Берега реки сузились. Впереди их ожидала цепь глубоких ущелий под названием Неприступный каньон. Течение реки в этом месте было очень быстрым и опасным. Неподалеку от каньона находилось поселение Рэмпарт, где путники сделали остановку и зашли в трактир, чтобы перекусить.
Корри была напугана тем, с какой откровенностью Куайд рассказал хозяину трактира о том, кто они, откуда и куда едут. Он зачем-то назвал их имена и несколько раз повторил, что они собираются остановиться на ночлег в палатке на берегу реки.
Корри едва притронулась к ужину. Как только они оказались на улице, она первым делом спросила у Куайда:
– Зачем ты рассказал ему все? Как ты не понимаешь, ведь Дональд тоже может оказаться здесь! Он будет расспрашивать о нас, и хозяин трактира наведет его на след!
– Именно этого я и добиваюсь. Может, ты и не заметила, Корри, но наше бегство слишком затянулось. Теперь я хочу, чтобы Дональд уже нашел нас. Пока вдоль реки встречаются люди, поселения, дальше будет необитаемая пустыня. Для исполнения моего замысла ни к чему забираться так далеко. Здешняя земля умеет хранить тайны, она никогда никому не поведает о том, чему станет свидетелем.
– Куайд! Надеюсь, ты не хочешь сказать….
– Хочу, Делия. Ты не представляешь, как я хочу не только сказать это, но и сделать.
Они пришвартовали лодку в маленькой бухточке, неподалеку от поселения. Над верхушками синих сосен низко висело оранжевое солнце, снизу подсвечивая облака. Чем ближе к горизонту, тем насыщеннее казались фиолетовые тени, окутывающие лесистые холмы. Более меланхолический пейзаж трудно было себе вообразить.
Почти у самой реки оказался старый, заброшенный барак, в котором раньше размещалась фактория. В последних лучах закатного солнца его покрытые мхом стены казались серебристыми. У Корри перехватило дыхание, когда она увидела, что возле наполовину сгнившей решетки для вьюна растет сказочных размеров розовый куст, усыпанный золотистыми цветами. Вокруг него прямо среди травы пробивались молодые побеги с мелкими, успевшими одичать соцветиями.
Корри вспомнила день их встречи на полянке, заросшей точно такими же цветами… Она подошла ближе. Интересно, кто посадил эти розы? Кто жил в этом доме, терпеливо ожидая и искренне радуясь появлению редких покупателей, заплывающих так далеко вверх по реке? В нескольких ярдах от барака было другое полуразрушенное строение, рядом с которым сохранился штабель бревен. Наверное, когда-то здесь торговали топливом для речных пароходов. Теперь вокруг было запустение. Вечерний ветер теребил желтые бутоны, похожие на самородки чистейшего золота Бонанзы.
– Куайд! Посмотри! Дикие розы!
Корри плотнее закуталась во фланелевую рубашку Куай-да и, как зачарованная, смотрела на розовый куст.
– Наверное, их посадила жена хозяина фактории.
Куайд, весело насвистывая, заканчивал с разгрузкой лодки.
– Я думаю, она привезла их на Аляску с материка и любовалась ими, когда ей было особенно грустно и одиноко.
Как только они перенесли в барак провиант (Куайд решил, что лучше переночевать под нормальной крышей, если есть возможность, но все же разбил на берегу палатку и сложил в нее вещи), Корри решила внимательно осмотреть их новое жилище. В пристройке до сих пор сохранились остатки товара, который так и не был распродан: кастрюли, котелки, инструменты, стиральная доска, мотыга. На дверях была прибита деревянная табличка «Фактория Золотая Роза. Л.Баннон».
Корри задумалась над тем, кто был этот Л.Баннон и где теперь он и его жена. Справа от двери было маленькое окошечко, застекленное двенадцатью крохотными осколками, два из которых выпали и валялись тут же в траве. Наверное, миссис Баннон следила за тем, чтобы окно всегда было чистым, и любила смотреть через него на реку. Может быть, она делала букеты из роз, чтобы освежить ими убогую обстановку жилища.
– Делия, иди сюда. О чем ты мечтаешь? Принимайся за работу. Терпеть не могу лентяек.
Глаза Куайда улыбались, но голос звучал вполне серьезно.
– Я не лентяйка!
– Тогда займись делом. А не то я пожалею, что не потопил тебя во время шторма и не отправил на завтрак форели.
– Не думаю, что я придусь форели по вкусу.
Куайд вывел ее из задумчивости, и она принялась быстро распаковывать вещи.
Внутри барака тоже остались следы пребывания прежних хозяев: кое-какая утварь на полках, охапка поленьев у печки, деревянная кровать. Но Корри не могла избавиться от неприятного, тревожного ощущения заброшенности и необитаемости. Не стоило им здесь останавливаться! Корри чувствовала, как из темных углов комнаты все ближе и ближе подступает опасность. И от нее не убежать!
Глава 38
– Нет, как хотите, а красивее этой реки нет на всем белом свете. Я их много на своем веку перевидал и знаю, что говорю.
Билли Уоткинс заложил за щеку большой кусок жевательного табака и прихлопнул комара, пристроившегося было у него на лбу.
– Вот как?
– Да. Ни одна река не сравнится с Юконом по обилию золота и москитов. Нигде больше нет таких высоких гор, такого количества птиц и вообще всякой живности.
– Да, пожалуй.
Дональд Ирль уже порядком устал от своего разговорчивого проводника, седовласого бывалого моряка, которого нанял в Доусоне, чтобы тот переправил троих пассажиров вверх по реке на своей лодке. Проводник считал себя старожилом и знатоком Юкона, поэтому то и дело обращал внимание Дональда на самые различные достопримечательности, мимо которых они проплывали. Дональд же проклинал старика и его словесное недержание. Почему он не догадался нанять глухонемого?
Рядом с Дональдом сидел доктор Санти и что-то потихоньку насвистывал себе под нос. Арти Шульц перегнулся через борт и ловил рукой щепки и разный мусор, развлекаясь, как скаут на пикнике.
У Дональда чесались руки отделать их всех. Он с такой силой вцепился в ствол ружья, что побелели пальцы. Стиснув зубы от злости, он с трудом сдерживался, чтобы не броситься на кого-нибудь из своих попутчиков.
Черт бы ее побрал! Ну почему это должно было случиться, когда она уже начала покоряться и почти смирилась со своим положением?
Перед глазами неотвязно стояла картина: его жена, забившись, как таракан в щель, лежит, скрючившись, на дне лодки Куайда Хилла. Злоба душила Дональда, разъедала душу, отравляла воздух, которым он дышал. Проклятая шлюха! А он, как дурак, доверился ей. Говорил, что любит. И вот теперь она предала его, спуталась с этим подонком, и они вместе насмехаются над ним. Потаскуха! Все бабье одинаково – грязные потаскухи!
– Что это ты такой хмурый, Дональд? Чем тебе не нравится наша прогулка? – Доктор Санти нарушил молчание самым издевательским тоном, какой только можно было вообразить.
Дональд рассвирепел:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115
Корри была напугана тем, с какой откровенностью Куайд рассказал хозяину трактира о том, кто они, откуда и куда едут. Он зачем-то назвал их имена и несколько раз повторил, что они собираются остановиться на ночлег в палатке на берегу реки.
Корри едва притронулась к ужину. Как только они оказались на улице, она первым делом спросила у Куайда:
– Зачем ты рассказал ему все? Как ты не понимаешь, ведь Дональд тоже может оказаться здесь! Он будет расспрашивать о нас, и хозяин трактира наведет его на след!
– Именно этого я и добиваюсь. Может, ты и не заметила, Корри, но наше бегство слишком затянулось. Теперь я хочу, чтобы Дональд уже нашел нас. Пока вдоль реки встречаются люди, поселения, дальше будет необитаемая пустыня. Для исполнения моего замысла ни к чему забираться так далеко. Здешняя земля умеет хранить тайны, она никогда никому не поведает о том, чему станет свидетелем.
– Куайд! Надеюсь, ты не хочешь сказать….
– Хочу, Делия. Ты не представляешь, как я хочу не только сказать это, но и сделать.
Они пришвартовали лодку в маленькой бухточке, неподалеку от поселения. Над верхушками синих сосен низко висело оранжевое солнце, снизу подсвечивая облака. Чем ближе к горизонту, тем насыщеннее казались фиолетовые тени, окутывающие лесистые холмы. Более меланхолический пейзаж трудно было себе вообразить.
Почти у самой реки оказался старый, заброшенный барак, в котором раньше размещалась фактория. В последних лучах закатного солнца его покрытые мхом стены казались серебристыми. У Корри перехватило дыхание, когда она увидела, что возле наполовину сгнившей решетки для вьюна растет сказочных размеров розовый куст, усыпанный золотистыми цветами. Вокруг него прямо среди травы пробивались молодые побеги с мелкими, успевшими одичать соцветиями.
Корри вспомнила день их встречи на полянке, заросшей точно такими же цветами… Она подошла ближе. Интересно, кто посадил эти розы? Кто жил в этом доме, терпеливо ожидая и искренне радуясь появлению редких покупателей, заплывающих так далеко вверх по реке? В нескольких ярдах от барака было другое полуразрушенное строение, рядом с которым сохранился штабель бревен. Наверное, когда-то здесь торговали топливом для речных пароходов. Теперь вокруг было запустение. Вечерний ветер теребил желтые бутоны, похожие на самородки чистейшего золота Бонанзы.
– Куайд! Посмотри! Дикие розы!
Корри плотнее закуталась во фланелевую рубашку Куай-да и, как зачарованная, смотрела на розовый куст.
– Наверное, их посадила жена хозяина фактории.
Куайд, весело насвистывая, заканчивал с разгрузкой лодки.
– Я думаю, она привезла их на Аляску с материка и любовалась ими, когда ей было особенно грустно и одиноко.
Как только они перенесли в барак провиант (Куайд решил, что лучше переночевать под нормальной крышей, если есть возможность, но все же разбил на берегу палатку и сложил в нее вещи), Корри решила внимательно осмотреть их новое жилище. В пристройке до сих пор сохранились остатки товара, который так и не был распродан: кастрюли, котелки, инструменты, стиральная доска, мотыга. На дверях была прибита деревянная табличка «Фактория Золотая Роза. Л.Баннон».
Корри задумалась над тем, кто был этот Л.Баннон и где теперь он и его жена. Справа от двери было маленькое окошечко, застекленное двенадцатью крохотными осколками, два из которых выпали и валялись тут же в траве. Наверное, миссис Баннон следила за тем, чтобы окно всегда было чистым, и любила смотреть через него на реку. Может быть, она делала букеты из роз, чтобы освежить ими убогую обстановку жилища.
– Делия, иди сюда. О чем ты мечтаешь? Принимайся за работу. Терпеть не могу лентяек.
Глаза Куайда улыбались, но голос звучал вполне серьезно.
– Я не лентяйка!
– Тогда займись делом. А не то я пожалею, что не потопил тебя во время шторма и не отправил на завтрак форели.
– Не думаю, что я придусь форели по вкусу.
Куайд вывел ее из задумчивости, и она принялась быстро распаковывать вещи.
Внутри барака тоже остались следы пребывания прежних хозяев: кое-какая утварь на полках, охапка поленьев у печки, деревянная кровать. Но Корри не могла избавиться от неприятного, тревожного ощущения заброшенности и необитаемости. Не стоило им здесь останавливаться! Корри чувствовала, как из темных углов комнаты все ближе и ближе подступает опасность. И от нее не убежать!
Глава 38
– Нет, как хотите, а красивее этой реки нет на всем белом свете. Я их много на своем веку перевидал и знаю, что говорю.
Билли Уоткинс заложил за щеку большой кусок жевательного табака и прихлопнул комара, пристроившегося было у него на лбу.
– Вот как?
– Да. Ни одна река не сравнится с Юконом по обилию золота и москитов. Нигде больше нет таких высоких гор, такого количества птиц и вообще всякой живности.
– Да, пожалуй.
Дональд Ирль уже порядком устал от своего разговорчивого проводника, седовласого бывалого моряка, которого нанял в Доусоне, чтобы тот переправил троих пассажиров вверх по реке на своей лодке. Проводник считал себя старожилом и знатоком Юкона, поэтому то и дело обращал внимание Дональда на самые различные достопримечательности, мимо которых они проплывали. Дональд же проклинал старика и его словесное недержание. Почему он не догадался нанять глухонемого?
Рядом с Дональдом сидел доктор Санти и что-то потихоньку насвистывал себе под нос. Арти Шульц перегнулся через борт и ловил рукой щепки и разный мусор, развлекаясь, как скаут на пикнике.
У Дональда чесались руки отделать их всех. Он с такой силой вцепился в ствол ружья, что побелели пальцы. Стиснув зубы от злости, он с трудом сдерживался, чтобы не броситься на кого-нибудь из своих попутчиков.
Черт бы ее побрал! Ну почему это должно было случиться, когда она уже начала покоряться и почти смирилась со своим положением?
Перед глазами неотвязно стояла картина: его жена, забившись, как таракан в щель, лежит, скрючившись, на дне лодки Куайда Хилла. Злоба душила Дональда, разъедала душу, отравляла воздух, которым он дышал. Проклятая шлюха! А он, как дурак, доверился ей. Говорил, что любит. И вот теперь она предала его, спуталась с этим подонком, и они вместе насмехаются над ним. Потаскуха! Все бабье одинаково – грязные потаскухи!
– Что это ты такой хмурый, Дональд? Чем тебе не нравится наша прогулка? – Доктор Санти нарушил молчание самым издевательским тоном, какой только можно было вообразить.
Дональд рассвирепел:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115