– Конечно, можем, Корри. Только не раньше чем через час. Я же говорю, мне надо подать заявку. Я не могу уйти из очереди сейчас. Я здесь торчу уже три часа.
– Но нам нужно… я ждала тебя…
– Корри.
Эвери взял ее за руку. Его пальцы были неприятно холодными. Корри чувствовала на себя взгляды окружающих людей. Вдруг они думают, что она – проститутка, которую Эвери когда-то знал, а теперь случайно повстречал на улице?
– Корри, я и так приехал в город в очень неподходящее время. Работы по горло. Мне нужно как можно скорее застолбить участок. Они здесь в конторе занимаются крючкотворством, так что это будет непросто. Но я не буду лучше забивать тебе этим голову. Ты ведь можешь меня подождать? Вряд ли это протянется дольше часа. А потом мы пойдем куда-нибудь пообедаем. И спокойно поговорим о былых временах.
Он улыбался ей прежней обворожительной улыбкой, которую она очень хорошо знала. Так же хорошо, как его благородный профиль, столько раз снятый ею с разных ракурсов. Теперь его улыбка была еще более пленительной: ровные зубы ослепительно блестели на фоне загорелой кожи. Корри невольно вспомнила смуглое от солнца лицо Куайда, его голубые глаза, способные одним взмахом ресниц приводить ее в блаженный трепет. Она прогнала навязчивое воспоминание и почувствовала, что не в силах больше сдерживать накопившуюся ярость.
– Подождать?! Я жду тебя здесь, в Доусоне, уже много недель! Я уже собиралась ехать на прииск!
Эвери снова переступил с ноги на ногу и смущенно отвел взгляд.
– Ты действительно хотела это сделать? Я непростительно жестоко обошелся с тобой. Но я собирался написать письмо. Ты не представляешь, как мы были заняты, Корри. Если бы ты когда-нибудь побывала на приисках, то знала бы…
– Вот как?
Гнев клокотал в ее груди. Неужели она когда-то была счастлива с объятиях этого человека, стонала от восторга, когда он целовал ее, а теперь носит под сердцем его ребенка? В это нельзя было поверить! Ей казалось, что она в карнавальном кривом зеркале видит какое-то чужое, искаженное отражение своего Эвери. И усы какие-то не те, длинные и облезлые. И подбородок не тот, вялый и безвольный.
– Эй, леди, оставьте парня в покое! Вы что же, не слышали, что он вам сказал?
Мужчина, стоявший позади Эвери, почесал бороду и выплюнул отвратительную, зловонную табачную жвачку, которая упала в дюйме от подола Корри. Она поняла вдруг, что вся эта толпа мужчин безмолвно ополчилась на нее, женщину, за то, что она вмешивается в их дела и посягает на одного из них. Корри взбеленилась.
– Вас никто не спрашивает! Эвери, мне надо поговорить с тобой. Ты же понимаешь, что это неудобно делать здесь.
– Знаешь, Корри, а ты ни на йоту не изменилась. Нрав у тебя все такой же непокладистый.
Эвери улыбнулся, и Корри показалось, что улыбка у него вышла несколько натянутая.
– Эвери, я не могу больше ждать! И откладывать дольше не стану. Теперь я вижу, что мне следовало сразу же ехать к тебе, а не ждать в Доусоне так долго. Так что ты выслушаешь меня здесь и сейчас. Иначе ты опять уедешь Бог весть куда, на этот свой Скукум, не будешь отвечать на мои письма, и мне придется до старости прождать тебя в этом проклятом Доусоне!
– Послушай, Корри…
– И никаких «Послушай, Корри»! Ты не имеешь права от меня отказаться! Ты соблазнил меня, или ты этого уже не помнишь? Так вот, я беременна, Эвери! Беременна!
Корри сама не верила, что смогла произнести эти слова прилюдно, перед огромной толпой мужчин, с любопытством наблюдающих за драматической сценой. На ее глазах выступили слезы унижения. Если бы она только могла дать ему пощечину и уйти, не оглядываясь! И никогда его больше не видеть! Но был ребенок. Их с Эвери ребенок!
– Эвери, нам надо поговорить, и я останусь здесь с тобой и буду ждать, сколько нужно, хоть до полуночи.
– Корри…
Эвери хотел что-то ответить, но передумал. Вместо этого он только улыбнулся, холодно и безразлично.
– Ну что ж, хорошо. Оставайся со мной и жди, раз уж ты действительно так этого хочешь.

ЧАСТЬ 3
Глава 24
«Согласен ли ты, Эвери Курран, взять в жены Корделию Стюарт?..»
Их венчал двадцатипятилетний священник Фардон Паттс, высокий и худощавый человек с огромным кадыком. Он пришел в нескрываемое; восхищение, получив от Эвери маленький мешочек золотого песка – пожертвование на строительство церкви. Он пришел в еще больший восторг, узнав, что Корри в одиночку предприняла многотрудное путешествие на Север, чтобы разыскать своего жениха. Молодой священник оказался в душе романтиком.
Милли дала Корри голубую шерстяную шаль невероятных размеров. Корри завернулась в нее, чтобы ее беременность не слишком бросалась в глаза. Свадебный наряд невесты состоял из голубой саржевой юбки и белой шелковой кофточки с большим кружевным воротником. Широкополая шляпа венчала высокую прическу. Оглядев себя в маленьком зеркальце, Корри увидела, что лицо ее бледно и печально, а губы дрожат: она была готова расплакаться.
Милли с Альбертой на руках была ее посаженой матерью, а старатель, случайно проходивший мимо церкви, был приглашен на роль свидетеля.
Фардон Паттс совершал обряд в недостроенном помещении, среди штабелей досок и куч опилок. В то время, как его голос то поднимался до небес, то затихал почти до шепота, Корри была погружена в свои мысли. Она должна была так поступить ради благополучия своего ребенка. Как бы то ни было, у него должен был отец. Дитя должно быть любимым, желанным и заботливо взращенным. Корри помнила, каким счастливым было ее детство, и не хотела, чтобы ее собственный ребенок чувствовал себя в чем-то обделенным.
Корри ощущала на своем пальце тяжесть обручального кольца. Оно было нескладное и безыскусное, выплавленное из куска самородка. Эвери второпях купил его у «Майера и сыновей», специализирующихся на изготовлении «подарочных» ювелирных изделий. Оно было такого размера и формы, что больше подходило к мужской руке, чем к женской. Корри мимолетно вспомнила о тете Сьюзен. Для нее было бы настоящим горем видеть, в какой спешке и нищете выходит замуж ее любимая племянница. А что бы сказал Куайд? Наверняка его проницательные голубые глаза наполнились бы гневом при виде того, как его Делия стоит под венцом с человеком, которого больше не любит. Корри чувствовала, что ее сердце готово разорваться от боли на куски. Она постаралась отогнать от себя мысли о Куайде. Если она будет думать о нем, то не выдержит и расплачется. Как будто издалека до нее донесся голос священника:
– Ну вот, теперь вы муж и жена. Мистер Курран, поцелуйте свою супругу. Сейчас для этого самое подходящее время.
– Да, конечно.
Эвери поцеловал ее. Она ощутила прикосновение сухих губ, мягких шелковистых усов и невольно вспомнила нежные, страстные поцелуи Куайда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115