулся, возвращая себе прежнее очарование и дерзость.
- Как раз этого Александр и не понимает. Некоторые вещи сильнее пророчества или магии.
- Любовь, - сказала Пенелопа.
Деймиен кивнул.
- Да, это самая могучая сила. - Он снова улыбнулся. - Мне следовало бы написать балладу.
Пенелопа дотронулась до его щеки и сонно улыбнулась.
- Лучше расскажи мне еще одну нвенгарскую сказку.
Деймиен усмехнулся. Пенелопа приткнулась к его плечу, слушая, как от смеха возникает теплое подрагивание у него в груди.
- Жила-была, - начал он, зарываясь пальцами в ее волосы, - прекрасная принцесса. Однажды к ней приехал прекрасный принц и увез ее за тридевять земель, в свое королевство.
- М-м… Мне нравится. - Она пальцем провела у него по животу. - И они жили долго и счастливо?
Он поцеловал ее, и у него вдруг перехватило горло.
- Они будут жить долго и счастливо. Обязательно. Клянусь тебе, так и будет.
Эпилог
«Его императорское высочество принц Деймиен Август Фредерик Мишель Нвенгарский и ее императорское высочество принцесса Пенелопа извещают о рождении принца в седьмой день месяца марта лета Господня одна тысяча восемьсот двадцатого. Крещение состоится в королевской часовне в замке принцев-императоров в десятый день марта одна тысяча восемьсот двадцатого года. Ребенок получит имя - наследный принц Деймиен Саша Эган Август ».
Приглашения были написаны золотыми чернилами на бумаге с золотым обрезом и разосланы во все европейские страны. Особое послание было отправлено в дом мистера и миссис Майкл Тэвисток № 32 по Стрэтфорд-стрит, возле Портмен-сквер.
- Подумать только, - сказала Симона, разворачивая приглашение за завтраком.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77