Большой пожар, в котором погибли три человека?
– Да, точно. Был пожар, я вот только не помню точно, в какой гостинице. Три человека действительно погибли, многие наглотались дыма и отравились, некоторые попадали с лестницы и расшиблись. Говорят, какой-то идиот заснул с горящей сигарой.
Корри почувствовала, как у нее подкашиваются ноги и бледнеет лицо. Так, значит, история, рассказанная Дональдом, не ложь! Корри запахнула плотнее полы шубы, ледяной ночной ветер пробирал холодом до самых костей. Она облизала сухие от волнения губы и спросила:
– Скажите, а был ли среди погибших журналист из Чикаго?
– Послушай, милочка… – Беспечные глаза Кэд Уилсон наполнились состраданием. – Мы с тобой оказались в дикой глуши, черт знает где, на самом краю света. Ни одна женщина не в состоянии жить в таких условиях, в каких живем мы. И вот что я тебе скажу, моя дорогая. Я не знаю и знать не хочу, кто из них там сгорел. Единственное, что меня интересует в мужчинах, это есть ли у них золото.
Кэд мягко взяла Корри под локоть.
– Послушай меня, выкинь ты его из головы. Я не знаю, кто он, но он тебя не стоит. Мужчины все одинаковы. Сначала используют тебя, а потом выбрасывают, как ненужную дрянь. Так зачем их принимать близко к сердцу?
Корри не слышала последних слов Кэд. Ее глаза заволокло слезами, она молча развернулась и обреченно пошла по направлению к трактиру.
* * *
К середине апреля они уже несколько недель жили в Доусоне. По городу прокатилась новая волна слухов о богатых золотых месторождениях. Это вызвало необыкновенное оживление как среди старожилов, так и среди новоприбывших чечако. Все они ринулись на полуостров Сьюард в район Берингова пролива. Говорили, что там, в окрестностях местечка Ноум, вдоль самого побережья на пятнадцать с лишним миль тянутся золотые россыпи. Нужно только застолбить маленький клочок земли и копнуть пару раз. Золото там лежит у самой поверхности, песок рыхлый, только лентяи и растяпы не в состоянии использовать такой шанс, чтобы разбогатеть.
Наверное, единственным человеком в Доусоне, которого не занимали все эти слухи, была Корри. Даже доктор Санти неоднократно заводил с ней разговор на эту тему, но она упорно отмалчивалась. Корри была постоянно погружена в мрачные раздумья о судьбе Куайда и своей собственной. Неужели он погиб во время пожара? О Господи, сделай так, чтобы он оказался жив!
Корри знала, что Дональд планирует задержаться в Доусоне на несколько недель после того, как река вскроется, чтобы продать или организовать как-нибудь иначе свое дело на Аляске перед отплытием в Сан-Франциско. А как только они вернутся домой… Корри ни на секунду не забывала о намерении Дональда поместить ее в психиатрическую лечебницу и не могла смириться с таким жестоким решением своей участи. Когда они снимали номер в гостинице, Дональд предупредил управляющего, что его жена страдает серьезным нервным расстройством и с ней иногда случаются припадки. Поэтому если из их комнаты будут доноситься какие-нибудь странные звуки и шум, пусть он не обращает внимания и не беспокоится понапрасну.
В первый день их пребывания в Доусоне Корри вместе с доктором Санти отправилась в магазин покупать себе одежду (Дональд настаивал на том, чтобы она была одета модно, как подобает настоящей леди). Проходя мимо конторки управляющего, Корри мило улыбнулась ему, чтобы продемонстрировать свою абсолютную нормальность, в результате чего маленький смуглый управляющий раскрыл рот от испуга и посадил огромную кляксу на чистый лист регистрационной книги.
Корри в отчаянии подумала о том, как легко люди верят в чью-либо болезнь. Достаточно одного слова, легкого намека, чтобы тебя безоговорочно признали ненормальным. А если ты начнешь протестовать, то чем активнее и громче ты будешь это делать, тем скорее добьешься обратного эффекта. У Корри теперь не было ни малейшего сомнения в том, что, имей Дональд достаточно времени, он и тетю Сьюзен сможет убедить в ее сумасшествии.
Временами на смену ее мрачному настроению приходила уверенность в том, что в конце концов все обойдется и закончится благополучно. Внутреннее чувство подсказывало Корри, что Куайд жив. Он не мог погибнуть так глупо и бессмысленно при его-то силе, разуме и жизнелюбии. Вскоре после их прибытия в Доусон доктор Санти сходил к Ли Хуа и принес камеру и чемодан со снимками и фотореактивами. Дональд конечно же не позволил Корри фотографировать, но, по крайней мере, у нее теперь была возможность предаваться горьким воспоминаниям, рассматривая снимки, сделанные во время путешествия с Куайдом по Юкону, – их набрался целый альбом.
Доктор Санти принес также новости от Ли Хуа: она в полном порядке, дансинг приносит хорошую прибыль, пришлось даже расширить помещение. Салон тоже процветает, так что Ли Хуа была вынуждена нанять себе помощницу.
– Дональд, пожалуйста, позволь мне навестить Ли Хуа. Я так без нее соскучилась. После отъезда Милли это моя единственная подруга в Доусоне.
Корри умоляла Дональда, а сама с грустью думала, что Милли смогла бы помочь ей и обязательно что-нибудь придумала бы. Но она теперь далеко, в Сиэтле, замужем и счастлива.
Дональд ответил категорическим отказом.
– Нет, не хочу, чтобы ты ходила к ней. Моя жена – леди и не должна общаться с проститутками и девицами из дансинга.
– Но Ли Хуа не проститутка! Она…
– Как бы то ни было, она не леди! Успокойся, Корри. Я лучше знаю, что тебе нужно, а что нет.
Корри стала было протестовать, но Дональд прервал ее:
– Успокойся, а не то я дам тебе еще опия! Будь уверена, запасы доктора Санти далеко не истощились!
Корри, возмущенная до глубины души, продолжала спорить:
– И тем не менее я увижусь с ней! Ли Хуа удивится, что я уже столько времени в Доусоне, но ни разу не зашла к ней. Она же знает, что я здесь… Она забеспокоится и начнет наводить справки.
– Пусть наводит. Доктор Санти уже сообщил ей, что ты тронулась рассудком после смерти первого мужа. Это поубавит ей любопытства!
– Но я не тронулась рассудком! Это ложь! Я так же нормальна, как и ты!
– Ты в этом уверена?
Дональд вскинул на нее черные безумные глаза, в них было что-то настолько неизъяснимо пугающее, что Корри отшатнулась от него и больше не поминала о Ли Хуа.
За долгие недели своего заключения Корри помимо своей воли лучше узнала Дональда. Вернее, она пришла к выводу, что никогда не сможет по-настоящему узнать его. Он был исключительно скрытным человеком, никогда не делился своими чувствами и переживаниям. Ни детских, ни каких-либо еще воспоминаний она никогда от Дональда не слышала.
Как-то поздно ночью Дональд вернулся из местного кабака «Красное перо» сильно пьяным. В последнее время он ни дня не мог прожить без виски.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115
– Да, точно. Был пожар, я вот только не помню точно, в какой гостинице. Три человека действительно погибли, многие наглотались дыма и отравились, некоторые попадали с лестницы и расшиблись. Говорят, какой-то идиот заснул с горящей сигарой.
Корри почувствовала, как у нее подкашиваются ноги и бледнеет лицо. Так, значит, история, рассказанная Дональдом, не ложь! Корри запахнула плотнее полы шубы, ледяной ночной ветер пробирал холодом до самых костей. Она облизала сухие от волнения губы и спросила:
– Скажите, а был ли среди погибших журналист из Чикаго?
– Послушай, милочка… – Беспечные глаза Кэд Уилсон наполнились состраданием. – Мы с тобой оказались в дикой глуши, черт знает где, на самом краю света. Ни одна женщина не в состоянии жить в таких условиях, в каких живем мы. И вот что я тебе скажу, моя дорогая. Я не знаю и знать не хочу, кто из них там сгорел. Единственное, что меня интересует в мужчинах, это есть ли у них золото.
Кэд мягко взяла Корри под локоть.
– Послушай меня, выкинь ты его из головы. Я не знаю, кто он, но он тебя не стоит. Мужчины все одинаковы. Сначала используют тебя, а потом выбрасывают, как ненужную дрянь. Так зачем их принимать близко к сердцу?
Корри не слышала последних слов Кэд. Ее глаза заволокло слезами, она молча развернулась и обреченно пошла по направлению к трактиру.
* * *
К середине апреля они уже несколько недель жили в Доусоне. По городу прокатилась новая волна слухов о богатых золотых месторождениях. Это вызвало необыкновенное оживление как среди старожилов, так и среди новоприбывших чечако. Все они ринулись на полуостров Сьюард в район Берингова пролива. Говорили, что там, в окрестностях местечка Ноум, вдоль самого побережья на пятнадцать с лишним миль тянутся золотые россыпи. Нужно только застолбить маленький клочок земли и копнуть пару раз. Золото там лежит у самой поверхности, песок рыхлый, только лентяи и растяпы не в состоянии использовать такой шанс, чтобы разбогатеть.
Наверное, единственным человеком в Доусоне, которого не занимали все эти слухи, была Корри. Даже доктор Санти неоднократно заводил с ней разговор на эту тему, но она упорно отмалчивалась. Корри была постоянно погружена в мрачные раздумья о судьбе Куайда и своей собственной. Неужели он погиб во время пожара? О Господи, сделай так, чтобы он оказался жив!
Корри знала, что Дональд планирует задержаться в Доусоне на несколько недель после того, как река вскроется, чтобы продать или организовать как-нибудь иначе свое дело на Аляске перед отплытием в Сан-Франциско. А как только они вернутся домой… Корри ни на секунду не забывала о намерении Дональда поместить ее в психиатрическую лечебницу и не могла смириться с таким жестоким решением своей участи. Когда они снимали номер в гостинице, Дональд предупредил управляющего, что его жена страдает серьезным нервным расстройством и с ней иногда случаются припадки. Поэтому если из их комнаты будут доноситься какие-нибудь странные звуки и шум, пусть он не обращает внимания и не беспокоится понапрасну.
В первый день их пребывания в Доусоне Корри вместе с доктором Санти отправилась в магазин покупать себе одежду (Дональд настаивал на том, чтобы она была одета модно, как подобает настоящей леди). Проходя мимо конторки управляющего, Корри мило улыбнулась ему, чтобы продемонстрировать свою абсолютную нормальность, в результате чего маленький смуглый управляющий раскрыл рот от испуга и посадил огромную кляксу на чистый лист регистрационной книги.
Корри в отчаянии подумала о том, как легко люди верят в чью-либо болезнь. Достаточно одного слова, легкого намека, чтобы тебя безоговорочно признали ненормальным. А если ты начнешь протестовать, то чем активнее и громче ты будешь это делать, тем скорее добьешься обратного эффекта. У Корри теперь не было ни малейшего сомнения в том, что, имей Дональд достаточно времени, он и тетю Сьюзен сможет убедить в ее сумасшествии.
Временами на смену ее мрачному настроению приходила уверенность в том, что в конце концов все обойдется и закончится благополучно. Внутреннее чувство подсказывало Корри, что Куайд жив. Он не мог погибнуть так глупо и бессмысленно при его-то силе, разуме и жизнелюбии. Вскоре после их прибытия в Доусон доктор Санти сходил к Ли Хуа и принес камеру и чемодан со снимками и фотореактивами. Дональд конечно же не позволил Корри фотографировать, но, по крайней мере, у нее теперь была возможность предаваться горьким воспоминаниям, рассматривая снимки, сделанные во время путешествия с Куайдом по Юкону, – их набрался целый альбом.
Доктор Санти принес также новости от Ли Хуа: она в полном порядке, дансинг приносит хорошую прибыль, пришлось даже расширить помещение. Салон тоже процветает, так что Ли Хуа была вынуждена нанять себе помощницу.
– Дональд, пожалуйста, позволь мне навестить Ли Хуа. Я так без нее соскучилась. После отъезда Милли это моя единственная подруга в Доусоне.
Корри умоляла Дональда, а сама с грустью думала, что Милли смогла бы помочь ей и обязательно что-нибудь придумала бы. Но она теперь далеко, в Сиэтле, замужем и счастлива.
Дональд ответил категорическим отказом.
– Нет, не хочу, чтобы ты ходила к ней. Моя жена – леди и не должна общаться с проститутками и девицами из дансинга.
– Но Ли Хуа не проститутка! Она…
– Как бы то ни было, она не леди! Успокойся, Корри. Я лучше знаю, что тебе нужно, а что нет.
Корри стала было протестовать, но Дональд прервал ее:
– Успокойся, а не то я дам тебе еще опия! Будь уверена, запасы доктора Санти далеко не истощились!
Корри, возмущенная до глубины души, продолжала спорить:
– И тем не менее я увижусь с ней! Ли Хуа удивится, что я уже столько времени в Доусоне, но ни разу не зашла к ней. Она же знает, что я здесь… Она забеспокоится и начнет наводить справки.
– Пусть наводит. Доктор Санти уже сообщил ей, что ты тронулась рассудком после смерти первого мужа. Это поубавит ей любопытства!
– Но я не тронулась рассудком! Это ложь! Я так же нормальна, как и ты!
– Ты в этом уверена?
Дональд вскинул на нее черные безумные глаза, в них было что-то настолько неизъяснимо пугающее, что Корри отшатнулась от него и больше не поминала о Ли Хуа.
За долгие недели своего заключения Корри помимо своей воли лучше узнала Дональда. Вернее, она пришла к выводу, что никогда не сможет по-настоящему узнать его. Он был исключительно скрытным человеком, никогда не делился своими чувствами и переживаниям. Ни детских, ни каких-либо еще воспоминаний она никогда от Дональда не слышала.
Как-то поздно ночью Дональд вернулся из местного кабака «Красное перо» сильно пьяным. В последнее время он ни дня не мог прожить без виски.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115